Я налила в бокал лимонад и подвинула Врагу. Павший духом мужчина — грустное зрелище. А мне нужен тот, кто настолько опьянен своим эго, что готов рассказать все.
Набрав воздуха в грудь, я удивленно распахнула глаза и воскликнула:
— Погоди, ты сказал я — Избранная? Такого быть не может. Я же самая обычная девушка!
На хмуром лице обозначилась слабая улыбка.
-7-
Искусственное дружелюбие и напускная заинтересованность леденили душу. Если бы я не знала, кто передо мной, если бы не видела собственными глазами зараженные миры, не слышала истории об Алисе, если бы действительно не помнила Центра, я бы начала проникаться симпатией к участливому, загадочному и немного грубоватому мужчине в черном.
— Значит, — Тинхе почесал подбородок кончиком карандаша, — ты оказалась у черного хода. Сразу. Тебя никто не похищал? Легла спать дома, проснулась выходящей из арки.
Его дружелюбие тревожило.
К чему фальшивая забота? Чего он добивается? Почему я до сих пор не в цепях на галерах?
— Верно. – Подтвердила. – Только я из арки не вышла, а скорее выпала.
— Выпала, — повторил мужчина.
После обеда мы перебрались в малую гостиную. Мягкие диванчики утопали в золотистых лучах, льющихся ослепительными волнами из огромных окон. Мужчина расположился в кресле аккурат напротив перекрытия, мешая свету до себя добраться. Светлая комната с милыми обоями бежевого узора на персиковом тоне, никак не сочеталась с мрачностью одежды хозяина.
Попадая в дом к человеку, ты сразу ассоциируешь его с той неповторимой атмосферой, в которую окунаешься. Ты думаешь, ага, вот как выглядит частичка его внутреннего мира.
В своем доме Странник выглядел инородно. Чуждо.
Вся та же чернота в каждой детали одежды. Мужчина снял легкий плащ, оставшись в жилете и атласной рубашке с глухим воротом. Перчатки были другие. Он их сменил дважды: до обеда и после.
Обычный деревянный карандаш скользил по бумаге, вычерчивая замысловатые символы, которые я не могла разобрать. Языковое заклинание не распространялось на письменную речь. Враг сел справа от меня. Закинув ногу на ногу, он делал пометки в блокноте. Мне достался диван.
За обедом мужчина рассказал про Избранных. Я слушала внимательно, пытаясь уловить недосказанность или откровенную ложь. Так или иначе, мы ведем с ним неочевидную, но все-таки войну за миры. И если Избранные их спасают, то Враг их губит. Я хотела знать, почему? Чем ему (или всей его Золотой империи) не угодили всякие левые миры. Какая-то причина, оправдывающая себя в собственных глазах, быть должна. Вон — Гитлер — подвел теорию о чистоте крови. Чем мой Враг хуже?
Первая часть истории полностью совпадала с тем, что рассказывал Лёша. Есть Избранные. Много. Девушек разных возрастов вытаскивают из закрытых миров. Забирают тех, кто не имеет особого значения, и чья участь на Земле вскоре станет весьма печальной. Перекидывают в другие места для исполнения воли богов (он не называл имен, но я поняла, кто имеется в виду). На этом все общее заканчивалось. Странник умолчал о том, что мы раньше встречались, как и о самом Центре. Выходило так, что нас сразу вышвыривает в другие миры без всякой подготовки. Короче, Тинхе просто взял и аннулировал все мои кроссы, отжимания, уроки фехтования, вязания крючком и дурацкую униформу.
В интерпретации Врага выходило, что Избранные не лекарство и даже не прививка. Это диагноз. Болезнь, разъедающая мироздание. Опухоль человеческого рода. Самая страшная напасть, что может произойти.
— Погоди, погоди, — перебила я Странника, прежде чем он успел задать еще один вопрос. — Я — зло? Если мир спасен, виновные наказаны, а гипотетическое королевство, что меня приютит, обречено на процветание, то почему я плохая?
Мужчина подпер кулаком висок и качнул ногой.
— Ты веришь в то, что где-то существует твоя вторая половинка? — проникновенно спросил Странник. — Без шуток. Мужчина твоей мечты. Прекрасный принц. Веришь ли, что есть человек, который предназначен тебе. С которым, ты создашь семью. Проживешь долгую, счастливую жизнь. Нарожаешь кучу детишек. Веришь ли ты в судьбу?