- Чтобы я тебя здесь больше не видела, подонок! - крикнула она мне, выйдя из подъезда. После чего убрала камень, который подпирал дверь, и ушла обратно, хлопнув дверью.
Я посмотрел на закрытую дверь подъезда и поправив фуражку, поехал в участок.
В отделении я не так часто появлялся в полном обмундировании, поэтому, войдя, сразу же обратил на себя внимание своих коллег. Некоторые из них приветливо улыбнулись, некоторые посмотрели с недоумением, я всем приветливо кивнул головой и прошел к своему месту. Я сел в кресло, отчего оно громко скрипнуло, достал из нижнего ящика карту города и вытащил все заявления из папки. Я решил просмотреть те районы, в которых орудовала Марина Белая со своей свитой, чтобы понять была ли у нее какая-либо закономерность или она действовала случайно. Проставив точки на карте и даты напротив них, я увидел, что нет никакой последовательности их передвижения. Они двигались без определенного направления и не возвращались обратно. «Видимо какое-то время отрабатывают один район, дурят одного двух пенсионеров, тут же меняют номера телефонов и идут в следующий», - заключил я и, достав листовку, еще раз внимательно ее осмотрел. Можно было походить по типографиям и выяснить где их напечатали, но, судя по продуманным действиям Марины Белой, скорее всего, печатались они в разных местах. Выпив чашку кофе и выкурив сигарету, я решил походить по домам в потенциальных микрорайонах, куда могла перебраться банда Марины. Моя задумка состояла в том, чтобы отыскать свежий буклет с активным номером телефона и привлечь к делу свою бабушку. Начал я с обхода безликих домов тесных микрорайонов, откуда еще не поступали заявления по этому делу.
Я распечатал несколько карт и ежедневно в течение шести недель начинал свой день с того, что пытался попасть в чей-нибудь подъезд. Случалось, так, что приходилось обзванивать через домофон все квартиры в подъезде, чтобы меня кто-нибудь впустил. Люди были настолько недоверчивы, что даже на мое: «Здравствуйте, я из милиции», посылали куда подальше, либо вовсе ничего не отвечали и не открывали двери. Я был удивлен подобным обстоятельством и временами думал, стоя перед очередной закрытой дверью в подъезд, как вообще могли в нашем городе процветать мошенники, если даже просто попасть в подъезд было не самым легким делом.
За полтора месяца я обошел сотни домов и в конце концов нашел то что искал. В одном из самых неприветливых подъездов с ободранной штукатуркой на стенах и мусором на полу, я наткнулся сразу на двадцать свежих буклетов, которые еще пахли типографской краской. Они были точь-в-точь похожи на тот, что я изъял у Анны Геннадьевна, с теми же заголовками и фотографиями, только что другого цвета и с другим номером телефона. Я вытащил их все и обошел несколько домов в округе, чтобы обезопасить пенсионеров этого района, но больше листовок нигде их не оказалось. Этот подъезд был единственным куда они положили свои буклеты - девушки работали очень аккуратно.
Недолго думая, я достал мобильный и позвонил своей бабушке, которую хотел попросить посодействовать в этом деле.
- Баба Тома, это Виталик, - сказал я в трубку. - У меня есть к тебе очень важное дело, нет я не голоден, - отказался я от обеда, который она предложила мне вместо приветствия. - Не надо ничего печь. У меня важно дело. Не буду я блины, говорю же серьёзное дело. Скоро буду.
Предупредив бабушку, я засунул листовки во внутренний карман кителя и пошел ловить такси - дело было срочное, каждая минута была на счету, так что некогда было толкаться по автобусам.
Я быстро доехал до бабушкиного дома и выскочив из машины, направился к ее подъезду.
- Это я, - сказал я в домофон, набрав номер квартиры.
- Заходи, - ответила бабушка и добавила: - Лифт не работает, поднимайся пешком.
- Понял, - я вошел в открытую дверь и двинулся дальше по лестнице на седьмой этаж.
Дойдя до нужной двери без привычной отдышки, я остановился и задумался, что могло быть причиной моей отличной физической формы. Перебрав в уме всевозможные варианты, я вдруг вспомнил слова дяди Миши, который как-то мне говорил, что, играя в бильярд, можно пройти около двух километров за одну партию. «Хороший спорт», - подумал я и, довольный собой, потянул ручку двери на себя.
Дверь была открыта, я вошел и сразу же почувствовал приятный запах свежей выпечки.
- Бабуля, это я, - сказал я, отрицательно покачав головой из-за того, что она все-таки что-то приготовила, хотя я ее предупредил что у меня не было на это времени.
- А, Виталька, проходи, руки мой, - раздался голос бабушки из кухни.
- Я же говорил, что по делу, не нужно было ничего печь, - сказал я недовольно, сняв туфли и повесив фуражку на крючок.