Враг склонил голову, то ли прощаясь, то ли принимая ее слова к сведенью.
— Свободной дороги, кузина.
— Свободного дня, кузен, — качнулась она в легком поклоне.
— Свободы в целом, — вклинилась я со своего места. Мне не ответили. С камре-лэй, видимо, не прощаются. Не принято. И ладно, я не обиделась. Я просто припомню этот момент, когда дом Солярис будет полыхать огнем, а передо мной стоять выбор: спасти кузину Врага, подтолкнув ей огнетушитель, или сбежать, прихватив ценный артефакт, что перенесет меня домой на Землю.
Тем временем, Солярис бросила последнюю улыбку мужчине в черном:
— Мое предложение остается актуальным.
Дверь захлопнулась.
За окном раздалось лошадиное (пегасье?) ржание.
— Что это значило? — спросила я, глядя на закрытую дверь.
Вопреки опасениям, что Враг тоже посчитает ниже своего достоинства вести пояснительные беседы с «чужестранкой», он ответил:
— Солярис сдаст меня с потрохами через сутки, если я не подкину ей парочку искр. — Враг перевел взгляд на меня, и поманил. — Спускайся уже.
Мне не хотелось приближаться к мрачному Врагу, которого я возможно только что подставила. Пришлось напомнить себе, что я должна отыгрывать девушку, которая только-только перенеслась из своего мира, и ничего не знает о Центре, Врагах и Избранных. Для меня все ново.
Бесстрашная попаданка.
Подобрав края юбки, и, перепрыгивая через ступеньки, я сбежала с лестницы.
— Знаешь, — предложила, оказавшись напротив Тинхе и заново оглядывая укутанную в плотный материал фигуру, — я как-то видела передачу о поджигателях. О том, где закладывать запал, и как не быть пойманным.
— «Подкинуть пару искр» — это оборот речи, — задумчиво пояснил он.
— Это придало бы ситуации особую пикантность.
Он не ответил. Он был в своих мыслях. Покачиваясь с пяток на цыпочки, я завела руки за спину и склонила голову на бок. Мужчина продолжал смотреть в пустоту. Похоже, лэйтарцы потрясающе владеют умением игнорировать окружающих, что ниже их по рангу.
Где-то в огромном доме раздался звук часов, отбивающих полдень.
Решив, что это тот самый момент, когда Избранная, ради спасения собственной жизни, конечно (прием пищи – одна из важнейших частей дня!), может наплевать на приличия, я четко и громко произнесла:
— Обед, Странник Тинхе!
Мужчина вздрогнул.
— Проклятье, — зашипел он, но все же вернулся к реальности. — Туда, — указал он на другой зал и, подхватив меня под руку, повел за собой.
Немного позже, в накрытой столовой, с фарфоровым сервизом и хрустальными бокалами, когда я осушала очередной кувшин с водой, Странник заговорил:
— Почему ты назвала себя камер-лэй?
— Показалось, будто ты собрался представить меня своей любовницей.
— Какая глупость, — отмахнулся он, вертя вилку в руке. Я же выбирала джем из десятка разноцветных вазочек.
—Я заволновалась, что твоя фантазия дала сбой.
— Камер-лэй — это публичная личность. Коли ты так представилась, придется показать тебя остальным. Солярис своего шанса не упустит.
— И что плохого? — отозвалась я, намазывая на жареный тост, плотный слой масла. —Ты похитил меня посреди улицы, обещал помощь, а вместо этого запрятал в комнате. Стыдишься меня?
Мужчина фыркнул.
— В тебе могут опознать Избранную.
Я остановилась на ежевичном варенье, гадая, пора ли устраивать истерику на тему, кто он такой и почему держит меня в плену? Откусив кусок тоста, решила, что нет. Сначала утолю голод, а затем начну ссору. А то вдруг придется разрыдаться и убежать в свою комнату, или обидеться и объявить голодовку. К таким вещам заранее готовятся.
— А что плохого в том, чтобы быть Избранной? — слизывая варенье с пальца, спросила я. – В жертву дракону принесут, что ли?
Вкуснятина. Если пойду обижаться, умыкну вазочку и хлеб. Спасибо голодным дням в Центре. Вы подготовили меня к главному — незаметному похищению еды.
— Это — Лэйтария, — пояснил Тинхе. Еда в его тарелке оставалась нетронутой. Благоухающий аромат горячих вкусностей мужчину совсем не прельщал. Ну точно, не человек, а инопланетянин какой-то. — Нет преступления страшнее, чем оказаться Избранной без вейоса в Лэйтарии. Разве что укрывать ее, — он откинулся на спинку стула, издав невнятный звук.