Мы нанесли еще по несколько ударов, прежде чем я обратил внимание на то, что дядя Миша играет совсем не так, как я ожидал от него. Он практически не наносил хлестких, размашистых ударов. В отличие от меня, он долго думал и несколько раз высматривал расположение шаров, как будто мы с ним играли на деньги. Возможно по этой причине, он быстро расправился со мной в первых трех партиях. В следующей партии я сделал определенные выводы, но ситуация не изменилась. После каждого его удара, красный биток оказывался либо в очень неудобной позиции, либо у противоположенного борта из-за чего мне приходилось непросто, и я допускал много ошибок. Проиграв практически в сухую шесть партий кряду, я начал подозревать, что он просто издевается надо мной и высказал ему свое недовольство по этому поводу.
- Это называется отыгрыш, балбес! - ответил он на мои подозрения и положив кий на стол, сел на диван возле столика.
- Что еще за отыгрыш?
- Иногда я забываю, откуда ты такой вылез, но потом вспоминаю откуда и понимаю, что тебе надо все разжевать, - проговорил он недовольно. - В этой игре, ты должен уводить биток для того, чтобы твоему противнику было неудобно играть. - Он подкурил сигарету и, затянувшись несколько раз, посмотрел со вздохом на меня. - Господи, почему ты с первого раза не понимаешь? Всё тебе надо разъяснять, рассказывать в деталях, во всех подробностях! - взмолился он, прочитав на моем лице недоумение. - Не отстанешь ведь пока все не узнаешь! - он отвернулся в другую сторону, продолжая курить.
- Куда уводить биток и как? - спросил я его, желая узнать, как нужно было правильно играть в эту разновидность русского бильярда.
Он устало посмотрел на меня и отпив чая, вздохнул и ответил:
- Короче говоря, ты играешь не только по лузе, но и так, чтобы увести биток в сторону и усложнить жизнь своему сопернику.
- Это то, что вы постоянно делали, когда биток укатывался к противоположенному борту? - спросил я, начиная понимать, что все шесть партий играл под его дудку. Он бил слабо и точно, не разбивая пирамиды, в то время, когда я бил сильно и раскидывал шары по всему столу, тем самым увеличивая вариативность игры для своего противника. Он посмеивался, забивая шары, а когда не было вариантов просто отыгрывался, ожидая от меня ошибки.
- Да, но это не так просто, - заметил он. - Ты не обратил внимания, а я при отыгрыше старался чтобы после соприкосновения битка с шаром, кто-нибудь из них коснулся двух бортов или биток попал в один борт, а шар ударился во другой.
- Ого! - удивился я. - Это же не реально чтобы...
- Это еще не все, - перебил он меня, - если нет таких вариантов, то можно рассчитать так, чтобы биток после удара попал в один борт и ушел за центр стола, либо чтобы прицельный шар перекатился за центр стола.
- Да как же это можно рассчитать?
- Думай, либо с тебя снимется один шар, если отыграешься не по правилам, - сурово сказал он и докурив сигарету предложил сыграть еще одну партию.
- Серьезные правила, - проговорил я и пошел к полке за шарами.
Последнюю седьмую партию я более-менее разобрался с тем как нужно было играть и уже не так просто дал разобраться с собой старику. В некоторые моменты игры я вёл в счёте и даже самонадеянно думал, что понял, как нужно играть, и что партия находится у меня под контролем. Сразу же за этим последовала расплата и при счёте пять - три в мою пользу, я в итоге проиграл восемь - пять, и не забил больше ни одного шара.
- Это шахматы, - сказал он, пожимая мне руку после игры.
- Это вы очень верно подметили, - согласился я.
- Здесь нужно думать на два-три шага вперёд. Так что завтра с утра вместо отработки ударов попробуй разыграй несколько партий в «Москву».
- Вы хотели сказать через три часа? - спроси я с улыбкой и показал ему на часы, которые показывали четыре утра.
- Каналья! - неожиданно выругался он и, немного подумав, сказал: - Короче, бери ключи, закроешь бильярдную, с утра приходи занимайся, только меня не буди, - он выразительно посмотрел на меня. - Закроешь потом и только после обеда приходи, растолкай меня, - он достал из кармана ключи и протянул их мне.
Это было очень неожиданно. Я принял ключи у старика и хотел выразить ему свою признательность за доверие, но не нашелся с каких слов начать. Пока я думал, он развернулся и ушел к себе, оставив меня наедине со своими мыслями. Было приятно осознавать, что однорукий мастер стал доверять мне, не смотря на все его колкости и замечания в мой адрес. Постояв немного у стола, я выключил свет и закрыв бильярдную, пошёл домой.
Ровно через три часа я вернулся обратно. Открыв заведение, словно хозяин, я сварил себе кофе, не спеша выкурил сигарету, и расставив шары начал играть в Москву. Это была очень непростая игра, в которой действительно приходилось думать на несколько шагов вперед, как в шахматах. Рассчитывать последствия каждого удара и, хотя бы примерно продумывать, где окажется биток. С то самого времени, как я научился играть в бильярд, я пытался просчитывал траекторию отскока шаров, но чаще это получалось случайно. Основной моей целью было забить шар и выйти на другой удар. О том куда покатится биток я не задумывался и даже не представлял, что это нужно было делать.