Выбрать главу

Я глупо хихикнула. В молчаливой тишине смех прозвучал громко и высокомерно. Говоривший повернулся ко мне, и я не сдержала вскрика.

Это был не человек.

То есть, выглядел он как человек, а точнее, как статуя человека. Лицо и руки, виднеющиеся из-под балахона, покрыты металлом. Как будто он железная скульптура: сбежала из музея арт-искусства и решила провести лекцию.

— Я сказал что-то смешное, номер... — статуя неуклюже склонила голову, пытаясь что-то разглядеть. — Где твой значок?

Я огляделась. У всех вокруг, кроме меня, к воротничку был приколот желтый кругляшек, который вначале я приняла за смайлик. На них светились цифры. У той девушки, что входила в тройку последних, светилась цифра сто сорок семь. Всколыхнулись дурные мысли: как я смогла определить во сне чей-то номер?

Я провела ладонью по гладкой траве, глубоко вдохнула запах свежего воздуха. Капельки пота скопились на лбу и кончике носа. Ужас холодной иглой вонзился в сердце, да так, что пробрало до самых костей.

— Какого черта?!

— Где твой значок? — угрожающе повторил мужчина-статуя. — Я тебя не помню. А я вытаскивал все жребии.

Я подскочила на ноги, неловко путаясь в слишком длинной юбке.

— Что происходит? Это не сон? Кто вы все такие? — я попятилась назад.

— Вот что значит «замедленная реакция», — послышался смешок из толпы.

— Альберта, — цыкнули ей в ответ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мне же было не до смеха. Эйфория от сказочности происходящего прошла, и я твердо ощутила на своих плечах тиски реальности.

Я должна быть на работе! Мне кредит сегодня гасить! Кто покормит кота? Куда делась моя любимая ночнушка?

За одним смешком последовало еще несколько. Черные складки балахона упали на траву: Клод сошел с пьедестала и теперь угрюмо наступал на меня. Я продолжала тупить. Мужчина выхватил из-за спины меч, на пробу рассекая воздух.

— Нарушитель! — громогласно возвестила статуя. — Тебя прислал Враг, чтобы внести смуту в наши ряды? Знай же, отродье, тебе не поколебать сердца избранниц судьбы, и план твой обречен на провал.

Не успела я опомниться, как его меч взмыл вверх.

Я ахнула. Девицы в первых рядах вскрикнули. Номер сто сорок семь пнула меня под коленку. Я повалилась назад. Лезвие пронеслось перед носом, срезая прядь волос. Я плюхнулась на копчик.

Не обнаружив покатившийся по поляне головы, статуя нерешительно замерла.

— Стойте! Стойте! — со стороны пещеры несся Лёша, очень не по-мужски срываясь на девичий крик. — Всем успокоиться! Не поддавайтесь панике! Она не нарушитель.

— Ле'ахеш'иарс'ту? — произнес Клод так гладко и чисто, будто имя не обладало силой сломать язык сразу в шести местах.

— Она не... не... эта... — парень остановился, переводя дыхание. — Не... наруш... короче... она не она. Уф, — втянул глубоко воздух. — Она объявилась в зале Атроса. Он утверждает, что ошибки нет. Девушка — Избранная.

— Избранная кем? — деловито уточнил Клод, зыркая пустыми глазницами. — Врагом?

— Че сразу врагом? — обиделась я, потирая ушибленный копчик. — Почему не свободным народом многонациональной страны? Муниципалитетом. Общим собранием собственников многоквартирных домов. Давайте рассмотрим все варианты!

— Нами избранная, — пояснил Лёша. — Избранная, но, как оказалось, неучтенная.

— Как такое может быть? Их сто сорок семь. Больше быть не может! Не должно.

Снова — здорова! А сто сорок восемь? Я что, в мире, где после энного количества чисел заканчивается вселенная? Что за «цифирная» дискриминация и нетерпимость количественных числительных?

О да, до меня, наконец, дошло, что я не в центральном парке родного города и не в эфире программы «Розыгрыш». Меч, срезавший мне пару локонов, и подаривший косую челку, что придется отращивать еще пять лет, вовсе не являлся бутафорским. А говорящая статуя не тянула на мима в серебристой краске. Эта штука была реальной статуей!

— Ну, да, — замялся мой спаситель. — Поэтому, вот… — он неуклюже протянул желтый значок. На глянцевой поверхности проступил номер сто сорок семь дробь два.