8осемь

Анастасия Карменова 8осемь Гадкий-гадкий утенок. Вместо пролога. Иногда бывает так, что мы не оправдываем ожидания других. И я одна из таких людей. Привет, я Макс. Да, это мужское имя. Я не оправдала ожидания родителей. Вместо мальчика появилась девочка, вернее две девочки. И мне повезло меньше. Они исполнили мечту, дав мне мужское имя. Спасибо им. Моя история скучная, как сказки моей бабушки на ночь. Кажется, все началось ровно миллион лет назад, хотя нет... Тогда еще были динозавры, но мне все равно, потому что он, тирекс моего глупого сердца. А я, ну, а что я? Мисс Nobody – это я. Тень своей тени, пыль баскетбольного паркета, одним словом – полная неудачница. Да, по закону жанра, такие как я, влюбляются в парней как мистер Эйти – короля трех очковых бросков, дабл-даблов, группы поддержки и всей школы... Или? Глава 1. Пункт назначения – понедельник. Part 1. Плохо, совсем плохо. Хреново. – Макс?! Я оторвала голову от подушки, разлепляя глаза, мне снится кошмар, ведь мои родители не приходят раньше восьми вечера. – Макс, ну где же ты? – крикнула мама. Ее голос был возбуждённым, не к добру это. Она задумала что-то грандиозное, вроде покупки ужасного свитера с пингвинами. – Здесь. – Промычала я в подушку, не оставляя размышлений об очередной пытки потому что таких дурацких свитеров у меня полный шкаф! – Макс, дом большой, а ты маленькая! – мама просто искрит юмором. – В бункере! Бункер – это комната на чердаке. Здесь я прячусь, кроме моей супер веселой мамы и папы, у меня есть сестра. Мисс “я полная дура”, она состоит в группе поддержки, спит с крутыми спортсменами, носит обтягивающие вещи и считает себя первой красавицей нашей школы. Я же прячусь из-за того что к нам часто приходят такие же недалекие девушки, а зачастую и парни, не хочется мне травмировать свою детскую неокрепшую психику. Дверь открылась, в проеме показалась светлая голова, нет, я не в том смысле, что мама гений, скорее наоборот, просто она блондинка. – Привет, мам. Чем обязана такому неожиданному визиту? – я не говорила, но я всегда жуткая заноза в одном мягком месте. – Милая, ты должна вернуться в свою настоящую комнату. – Рейчел, а именно так звали маму, огляделась по сторонам, морща нос. – Здесь мрачно. – Нет, здесь спокойно, а мою настоящую комнату уже осквернили. – Я в том смысле, что моя сестра переспала там с каким-то громилой. – Мне здесь нравится, так зачем ты пришла? – Как прошел твой день? – она точно задумала что-то страшное, сев на кровать, брезгливо складывая руки на коленях. – Как обычно, плохо. Плохо – это еще хорошо. Если бы я сказала отвратительно, то это действительно плохо. Сегодня не сперли мою одежду в раздевалке и не подсыпали перец в кроссовки, не исписали мой шкафчик. Днем мне кинули одну единственную записку, она сейчас лежит в моем кармане джинс. “Говорят, красота спасет мир, значит ты антигерой современности”. Мне все равно, я же не супер герой, лучше быть умной, чем, такой как моя сестра, которая думает, что Россия это продолжение Аляски. – У меня две новости, – сказала мама. – Плохая и хорошая. – Ненавижу, когда так говорят! В итоге новость всегда плохая! – Мам? – настороженно переспросила я, – что за новости? – Теперь у тебя будут только хорошие дни. – Довольно ответила Рейчел, поглаживая меня по щеке, только ее пальцы почему-то дрожали. – Это хорошая новость? – неуверенно спросила я. – А плохая? – Мы переезжаем. – Выпалила Рейчел, как на допросе. – Что?! – взвизгнула я, – переезжаем?! Мам, опять?! Лучше сразу убейте! – Все решено, милая. Через неделю мы будет в другом городе. Я встала с кровати. Ну, сами напросились! – Куда ты детка? – За веревкой и мылом. – Решительно ответила я. Рот мамы, открылся в немом изумление. Еще одна хреновая полоса моей жизни началась, не дав закончиться предыдущей. Part 2. Я говорила все хреново? Я солгала. Все просто убийственно хреново! Мои родители успешные люди. За их успехи, приходится платить почему-то моим душевным равновесием! Почему моя сестра Моника ничего не платит, а наоборот получает от этого удовольствие?! Ведь на ее душевное равновесие, мне на самом деле наплевать с самой высокой колокольни, потому что она меня бесит и ее равновесие тем более, у нее кажется, вообще нет души. Хотя она ей не нужна, так как у нее есть большие сиськи, короткая юбка и яркая помада. Для ее счастья ничего другого не требуется, а для моего счастья нужно лишь одно – кляп! Мне предстоит каждое утро ездить с ней в школу, пока родители не купят новую машину для меня, потому что моя старая Хонда, отдала свою ржавую душу в приемник металлолома. На этот раз мы отправились в Трентон, вернее родители отправились. Они риэлторы, поэтому продавая дома, мы не можем обрести свой собственный где-нибудь на Аляске, вдали от всего этого чертового гламурного мира. Из Остина я уезжала легко и без оглядки, как и из Сент-Луиса, а также из Атланты, список можно продолжать бесконечно. Я меняла школы, не успевая доучивать семестр, поэтому друзей у меня нет и, наверное, не будет. Кому нужна такая подруга как я? Если такой человек объявится, я сама пошлю его, спасая от всего этого ужаса, который окружает меня вот уже семнадцать лет. Я не боюсь людей, но боюсь школьников, особенно в новых школах. Все мои опыты общения сводились к тайному желанию всех прибить. Вообще я замкнутая, тихая и ненавидящая всех и вся. Не знаю, почему именно так, но меня это устраивает. Дома привыкли, ну одноклассники могут идти ко всем чертят. С такими, самыми позитивными мыслями я собралась в новую школу, заранее зная, что не задержусь там надолго. – Макс?! – завопила Моника, – тащи свою задницу на завтрак, иначе мы опоздаем! Мне даже обидно, ведь моя пятая точка не такая уж и большая, чтобы тащить ее отдельно от всего тела. Моника была старшей сестрой, если бы я знала о том, какой она станет, то непременно бы задушила ее, еще в утробе матери. Мы двойняшки, Моника родилась на двадцать минут раньше меня. Весь ум достался мне, она говорит, что красота отошла к ней. Я не спорю, было бы, чем гордиться. – Иду, – рыкнула я, одевая ободок. Со своим внешним видом я обычно не экспериментирую, выбрав свитер, юбку и удобные ботинки без каблуков, я была полностью готовой к учебе и обороне от одноклассников. Спустившись вниз, я расстроенно выдохнула. Вся гостиная была заставлена коробками с не распакованными вещами, мысленно выругавшись о том, что мне предстоит их разобрать, я поплелась на кухню. Она была огромная, как и весь наш новый дом, обойдя “островок” я достала из холодильника пакет с апельсиновым соком. Выпив стакан, я позавтракала. – И все? – вякнула сестра. – Слезь со стола, – ответила я. Моника сидела на столешнице, закинув ногу на ногу, жуя батончик с мюсли. Фыркнув, она послушалась. – Теперь все, – довольно сказала я, – пойдем, будем искать тебе новых жертв, маньячка. – Лучше уж так, чем никак, – сестра мило оскалилась, – ну, ты поняла, о чем я? – Да, поняла. Идем? Меня достали ее подколы по поводу моей несостоявшейся сексуальной жизни. Когда-нибудь я отыграюсь. Я злобно улыбнулась, клянусь, я чувствовала, как мои рожки упирались в ободок. – Идем, – Моника взяла ключи от машины, – напомни после тебя машину помыть. Не хочу, чтобы твое болезненное занудство распространялось на нормальных людей. Я молча пошла за ней, прицениваясь к вилке, которая лежала на столе. Интересно, сколько мне дадут лет за то, что я пару раз ткну в нее этой самой вилкой? В итоге пришлось передумать, за безмозглую сестру посадят как за сестру с мозгами. Мы уселись в машину. – Куда ехать? Мои глаза чуть не вывалились из глазниц. – Ты, что? Не знаешь? – Знать должна ты, а вести буду я, так какой адрес? Здесь она была права, зная ее, я посмотрела адрес заранее. – Чемберс Стрит, четыреста. – Сухо ответила я, затыкая уши наушниками. Занятия начинались в девять, надеюсь, моя сестра успеет привезти меня к этому времени, не убив по дороге. К центральной средней школе Трентона мы подъехали, когда в моих наушниках доиграла последняя песня Placebo, взглянув на часы, я успокоилась, до начала занятий оставалось полчаса. – Ты сказала мне дорогу в музей? – подозрительно всматриваясь в здание из красного кирпича, спросила Моника. – Или к зданию Конгресса? – Здание Конгресса в Вашингтоне, а это наша школа. Привыкай! Схватив увесистую сумку, я вышла из машины, громко хлопая дверью, для собственного удовлетворения. Сестру бесило то, что я не жалела ее вещи. За полчаса нужно найти администратора, взять расписание, план школы, номер шкафчика. Эта школа мне определенно нравилась, от нее исходило веяние истории, или как бы сказала моя сестра – рухляди. Она была огромной, основной корпус состоял из трех этажей, вход, выполненный в виде свода с белыми колонами, три дополнительных здания стояли очень близко друг к другу. Неудивительно, что Моника сочла это место за музей. Глубоко вздохнув, я вошла в основной корпус, попав на перемену. Почти тысяча человек покинула свои классы и, кажется, они меня сейчас раздавят. Я рванула в сторону администраторской комнаты. Влетев туда, выдохнула, радуясь тому, что меня не растоптали. – Ты новенькая?! – Неожиданный голос заставил меня подпрыгнуть, мои нервы совсем вышли из-под контроля. Я кивнула головой, все еще восстанавливая дыхание. Молодая женщина выглядела приветливо. Оборона здесь ни к чему. – Как твое имя? – Макс. Администратор удивилась, затем улыбнулась. – Да, – подтвердила я, – мои родители всегда хотели сына. На бейджике женщины было написано Мелани Фрост. – Да, в семье не без урода. – Моя шутка оказалась удачной, Мелани рассмеялась. – Макс, – администратор стала перебирать бумаги, откладывая нужные листы в сторону. Образовалась целая стопка, я все еще стояла у двери, жутко нервничая. – Так, Макс Джеймс, вот твое расписание, памятка с расположением аудиторий, ключ от шкафчика, – Мелани протянула мне стопку. Приняв ее, я кивнула. – Спасибо, – мягко поблагодарила я. – Пожалуйста, и удачи тебе Макс! – И вам тоже, сейчас придет моя сестра, – я изобразила взрыв. – Я буду бдительна. – Она все еще улыбалась. Выйдя из комнаты, я внимательно изучила расписание. Проклятье! Первый урок – физкультура! Там будет моя сестра, я этого не переживу, опять меня опозорит. Сделав пару шагов, я неожиданно полетела вперед, чувствуя, как на меня налетело нечто здоровое. Наверно, это был гаррислон, смесь гориллы и слона! Не удержавшись на своих несчастных ногах, я рухнула на колени. Было больно! – Какого дьявола?! – взревела я, пытаясь встать. Громкий хохот раздался прямо за моей спиной. Этот гибрид, был явно укуренным. – Круто! – сказал он, почти сидя на мне верхом. Отпихнув его от своей спины, я смогла подняться на ноги. – Круто?! – непонимающе переспросила я, – ты меня чуть не раздавил! – О, прости, но небольшая встряска тебе явно не помешает! – Парень точно под кайфом. – Это тебе она не помешает! – мои руки зачесались в страстном желании двинуть ему по голове как следует, но даже при всем своем желании, я не смогу этого сделать, из чисто физических соображений. Господь обделил меня ростом, зато на этого верзилу совершенно не скупился, отмерив ему целых два метра! – О чем – то задумалась? – Да, – пришлось побороть в себе желание показать ему язык! – ты наверно не согласишься подождать меня здесь, пока я сбегаю за стулом? – Зачем? – да, он совсем идиот. – Чтобы я смогла дать тебе по морде, вот зачем! – вспылила я, срываясь с места. – С Эйти еще никто так не разговаривал! – крикнул он мне вдогонку. – Значит, это был твой первый раз, тупица! – я была самой любезностью, впрочем, как всегда. Я добралась до шкафчиков, чтобы закинуть свою сумку и отправиться на физкультуру, на номерке была цифра “8”. Замечательное начало дня! Я со злостью захлопнула дверку, отправляясь в зал. Part 3. Тело N 8. Я люблю спорт, но только по телевизору. Терпеть не могу физкультуру, ненормально то, что всех одевают в одну форму и гоняют как овец по спортзалу, мне вообще противопоказаны все контактные виды спорта. Нет, я не неуклюжая, с координацией и реакций у меня нет проблем, просто иногда мне хочется убить своего оппонента, так как мои единственные проблемы заключаются в нервах и не любви к поражениям. В раздевалке было много девушек, меня нервировала мысль о том, что я должна раздеться при них. Я не стесняюсь своего тела, потому что люблю его, при росте чуть больше полтора метра, я вешу сорок восемь килограмм, мне еще любая модель позавидует, если исключить брейки, ободок, нелюбовь к косметике, а также глупые свитеры. Не люблю, когда на меня смотрят как на чудо-птицу из зоопарка, внутри просыпается кровожадный параноик, который требует крови при каждом косом взгляде в мою сторону. Жаль, что этот монстр выражается лишь в словах и то, сказанных “про себя”. Мне выдали спортивную форму, состоящую из черных шорт, красной борцовки и спортивного лифчика. В целом это выглядело симпатично, но я не записывалась, в группу поддержи, чтобы носить такие микро наряды. Натянув на себя тряпки, я выдохнула, по-крайней мере на меня никто не обращал внимания, не приставал с глупыми вопросами, попросту игнорируя. До начала пары было около десяти минут, воткнув в уши наушники, я планировала обмануть преподавателя и заниматься вместе с плеером, мы же будем просто бегать? В плейлисте играла альтернатива, я не могу жить без рока, все эти жестокие песни о правде жизни меня успокаивают, приятно осознавать, что я не одна такая на свете – нервная. Прозвенел звонок, пришлось оторвать свой зад от скамьи, все девушки из раздевалки, как я и говорила, дружным стадом зашагали в спортзал. Покачивая головой в такт очередной песни, я не обращала ни на кого внимания. Хлопок по плечу заставил меня обернуться. Моя сестра Моника, естественно пришла на физкультуру, ей предстоял отбор, в новую команду и она не хотела упустить шанса, познакомиться с симпатичными парнями, у которых вместо головы мяч для баскетбола. – Что ты здесь делаешь? – сестра с завидной регулярностью забывает о том, что мы одногодки – однодневки, учимся вместе и как обычно в одном классе. – Убиваю мозг твоей близостью. – Так и было, от Моники я “заражалась” тупостью. – Мы как всегда острим, сестренка? Я косо посмотрела на то, как она искусственно улыбалась окружающим студентам. Интересно, у нее челюсть не сводит? – О! – я картинно хлопнула в ладоши, – ты назвала меня сестренкой?! Не боишься испортить свою будущую корону? Моника, приобняла меня за плечи. – Просто тебя никто не знает, следовательно, и ты не будешь портить жизнь мне и другим, ведь так? – Может, в суд подашь, заранее? – наушники опять отправились в уши. – Какая же ты упрямая! Будь нормальной! Я кивала, пусть думает, что это из-за ее слов, а не из-за песни ” Я ненавижу в тебе абсолютно всё”. В спортзале была баскетбольная команда. Самых ужасных слов не хватило бы на то, чтобы описать как я беспредельно “рада” этому факту. Моника почти вприпрыжку отправилась к девушкам из группы поддержки. Мне же пришлось идти к тренеру, сказать о том, что я новенькая. Кстати говоря, наш тренер был даже очень ничего, я бы приняла его за студента старшего курса колледжа, но никак не за преподавателя. Высокий, подтянутый с широкими плечами, ну как те чуваки с обложки Men’s Health. Я даже засмущалась, все-таки глубоко во мне спит нежная и ранимая девушка, ждущая своего Шрека. Немного потоптавшись на месте, под баскетбольной корзиной, я вытащила наушники и пошла, краснеть рядом с этим шикарным мужчиной. Он стоял спиной ко мне, мой нос и глаза были на уровне его лопаток. – Привет, мистер тренер! – А что еще я могла сказать? На его затылке не было имени и фамилии. Обернувшись, он посмотрел наверх, по уровню своих глаз, а потом ниже, найдя источник своего беспокойства. – Я могу вам помочь, мисс? Ого! Какой любезный физрук! Я уже люблю его. Похлопав глазами, в немом изумлении и потупив немного, мне в итоге пришлось выйти из ступора. – Да, – господи, какого дьявола происходит со мной? – я новенькая, Макс Джеймс. – Хорошо, Макс, я тренер Блейк Кроуфорд, спортивная подготовка средних школ не отличается, но в нашей школе идет упор на легкую атлетику и баскетбол. Добро пожаловать, кстати. – Он протянул мне свою накаченную руку. Неуверенно ответив на рукопожатие, я робко сказала: – Спасибо, тренер Кроуфорд. – Что это? – его рука потянулась к моей шее. Я испугалась, неужели Моника успела приклеить на меня какой-нибудь глупый стикер с надписью “пни меня’, вот почему она была такой любезной. Убью ее! – Ничего, это... – тренер взял один из наушников, поднося его к своему уху, пришлось встать на носочки, чтобы не повеситься на этих шнурках. – “Кровь на моих руках”? Не слишком ли агрессивная музыка, для такой юной девушки? – Он слушает рок? Дважды люблю его! Я улыбнулась. Юная, не значит безмозглая и без музыкального вкуса. – Это я специально для тренеров музыку в плеер закачиваю, на самом деле диск Бритни лежит в машине. – Моя любезность опять проснулась, что б ее! – Мило, а ты не похожа на других девушек – школьниц. Интересно ему доплачивают за разговоры во время уроков? – А вы не похожи на преподавателя – зануду. – Это комплимент? – Нет, но мне не нравится, как на нас косятся остальные студенты, – я кивнула в сторону толпы. – Вы правы, Макс. – Отпустив мой счастливый наушник (ведь он был в руках и даже в ушах такого парня!), тренер очень громко свистнул в свисток. – Занятие началось! Студенты начали строиться. – Ну, я пошла, исполнять свой школьный долг! – Какой? – переспросил он, шагая рядом к построению. – Миссия – отполировать баскетбольный паркет своими штанами. – Я широко улыбнулась, прибавляя шаг. – Остроумно, хорошо что ты слушаешь рок, агрессия тебе понадобиться на моих уроках. – Это что угроза или предупреждение? Улыбнувшись, тренер Кроуфорд еще раз воспользовался свистком. – Прекращаем разговоры! Я сделаю из вас хороших атлетов, искореняя природную “размазню” в ваших телах, называемую “силой”, превратив ее в мускулы! Да, любезный тренер, кажется, уснул, выпуская на свободу второе “Я”, собирающееся замучить нас челночным бегом. Двадцать минут спустя я проклинала тренера, новую школу, физкультуру и эти короткие шорты, постоянно оголяющие мою пятую точку! Мы избегали вдоль и поперек весь спортзал, если бы была возможность бегать по потолку, Кроуфорд бы заставил нас сделать и это. Мой язык волочился за мной, наушники обмотались вокруг шеи, майка прилипла к мокрому телу, мне жутко хотелось пить. Раздался свисток. Тренер – мучитель опять что-то задумал. – Первую часть занятий вы успешно вынесли, теперь вторая часть – баскетбол. Девушки занимают левую часть корта, парни правую. Леди отрабатывают штрафные броски для зачета, парни тренируют обводку, блокшоты и подборы, двое надвое. Вам все ясно? – Все устало закивали. – Хорошо, если нет вопросов, то приступайте, живо! Чертов свисток, действует на нервы и, не смотря на то, что тренеру нравится моя музыка, я его ненавижу! Пришлось идти на левую половину корта, нехотя передвигая ногами, зачет по физкультуре еще никто не отменял. Взяв мяч из корзины, я приценилась. Моего роста явно не достаточно чтобы закинуть снаряд в кольцо, разве только тренер – душка, разрешит воспользоваться стремянкой особо низкорослым студентам. На горизонте появилась Моника, но вот мимо ее головы я точно не промахнусь! Схватив меня под руку, она оттащила меня в сторону, остановившись практически возле парней, закидывающих мячи в корзину один за другим. – Ты что, стукнулась во сне? Я думала, что кроме общего ДНК нас ничего не связывает! – оставалось покрутить пальцем у виска, так как моя сестра явно сошла с ума, впервые за семнадцать лет уделяя мне слишком много внимания. – Чего ты ко мне пристаешь с самого утра? – Заткнись, Макс! Как ты умудрилась поговорить с этим красавцем?! – сестра шептала, будто возле нас велась прослушка. – С каким? – C тренером! Я кручусь возле него уже битые полчаса, а он даже не взглянул на меня! Скажи, о чем вы говорили? – Ах, с тренером! – настал мой черед мстить. – Ничего особенного. – Ну, скажи! – Ему нравится Бритни Спирс, он мне сам сказал. – После непродолжительной паузы, я добавила. – Не упускай своего шанса, сестренка! – Спасибо! – Моника подпрыгнула, хлопая в ладоши. Я собралась ответить как мой взгляд наткнулся на того самого “гаррислона”. Он был в форме баскетбольной команды, на груди красовалась нашивка с буквой “К”. Отлично, этому ослу доверили целую команду. – Мне нужно идти, потом и нервами, зарабатывать зачет, – не дождавшись ответа Моники, я поспешила на левую половину корта. Мне не хотелось встречаться с этим верзилой, зачет был хорошей отговоркой. – Эй?! – голос “слона” раздался за спиной, но я сделала вид, что не расслышала, кажется и он решил отстать. До конца пары оставалось тридцать пять минут. Проклятый мяч никак не хотел попадать в корзину, недолетая до нее примерно полтора метра, угасающе падая на паркет. Вытерев испарину со лба, я сделала перекур, наблюдая за другими учениками в зале. Моника выписывала круги рядом с тренером. Девушки отчаянно бились с мячами, а парни на левой стороне отрабатывали указания тренера. Признаюсь, что загляделась. Этот парень – капитан, был крут. На его спине был номер “восемь”, видимо это самая популярная цифра во всей школе. Все кто шел на него с целью отобрать мяч, терпели поражение. Я не уверена, что могу назвать его Коби Брайантом или Джорданом, но он определенно хорош в баскетболе. Его двухметровый рост сгодился для игры, что приносит пользу школе. “Восемь” наткнулся взглядом на меня, а затем подмигнул как кинозвезда. Выронив мяч из рук, я поспешно отвернулась. Нужно срочно слинять с зала, только я подумала об этом, как над моей головой просвистел мяч, залетая прямиком в кольцо. Девушки подозрительно оживились, не к добру это. Неожиданно заиграла музыка. Песня “Все закончилось” группы The Obscurities, всегда подмывала меня дать кому-нибудь по кулаком по морде. – Вы сонные как мухи, проснитесь! – крикнул тренер, – начали отрабатывать броски! Он зашел в тренерскую комнату. Я сделала шаг вперед, взяв в руки упавший мяч. Движение за моей спиной, а затем дыхание у самого уха, заставило меня обернуться. – У тебя появился прекрасный шанс осуществить свою задумку и дать мне глаз, например. – Он сделал паузу. – Если попадешь в кольцо, разумеется. Как тебе такое предложение? “Восьмерка” с довольной ухмылкой крутил мяч в руках. Все девушки наблюдали за нами с открытыми ртами, мой находился в аналогичном состоянии. – Идет. – Выпалила я, становясь в удобную позицию для броска, не подумав о последствиях. – Давай, – с самодовольной ухмылкой подбодрил игрок. Конечно, я в жизни не попаду в эту чертову корзину, но даже не попасть нужно красиво, чтобы все решили, что это небольшая и досадная оплошность. Согнув колени, я выпрямила спину, нацелив взгляд на прямоугольник над кольцом, левая рука чуть прижата к груди, правая готова к броску, все как когда-то учил меня папа (все-таки имя у меня мужское). Тяжело выдохнув, я бросила мяч, глаза непроизвольно закрылись. Стук мяча, попавшего на кольцо, заставил глаза открыться, с замиранием сердца следя за тем, как этот дьявольский снаряд облизнул душку и слетел вниз по другую сторону сетки. Я была так близка! Парень, как эксперт, подперев подбородок, внимательно наблюдал за моим провалом, надо сказать, что он был очень сосредоточен, наверно читал на латыни заклинание, чтобы я промазала. Наконец, капитан сказал свое слово: – Ну, что же, хорошая попытка, мисс злыдня! – Отвали, – я подобрала мяч, жалея об упущенной возможности разрисовать его симпатичное лицо. – Мы не оговорили, что будет, если ты промажешь. Есть второе условие. – “Восемь” подошел ко мне, его рука легла мне зад, слегка сжимая мою собственность. Клянусь, из моих ушей повали дым, а глаза стали больше чем у лемура! Воспользовавшись моим замешательством, парень убрал руку, уходя на свою сторону, бросив мне: – Хорошая попка, жаль, что хозяйка подкачала! – его громкий смех, разбудил того самого монстра, теперь я точно не ограничусь словами! Сделав пару шагов за ним, все еще держа мяч в руках, я крикнула: – Эй, ты?! Он не обернулся. Хорошо, сам напросился! Я со всей злости швырнула мяч ему в след, попадая прямо в спину. Бросок был таким сильным, что парень полетел вперед, но смог удержаться на ногах. Подлетев к нему и схватив его за футболку, я резко потянула парня на себя, чтобы глаза этого критина оказались на уровне моих глаз. – Слушай ты, мистер звезда! – мой указательный палец ткнул ему в грудь, – мне плевать на то, что вы идиоты, думаете, обо мне и я не позволю обращаться со мной как с какой-то шлюхой! Тебе ясно?! Мои ноздри раздувались, как у быка готового затоптать назойливого тореадора. И красная форма “Восемь” лишь добавляла мне злости. Его лицо быстро менялось: удивление, смятение, смущение, злость скользили один за другим. У его парней из рук повываливались мячи. – Какая-то девочка, объявила мне войну? – проговорил он, сверля меня взглядом, – что, ты выкопала топор войны? – игрок разжал мою хватку, откидывая мои руки от себя, теперь мы просто стояли друг напротив друга. Я фыркнула, ударяя его кулаком в солнечное сплетение, от чего тот, согнулся в три погибели. Теперь, мне не составляло особого труда дать ему в глаз! К нам подбежал тренер Кроуфорд. – Я не какая-то девчонка, я та кто наваляла тебе за все твои заслуги! И это двадцать первый век, топоры устарели! – прошипела я, – лучше не зли меня, иначе придется воспользоваться бензопилой, а я с радостью укорочу твои длинные ноги! Женская половина за моей спиной захлопала в ладоши. – Что случилось?! – тренер крутился вокруг побитого капитана команды, все еще не понимая, что могло произойти за пять минут его отсутствия в зале. – Она ненормальная! – просипел тот, все еще согнувшись. – Я сбил дыхание, она, вырубила меня. Шмыгнув носом, я опустила вниз задравшиеся шортики. – Это правда? – Кроуфорд посмотрел на меня, придерживая этого придурка за спину. – Джеймс? – Правда! – Если бы мне еще раз представилась возможность врезать этому ослу, я ее точно бы использовала, только метясь гораздо ниже солнечного сплетения! – Драка в школе, Макс? Ты же знаешь, это час после уроков в комнате наказаний. – Он первый начал, тренер! – мои оправдания видимо в счет не шли. – Парень в пострадавших. – Коротко ответил Блейк, вот она чертовая мужская солидарность! – Хорошо! Надеюсь, он еще долго будет корчиться от боли! Развернувшись, я пошла в сторону раздевалки. Моника стояла с чувством гордости за меня. Ей точно моча в голову ударила. Смех “восьмерки” быстро догнал меня, так же как и голос тренера. – Макс, постой. Я остановилась. – Эйти, комната наказаний, после уроков. – Что?! – завопили мы оба! Я же его убью там. – Тренер, не оставляйте меня с ним в одной комнате, это опасно. – Да, Блейк! Она опасная и за что вы меня оправляете в эту комнату?! – Для профилактики. – Тренер был предельно короток в своих высказываниях. – Свободны оба. Раздался свисток, а затем звонок об окончании урока. Я почти дошла до раздевалки, когда он нагнал меня. – Ты понимаешь, что проиграешь в этом сражении? – сказал Эйти, перекрывая мне вход, своей длиннющей рукой. Отшвырнув его граблю, я обернулась. – А ты понимаешь, что будешь телом номер восемь, где-нибудь в морге Трентона? – теперь его глаза округлились, – потому что, если ты будешь доставать меня, я тебя убью. Довольная собой, я улизнула в раздевалку. Пусть подумает, кто знает, кроме меня, когда я блефую. Part 4. Double Max. Чувствую себя чертовой рок-звездой. После того, как я надавала под дых Восьмерке, все чуть ли не дарят мне цветы. Это странно и поэтому большую часть перемен я провела в библиотеке, в которую практически никто не заходил. Моника не рискнула заговорить со мной вновь, наверное боялась, того что и ей влетит. Я хоть и агрессивная, но пустила кулаки в атаку впервые в своей жизни. Это было круто – нокаутировать парня, который в три раза больше меня. Конечно, у моих боксерских успехов была обратная сторона медали – комната наказаний, в которую я сейчас отправляюсь. Надеюсь, штрафников будет много, иначе я осуществлю все свои угрозы в сторону парня, только сейчас до моей головы дошло (не смотря на то, что я коротышка, иногда до меня доходит очень долго, все из-за Моники), что я побила человека имени, которого не знаю. Не то, чтобы это было важно, но если заставят извиняться, это станет проблемой. Комната наказаний находилась рядом со спортзалом. Интересно дверь черная, потому что там комнаты пыток, или это просто для устрашения? В любом случае ничего веселого. Открыв дверь, я сначала просунула голову в проем, убедившись что там нет ремней и клеток с привязанными трупами, зашла сама. Тренер – надзиратель, спокойно перекладывая бумажки из одной стопки в другую, сидел за столом. – Макс Джеймс, – сложив руки на груди, Блейк откинулся, в смысле на спинку стула. – Поздравляю тебя с первым наказанием, присаживайся. В классе все парты пустовали. – Спасибо за торжественность обстановки. Большой выбор, сесть у окна? Или у вас там решетки, а может лучше у двери, чтобы сразу сбежать? – тренер Кроуфорд конечно был красивым и все такое, но я не справедливо нахожусь в этой комнате. – За час я могу спасти мир или еще раз надавать “Восемь” как следует! Что вы выбираете, тренер? – Не преувеличивай, всего час и ты будешь свободной! – Я уселась за стол, который стоял напротив стола тренера. Меня мучил вопрос, о том, сколько же этому парню лет или он бессмертный пони, который ходит на работу. Если бы я была из группы поддержки, то не упустила бы своего шанса. – Я выбираю час без головной боли. Почему ты ударила Эйти? – Онущипнулменязазадницу, – нечленораздельно выпалила я, смущаясь говорить о моей попе рядом с тренером, – а почему его зовут Эйти? – маневр по смене темы, должен отвлечь тренера от основной проблемы. – Прости, что? Ущипнул тебя? – Блейк привстал, перегибаясь через стол, – и ты его ударила? – Я бы его убила, если бы кое-кто не вмешался, не буду показывать пальцем! И когда я стала такой болтливой? Особенно с малознакомыми физруками? – Ты точно особенная, Макс! О том, чтобы получить Эйти в качестве подарка, мечтает любая девушка старше четырнадцати лет в том городе! И ты первая кто отшила его! Понятно, почему этот индюк ведет себя как павлин. – В качестве подарка я мечтаю о чем-нибудь более полезном! Эйти разве только лампочки сможет вкручивать. – Тренер рассмеялся от моих слов. Меня напрягало лишь одно, где черти носят этого самого Эйти, потому что я сижу здесь наказанная одна! – Кстати, где он? – Сейчас придет, дисциплинарное наказание еще никто не отменял. Мы сидели в тишине не более пяти минут. – Вы начали без меня?! – Голова Эйти просунулась в дверной проем. – Нет, – тренер встал из-за стола, – а вот и главный виновник торжества, Эйт? – обратился Блейк, – сегодня на вечерней тренировке ты пробежишь на тридцать минут больше, чем остальная команда. Парень швырнул рюкзак на соседний стол, рядом с моей сумкой, затем сел сам. – За что, сэр?! – Будешь знать, как распускать руки. Все-таки мужская солидарность полный бред, довольно подметила я. – Мелкая бестия рассказала вам? – Это я мелкая?! – прошипела я, через сжатую челюсть, чтобы не сказать лишнего и не испортить обо мне мнение в глазах Кроуфорда. – Если ты жираф, это не значит, что другие ущербные! – Еще полчаса, – добавил Блейк, – у нас в школе нет дискриминации, в том числе и по ростовому признаку! – Тренер, но так не честно! – “Восьмерка” развел свои длиннющие руки в стороны, почти касаясь меня, пришлось вжаться в стул. – Хочешь обжаловать правильность моих решений и получить час, сверх тренировки? – Понял, затыкаюсь. – Эйти одел наушники, включая какого-нибудь скулящего малолетку. Я не смогла сдержать улыбку, которая растянулась на все лицо. – Ты! – я покрутила головой, наверно это адресовано ко мне. – Я? – Тебя это тоже касается, Макс. Не задираться. – Не буду, если он не перестанет быть таким идиотом! – Макс! – кажется, я разозлила Блейка. – Молчу, честно! – в знак примирения, я подняла руки вверх. – Хорошо, через час я вернусь и отпущу вас домой! – Вернетесь?! – пропищала я, глядя сначала на Эйти, глаза, которого испуганно расширились, не смотря на то, что уши его были заткнуты наушниками, а потом на тренера. – Вы же не оставите нас, здесь без присмотра? – Именно это я и собираюсь сделать, для вашего же блага, видите себя как взрослые люди и помните это школа, а не большая песочница, где детишки дерутся за песок! – сказав это, наш философствующий тренер вышел из класса, закрывая за собой дверь. Не удержавшись, я высунула язык и скорчила рожицу, отчего Эйти заржал, поймав мой гневный взгляд, парень отвернулся. Прошло всего десять минут, а мне казалось, что десять часов! Здесь было слишком тихо, а этот критин за соседним столом уснул. Стало скучно, даже поругаться не с кем. Встав из-за стола, я, конечно же, нечаянно и очень громко скрипнула стулом, Эйти не отреагировал. Ну и черт с ним. Я прошлась вдоль одной стены, затем повторила тоже самое у другой. Моя скука не пропала, а наоборот стала еще больше. – Перестань. Я замерла, Эйт разговаривает со мной. – Перестать что? – Ходить по классу, ты мешаешь мне спать. Я устал. – Извини, но моя задница скоро станет квадратной из-за стула. – Гордо ответила я, сделав еще пару шагов. – Да, и мне плевать на то, что ты устал. – Твоя задница в отличной форме. И не будь такой грубой. – Ты опять начинаешь? – Начинаю, что? – Эйти обернулся в мою сторону, подпирая голову рукой, лицо его было внимательным и задумчивым. Я даже растерялась немного. – Начинаешь выводить меня из себя! – Даже не думал, сдалась ты мне. Это было лишь глупой шуткой, из которой ты умудрилась раздуть третью мировую войну. – Парень заткнул уши наушниками, натянуто и быстро улыбаясь мне. Я хотела открыть рот, чтобы сказать очередную колкость в его адрес, но вовремя передумала, может он был прав, это была шутка. Мое внимание снова привлек Эйти. Да что там привлек! Я чуть не умерла на месте. Я смотрела на то, как он, потянувшись, привстал, стягивая с себя майку! Деми Мур и Ким Бесингер со своим стриптизом нервно курят в сторонке! Отложив ее в сторону, Эйти повернулся, отчего мышцы на его прессе напряглись, показывая мне идеально ровный живот с чертовыми кубиками. Я потеряла дар речи, видя впервые в жизни почти приватное шоу! Покопавшись в рюкзаке, он достал чистую футболку, отворачиваясь от меня, демонстрируя мне идеальную спину. Его плечевой пояс выглядел внушительно. Дьявол! Я слышала, как с моих губ слетел стон, тут и до слюней не далеко, хорошо, что он этого не слышал. Закрыв рот и глаза, я попыталась сконцентрировать все свои мысли на Саше Коэне, при виде которого у меня возникают рвотные позывы, тем самым отвлекаясь от мыслей о красивом теле Эйти, гореть в аду мне за них. Я хочу быть его футболкой. Через пятнадцать минут я стала окончательно сходить с ума, беспардонно смотря на парня, который покачивал головой в такт музыки. Я могла рассмотреть его лицо, ведь врага я должна знать вплоть до родинки на щеке! “Восемь” был наделен ростом, красивым телом и лицом. Разве такое бывает? Конечно, бывает, в данном случае его обделили мозгами. Темные волосы немного спутались после душа, торча в разные стороны. У него была мощная шея. Слегка крупноватый, прямой нос, гармонировал с широкими скулами и пухлыми губами. Да-да, звучит глупо, но у него были красивые пухлые губы, которые что-то нашептывали, наверно он подпевал. Глаза, Эйти были прикрыты, тень от ресниц падала на щеки, ему можно рекламировать тушь! Все. Больше не могу смотреть на него, иначе захочу его себе в качестве подарка, о котором придется мечтать всю жизнь, зная, что никогда его не получишь. – Что ты слушаешь? – я могу разговаривать мирно, когда захочу. – Ты не слушаешь такую музыку, – мягко ответил он, – наверно тебе по душе Бритни или Five! – Я серьезно, скажи! – “Балкон на восемнадцатом этаже”, слышала о такой песне? Мягко сказано, но я удивилась. – Шутишь?! Blue October одна из моих любимейших групп! – Правда что ли? – Еще бы! Я никогда не шучу на счет музыки, потому что только с ней у меня есть взаимопонимание, она играет, я слушаю. – Что и AC/DC слушаешь? – Слушаю, – честно ответила я. – А ты еще не потеряна для этого мира! Кстати как тебя зовут? – Макс Джеймс, ты же слышал. – Невероятно, но я впервые за все время не хотела стукнуть его. – Да, но твое настоящее имя, какое оно? – Эйти развернулся ко мне всем телом, выставляя ноги вперед. – Макс! Это долгая история, а твое? Эйти? – Нет, это прозвище от моего номера, ты уверена, что хочешь знать? – Еще бы! Говори! – Макс Гордон, – он протянул руку, – наше второе знакомство, ты согласна с этим? – Да иди ты! – вот это да! Он тоже Макс! – Значит ты, не согласна, – задумавшись, проговорил Макс, убирая руку. – Нет-нет! Это так необычно, – я протянула руку, буквально хватая его ладонь. – Наше второе знакомство более приятное, чем первое. Бить больше не буду, честно. – Ну и зря, потому что задница у тебя клевая! Я хохотнула, выдергивая свою руку. Кажется не все так плохо! Part 5. Будь собой. Время пролетело быстро, но Эйти и я, даже не заметили этого, пока тренер Кроуфорд не зашел в аудиторию, и не объявил о завершении нашего наказания. – Вы еще живы? – шутливо спросил он, рассматривая наши довольные лица. – И даже сидите рядом? Я отодвинулась, на самом деле мы сидели бок о бок, передавая друг другу музыку на телефон. Наши вкусы с Эйти совпадали почти идентично, наверное, мое мужское имя дало о себе знать. – Он просто перестал вести себя как полный придурок, так ведь осел? – я ткнула “Восемь” локтем в грудь. – Так! – его рука взъерошила мои волосы. Лицо тренера вытянулось в лошадиную морду от удивления. – И что теперь никаких драк? Мы оба кивнули: – Никаких драк, тренер! Прочистив горло, почесав затылок, Блейк еще раз улыбнулся. – Хорошо, тогда Макс, ты можешь идти домой, а ты Гордон, отправляешься со мной в зал. Моника уже давно укатила домой, отправив мне смс о том, что я ее обманула на счет тренера, поэтому домой я иду пешком. Мои плечи опустились, путь домой очень неблизкий, я даже город не знаю толком. – Что-то не так, Макс? – Эйти подал мне сумку. – Сестра уехала, оставив меня одну, домой придется добираться на своих двух. – Это та самая блондинка, которая приставала ко мне с песней “Бабник”? – Кроуфорд хохотнул, потирая шею. – Думаю, она обиделась на тебя? – Есть немного, я сказала ей о том, что вы фанат Бритни. – Мои щеки залились пунцовой краской. – И ты не сказала мне о том, что у тебя есть сестра?! – Макс, закатил глаза, будто это было упущением всей его жизни, – я ведь не устроил ей тест-драйв! – Когда ухватишь ее за зад, она не будет против! – буркнула я, выходя из класса. – Пока, тренер! Даже здесь Моника перебежала мне дорогу, раскрасневшись от злости, я поспешила на выход, может в таком состоянии, я дойду до дома быстрее. – Макс?! Я резко затормозила, будто увидела перед собой большого розового слона. Перекинув сумку на другое плечо, обернулась к Эйти, который очень быстро догнал меня. – Слушай, мне нужно успеть домой, пока еще совсем не стемнело, хоть у меня и мужское имя, но я все-таки девчонка и темноты боюсь! – Я отвезу тебя. – Я же сказала...что?! Отвезешь меня? – я почти зарычала, еще сумка сваливалась с плеча. – Вроде ударила тебя в грудь, а не по голове. Ты серьезно? – Да, почему бы и нет, только после тренировки, хорошо? – То есть я должна пойти с тобой и смотреть на то, как двадцать потных, накаченных парней кидают мяч? – Да, – Макс кивнул, – ты имеешь что-то против данного предложения? – Нет! Идем! – быстро ответила я, а потом поправилась в словах, – у этого предложения нет второго условия? – Можешь в этот раз не беспокоиться за свою неприкосновенность. Эйти не успел добавить ни одного слова, как я потащила его в зал, параллельно сражаясь со своей сумкой. Когда еще мне представиться такой шанс поглазеть на парней с красивыми телами, еще и без каких либо условий? “Восемь” зашел в зал первым, придерживая для меня дверь. – Твои джентльменские штучки со мной не сработают, ты же знаешь об этом? – Знаю, поэтому я сделаю так! – Макс отпустил дверь, я не успела увернуться, моя сумка застряла. – Остроумно, гений! – Что опять побьешь меня? – Нет, в этот раз я буду умнее, я украду твои вещи, пока ты будешь на тренировке. – С тобой опасно шутить, Джеймс! – Ты еще надеялся на это? Мы пересекли паркет, громко хохоча, подходя к команде. Парни обернулись, на их лицах застыло удивление, честное слово, будто Мадонну увидели. – Чувак, у тебя новая подружка? – выкрикнул темнокожий парень под номером тридцать восемь. Так, я наметила свою очередную жертву. – Отвали, Смит, это Макс, познакомьтесь. – Сухо сказал Эйти, опять снимая футболку. Да сколько же уже можно! Чувствую себя Моникой! Я отвернулась, выискивая глазами тренера. – Эй, Эйти говорит о себе в третьем лице! Видимо девчонка как следует, двинула тебе! – еще один баскетболист, похожий на Уэйна Руни, глупо заржал. На всех агрессии не хватит. – Заткнись, Уиллоу, ее зовут Макс. – “Восьмерка” повернулся, вручая мне плеер. – Послушай, может что-нибудь тебе понравится из моего плей-листа, а я пока надеру задницу этим идиотам. – Макс побила Макса! – Вы как хотите, но я ушла, пока не побила вас всех. Эйт кивнул. Чтобы не подраться ни с кем, я уселась на самый верх восточной трибуны. Вся площадка была как на ладони. Включив плеер, я вставила наушники, переключая песни. У него был не плохой список групп: Placebo, Filter, Simple Plane, Anberlin. Попрыгав по песням, я почти отказалась от прежнего мнения об Эйти. Его маска в виде порядочной сволочи куда-то исчезла, сейчас он был просто парнем с хорошей музыкой в плеере. Внизу шла тренировка. Тренер Кроуфорд пристально наблюдал за парнями, каждый раз используя свисток, если что-то шло не так. Эйти был центрфорвардом, все мячи он клал сверху, непременно повисая на душках корзины, после пятого или шестого прыжка, я думала, что он рухнет вместе с ней вниз, но этого не происходило. Темнокожий парень Смит играл на левом фланге, снабжая Эйти мячами, а вот Уиллоу кажется, слишком тяжеловат, потому что не успевал за подборами, в итоге тренер усадил его на скамейку. В плеере заиграла песня “Мое сердце” группы Paramore, под которую я совсем сникла. Сегодня день из отвратительного, перешел в ранг замечательного, но что будет завтра? Неужели мне придется опять кого-нибудь побить? Может у Эйти чувство совести заиграло в одном месте, поэтому он со мной носиться как курица с яйцом? Эх, вся моя жизнь сплошная неопределенность, и единственно в чем я уверена на сто процентов – завтра в школу я еду с Моникой. Я почти посадила батарею плеера. Поднявшись, оттого что моя попа и ноги затекли от долгого и неподвижного сидения, я спустилась вниз. Тренер куда-то пропал, парни сидели на скамейках, осушая бутылочки с водой. – Батарейка села, теперь он мне не нужен. – Грустно сказала я, протягивая пластиковую коробочку Эйти. – Вытянула из него все соки, – он взял плеер, немного наклонившись ко мне, с его носа упала капля пота, прямо мне на ладони. – Фух! – фыркнула я, – тебе не помешает душ! А мне антисептический гель! – пошутила я, глядя на свои ладони. – Тренировка закончена, ты можешь сходить помыть руки в мужской душевой, так как ваша закрыта, поторопись, пока парни не заняли ее. – Да, я так и сделаю, потом домой? Гордон согласно кивнул. Мужскую раздевалку найти совершенно, не трудно, пройдя по пустой комнате, заставленной шкафчиками, я направилась к душевой. Открыв дверь, я запищала! – Вот, черт! Простите! – я отвернулась и наткнулась на косяк двери, мне стало стыдно и больно, от поцелуя с дверью, потому что я увидела, то что видеть мне было категорически нельзя. – Лучше бы я ослепла! – Макс, что ты здесь делаешь?! – тренер Кроуфорд, прижал к себе девицу, с которой только что целовался в одном белом полотенце! – Это же душевая, а не номер мотеля?! – это я сказала, я?! – Эйти залил меня потом, я пришла вымыть руки, а тут вы, простите еще раз! Я не думала, что здесь кто-то будет целоваться! Что-то я много болтаю. Ну, я пошла, да? Вытру руки об футболку Эйти! Я развернулась, снова налетая на чертов косяк, лишь бы на тренера не смотреть! – Макс, дыши! – Блейк не рискнул подходить ко мне, иначе в панике расшибу себе весь лоб и сломаю косяк. – Дышу, но вы продолжайте! Выбежав из душевой, будто за мной волки гнались, я уткнулась прямиком носом в грудь Эйти, чувствуя что на нем не было футболки! Снова! Он их что, ест?! – Господи! – завопила я, – сегодня не мой день! Гордон схватил меня за плечи, потому что я усердно пыталась пробежать сквозь него. – Ты, что приведение увидела?! – Хуже! Эйти задумался. Я уткнулась лбом в его мокрую грудь, плевать, что потом от меня будет пахнуть как от центрфорварда команды по баскетболу. Лоб ныл, а тепло от его тела успокаивало. – Там тренер засунул свой язык в рот какой-то девушки! Тьфу, гадость! – А, это Трикси, его девушка. Горячая штучка! Трикси?! Да мои родители дали мне совершенно нормальное имя! – Может, отвезешь меня домой, без душа? Иначе я пешком убегу! – Да я, не уверен, что хочу туда идти. Взяв свою сумку, даже не накинув на себя полотенце, Эйти с голым торсом и со мной пошел из раздевалки, умудрившись отнять и у меня мой рюкзак, гордо неся его в левой руке. Один парень из его команды, остановил Гордона. – Макс, иди, я тебя догоню, – сказал он. Послушав парня, я пошла вперед, немного замедляя ход. – Ты, что серьезно хочешь общаться с ней? – сказал тот. Я остановилась. – Не твое дело, просто подумай о том, что иногда душа тоже требует общения. Я улыбнулась, он почти реабилитировался в моих глазах. У Макса была крутая машина, Porsche 911. Я побоялась садиться в нее, потому что она стоит громадных денег, вдруг сломаю еще чего, но Эйти сказал, что она застрахована. Успокоившись, я села рядом с ним, стараясь делать минимум движений. – Тебе не холодно без футболки? – поинтересовалась я, разглядывая его грудь, которая все еще поблескивала от пота, после тренировки. – Нет, я горячий парень. – “Восемь” завел машину. – Хорошо, горячий парень, ты не боишься испачкать кожаный салон? – Я же сказал, она застрахована. – Не особо доброжелательно ответил Эйти. – Богатый папочка? – Можно и так сказать. Поехали? – Да, – подтвердила я, – поехали. Сказав ему адрес, мы ехали в тишине, музыка в машине разряжала обстановку. Никто не хотел начинать разговор первым, даже не знаю, что случилось. Спустя пятнадцать минут, я оказалась у дома. – Извини за то, что я ударила тебя, ты лучше, чем кажешься. – Зря ты так думаешь, Макс, – Эйти газанул, говоря о том, чтобы я выметалась. Вылезти из машины оказалось сложнее, чем в нее сесть. Закрыв дверцу, я почти отошла от машины. – Макс, будь собой! – крикнул он в открытое окошко. – Что? – переспросила я. – Песня Audioslave! – сильно дернувшись с места, он уехал. Part 6. Открой свои глаза и уши! Я даже не успела открыть дверь, как дикие вопли сестры атаковали меня, а затем и сама Моника. Уцепившись руками за косяк, я не могла понять, что случилось с моей сестрой, а еще с тренером, Эйти и всем миром?! – Мама! – крикнула я, – Моника хочет задушить единственного адекватного человека в этой семье! – я не преувеличивала, сомкни она сильнее свои клешни, я бы задохнулась. – Неправда! – Моника продолжала меня душить объятиями. – Я горжусь тобой! – она еще раз сжала меня в своих объятиях, никогда не думала, что чарлидершы такие сильные! Я наверно посинела. – Если ты меня не отпустишь, тебе не чем будет гордиться! – пыхтела я, выкручиваясь и уползая и рук сестры. Когда мне удалось это сделать, я сильно ущипнула Монику за руку, а потом отскочила от нее на пару метров. – За что?! – потирая раздраженное место, спросила она. – Ты уехала без меня! – Ты приехала с Эйти! Это самый классный парень школы и это твоя благодарность?! – захлопнув дверь, сестра раскраснелась как рак. – Да! – скинув сумку с плеча, выпалила я, – это не твоя заслуга! – А чья же?! Твоя?! – Моника подлетела ко мне, из-за каблуков она была выше на пол головы, я однозначно проигрывала в показателях роста. – Нет, моих кулаков! Хочешь узнать, как они действуют! – я машинально привстала на носочках, чтобы быть равной с сестрой, – и, в конце концов, сними свои туфли, ты же дома! – фыркнула я, отталкивая ее со своего пути. – Мам! – Моника оглушительно закричала на всю гостиную, – Макс снова задирается! – Девочки не ссорьтесь, скоро будет ужин! – Я не голодна! – крикнула я маме, – идиотка! – это было послание Монике. – И тебе спокойной ночи, мышь! – Смотри, – предупредила я, поднимаясь по лестнице, – утром ты можешь не проснуться, потому что я задушу тебя, твоими же помпонами! Я всегда знала, как напугать мою сестру, ничего не ответив, она лишь топнула ногой и побежала в сторону кухни, жаловать маме. Добравшись до своей спальни, я закрыла дверь на защелку, родители не рисковали своим душевным спокойствием, поэтому у нас сестрой были раздельные комнаты. Швырнув сумку, которая изрядно потрепалась за сегодняшний день, я плюхнулась в кресло. Комната была не такой хорошей, как мой “бункер”, зато она находилась в отдаленном крыле дома. Потянувшись, я встала, чтобы открыть окно. Интересно, деревья с развесистыми кронами, стоят перед каждым окном среднестатистической школьницы, мечтающей о Джеймсе Лэфферти карабкающегося по их ветвям? Открыв окно, я представила, как буду убегать из дома на свидания, а потом грустно выдохнула, ходить на свидания буду в следующей жизни, с такими-то показателями личной жизни! Друзей в MySpace – пусто, в Skype – пусто, про Twitter вообще молчу. И почему я такая... одинокая? Нет, не так. Злая? Ткнув ногой сервак, я уселась за стол. Немного попыхтев, компьютер начал загружаться. Родители давно предлагают мне новый ноутбук, но я не сдаюсь, этот компьютер единственный мужчина в моей жизни и я его не выгоню, пока он сам не сдохнет. На рабочем столе высветилась картинка с доктором Хаусом (мы с ним родственные души, только я не хромаю, а он не дерется с сестрой), нажав на значок браузера, я подождала, пока комп раскинет свои мозги и включит мне интернет. Первым делом я полезла на сайт с музыкальными обзорами, копаясь на страничке группы Morningwood, я выбрала несколько треков для заказа. Звук оповещения Skype напугал меня до чертиков. Развернув окно программы, я увидела запрос на добавление от неизвестного человека под ником Scott_Man. Я занесла мышку, чтобы нажать “отказать”, но мне пришло сообщение: “Scott_Man: Не тупи. Я вижу твое растерянное лицо ” Я посмотрела на веб-камеру, на ней была тонна вековой пыли. Мой ник был прост до безобразия – “GirlMax”. Набрала быстрый ответ. “GirlMax: Да сгорят твои глаза” Собеседник печатал текст. Я включила музыку. Skype издал очередной звук. “Scott_Man: Твое остроумие меня поражает, Макс” И тут до меня дошло, как до жирафа, честное слово! “GirlMax: Ник под стать твоему поведению, Эйти?” “Scott_Man: Возможно. Тебе нужно было поставить что-то вроде Love_Tyson” “GirlMax: Ты что, преследуешь меня?” “Scott_Man: Я хочу жить, поэтому нет” “GirlMax: Почему я не вижу тебя? А ты меня видишь?” Я написала ему ответ и сразу же увидела Эйти, без майки в одних клетчатых шортах. По кубикам на его гуди можно изучать математику и геометрию заодно! “Scott_Man: Довольна?” “GirlMax: Нет” “Scott_Man: Почему?” “GirlMax: Нет, не спрашивай почему!” Эйти широко улыбнулся, складывая руки на груди. Наверно он вспомнил о том, что здесь можно просто разговаривать, не набирая текста. – Хорошо, Макс. У меня другой вопрос, ответишь? – Смотря, какой вопрос, помни, по Конституции я имею право на свою неприкосновенность. – Вообще-то я плохо знала Конституцию, но мне кажется, что Макс не знает даже о том, что она существует. – Боишься моих пошлых шуточек? – Нет! – конечно, боюсь, мало того, что он сидит передо мной почти полуголый, видит меня домашнюю, без брони, да еще и собирается отвесить очередную шутку о моей заднице, потому что другого объекта своего извращения, Эйти еще не нашел. Пока. Машинально я закрыла грудь, прижав своих близняшек запястьями. – Что за вопрос? – Почему ты такая агрессивная в школе? Сейчас ты даже не предпринимаешь попытки задушить меня своими телепатическими способностями, – Макс засмеялся, придвигаясь ближе к камере, я же отодвинулась, сейчас всякие телепатические штуки вытворяла его грудь, посылающая в мою голову пошлые мысли. – Я могу убивать взглядом, – вытаращив глаза, как пучеглазка я уставилась в камеру, может он хотя бы испугается. – Уходишь от ответа? – Нет, не ухожу. Потому что на один квадратный метр паркета школы приходится столько идиотов, что мне становится трудно дышать. Во мне просыпается злостный ненавистник баскетболистов-прилипал! – Это кирпич в мою голову? – Нет, в твою грудь! – Я так и знал, что она тебе нравится! – Эйти победно вскинул руки, откидываясь на спинку кресла. – Что-что?! – я запнулась, жутко смутившись и покраснев. – Не в этом смысле! Я... черт, просто я не попаду тебе в голову с твоим ростом! – мои оправдания были жалкими, а вот его грудь просто затмила все мое остроумие. – Твое оправдание лишний раз доказывает мою теорию! – “Я самый крутой индюк в школе”?! – Нет! Но я самый крутой парень во всем Трентоне. Я про теорию о том, что ты прячешься за маской безразличия к мужскому полу, а на самом деле тайком пялишься на мою грудь! – Сдалась мне твоя грудь, у меня своя есть! – это был веский аргумент, хоть в чем-то я была больше него! – Реклама двигатель торговли, да? – Ты, что курил?! – клянусь, запах сигарет стоял в моем носу. – Нет, мое будущее зависит от моих легких, забыла? И не уходи от темы! – Моника!!! – мои глаза презрительно сузились, теперь я точно убью ее! Она курит в доме! – Ты! – рявкнув на Эйти, я вскочила со стула, – будь здесь, потом станешь свидетелем в суде, когда меня будут судить за убийство сестры, это был аффект, ясно? – Ну, уж нет, не хочу быть соучастником убийства! Но я подожду тебя, давай не долго! – Даже киллеры не делают свои дела быстро! Выбежав из комнаты, я споткнулась об коробку, которая неожиданно оказалась посредине темного коридора. Моника сволочь! – Я знаю что это ты! И надеюсь, ты уже докурила все свои сигареты, иначе я заставлю тебя, их съесть! Злая, я добежала до конца коридора, к окну, но ее уже не было. В этот раз ей повезло, но я уже подумываю о предупредительных мерах, например, можно установить мышеловку. Будь знать свою нору! Вернувшись в комнату, я поторопилась к своему компу, который ушел в режим ожидания, прямо таки как я, вся в ожидании очередного остроумия Гордона. Плюхнувшись в кресло, я нажала ввод и обомлела. Прямо на моих глазах Макс целовался с какой-то мисс мира, повалив ее на кровать! Чуть не ослепнув, я вырубила скайп и отскочила от компьютера. Простояв в немом оцепенении, я неожиданно вздрогнула, чуть ли не плача. Глупая Макс, открой глаза и уши, ты даже дружить не можешь с таким как он. Part 7. Эд, но не Каллен. Всю ночь, я проворочалась в кровати, постоянно открывая глаза и смотря в окно, будто в него и правда залезет Джеймс Лафферти! Не знаю, какого дьявола со мной происходит, но мне это не нравится, я чувствую себя ненормальной, мне снились отрывки непонятных снов, притом один другого причудливее: то за мной бегают, то я за кем-то, то мы вместе от кого-то и так всю чертову ночь, это уже паранойя! Именно восемь раз мне снились эти отрывки, и восемь раз я не могла убежать или догнать и все начиналось заново. Накрыв голову подушкой, в поисках сна я попыталась забыться, только мне стоило закрыть глаза, как прозвенел будильник. Сегодня я буду ходить как зомби. Хотя это мое обычное состояние. Сползя с кровати вместе с одеялом, добралась до душа. Умывшись и сделав все свои дела, я посмотрела на физиономию в зеркале. Так, сегодня мы кое-что попробуем сделать с этой девушкой. Я достала несессер из ящика и выложила его скудное содержимое на столешницу. Бесцветный блеск, объемная туш для ресниц и пудра в тон кожи, этот небольшой набор подарила мне мама в надежде на то, что ее младшая дочь образумиться и станет как все – накрашенной. Открыв флакончик с тушью, я презрительно рассмотрела черный комок на кончике щеточки. – Ну, что, Джеймс? Будем делать из тебя человека. – Махнув пару раз кистью по глазам, я убедилась, что это даже не больно. Главное не переборщить, а то все решат, что я заразилась вирусом шика и блеска. Теперь понятно, почему косметические корпорации гребут такие деньги, я сама себя не узнала, будто мне новые ресницы приклеили. Пробежав блеском по губам, я посмотрелась в зеркало и тут же стерла его салфеткой. Это уже перебор. Нанеся немного пудры на лицо, я выровняла тон и отошла от зеркала, чтобы не передумать, иначе все смою. Одежду я решила немного изменить, вместо привычной юбки я выбрала скромные джинсы и простую черную футболку с небольшим вырезом на груди. Не знаю, какого черта я все это задумала, но надеюсь, мне это не помешает. С сестрой ехать не хотелось, в планах было пройти до школы пешком, чтобы хотя бы как-то изучить Трентон. Как бесшумный ниндзя я свалилась с лестницы, потому что моя нога подвернулась на последней ступеньке, а все из-за того, что я никак не привыкну к новому дому. Кажется, это самое время, чтобы заплакать, но на моих глазах тушь и мне не хотелось снова убивать время у зеркала. К моему удивлению на кухне никого не было, это даже к лучшему. Как обычно завтрак был самым легким – стакан апельсинового сока. Я вышла из дома. У меня есть примерно час, чтобы выжить в этих каменных джунглях и добраться до школы. Погода была относительно хорошей, если бы не тучи, которые подозрительно тянулись с запада. В ушах играла какая-то дребедень. Первые пятнадцать минут мне даже нравилось это одинокое шествие по улицам, но потом я все прокляла и решила, что, когда приду домой отвоюю у родителей новую машину. Я срезала через переулок, мне показалось, что он выведет на нужную мне улицу, через пять минут я удирала от здоровенной собаки, которая неожиданно вынырнула из-под ворот какого-то дома. В жизни так не бегала, Усейн Болт обзавидовался бы! Но я оказалась права, пешком идти быстрее и уже скоро передо мной открылось здание центральной школы. Я перевела дух, так как успела поставить мировой рекорд по бегу, ведь мои пятки сверкали ярче, чем комета Галлея, удрала от Цербера и нашла короткий путь до школы. Пригладив рукой, растрепавшиеся волосы я гордо зашагала в сторону парковки и тут, естественно полил дождь! Такой сильный, что меня буквально смывало с дороги. Сопротивляясь стихии, кое-как доковыляв до входа, я ввалилась в атриум, радуясь тому, что все-таки уцелела с того момента, как открыла глаза утром и переступила порог дома. Мое довольство, быстро переросло в недовольство, потому что таких мокрых и счастливых учеников скопилось слишком много, началась толкотня. Встряхнув намокшие волосы, я направилась к своей аудитории, по расписанию мне предстояло прослушать урок мировой истории. В наушниках заиграла Rock Mafia с убойной песенкой “Большой удар”, мысленно подпевая солисту я протанцевала до нужного кабинета, но вместо того чтобы открыть дверь, я получила ее панелью в лоб. Выругавшись, я плюхнулась на зад, ударившись копчиком и схватилась за голову. Рано радовалась! Достаточно сильная боль в области лба не давала мне пошевелиться. Все, у меня сотрясение и без того ушибленного на всю голову мозга! Интересно, звездочки реально кружатся у меня над головой, или это меня так сильно ударило и мне мерещится?! Вот тебе и большой удар! – Эй?! Ты в порядке?! – этот голос был похож на голос из водопроводной трубы, вообще мне было достаточно трудно сконцентрировать свои мысли над чем-то еще, кроме того, что я опять врезалась, только на этот раз в дверь. – Да что же это за место такое?! – завопила я, пытаясь встать, но кто-то усадил меня обратно на пол. – Я постоянно в кого-то врезаюсь, будь то человек, косяк или дверь! – от собственного вопля голова стала болеть еще больше. – Наверно тебе просто нужно купить шлем. Я смотрю этот остряк просто гений. – Обязательно, если доживу до конца дня! – он хотя бы мог подать руку, ради приличия. Не дождавшись помощи, я не оставила попытки по подъему своего тела и в этот момент оказалась на чьих-то весьма крепких руках. Нет. С людьми в этой школе явно что-то не так. У меня было легкое сотрясение, поэтому я видела смутно и туго соображала, в любом случае лица этого парня я не смогла распознать, а может это из-за того, что я его вообще никогда не видела, учитывая, что это мой второй день в школе. – Тебе нужно в медпункт, я отнесу тебя. – Парень развернулся и пошел в сторону главного коридора. Должна признать, в его руках было очень приятно и удобно, бессонная ночь и частые удары головой давали о себе знать. Но, моя занозливая натура не позволяла унести меня куда-то без боя. – Я не доверяю незнакомым парням, тащащим меня в медпункт! Боль потихоньку отступала, а значит, щелочь в моем организме требовала немедленного разлития в окружающую среду. – А я не доверяю, не доверяющей мне девушке, которую я любезно несу в медпункт, поэтому, будь добра, скажи мне свое имя, ведь именно по моей вине ты получила дверью в лоб. Ничего себе он загнул! У меня появился конкурент. Я случайно ткнулась носом в его шею и уловила тонкий аромат дорого парфюма, так пахнут суперзвезды, дети богатых родителей и гомосексуалисты. Легкий аромат сигарет и виски моментально вскружил мою и без того вскруженную голову. Претворяясь более контуженной, чем на самом деле являлась, я начала проводить детальный анализ парня. Волосы – темно русые, средней длины. Нос крупноватый, широковатый, но в сочетании с широкими скулами и красивой челюстью, выглядел гармонично. – Макс, – сказала я, продолжая осмотр. – Губы пухлые, но, крупные черты лица, делали его весьма привлекательным. На щеках парня был небольшой румянец, вот только глаза я не могла рассмотреть. Во-первых, мне было неудобно тянуть шею, во-вторых он смотрел прямо перед собой. – А ты, рыцарь на белом Бентли? – Я Эд. – Как Каллен? – Нет, как Сент Лоу. – Как Каллен Сент Лоу? Это что, улица во Франции такая? – мой чертов язык, никак не хотел завязаться в узел. – А мне казалось, что ты не так сильно ударилась, девушка с мужским именем. Он замедлил шаг, кажется, мы скоро придем, боковым зрением я увидела табличку с обозначением медицинского пункта и стрелочку. – Нет, это мои родители сильно ударились, когда давали мне мужское имя. Парень с французской фамилией засмеялся, отчего я затряслась на его груди. – Мы почти пришли Макс, еще пару метров. Я кивнула, наслаждаясь ароматом его духов. – Макс?! – я вздрогнула и непроизвольно вцепилась в Эдварда. Это был голос гологрудого подлюки Эйти. – Что с тобой случилось? Эд с не запоминаемой фамилией притормозил. В холле разнеслись быстрые шаги “Восьмерки”. – Это твой парень? – спросил Эд. – Кто он? Нет, – я пожала плечами, – я его даже не знаю, пошли, а то мне что-то совсем плохо! – на самом деле мне было не так уж и плохо, но если Эйти подойдет ко мне хоть на метр, то моему новому знакомому придется тащить и его тоже в медпункт. – Но он бежит к нам! – Он тренируется, эти спортсмены такие странные, лишь бы побегать! – я была готова спрыгнуть с рук парня и потащить его подальше от Гордона. – Он прибежал, – Сент как-то его там, развернул меня в сторону Эйта. – Макс, что опять с тобой случилось? – голос “Восьмерки” излучал тошнотворную заботу. Лучше бы он вчера выключил камеру. – У меня удар! – Я... – Эд пытался вставить слово, но я быстро перебила его. – От просмотра хоум-видео одного баскетболиста вчера вечером! – сама не знаю, зачем я это сказала, но ведь все можно сослать на сотрясение. – Я ударил ее дверью, – наконец договорил он. – Хоум-видео? – немного заторможено пробубнил Эйти, – ты ударил ее дверью?! – а тут он почти зарычал и потянул ко мне руки. Ага, сейчас разбегусь и прыгну! Но Эд не растерялся и отступил от Макса на несколько шагов назад. – Я сам отнесу ее! – прорычал парень с фамилией, которую я опять забыла. – Черта с два! – Эйти пошел в наступление в прямом смысле этого слова. Стоило признать, что Эд был ему не соперник. – Гордон, Джеймс и Сент Лоу! – точно Сент Лоу! Стоп. А какого баскетбольного мяча, здесь забыл тренер Кроуфорд?! – Что за столпотворение, почему ты сидишь у него на руках, и почему Гордон смотрит на Эдварда, будто он отнял у него звание лучшего пасующего школы? Тренер Кроуфорд сложив руки за спиной, ожидая нашего ответа. – Я стукнул ее дверью, – признался Эд. – Он несет меня к врачу, – подхватила я и улыбнулась. – А, я, – Эйти задумался, – я... – Он павлин! – ответила я, все еще держа на него обиду за вчерашнее видео представление. – Так. Хватит! – приказал тренер и подошел ко мне с Эдвардом и также протянул руки вперед, то есть за мной! Они что курили?! – Макс Джеймс, я сам отнесу тебя, а вы двое, марш на занятия! Руки Эда сильнее сжали меня, что стало полной неожиданностью, будто я была его собственностью. – Тренер я уже почти донес ее до места. – Отчитался Лоу и улыбнулся. – Я, кажется, сказал, что вам нужно сделать! Ну, нет. Я на тренера Кроуфорда не могу смотреть, не заливаясь при этом краской! Я только вчера застукала его с какой-то очередной мисс длинные ноги в душе, а теперь он понесет меня на этих самых сильных и накаченных руках к врачам?! Я лучше сама уползу, иначе буду краснеть до конца учебного года! – Вы не возражаете?! – неожиданно громко крикнула я, отчего все лица мужского пола затихли. – Я сама дойду. Потребуется много усилий, чтобы оторваться от крепкой груди Эда, на которой я уже нагрела место, но лучше так, не стоит ждать их драки, призом в которой стану я. – Уверена?! – хором проговорили они трое. – Да, – наверное. Эдвард нехотя поставил меня на пол. Я даже обрадовалась, потому что пол был ровным, а комната вокруг меня не кружилась. – Спасибо, – поблагодарив Лоу, я сделала шаг вперед и пошатнулась. Три пары сильных рук схватили меня. Кто за талию, кто за руку и даже правую ногу. Эйти громко выдохнул. – Упс, – пришлось перевести дух. – Я дойду! Они аккуратно расцепили свои хватки. И пока в них снова не проснулся отеческий инстинкт, по мере своих возможностей я быстрыми шагами добралась до пункта и скрылась за дверью, на которую оперевшись спиной, сползла вниз. Заботливая медсестра сражу же, подлетела ко мне. – Милая, что с тобой?! – приятная девушка лет тридцати помогла мне встать. – Кажется, у меня сотрясение мозга, – уставши, промямлила я, доходя до чисто застеленной кушетки. – Сейчас проверим, – сестра уложила меня. – Детка, твоя тушь растеклась, – сказала она и достала из кармана зеркальце, протягивая его мне. Заглянув в него, я ужаснулась. Черные, жирные разводы некрасивыми кляксами размазались у меня под глазами и они это видели?! Раздался громкий стук в дверь. Сестра торопливо поспешила открыть ее и тогда я увидела три головы просунувшихся в проем – тренер, Восемь и Эд. Замечательно. И у них сотрясение! Закрыв глаза, я мечтала провалиться куда-нибудь глубоко в подвал школы. Все это похоже на сумасшествие. Part 8: Anybody Seen My Baby? К моему счастью медсестра разобралась с этим сборищем неожиданных рыцарей на белых конях очень быстро, пригрозив Эду и Эйту жалобой к директору, а тренеру Кроуфорду, она пообещала низкую посещаемость, наградив большую часть студентов освобождением от физкультуры. Оставшуюся часть урока я провела в кабинете, Анна – а именно так звали сестру, хотела убедиться, что со мной все в полном порядке, но, к сожалению, она сказала, что у меня легкое сотрясение мозга и мне нужно отправиться домой, чтобы провести остаток дня в полном покое. Я согласилась, но вот на счет покоя, это было весьма затруднительно, жизнь в этом городе крайне непредсказуема. Дав мне таблетку против головной боли, девушка сказала, что я могу покинуть кабинет и пойти домой. Встав, я пошатнулась и плюхнулась обратно на кровать. – Макс, мне придется дать тебе освобождение от занятий до конца недели, при условии того, что ты сегодня же отправишься в больницу и сдашь все анализы, с такими травмами шутить нельзя. Я кивала как китайский болванчик, зная, что в никакую больницу даже носа не суну. А на счет шуток с травмой, ну куда уж больше травмировать мой мозг? Он и так болен, поэтому переживу как-нибудь это маленькое недоразумение. – Хорошо. – Честно соврала я. – Я могу идти? – Да, если хочешь, я могу позвать одного из тех парней, которые привели тебя сюда? – Нет! – вскрикнула я, отчего медсестра подпрыгнула на месте и непонимающе на меня посмотрела, выдохнув, я стала объяснять, почему мне приходиться удирать от таких трех мистеров совершенство. – Эм, ну я... они, в общем, я и они, нет...не так. Понимаете, я одиночка, привыкла все делать сама, не рассчитывая на чью-либо помощь и тут, на меня сваливаются они, притом двое в буквальном смысле, и не дают мне прохода, даже в интернете достают! Анна одарила меня скептическим взглядом, а затем подошла к столу, взяла ручку и стала что-то записывать на листочке с рецептом, я вытянула шею как страус, пытаясь понять, что же она пишет. – Я не социопат, но неожиданный интерес от троих красавцев, мягко говоря, пугает меня до чертиков, знаете, не зря снимают все эти молодежные комедии. Это как раз для меня, своеобразное напоминание о том, что здесь есть подвох! – Все ясно, – сестра протянула мне бумажку с медицинскими каракулями. Я взглянула на нее и засмеялась. – Это, что рецепт от моей проблемы, то есть от этой троицы? – Косвенно, да. Это рецепт чая, который приведет твои нервы в покой, поверь, в твоем возрасте они еще пригодятся, а теперь можешь идти. – Спасибо, за чай, за голову, да... и скоро увидимся! – при такой-то везучести на двери, косяки и красивых парней. – Пока, – сказала Анна и засмеялась. Я приоткрыла дверь, но сразу выйти не рискнула, покрутив головой по сторонам, я поняла, что периметр чист от инородных, вернее почти родных тренера, качка и красавца которые в сумме давали трех мужчин мечты в разных весовых категориях, и почему нам не преподают в школе такую математику? Аккуратно, я вынырнула за дверь и тихо, как тень своей тени проследовала к основному выходу, чтобы незамеченной отправиться домой, зализывать свои черепно-мозговые травмы. Вот только тут я прогадала, потому что пешком я точно не дойду, а у сестры физкультура. Пришлось вернуться в школу за Моникой, вернее за ее машиной, чтобы уехать домой, все равно какой-нибудь Эйти номер два, подвезет мою сестру. Стоило мне появиться на пороге спортзала, как ко мне, ожидаемо подкатил тренер на своих мускулистых ногах. – Макс? Тебе лучше? Честное слово, мое собственное имя скоро будет сниться мне в кошмарах! – Да, тренер, уже намного лучше, кстати, у вас нет бейсбольного шлема, для подстраховки моей головы? Я возьму его в аренду до конца учебного года. Тренер Кроуфорд рассмеялся. Вероятно, смешить людей и попадать головой в дверные косяки были моими самыми главными преимуществами. – Джеймс, твое чувство юмора беспринципно! – Как и ваше поведение, – едко ответила я, мне надоели эти любезные подкаты прекрасной принцессы Фионы к Шреку. – Второй раз подряд, вы оставляете свою группу и болтаете со мной. Это может навести студентов на некие непристойные мысли! – во мне погибал великий дипломат, который с каждым моим словом, просил о свободе выражения. – Какие мысли, например? – тренер подпер подбородок рукой, приподнимая брови вверх. – Непристойные! Вам принести толковый словарь? – взбесилась я, – простите, мне нужно поговорить с сестрой. – Стоп-стоп, – заулыбался Кроуфорд как чеширский кот, – притормози, кажется у тебя действительно сотрясение, если ты настроена так кардинально? – Нет! – пропыхтела я, потому что голова начала кружиться, – это у вас сотрясение, потому что я не могу понять, почему вы все не даете мне прохода в этой проклятой школе?! – Думаю, ответ ты должна искать в себе. – Спокойно проговорил тренер, освобождая мне путь, – у меня больше нет вопросов, можешь быть свободна. – Благодарю! – я фыркнула так сильно, что чуть не заплевала тренера. – Займусь самокопанием в поисках ответов сразу, как только выбью ключи из сестры! Полная решимости доковылять до сестры, отвоевать машину, чтобы уехать, я потопала к кучке болельщиц, активно крутящих задом перед баскетболистами. – Смотри не перестарайся и не выбей ей еще чего-нибудь! Я резко затормозила и обернулась, готовая накинуться на вражескую морду номер два – Эйти. – Выбивать еще “чего-нибудь” я буду из тебя, если же ты сейчас не отстанешь от меня! Мне было по-прежнему обидно за его совсем не дружеское поведение вчера перед веб-камерой. И вообще кто дал ему право так по-собственнически относиться ко мне? Я же не чихуа-хуа какое-нибудь! – К чему такие меры мисс “злюка”? – замечательно. Эйти Макс подлюка Гордон, а именно так, я собралась, называть его все оставшееся время вернулся к истокам. – Подлюка Гордон, не зли меня, сотрясение может списать многое с моих рук, даже твое убийство, или ... – я прикинула шансы на избитие Эйти, -... попытку убийства... ну или объективно, отвали от меня! – Ладно, вернусь, когда у тебя будет хорошее настроение! – подхватив мяч, парень ускакал к своей команде, начиная тренировать штрафные броски. Не став тратить время на него, я просто пошла к сестре, надеюсь, до следующего года дойду. Кстати, вражеская морда номер три – Эд – французская улица не маячил перед глазами, что, несомненно, радовало мой сотрясенный и ушибленный мозг. Добравшись до Моники, я отвела ее в сторону, но она почему-то делала вид, что не знала меня. Сил у меня оставалось совсем немного, я просто валилась с ног, еще и головная боль прибавилась из-за “системного зависания” Мон. – Если не хочешь решиться домашнего задания по алгебре, дай мне ключи от машины. – Я протянула руку и поманила пальцами, не давая ей время на размышления, а то вдруг додумается, что не видать ей домашки как собственных ушей. – Ну? У меня было стойкой желание завалиться на трибуну, подобрать свои конечности и просто уснуть. – Вот еще, – фыркнула она, – не дам я тебе никакие ключи. План B, так как план A не прокатил, как хорошо, что в алфавите много букв, по плану на каждую... – Я уберусь в твоей комнате, – заодно выкину все диски Бритни Спирс и Бибера, которые выносят мне мозг ежедневно. – М-м, идет! – Моника достала ключи из внутреннего кармана куска ткани, который гордо именуется форма. Жестоко обманув сестру, направилась к выходу, я почти бежала, не смотря на сотрясение, быстрее бы слинять с этого адского идиотосборника. Домой я доехала целая и невредимая, даже голова перестала гудеть. Закрыв дверь, я кинула ключи на столик рядом с зеркалом, сняла туфли, пихнув кроссовки Моники подальше в шкаф, а затем отправилась в поисково-разведочную экспедицию на кухню. Добравшись до стратегической цели, а также врага номер один – холодильника, я приметила на нем записку, коряво написанную папой. “Девочки не ссорьтесь, мы уехали с мамой на конференцию риэлторов в Остин, вернемся в понедельник вечером. Пожалуйста, сделайте так, чтобы когда мы вернулись, вы были, живы. Макс это касается тебя в первую очередь”. Будет сделано! Взяв карандаш со стола, я подписала, также коряво, как и папа. “И не беременными, Моника”. Довольная своим вкладом в родительское воспитание, я наконец-то открыла холодильник, достала курицу, листья салата, майонез... горчицу и сыр. Гигантский сэндвич будет лучшим лекарством от сотрясения. Расправившись с врагом американского подростка, убрала за собой, вымыла посуду, плиту, вынесла мусор и это-то с такой травмой! Зайдя в комнату сестры, как и обещала, убралась – выкинула диски Бибера и Спирс, а затем с чувством выполненного долга отправилась в свою комнату на заслуженный отдых. День был теплым, я открыла окно в спальне. Мечтательно смотря на дерево для ночных побегов или забегов... Музыку мне слушать не хотелось, поэтому не став включать своего престарелого мужчину, я просто завалилась на кровать. На прикроватной тумбочке лежали журналы и книги, пришлось выбирать между Kerrangom и Джейн Остин, классическая писательница перевесила альтернативный журнал с большим отрывом, на носу было сочинение, поэтому открыв “Доводы рассудка” я стала читать. Мне с трудом давались перипетии английского общества восемнадцатого века, да и тонкий английский юмор, явно не укладывался в моей голове. Доводы рассудка вводили мой разум в хаотичное состояние. Практически вбивая главных героев себе в голову, я забылась прекрасным сном, мечтая о мистере Дарси и своем Де’рбишире, и плевать, что это из другой книги... В моем сне кто-то позвонил в дверь, приоткрыла глаза, пытаясь понять, почему я не в школе, а в своей мягкой постели, лежу придавленной Джейн Остин? Скинув книгу с себя, приняла вертикальное положение, навострив уши. Звонили в дверь. Может быть, дружелюбные соседи принесли свои пережжённые печенья с целью познакомиться поближе, заодно сплавив несъедобные поделки. Не спеша, спускаясь вниз, я пару раз зевнула, отмечая, что непременно вернусь в постель, сразу же, как прогоню миротворцев. Как-никак мой постельный режим законен и подтверждается справкой из школы. Позвонили еще раз, что вывело меня из себя, эти соседи, настойчивы как мухи! Да и за окнами, кстати говоря, потемнело, может эти соседи маньяки? И где моя сестра? Прошлепав до двери, я громко крикнула: – Если ты не Моника, значит, никого нет дома! – подождав ответной реакции, я поняла, что Моника не может басить как Джо Кокер. – Если ты не Макс Джеймс, тогда кто говорит за дверью? – этот голос определенно мне запомнился раньше, это же Эд Сент как-то его там! – Это ее птица-секретарь, у вас есть вопросы? – Да. Но я предпочту задать их лично, – черта с два, я открыла дверь. И зачем я это сделала? – Привет, – я мило улыбнулась, надеюсь, моя улыбка симпатичнее, чем у Гарри Бьюзи, иначе Эд точно испугается и убежит, на что я искренне надеялась, но он не убежал, к сожаленью. – Проходи, – отступать было поздно. Может мое анти гостеприимство разубедит его в том, что это была хорошая идея – прийти ко мне домой. – Хороший дом, такой большой, а где твои родители? – Эд прошел в гостиную, осматриваясь по сторонам. Подозрительно... – А ты интересуешься, потому что хочешь меня убить? – я следовала за ним, сложив руки за спиной и уже на всякий случай приметила вазу, которую можно разбить об его голову. Она мне никогда не нравилась. – Ты всегда такая подозрительная? – он остановился, а я чуть не врезалась в него. – Нет. А откуда ты взял мой адрес? Парень усмехнулся, у него приятный голос. Точно, он маньяк, такой сексуальный маньяк! – Моя семья активно помогает школе, поэтому администратор любезно выдала твой адрес. Еще есть вопросы? – Зачем пришел? – мы продолжили ходить вокруг дивана. Эдвард повернулся, нахмурив брови, поджал губы, будто что-то активно обдумывал. Наверно план побега. Я скопировала его выражение лица, чтобы быть более серьезной и угрожающей. Мышцы лица заныли от напряжения, это было плохой идеей. Развернувшись, он снова зашагал. – Я искал тебя весь день в школе, хотел поинтересоваться как твое здоровье, ведь я виновник твоего сотрясения, в итого мне попалась некая Моника Джеймс, которая сказала, что ты уехала домой убирать ее комнату. Вот стерва! Моя внутренняя мегера вспыхнула от злости, придумывая план мести. – Как видишь, жива и относительно здорова, спасибо за заботу! – искренне пробормотала я, краснея как крабовая палочка. Мне стало неловко за свое поведение, я решила реабилитироваться, – не хочешь составить мне компанию по обзору книги Остин? Ведь тебе тоже нужно писать сочинение? Конечно, это глупая идея вести парня, такого идеально в свою спальню, лишь для того, чтобы читать никому не нужные истории о быте Англии, но... я Макс Джеймс, и этим все сказано. – Конечно, – Сент Лоу пожал плечами, – мне как раз нужна помощь. Мы поднимались по лестнице, проходя мимо комнат родителей, сестры. Наконец, дошли до моей. Резко затормозив, я предупредила: – Диски не трогать без разрешения, руки не распускать и даже думать о двух этих пунктах не смей! – Клятву на Библии дать? – ишь какой шутник оказался. – Обойдусь, – прошипела я, пропуская парня в комнату. – Ботинки придется снять. – Я просто ненавидела, когда кто-то завалился на кровать в обуви, и почему я опять подумала про кровать? В итоге мы разбирали “Доводы рассудка” вникая во все эти мозговыносительные диалоги целых два часа, пока не пришли к выводу о том, что сочинение получится очень тяжелым для наших мозгов. – Так почему ты пришел? – снова поинтересовалась я, разве нормальный парень придет ко мне читать Джейн Остин? Эдвард растянулся на второй половине кровати, закидывая руки под голову. – Просто ты показалась мне интересной, у меня здесь нет друзей, и что-то мне подсказывает, что у тебя тоже. – Парень зевнул, время подошло к восьми вечера. – Интересно... – я задумалась, что же во мне такого, что все горячие парни школы борются за мое внимание? Может это брейки? Моя шепелявость придает мне особый шарм? Или свитера в оленях заставляют их ностальгировать по детскому саду? Ничего не понимаю! – А почему у тебя мало друзей? Ты не похож на отшельника или изгоя. – Я недавно перебрался сюда из Лондона, моя мать британка, отец американец, он решил что пора сыну вкусить свободной жизни в Штатах, вот так я оказался в Трентоне. – Чертова демократия, – усмехнулась я, – тогда добро пожаловать в мой мир, полных столкновений с косяками, дверьми и прочей фурнитурой! Мы шутливо пожали друг другу руки. – Мне пора, – немного разочаровано вставил парень, во время моего припадочного смеха. – Увидимся в понедельник, у меня освобождение. – Довольно пропела я, вставая с кровати, подходя к окну, а затем я закричала. – Стой! Сент Лоу вздрогнул от неожиданности. – Что-то не так? – Нет! – испуганно сказала я, видя боковым зрением, как Эйти забирается по тому самому дереву под моим окном, дверь внизу хлопнула. Дьявол принес Монику, она же меня до самой смерти будет подкалывать о том, что из моей спальни вышел парень, а тем временем макушка Макса уже появилась за окном! Бросившись к Эдварду, я толкнула его обратно на кровать. – Быстро под одеяло, я потом все объясню! Испуганно он выполнил мою просьбу, шмыгнув за ним, я залезла туда же, пихнув ногой Эда, чтобы тот не шевелился и был похож на простынь, как глупо бы это не звучало! Прикрыв глаза, я притворилась больной. Кажется, этот кошмар никогда не закончится! Глава 2: Кошмар 2.0 Part 1. Полигон кроватных действий. Выждав пару секунд, пока Эйти перекидывал свою задницу за мой подоконник, я так громко закричала, что тот чуть не вывалился обратно. – Ты что здесь делаешь?! – прошипела я, натягивая одеяло повыше, слегка увлекаясь, так что из-под него торчала нога Эда. Отбросив тряпку ниже, я зло уставилась на лжеджеймсалафферти. Парень подозрительно посмотрел на меня, потом на одеяло, а затем снова на меня. – Ты потолстела? – Эйти сел на край кровати, от чего та угрожающе заскрипела. Двое здоровых парней и одна мелкая я, были явным перебором. – Да, это побочный эффект сотрясения, – брякнула я, чувствуя горячее дыхание Эда у своего левого бедра, стало тяжело концентрировать мысли, которые сбежались под одеяло. – Ну, знаешь, ушибленный мозг перебрался в безопасную часть тела, в данном случае на мои бедра. Парень встал, отчего я облегченно вздохнула. Моя кровать перестала трещать как лед под слоном. – Как ты себя чувствуешь? – Гордон гордо шагал по моему чистому ковру в своих грязных кроссовках. – Будет лучше, если ты уйдешь, – я отодвинулась от Сент Лоу, который активно сопел у меня под боком, при таких темпах теплообмена и никакого антицеллюлитного массажа не нужно будет. – Серьезно? – парень подпер подбородок рукой, – почему? – Мне нужен покой, – неспокойно ответила я, Эд какого-то черта дернулся под одеялом. – Х-м, что это? – Макс указал рукой на кровать. – Одеяло. – Я хлопнула по краю, отчего Сент Лоу пшикнул. – Оно шевелится! – утвердительно сказал Эйти, подходя ко мне. – Это воздух! Парень, кажется, успокоился, его подозрительное лицо сменилось на... заботливое и такое приторное. – Правда?! – одно резкое движение и мы с Эдом оказались облечёнными во лжи. – Сент Лоу?! – вскрикнул Эйти, я могу поклясться, что его ноздри раздувались как трусы у бегуна во время забега. Эд отпрянул от моего бока, расправляя спину. Вид у него был, так скажем – довольный. Я же перебрала весь цветовой спектр красного от макушки до кончика пальцев. – Ты чего тут делаешь? Эдвард сел на край кровати и улыбнулся, мол “справимся, я каждый день торчу у кого-нибудь под одеялом”. – Мы разбирали книгу Джейн Остин, для сочинения. И это все? Все что он мог ответить, а про одеяло кто будет рассказывать Дарси?! – Я вижу, хорошо разобрали? – Макс слез с кровати, тоже самое сделал и Сент-Лоу, ага. Вот только петушиных боев мне здесь не хватало. – Да, Макс я думал, что ты другая. – В смысле?! – я и Эд возразили в один голос. – Знакомы меньше суток, а он уже у тебя в постели побывал! – это обвинение хуже, чем обвинение Клинтона в измене Хилари. Мои щеки загорелись, но теперь не от стыда, а от злости. – По себе людей не судят! – рыкнула я. – Проваливай с моей комнаты! – Ты не прав, Эйти. – Не знаю, кого хотел защитить Эдвард, меня или себя, в любом случае пострадала я. Хотя и моя вина в этом есть, какой черт дернул меня, спрятать Сент Лоу под одеялом, это все равно, что шкаф в лифчик запихнуть! – Я тебя не спрашивал, аристократ липовый! – Эй! Не смей ругаться в моем доме с моими друзьями! И тем более называть меня шлюхой, – я сделала паузу, – даже в латентной форме! – Мне все равно, – спокойно проговорил Эд, – я не собираюсь выяснять отношения из проблемы, которой нет. – Парень посмотрел на меня, улыбаясь лишь уголками губ, наверно он хотел извиниться за такую неловкую ситуацию. – Ладно, Макс я, наверное, пойду. – Он подошел к двери моей спальни, выжидательно глядя в мою сторону. Ох уж эти британцы, любезность их второе имя. – Подожди, я провожу тебя. – Сказала я Лоу, бросая грозный взгляд в сторону Эйти. – Ты тоже уходи. – С удовольствием! – он шагнул к двери, но я преградила ему путь своей почти могучей грудью. – Стоп, в эту дверь может выйти тот, кто зашел через нее, так что будь добр, прогуляйся в окно, пока я сама тебя не спустила! – я указала рукой на окно, полная решимости. Фыркнув он развернулся, закидывая ногу за раму. – Ты еще пожалеешь об этом. – Не знаю, была ли это угроза, но, на мой взгляд, это чистый бред баскетболиста, который часто ловил мяч головой. Я промолчала, стоило Эйти выбраться из комнаты, как я захлопнула окно, закрывая его на защелку, да еще и шторы задернула. Развернувшись на сто восемьдесят градусов к Эду, протопала к двери и открыла ручку. – Пойдем. – Мне было плевать даже на Монику, вечно сующую свой нос не в свои дела. – Извини, глупо получилось, – Лоу что-то бормотал мне вслед пока мы шли к двери. – Наверно зря я приходил. – Все нормально, просто в следующий раз не позволяй мне прятать себя под одеялом. – Спокойной ночи, Эдвард. Ничего не ответив, парень просто вышел за дверь. Закрыв за ним, я облокотилась на нее спиной, размышляя над тем, какого это черта, было со мной. То ни одного парня, то сразу два, да еще и в моей девственной комнате. Замечательно, девушки всей школы пускают по ним слюни, а я одна ворочаю нос, как Анжелина Джоли от обручального кольца Бреда Питта. Прошло меньше минуты, а мне надоело думать об этих странных домашних животных парнях, как вдруг в дверь раздался негромкий стук. Я выдохнула, наверно Сент Лоу забыл что-нибудь. Нехотя я открыла дверь и сразу же ее захлопнула. Серьезно? – Макс? – если я скажу, что там был тренер Кроуфорд, то вы конечно поверите в это, после Эйти и Эда, особенно. – Я хотел узнать как у тебя дела! – немного рассеяно пробормотал мой, уже оказывается личный тренер. – Спросите у Гордона и Лоу! Прием окончен! Не став даже слушать его ответ, я просто поднялась в комнату и завалилась на кровать. Сейчас он не мой учитель, чтобы я отчитывалась перед Блейком. Завернувшись в одеяло, я поняла, что моя голова стала снова болеть, ведь медсестра назначила мне постельный режим и полный покой, а вместо этого я, разрывалась между тремя свихнувшимися парнями неожиданно ввалившихся в мою жизнь, а теперь еще и дом. Не знаю, сколько мне пришлось поворочаться в своей кровати, чтобы этот долбаный Морфей, наконец, добрался до меня, потому что утром я открыла глаза совершенно не выспавшийся и ужасно злой. Голова уже не болела, а до понедельника столько времени, что я просто сойду с ума в этом доме. Как обычно и ответственно убравшись в комнате и приведя себя в порядок, я проделала то же самое во всем доме, естественно обходя комнату Моники за пару метров, чтобы не подхватить чего-нибудь. Вероятно, сотрясение не пошло мне на пользу потому что меня потянуло на философию жизни. Я поражаюсь своему милосердию, а вернее его отсутствию, потому что иногда действительно нужно подумать и промолчать, чтобы не задеть человека, а еще лучше ответить, умудрившись не оскорбить его. Точно нужно быть доброй и тогда люди потянуться ко мне... и тогда я всех убью. Нет, вариант с милосердием не проходит, так же как и с добротой, и смирением. Иногда мне кажется, что это не мой мир и я не понимаю этих людей с их странными словами. Наблюдая и стоя в стороне, я пытаюсь защититься от них. Ведь они говорят “я люблю тебя”, а сами пожирают взглядами других, поджидая момента, когда “любимый ” отвернется, или подруга, которая клянется в вечной верности, словно собака из отряда S.W.A.T., а потом растрезвонивает, все секреты за приглашение на вечернику... Нет, я определенно не хочу оказаться кем-либо на одной из этих сторон: обманутых или обманувших. Погода за окном была совершенно не осенней. Солнце светило очень ярко, и проклятые птички трезвонили у меня под окнами. Все это жутко отвлекало меня от Остен, которую я все-таки решила дочитать, но мое терпенье лопнуло, когда очередной голосистый певун благой дурью пропел за окном. Откинув книгу в сторону, я схватила ключи от дома и пошла в магазин за большой коробкой шоколада. До супермаркета я добиралась чертову вечность, поэтому затраченное время, я решила компенсировать еще одной упаковкой. Выбрав классический Тоблерон, я направилась прямиком к кассе, мечтая быстрее поглотить любимый шоколад. Но по своему обыкновению, я врезалась в девушку. Проклиная весь свет, я подобрала треугольные плитки шоколада, чтобы продолжить свой незамысловатый путь. – Эй, ты ведь Макс Джеймс?! Я затормозила как упрямый ишак. И медленно обернулась, ведь меня окликнула та самая девушка, в которую я воткнулась, душа медленно ушла в пятки, к парням прибавилась еще одна, грудастая проблема. – Э... нет, – пресекла я, – я не из того лагеря. – Разозленная до чертиков прошипела я, готовая съесть свой шоколад вместе с упаковкой. В ответ девушка лишь рассмеялась. – Я так и думала, ты классная! – буквально пропела она, как Джастин Тимберлейк, который прищемил пипиську. – У тебя есть минутка? – я отрицательно покачала головой. – Э-м... наверно надо представиться, Брук Смит, я учусь с тобой в одном классе. И почему меня все знают в моем классе, а я никого не знаю! Им что ориентировки рассылали?! – Приятно познакомиться, – из вежливости ответила я, думая как-бы слинять отсюда, а то вдруг “святая троица” и здесь объявиться. – Извини, что занимаю твое время, я просто хотела дать тебе вот это, – девушка протянула конверт черного цвета. Я даже думать не хочу что там... – Мне понравилось, как ты отшила Эйти в спортзале. Открыв конверт, я увидела приглашение на вечеринку в воскресенье. Мои глаза удивленно округлились. – Я надеюсь, что ты придешь! – сказала она и упорхнула как горная коза. Ошеломленная с Тоблероном в руках и приглашением я пропустила свою очередь... Кто-нибудь скажите, это когда-нибудь закончится со мной? Или этот вопрос стал риторическим? Part 2. Cannabis kissing. Сегодня воскресенье, а злосчастное приглашение на вечеринку Брук пылилось на моем столике в комнате, я еще не решила, идти мне или нет. В конце концов, ведь когда-то нужно начинать веселиться по-настоящему, так как портить нервы окружающим мне порядком надоело. Сестра гремела на кухне тарелками, воспользовавшись этим, я спустилась вниз, расспросить Монику о том идет она на вечеринку или нет. – Эй, Моника, ты сегодня идешь к Брук? – прямо в лоб спросила я, понимая, что подписала себе смертный приговор, так в жизни и, не поцеловавшись с парнем ни разу. Тупица. Моника зависла как в “Матрице”, а затем медленно обернулась в мою сторону, смотря так, словно перед ней стоял тираннозавр в семейных трусах и с бубном. – Почему ты спрашиваешь? – такой подозрительности позавидовал бы сам агент ее Величества. Я взяла тарелку из ее рук, тщательно протирая, так тщательно что, кажется, она скоро треснет от приложенной силы. – Просто... – так, Макс Джеймс, либо ты сейчас ей все расскажешь, либо я тебя потом всю оставшуюся жизнь буду грызть! Это была вторая часть моей неустойчивой личности и в этот раз я должна прислушаться к ее голосу. – У меня есть приглашение, но я не знаю, стоит ли мне идти туда... – глаза как-то сами опустились в пол, а щеки покраснели. Дожили, я стою, жмусь перед своей недалекой сестре. – Иду, – спокойно ответила она, беря в руки другую тарелку. Стоп! А чего это она такая покладистая и спокойная, да еще и посуду моет?! – Хочешь составить мне компанию? Тут я как обычно не выдержала и с грохотом стада буйволов выбежала из кухни, крикнув громкое “нет”. Забравшись на первую ступень лестницы, я остановилась, ущипнув себя за руку. Моя левая нога, как загипнотизированная спустилась обратно и сделала первый шаг в сторону кухни, я хотела крикнуть ей что-то типа: “эй, а ну вернись, иначе я тебе палец сломаю...”, но потом передумала... и вот я стою на пороге кухни, прижав уши и вытаращив глаза как шкодливый кот. – Моника? – позвала я не своим голосом, выглядывая из-за косяка дверного проема. – М-м? – Вообще-то я хочу пойти. – Признание далось мне нелегко, когда эти слова слетали с губ, язык стал ватным, будто распух или меня оса укусила, но когда я сказала это, мир к большому удивлению существовать не перестал, как и я сама. А что удивительнее всего, моя сестра не впала в ступор после этих слов. Она отложила тарелку и кивнула. – Отлично, только не убей там кого-нибудь, – немного пренебрежительно пробубнила она, снимая фартук с цветочками, – только одевать тебя буду я... и... ты должна снять брейки. – Что?! – она наверно упала с пирамиды на тренировке и стукнулась ну очень сильно! – Сегодня воскресенье, не один стоматолог не работает. Моника взглянула на часы, было всего-то одиннадцать утра. – Мама сказала, что срок снимать брейки наступил еще пару недель назад, а ты проигнорировала это, поэтому ты сейчас же едешь к доктору Саммерсу, он снимет эти увечья с твоих зубов. Родители сказали, что страховка все покроет. Мне не дали сказать и слова, через пятнадцать минут, я стояла с ключами от машины родителей, номером страховки в голове и в полной растерянности на крыльце дома. Через полчаса я оказалась в приемной, а через час с лишним, ехала домой без зубов... в смысле, без брейков, ощущения были такими, словно мне на самом деле выбили половину челюсти, я даже говорить боялась. Моника заставила меня улыбнуться, а затем подпрыгнула от радости. – Круто! Теперь ты на человека похожа! – пропела сестра, толкая меня на второй этаж в свою комнату. – Садись, теперь из человека я буду делать девушку! Усевшись на кровать, я не смогла сдержать в себе очередную колкую реплику. – Ты что в детстве в куклы не доиграла? Моника нахмурилась, хватая в руки охапку тряпок. – А ты что в детстве часто без шапки ходила? – я впала в ступор, задумываясь, к чему она задала этот вопрос, увидев мои потуги, она продолжила. – Не напрягайся, это я о том, что мозги у тебя совсем отмороженные. Моя кривая ухмылка подтвердила ее догадку, но шапку я носила! – И что именно ты хочешь со мной сделать? – с небольшой тревогой в голосе проговорила я, ковыряясь носком в пятнистом ковре. – Честно, не нужно делать из меня вторую Хилтон, иначе я убьюсь окончательно и бесповоротно! – Только спокойствие... Я вцепилась рукой в покрывало, но было уже поздно... – Ни за что в своей жалкой тусовочной деятельности я не выйду в этом! – кричала я из ванной комнаты, натягивая черный шелковый топ выше, проблема была в одном... если натянуть на грудь, будет открыт живот, если закрыть живот то мои “близняшки” выставляются напоказ всему Трентону. В итоге сдавшись, я стянула полотенце и накинула его себе на плечи, выходя в комнату. Окинув меня своим сканирующим взглядом на предмет несоответствий утвержденных гламстандартов, Моника сморщила нос. Видимо меня забраковали. – Либо это, либо черный корсет. – Это! – выпалила я, кидая полотенце обратно в ванную. За время моих “мучений” феном, расческой и средствами из бездонной косметички сестры, мы ни разу не поругались, что было удивительным фактом. Она не сделала из меня куклу Барби, но я выглядела определенно лучше, чем обычно. Запихнув меня в синие джинсы, которые облипали мою пятую точку как обертка колбасу и в этот топ, Моника вручила мне удобные босоножки с открытыми носами. С внешностью она ничего особенного не сделала, не считая выщипанных бровей и уложенных волос. До вечеринки мы добирались на своих двух, сестра изъявила желание надраться в дрова, а я... рюмки пива будет достаточно, чтобы почувствовать себя Моникой “в дровах”. Громкая музыка выдавала вечеринку за пару сотен метров от места. Я собиралась с мыслями, так как в молодежных фильмах тусовки показывались с одной стороны: секс, травка и рок. Из всего этого списка я была согласна лишь на одно... Отдав приглашения какой-то расфуфыренной девушке с мордой лица как у Тайсона, мы прошли в дом. Выкрикнув толи “пока” толи “доска”, Моника выхватила, у кого-то стакан с пивом и испарилась в толпах изрядно веселой молодежи, которая по организованности не уступала стаду гиббонов. – Стерва, – гаркнула я и тут же была задета каким-то верзилой. – Смотри куда прешь! – огрызнувшись, стала поправлять топ, съехавший вниз. И-за того, что я стояла на месте, мои колыхания не прекратились, каждая пьяная морда стремилась задеть мое трезвое тело. Поэтому рискнув своим психологическим здоровьем, я решила разведать вражескую территорию, чтобы узнать пути к отступлению. Блуждая по комнатам, я обнаружила то, чего обнаруживать мне категорически не стоило, поэтому с дикими воплями я выскакивала обратно, дико извиняясь. Насмотревшись он-лайн пособие “секс для чайников” я рванула на первый этаж в зону для танцев. И почему когда надо вокруг меня нет ни одной знакомой физиономии Эйти или Эда, на крайний случай тренера Кроуфорда. Нервно переминаясь с ноги на ногу, я пыталась найти хотя бы сестру, которая стопроцентно надралась по самые уши. Когда мои нервы достигли предела, я почувствовала как сильные и крепкие руки стали обвиваться вокруг моей талии, мастерски запуская пальцы под топик. Собрав всю свою боевую мощь, почти с криком “банзай” я двинула пяткой в голень этому “счастливчику”. – А-а-а! Твою дивизию! – взревел он, прыгая на одной ноге вокруг меня. – Сдурела?! Мои брови сдвинулись в кучку, а мозг стал судорожно переваривать услышанные крики, я знала этот голос, а когда вспомнила, я подлетела к нему и добавила увесистый подзатыльник. – Эйти, ты совсем обнаглел! – мои ладони сжались в кулаки, чтобы продолжить расправу. – Ты идиотка! – заорал он в ответ, – это же вечеринка, катись в монастырь ненормальная! – Ах так! – сжав зубы, кулаки я двинулась на него, выбивать последний мозг. – Да прибудет с тобой лучший мир! – сказала я, замахнувшись... Эйт замер, будто на него снизошло озарение. – Макс?! – заверещал он, – это ты, Макс?! Гордон резко выпрямился и отскочил в сторону, я же промахнулась мимо него и полетела вперед, растерявшись, он бросился ко мне на встречу, в итоге мы упали. Я на него, а он на пол. – Ауч. – Парень встал, поднимая меня и себя одновременно, от него разило как от бочонка с пивом. – Ты всегда будешь падать на меня при встрече?! Скорчив недовольную гримасу, я буркнула: – Такими темпами ты вообще не доживешь до следующей встречи! Поставив меня на пол, Макс похлопал по моему плечу рукой, а затем широко улыбнулся. – Ты хорошо выглядишь, кстати, что с тобой стало? Я удивилась заданному вопросу и уже снова приготовилась двинуть ему по пустой башке. – Моя сестра кусается, я заразилась ее слюной и стала как она. – Эйти открытым и наглым образом пялился на мою грудь. Это немного смутило меня, чего он там не видел такого, что заставляет его так пристально смотреть именно на мою?! – Смотри, дырку прожжешь, – не выдержала я и отвернулась от него, чтобы не смущать, натягивая топ на грудь. Парень немного помолчал, а затем выдал гениальную фразу: – Хочешь пива? Действительно, а хочу ли я пива? И какие будут последствия, если я выпью эту адскую смесь солода и хмеля. Сколько будет пострадавших и смогу ли я после этого ходить в школу, чтобы на меня никто не таращился? – Хочу, наверно. – Не очень решительным голосом ответила я, следуя за Гордоном, который, даже не дождавшись моего ответа, пошел за пивом. Пару мгновений спустя я принюхивалась к коричневатой жидкости в большом пластиковом стакане. – Жить будешь, – Эйти как всегда глупо ухмылялся, его руки были сложены на груди, на которой выпирали накаченные мышцы. Сглотнув, я поняла что пялюсь на его деток, как он, пару мгновений назад на мои. Ничего не ответив, я сделала пару больших глотков, пересиливая желание вылить содержимое стакана на его голову. Жидкость была немного горьковатой, но в целом приятной на вкус. – Хорошая девочка, – Восемь обнял меня за плечи, притягивая к себе. Минуточку, он же вроде обиделся на меня из-за того, что я выставила его в окно. Я уперлась руками ему в грудь. – Не распускай свои руки, – твердо отрезала я, – иначе останешься без них. Гордон неожиданно отпустил меня, его лицо стало раздраженным. Губы сжались в тонкую полоску. – Значит этому Сент Лоу можно обнимать тебя, а мне нет?! Я подавилась пивом и закашлялась. Это что ревность?! – Что?! – вскрик получился громче, чем обычно, даже через музыку другие услышали мой недовольный возглас. – Что слышала! – Но, я... – не успела договорить, потому что Эйти, как чертов торнадо, свинтил в неизвестном направлении, сметая каждую нетрезвую личность на своем пути. Ну и черт с ним, сделав еще несколько глотков, я стала двигаться по гостинной, то и дело, натыкаясь на кого-нибудь из тех, кто не отошел от столкновения с Максом. В итоге мне стало как-то тяжело передвигаться, да и к тому же, слова этого баскетболиста не выходили из моей вечно думающей головы, они не давали мне покоя, буквально перекатываясь по всему сознанию. По всему что со мной происходило, я поняла, что стала пьянеть, голова потяжелела и стала весить, чертов центнер, а язык, даже не говоря ни слова, заплетался. Мне хотелось найти Макса и потребовать объяснений, я не могла терпеть того, что он снова сравнил меня с доступной девушкой, рядом с которой можно распускать свои длиннющие руки, не смотря на то, что он был главной звездой этой гребаной школы. Я уже не обращала внимания на обжимающиеся парочки и даже надеялась что найду в одной из них Гордона. Мне осталось открыть одну дверь, но меня отвлек пьяный смех моей сестры, на время, забыв об этом придурке, я пошла к ней. Это был довольный смех, смешанный с придыханием, свернув в коридор, я стала как вкопанная. Моника оказалась прижатой к стене, ее руки блуждали по накаченной и широкой спине парня. Здесь царил полумрак, они меня не видели, зато я видела все. Его руки задрали ее кофточку, а она обхватила его талию ногами, повиснув, на парне как макака на пальме, еще крепче прижимаясь к нему. Меня охватило отвращение, все это напоминало сцену в библиотеке из фильма “Искупление”... – Моника? – расстроенно произнесла я, моя сестра была плохой, но теперь я лично видела ее такой... шлюхой. Парень отпрянул от нее, а она разочарованно оперлась об стену, хватая его за руку. Он обернулся, закусывая губу, смотря на меня виноватым взглядом. – Эйти? – позвали мы обе. “8″ промолчал. Помотав головой, я развернулась и побежала в сторону от них, перепрыгивая через ступеньки на лестнице как в кино, наивная и глупая дурочка. Макс даже побежал за мной, видимо жить надоело. – Стой! – крикнул он, а я даже не подумала затормозить, убегая от него, как от страшного кошмара. По щекам покатились слезы, не знаю почему меня это так задело, от того что я была пьяной, или потому что мне стало больно? Я знаю этого парня совсем ничего, а уже лью слезы по нему? У самой двери я увидела Эда, ничего не говоря ему, я потащила парня за собой на улицу. Сент Лоу даже не упирался и ни сказал не слова. Какое-то время он просто молчал, слушая, как я плачу и шмыгаю носом. Его руки гладили меня по спине, ободряюще сжимая плечи. Мы сидели на большой летней скамье за домом Брук, а я так и не видела ее, этим вечером и снова из моей груди вырвался стон. Ненавижу свою сестру и Эйти! Смахнув слезы, не моргающим взглядом посмотрела на Эдварда, вот только страданий Беллы Свон мне не хватало. – Сколько ты выпила, Макс? – тихим, мягким баритоном спросил Сент Лоу, смотря прямо мне в глаза, я повернула голову и всмотрелась в его лицо, черт. Он был красавчиком, как раз таким, каких показывают в романтичных фильмах с сопливым концом. Так как мой язык отказывался функционировать в нормальном режиме, я просто подняла руку и показала один палец. – Один литр?! – почти прокричал Эд, сжимая мои плечи сильнее, чем обычно. Я покачала головой в стороны, пришлось сконцентрироваться и сказать более или менее внятно: – Стакан... Заливистый смех парня нарушил мою какофонию из шмыганья носом и всхлипов рвущихся из груди. Неожиданно мне стало смешно и к моим слезам, прибавился истеричный смех. – Почему ты плачешь? – теперь его голос стал серьезным и требовательным. Интересно если сказать ему правду, как он отреагирует? Немного подумав, я просто брякнула: – Соринка в глаз попала, – я ожидала расспроса, а он просто кивнул головой. В его клетчатой рубашке из кармана торчала пачка сигарета и за ухом красовалась еще одна. Я потянулась и выхватила сигарету. Перехватив мою руку, Сент Лоу отобрал ее. – Нет, это ты курить не будешь, даже если ты куришь. – Твердо проговорил парень, думая, куда бы убрать эту штуковину. – Почему? – мои глаза невинно хлопали ресницами, пока я ожидала ответ. Отпрянув от него, села ровно, награждая парня заинтересованным взглядом. – М-м? – слезы как-то сами перестали течь. – Видишь ли, это косяк. – Эд взлохматил волосы на затылке, явно нервничая. – Травка что ли? – глупо переспросила я, так же глупо улыбаясь. Черт, я бы его за это в трезвом состоянии закопала вон под тем розовым кустом рядом со скамьей. – Ага, я иногда балуюсь. Вздернув бровь, я подвинулась ближе. Пожалуйста, пусть он меня за эти мысли закопает под тем же кустом с розами! Травка детям не игрушка. – Не хочешь закурить, это же вечеринка? – дьявол. Откуда это во мне и откуда взялся этот соблазнительный тон? Лоу подозрительно посмотрел на меня, а затем на косяк. Я нервно закусила нижнюю губу, а моя шея, словно у гуся потянулась к его лицу. – Хорошо, – Эдвард полез в карман за зажигалкой, не изменяя своей подозрительности. Может быть завтра и всю оставшуюся жизнь я буду жалеть о том, что собираюсь это сделать, но еще больше буду жалеть, если не сделаю этого... Все, нужно завязывать с вечеринками. Он зажег косяк, мне в нос ударил резкий запах, немного мускусный, немного пряный. Покосившись на меня, а я бы тоже покосилась, ведь в данный момент мое лицо не было обезображено интеллектом, Сент Лоу, обхватив косяк двумя пальцами, сделал затяжку. Непонятная волна чувств охватила меня, будоража сознание. Этот парень курил чертовски сексуально, слегка прищуривая глаза, а его губы так обхватывали эту сигарету. Хочу быть ей! А пальцы, черт, эти пальцы сводят мою пьяную голову с ума. Я невольно задержала дыхание и стала дышать лишь тогда, когда он выдохнул. Он мягко выпустил клубы дыма. Я как завороженная дурочка смотрела на его губы. В голове были совершенно не детские мысли. – Ты раньше курила? – Эд не передавал мне косяк, ожидая моего ответа. Я отрицательно покачала головой. В его глазах появилась искорка, даже целый костер! – Хм, – все что он сказал и снова затянулся, а я-то губу раскатала, думая о том, что теперь моя очередь. Вздох разочарования вырвался с губ. Если Эдвард не перестанет так затягиваться, то я за себя не отвечаю! Неожиданно парень придвинулся ко мне и ничего не говоря склонился к моим губам. Мое сердце ушло в пятки, пробило там дыру и убежало домой, громко хлопая дверью. Я превратилась в чертову статую, не зная что мне делать. Мне вдруг жутко захотелось, чтобы он поцеловал меня. Как же хорошо, что мне сняли брейки! Эд кажется, хотел того же. Его пухлые губы коснулись моих губ. Наверно, судя законам логики, я должна была открыть рот, что в итоге и сделала. Еще одно мягкое касание, а я уже потеряла голову, его рот накрыл мой, с невероятной нежностью, но это не было похоже на поцелуй. Горячий дым прошел прямо ко мне в рот, а затем в нос и весь романтический момент закончился моим громким кашлем. Похлопав меня по спине, Эдвард громко засмеялся, стряхивая пепел с окурка. Какая-то часть дыма, все-таки попала мне в легкие и видимо в мозг, я ощутила небольшое, приятное головокружение. Прокашлявшись, я присела ближе к Эдварду, настолько что между нами не оставалось места. – Поздравляю с первой затяжкой, – проговорил он мне прямо в губы, “надеюсь не последней”, – подумала я, воскрешая ощущение его губ. – Хочешь еще? Я кивнула. Глубоко затянувшись, Эдвард снова склонился ко мне, чтобы впустить дым. И как только его губы коснулись моих, я открыла рот, впуская в себя пьянящий дурман, я видела его довольную ухмылку, Лоу стал отстраняться, но я, обхватив его за шею, притянула парня к себе, накрывая губы поцелуем, и мне плевать, если дым повалит из его ушей... Part 3. Сердцебиение. Это был второй безрассудный поступок в моей жизни, после целования конопляного дыма. Мои глаза закрылись от удовольствия, я прильнула к парню всем телом, теперь я понимаю Монику, закинувшую ноги чуть ли ни на шею Эйти. Желание – опасная штука. Пальцы сами нырнули в волосы, перебирая короткие пряди, в этом все мои навыки целования заканчивались, а вот Эд творил чудеса. Губы мягко скользили по моему подбородку, и я уже задыхалась от счастья, они возвращались на мою нижнюю губу, слегка покусывая ее, и когда его руки обвили меня за талию, слегка задирая кофточку, меня словно дубиной по башке треснули. Я остановилась и отвернулась от губ парня. Эд отпрянул, хмуро глядя на меня. – Прости, – шепнула я, поправляя топик и вытирая губы ладонью. – Какой-то неправильный косяк попался, я не должна была так делать... – Ты о чем? – Об этом поцелуе, это глупый порыв, – оправдывалась я, даже не глядя на парня. Его рука взяла мою ладонь, слегка сжимая ее, мне пришлось повернуться к нему лицом, он улыбался. – Алкоголь ударил в голову... – Т-с-с, Макс! – успокаивал меня Эдвард, – если ты заметила, я не сопротивлялся, мне хотелось поцеловать тебя. – Сент Лоу хотел обнять меня, но я встала с лавочки. – Нет! – слезы опять навернулись на глаза, я в конец запуталась в своих эмоциях и чувствах. После того, как я застукала свою сестру и этого гамадрила, все перевернулось с ног на голову, мне захотелось отомстить за ту обиду, которую они причинили мне, но почему именно Эдвард попался мне на пути?! Идиотка! – Извини, мне сделали больно, и это... – Была месть? – конечно Лоу был не дурак и все понял, – и кому ты хотела отомстить таким способом? Я не нашла впервые в жизни правильного ответа, и чем я лучше Моники? Виновато опустив глаза в пол, я собиралась признаться во всем. – Мне, – жестко ответил голос, доносящийся из темноты, через мгновенье Эйти показался нам с Эдвардом. Парень вскочил со скамейки. – Чем ты лучше меня, Макс? – и как он умудрялся бить меня каждым словом, я съежилась, обхватывая себя руками. Макс шел прямо на нас, мое сознание вмиг протрезвело, чувствуя опасность, его лицо было непроницаемым, а руки спрятаны в карманы джинс. – И чем он лучше? Эдвард встал чуть вперед, закрывая меня своей спиной. – Опять ты, – Лоу разозлился, его голос потерял мягкость, стоя рядом, я чувствовала, как все его тело напряглось. – Нет, парень, это снова ты лезешь не туда куда нужно! – огрызнулся Гордон. Теперь он стоял рядом с нами, – Макс, почему ты убегаешь и прячешься за ним, вместо того чтобы сказать мне все в лицо?! Сжав челюсти, я вышла из-за спины Сент Лоу. Хорошо, хочет слышать все в лицо, я скажу и пусть, потом не жалуется на заниженную самооценку! – Эй, герой школы, – перебил Эд, – не все боятся тебя! – Неужели? – Эйти стоял впритык к Эду, чуть ли не соприкасаясь носами, они гневно сверлили друг друга взглядом. – Хочешь проверить? – C радостью, – Эдвард толкнул парня руками в грудь, отчего тот пошатнулся и отступил назад. – Ты труп! – прорычал “8”, бросаясь на Лоу. Если бы я не втиснулась между ними, была бы драка. -Хватит драться! – мои руки упирались в их накаченные груди, – я вам не ценный приз! Парни немного сбавили обороты, уставившись на меня. – Ты?! – я кивнула в сторону Эйти, – хочешь услышать все в лицо? Хорошо, я поговорю с тобой, а ты, – теперь я обращалась к Эду, виновата глядя на него, – пожалуйста, уходи. – Что?! – удивленно фыркнул парень, – я не оставлю тебя с ним! – Уходи. – Жестко повторила я, переступая через себя, видя, как исказилось лицо Сент Лоу. – Ладно, – он поднял руки вверх, – только не жалей потом о своем выборе. Махнув на меня рукой, парень ушел. Я закрыла глаза, пытаясь сдержать дурацкие слезы. Какая муха меня укусила, что я обижаю людей не словами, а своими поступками?! – Заигралась? – с большой иронией в голосе, спросил Эйти. – И каково это, чувствовать себя последней дрянью? – моя ладонь обрушилась на его левую щеку, он даже не шелохнулся, а вот моя рука сильно заныла. – И это все на что ты способна?! Его смех заложил мои уши, а я уже подумывала о лопатах, которые стояли у стены, рядом с небольшим сарайчиком, узнает на что, способна гневная Макс Джеймс! – Пошел ты, Эйти! – рявкнула я, собираясь уйти, мои каблуки застревали в грунте, но я упрямо делала попытки быстро сбежать и догнать Эдварда. – Куда собралась?! – Гордон схватил меня за руку, буквально выдергивая меня к себе. – Я только начал! Такого Эйти я не знала. Мне было страшно, но я старалась не показывать свой страх, иначе он меня в порошок сотрет одним только взглядом. – А я закончила! Отпусти мою руку! – Нет! Так что ты хотела сказать мне? Мои руки оказались в железной хватке, и вся эта сцена напоминала разборки ревнивой итальянской парочки, не хватало лишь битой посуды и группы поддержи, но если я скажу все то, что хотела сказать, то наша стычка станет похожа на разборки со стороны Каморры и Коза-Ностры. – Ничего, с тобой невозможно разговаривать без переводчика для умалишённых, чтобы тебе доходчивее слова казались! – Я смотрю, ты только, и можешь острить! – с чувством собственного превосходства проговорил он, сверля мое лицо своими пьяными глазами. – Да, это все лучше, чем засовывать языки в рот каждой встречной! – гневно выпила я, вот только голос начал дрожать. Я превращалась в слабохарактерную тряпку. От моих слов он снова начал смеяться как ненормальный, но, не разжимая своих цепких рук. – Ревнуешь, значит? – его довольная морда все ближе склонялась к моему лицу. – Хм, у мисс злюки есть сердце? – Еще чего, я вероятнее столб к велосипеду приревную, чем тебя к кому-то! – вырваться по-прежнему не удавалось, сколько же он времени проводит в тренажерном зале? – Отпусти меня! – Боишься? – Тебя?! – возразила я, – нет. – Воцарилась небольшая тишина, было слышно, как бьются наши сердца. – Я просто ненавижу тебя! – наконец-то призналась. Вздох облегчения скатился с губ. – Это мы еще посмотрим! – прорычал Макс. – Ненави... Мой рот неожиданно оказался заткнутым его поцелуем. Я опешила и задержала дыхание, а вот Эйти пошел в открытое наступление, я же держала оборону, сомкнув губы. Рука Гордона обхватила меня за подбородок, принуждая ответить на поцелуй, давление его губ стремительно росло. В моей голове проносились миллионы мыслей. Его поцелуй был жестким и настойчивым, а потом все изменилось... губы стали мягче и нежнее, Макс слегка отстранился, шепча: – Ответь мне... Внутри все дрогнуло, и вся ненависть улетучилась в неизвестном направлении. Я открыла рот, отвечая на поцелуй Эйти, который становился все страстнее и нежнее одновременно. Когда он полностью расслабился, я притянула парня ближе к себе, прижимаясь всем телом... а затем моя коленка, обрушилась на его пах. – Твою мать, – пропищал он, падая прямиком на траву, держась руками за причинное место. – Запомни эти ощущения и вспоминай их каждый раз, когда захочешь поцеловать меня снова. С чувством выполненного долга, я поправила волосы и, переступив через Эйти пошла с сада, с твердым намерением покинуть эту вечеринку, пока Гордон не очухался, и не захотел взять реванш. Народ все еще подтягивался к дому Брук, к моей радости, никто не обращал на меня внимания. Ноги устали от каблуков, на улице заметно похолодало, но я не переставала идти домой. Улица метров через четыреста стала пустынной и тихой, была прекрасная возможность, чтобы подумать о своих приключениях, которые все больше напоминали события молодежной драмы с элементами комедии. Сейчас я знала одно, Эдвард обиделся на меня из-за тупицы Эйти, а тот в свою очередь будет припоминать мне до конца школы свои ушибленные причиндалы, по которым, я так смачно двинула коленом. В итоге, я оставалась без преследования двоих красавчиков, что не могло ни радовать меня. С другой стороны, над кем я буду измываться, если не над ними? И что будет, если эти двое сговорятся и устроят мне вендетту? Да, Джеймс, ты труп, поздравляю. Шмыгнув носом, прибавила шагу, желая оказаться дома, прежде чем заледенею. Дорогу осветил дальний свет автомобильных фар, я отошла на обочину, чтобы какой-нибудь пьяный ученик не наехал на меня. Когда машина проехала, я вышла обратно, но та ударила по тормозам и остановилась. Я огляделась по сторонам, ну все, вот и маньяки подоспели. Дверь открылась и, оттуда вышел Блейк Кроуфорд, то есть мой физрук. Замечательно, если сейчас начнется конец света, я даже не удивлюсь. На мне что радар, что все не дают мне прохода или я какой-то особенный афродизиак от которого они тащатся как коты от валерьянки? Я сконцентрировалась, чтобы не выдать свое не трезвое состояние с апгрейдом конопли. – Макс Джеймс? – тренер закрыл дверь машины, направляясь ко мне на встречу. – Тренер? – я не назвала его по имени, чтобы напомнить ему о том, что я его ученица, а то вдруг и этот полезет целоваться. – Что ты здесь делаешь? – парень был одет в обычные джинсы и гоночную, кожаную куртку. – Уже поздно. – Спасибо, па... тренер, – я чуть не сказала папа, его забота жутко нервировала меня. – Я была на вечеринке у Брук, к сожалению, забыла ее фамилию. – Видимо вечеринка удалась? – Не совсем, я накостыляла вашему лучшему игроку, только не говорите, что я буду наказана. Тренер усмехнулся, снимая свою куртку и протягивая ее мне. – Ты простудишься, лучше накинь ее. – Ничего не ответив, я последовала его совету, так стало теплее. – Если ты подралась с Эйти, значит, он заслужил, – спокойно проговорил тренер. – Макс, будет лучше, если я отвезу тебя домой. Конечно, у меня не было совести, но я решительно покачала головой, отклоняя приглашение. – Не напрягайтесь, мне осталось пройти всего-то пару километров. – Ничего и слышать не хочу! Через пару минут я сидела пристегнутой в Мерседесе тренера. Черт, никакого права выбора нет! Мы доехали достаточно быстро, я всю дорогу молчала, а Блейк то и дело бросал на меня короткие взгляды, наверно боялся, что я выпрыгну в окно. Когда мы приехали, я сняла куртку, протягивая ее обратно тренеру, добавив извинение, за то, что захлопнула дверь перед его носом пару дней назад. – Ничего страшного и спокойной ночи, – махнув рукой, тренер Кроуфорд с визгом шин уехал с места. Интересное совпадение, еще одно такое и я точно стану верить в чудеса. Швырнув туфли в комнату Моники, я добралась до своей кровати, плюхнувшись на нее, словно бревно, закрывая глаза... Part 4. Боль в сердце. Признаться честно я не спала всю ночь и, даже под утро мне не удалось заснуть. Весь мой эпический пофигизм испарился как вода в луже после дождя, поэтому меня не покидали мысли о том, что будет дальше, возможно это из-за того что алкоголь перестал действовать на мое сознание и страх перед новым днем пугал меня до чертиков. Как мне смотреть в глаза Эдварда после нашего поцелуя, а про косяки с травой вообще стыдно вспоминать, а Эйти? Что мне делать с ним, мало того я поцеловалась и с ним, а потом еще двинула парню по причинному месту. Добивало меня и то, что тренер Блейк увидел меня пьяную и глупую прошлым вечером. И как мне идти в эту проклятую школу?! Будильник развеял мои последние надежды на сон, громким ударом его об тумбочку, я вырубила ужасный звук и перевернулась на другой бок, мечтая провалиться прямиком в ад, желательно вместе с кроватью, сомневаюсь что там, меня будут ждать номера люкс, за мое-то поведение! Я не отрицаю что веду себя как последняя стерва-язва, но последние события были явным перебором. В итоге меня добила песня на втором будильнике с телефона, мощный голос Брюса Спрингстина оповестил мою темную голову о том, что я родилась в США. Фыркнув, выражая явное недовольство этим фактом, я встала, направляясь в ванную, чтобы смыть остатки вчерашнего позора. Я заглянула в зеркало и сморщилась, мое лицо немного припухло, а не смытая тушь расползлась по всему лицу, благодаря чему я стала похожа на енота-переростка. Отмыв лицо с третей попытки, я приняла душ, что немного освежило меня, вернув вид прежней девчонки, редкостной задиры, вот только скобок на зубах для полного счастья не хватало. Я накрасила ресницы тушью, которую купила в аптеке пару месяцев назад для детей от трех лет, решив, что ее будет проще смыть в конце дня. Выбрала синие джинсы с заниженной талией и футболку с надписью “никогда не говори никогда”, и надела на себя, в довершение, взяв глупый свитер с привычными узорами в виде пингвина-мутанта. На этом мое время, которое немного оттягивало, визит в школу закончилось. Нехотя я спустилась вниз, но к своему великому счастью не застала там Монику. Либо она еще на вечеринке, либо дрыхнет с целью пропустить школу, к ее счастью я не была такой эгоисткой, чтобы лишить сестру стипендии при поступлении в колледж, поднявшись в комнату Моники, я ее там не застала. Ключей от машины не было, а это значит, что она, к сожалению, оказалось большой эгоисткой, раз уехала без меня, придется снова удирать от собак, пока буду идти в школу или бежать... На кухне я как всегда выпила стакан апельсинового сока, выкидывая пустую коробку от сока, но на самом верху мусорной горы лежал использованный ..., я даже в слух не могу произнести это ужасное слово, поэтому скажу так, средство защиты от нежелательных спиногрызов. С диким воплем я захлопнула мусорный бак и бросилась отмывать руки не жалея моющего средства, это омерзительно, у моей сестры совсем мозги заспиртовались, она снова привела какого-то идиота ночью! Схватив резиновые перчатки, я выкинула мусор, а затем и перчатки, борясь с громадным желанием поджечь уличный бак, уничтожая эту мерзость. Забежав домой, хватая сумку, я отправилась в школу, размышляя о том, как лучше убить сестру. Пока я топала в школу, наступил тот самый страшный момент, которого я всегда боялась, ни одна песня в моем плеере не нравилась мне, в итоге разозлившись, я удалила весь плейлист, а потом чуть не разревелась от досады, ведь там было десять гигов моей жизни. Все это прибавило мне уверенности в том, что во всем виновата Моника и, ее нужно лишить права существовать в этом мире. Сегодня был теплый денек, не смотря на то, что на улице был октябрь, скинув уродливую кофту, я запихнула ее в рюкзак и вошла в школу. Судьба решила, что удаление плейлиста было самым тяжёлым испытанием на сегодня, поэтому мне не встретилось никаких собак на улице, зато в школе их было больше тысячи. Мимо мелькали лица, которые я видела на вечеринке у Брук, удивительно как я умудрилась запомнить их, ведь надралась я прилично. Первым уроком по расписанию была мировая история, не мой самый любимый предмет, тяжело вздохнув, я, вошла в класс, усаживаясь на одно единственное свободное место рядом с каким-то очкариком с шевелюрой как у солиста Bonny- M. Кивнув ему, я уставилась на доску, ожидая, когда начнется урок. Моника сидела позади меня, через три парты, могу поклясться, что она прожигала дырку у меня на спине, обернувшись, я увидела жест, намекающий на то, что я труп на следующей перемене, странно, ведь именно это грозило сестре с моей стороны. Неожиданно в аудиторию ввалился Эйти, пролетев мимо меня, он сел за мою спину, на то место где стоял громадный ранец. Черт. Сколько уже можно сюрпризов? Через пять минут начался урок, который вела старая грымза с ужасным, засаленным пучком на голове, готова поспорить, что там мышиное гнездо! Пару раз миссис Бадстер, проходила мимо меня, отчего я вжималась в своего страшного соседа, от него хотя бы не воняло запахом трупного разложения! Про нашу училку нужно ужастик снимать “Как я не выжил на уроке истории”. Ее уроки были такими же ужасными, как и она сама, мы написали один тест по мировой истории и один тест по теме гражданской войны Юга и Севера, такое ощущение, что она была ее непосредственной участницей, в конце осталось время и, старая ведьма устроила устный опрос. Мне стало жутко стыдно, когда Моника на вопрос о том, кто одержал победу во Второй мировой войне, ответила, – китайцы и глупо улыбнулась, Эйти предложил США, что было бы логично для мировоззрения американского подростка и, тоже получил неудовлетворительную оценку, когда очередь дошла до меня, я тихо сказала СССР. Ведьма удостоила меня кивком и что-то записала в свою черную тетрадь, надеюсь это не список жертв Сатане. Когда, наконец, прозвенел звонок, я сорвалась с места, желая избежать разговора с Максом или с собственной сестрой, добежав до шкафчиков, за мной раздался топот Моники. Развернувшись, я увидела искаженное гневом лицо старшей Джеймс и неожиданно для себя полетела на железные шкафчики, ощущая, как руки сестры вцепились мне в волосы, еще раз ударяя меня об рифленое железо. Боль прокатилась по груди, а затем перешла на затылок, из-за того, что моя обезумевшая сестра намотала клок волос на свой кулак. Я настолько опешила и испугалась, что ни смогла даже пикнуть, не понимая за что она меня впечатала мордой в шкаф. Кто-то позвал на помощь, люди собрались вокруг нас, громко обсуждая схватку. Собравшись с силами, я вывернулась, наверняка оставив целый клок волос в руках сестры. Во мне словно Халк проснулся, схватив ее за шею, я также со всей силы швырнула Монику на противоположенные шкафчики, придавливая ее своим телом. С диким рыком, она начала меня в чем-то обвинять, ее локоть обрушился мне на живот, согнувшись пополам я, охнула и рухнула на пол. Дыхание сперло и все поплыло перед глазами, Моника наклонилась ко мне, хватая меня за шиворот моей футболки: – Будешь знать, как клеиться к парням, которые мне не безразличны! – прорычала она, по-прежнему не отпуская меня. Шокировано уставившись на нее, я стала перебирать события, Эд? Эйти? Тренер?! – О чем ты говоришь?! – на глаза навернулись слезы, мне было больно от того, что все это устроила моя собственная слетевшая с катушек сестра. – Сегодня ночью он назвал меня твоим именем! – взревела Моника, пренебрежительно отталкивая свои руки от меня. – Кто он?! – зло выговорила я, отталкиваясь к шкафчикам, ища опору и тут, я все поняла. Прямо перед нами, с перекошенным от ужаса лицом, стоял Макс Гордон, тот самый подлюка Эйти. Я чувствовала, как стала задыхаться, мне физически не хватало воздуха, руки потянулись к лицу, пытаясь сдержать слезы обиды, предательства, ненависти. Внутри билось сердце, бешено перегоняя кровь по всему телу. Я отвернулась, пытаясь спрятать свои глаза от них, но все, вся школа стояла вокруг меня. Неожиданно, я почувствовала себя такой грязной, утонувшей в чьем-то болоте изо лжи и лицемерия, оказавшись центром всех неприятностей. Уши словно заложило, кто-то что-то говорил, даже слишком много, я же слышала, как внутри меня бьется сердце, как его куски падают и разбиваются об стенки пустой души. Мне хотелось стереть все это, чтобы не знать этих людей и быть такими же как они, надменными и жестокими, не чувствуя боли, унижая таких как я. Моника все еще что-то выкрикивала мне, я видела, как Эйти подлетел к ней, схватив ее за руку, громко крича на нее, сестра размахивала руками, пытаясь ударить парня, но ей элементарно не хватало сил. Я закрыла глаза. Сейчас не было еще двух принцев, которые бы смогли защитить меня от злого, третьего принца. Сильные руки коснулись моего предплечья, легонько сотрясая меня. Я открыла глаза, вздрагивая. Боль в сердце стала еще невыносимее, его лицо было полно сожаления, которая мне не нужна была, я вообще предпочитала не знать этого парня. – Прости, прости, – шептал он, пытаясь обнять меня, но я выставила руки вперед, отталкивая Эйти от себя, – пожалуйста, прости! – Макс чуть ли не плакал, борясь с моими попытками оттолкнуть его. Я начала плакать, сотрясаясь всем телом. Эйти каким-то образом смог поднять меня на руки, прижимая к себе. – Я не хотел, чтобы все вышло, так... я виноват, – говорил он. И тут все встало на свои места, ведь я заигралась. – Отпусти меня, – жестко приказала я, монотонным голосом, слезы перестали литься. Вокруг начали расходиться люди, даже Моника испарилась, но он лишь крепче прижался ко мне. – Я сказала, отпусти! – истерично вырвались слова. – Оставь меня! Нехотя Эйти разжал свою хватку, ставя меня на пол. – Я даже не думал... – Ты даже не знаешь, что это такое! У тебя нет мозгов, нет сердца! У тебя есть только твоя похоть и гребаная звездная болезнь! – мои ругательства и обвинения сыпались одно за другим. – Я ненавижу тебя... я, правда, ненавижу тебя, Гордон, всем сердцем! Вытерев остатки слез, тыльной стороной ладони, я собралась уходить. – Ты не безразлична мне, – очень тихо, проговорил Эйти, хватая меня за запястье, притягивая к себе. – Пожалуйста, не уходи. Выдернув руку со всей силы из его ладони, я ощутила жжение на коже. – Жаль, что осознание твоего не безразличия ко мне, пришло в твою голову, когда ты трахал мою сестру в моем доме, в соседней комнате! Прости, но засунь это все себе в задницу и никогда не вспоминай обо мне, даже мое имя не смей вслух произносить, иначе я тебя убью! – Макс... – начал он, но я не дала договорить ему, со всей силы ударив его по лицу. Ладонь ужасно сильно заломило, прекрасно, Эйти даже сейчас умудрился сделать мне больно. – Я предупредила тебя. Макс замолчал, гордо подняв голову, я зашагала в противоположенную от него сторону. На меня косились люди, но сейчас я чувствовала себя победительницей, так как снова отшила звездного парня. Маленькая девушка, которая перевернет, этот чертов мир. И моя уверенность в этом была сильна до того момента, когда я увидела очень хмурого Эдварда. Вероятно, он все видел и слышал, его руки были сложены на груди, а сам он оперся на стену. Старая Макс должна была пройти с видом, будто ничего не случилось, но сейчас я просто не могла поступить так, поэтому я остановилась рядом с ним, виновато опустив глаза в пол. – Я смотрю, вчерашние страсти лишь набрали обороты сегодня, – сдержанно и немного отстраненно сказал Сент Лоу. Я подняла глаза, кивая. – Наверно, я ошибался вчера. – Прости? – непонимающе переспросила я, – ты о чем? – Ты не будешь жалеть о своем выборе, помнишь, я вчера сказал тебе об этом? – я снова кивнула, – тебе нравится Гордон, – твердым голос обозначил Эдвард свою позицию. – Ты слышал, я его ненавижу! – но на мое возражение, Эд лишь улыбнулся. – В любом случае, мне жаль, что ты видел все это. Поверь, моя сестра Моника не проснётся завтра утром. – Как всегда прячешься за маской безразличия, мне тоже жаль Макс, думаю, нам не стоит больше общаться. Снова это чувство нехватки воздуха, острое и лишающее меня слов и способности разумно мыслить, но вместо того чтобы заплакать, я послушно кивнула. Теперь все встало на свои места, ставя меня на свое место – тени своей тени. – Хотя бы ты не спал с моей сестрой, – расстроенно пробормотала я, отходя от Сент Лоу. Я пошла обратно туда, где был Эйти, просто потому что мне не хотелось расходиться с Эдвардом, его тяжелые шаги были прямо за моей спиной. Увидев меня, Макс не оставил попытки поговорить со мной снова, я попыталась увернуться, но ему удалось поймать меня за руку. – Я не отпущу тебя просто так! – начал он... – Эй, Гордон?! – его окрикнул Эд. Парень повернулся и тут же поймал носом сокрушительный кулак Эдварда, Макс упал к моим ногам, из носа хлынула кровь, он скорчился от боли. Сент Лоу встряхнул руку и перешагнул через парня, проходя мимо меня. Замотав головой, я побежала от них двоих, чем дальше, чем лучше, лишь бы не видеть их лица. Звонок давно прозвенел, и я опоздала на урок физики, сейчас в голове была одна мысль о том, кто мог помочь мне. Стараясь не разреветься, я побежала в спортзал в поисках Блейка. Тренировочный корт был пуст, надежда испарялась, но я решила заглянуть в тренерский кабинет, слезы снова побежали по щекам, открыв дверь, увидела его, рассматривающего какие-то бумаги. – Тренер Кроуфорд, можно с вами поговорить? – уже не сдерживая слез, буквально промычала я. Парень поднял голову, в шоке глядя на меня. – Макс, что случилось? – через секунду он уже стоял рядом со мной, закрывая дверь на ключ.- Пожалуйста, не молчи! – Я... я...просто... – не смогла и слова сказать, вместо этого я крепко обняла тренера, утыкаясь шмыгающим носом в его грудь. – Давай присядем, – Блейк шел к небольшому диванчику, усаживая меня, садясь рядом, но, не разжимая моих объятий. – Я ненавижу парней в этой школе, – все так же шмыгая, выдавила я, – почему все чего-то хотят от меня? – полным слез взглядом, я уставилась на тренера. – Они не ценят хороших людей, – мягко проговорил он, – ты хорошая, Макс. – Не правда, – я опустила взгляд в рубашку парня. Его рука приподняла мой подбородок, призывая меня взглянуть на тренера Кроуфорда. Повиновавшись, я посмотрела на него, его глаза источали доброту и грусть одновременно, мне это нравилось и не нравилось одновременно, учитель не должен так смотреть на свою студентку, даже не смотря на то, что разница в возрасте не была столь большой. Его лицо медленно склонялось к моему, мое же отклонялось назад, но дальше была стена. Губы коснулись моих в мягком поцелуе и тут же отстранились. – Прости! – одновременно сказали мы... Part 5. Кровь сожаления. Я схватилась за голову в совершенно ясном порыве оторвать ее ко всем чертям собачьим! И я бы воплотила это намерение в жизнь, если бы не тренер Блейк, который перехватил мои руки, убирая их от головы. Вообще не понимаю, почему я извинилась перед ним, ведь он поцеловал меня, а я позволила, молодец. Макс Джеймс, могу тебя поздравить – ты стала клоном своей сестры! И даже хуже, за одни сутки ты успела поцеловать троих парней, бросить двоих из них, закрутить слезливый роман на пять минут с тренером, подраться с сестрой, а день ведь только начался! Лучше бы эта ведьма по мировой истории утащила меня в ад. Опомнившись, я отлипла от мускулистого тренера и села на противоположенный конец диванчика. Проморгавшись и кое-как остановив поток слез, я открыла рот, чтобы снова извиниться перед Блейком за то что ввалилась к нему без предупреждения, застав его врасплох так сильно, что он полез целоваться, но тренер меня перебил. – Не знаю, что на меня нашло, – немного меланхолично ответил Кроуфорд, – я бы никогда не позволил себе подобного с тобой! – мое лицо вытянулось, а брови нахмурились, увидев это, тренер быстро заговорил, – не в том смысле, что я не хотел поцеловать тебя, никогда не хотел... я бы поцеловал тебя ни будь ты... дьявол. Извини, ладно? – Дьявол?! – Черт, – выругался он, вскакивая с дивана. Вместо того чтобы элементарно кивнуть изрядно нервничающему тренеру я громко рассмеялась, так громко, что он в полном замешательстве уставился на меня не моргая. Ежесекундно заткнувшись, я прочистила горло и натянула улыбку. – И вы меня, я не имела права вот так вламываться к вам, слезы всегда пугают мужчин, – теперь тренер решит, что я всегда делаю, его лицо стало еще сосредоточеннее. – В смысле я в кино видела! Наконец его лицо начало принимать дружелюбные оттенки, переходя от красного к умеренному розовому цвету. Пройдя ровно два шага, он уселся на край стола, складывая руки на груди. – Так, ты не хочешь рассказать, что с тобой случилось и, почему ты разочаровалась во всем роде мужском? – в голосе чувствовался неприкрытый сарказм. – Если я скажу вам, что снова косвенно побила Эйти, вы сильно рассердитесь? – я умеренно перешла на “вы”, чтобы Блейк сразу не прибил меня за своего лучшего игрока, помня, что является моим учителем и ему не положено поднимать руки на своих студентов, лишь губы... в исключительных случаях. – Я просто переживаю, что Эйти не доживет до следующей игры Чемпионата, ты бы прекращала избивать его каждый раз при встрече, – Блейк усмехнулся, смотря на свои ноги, а затем поднял взгляд на меня, – подумай о чести школы. Фыркнув, я отвернулась, глядя на дверь кабинета, пока буду думать о чести школы, потеряю свою окончательно, нет уж, лучше остаться без звания чемпионов, чем без самоуважения и достоинства. – Хорошо, я передам это Сент Лоу, который разбил нос Максу, – не скрывая довольной ухмылки, почти пропела я, – так что у меня есть один нереализованный удар в запасе. – Это не футбол, Макс. – Да, знаю, это чертова жизнь. Моя жизнь, которая пошла наперекосяк из-за этого Гордона! – в груди снова зарождались позывы к тому, чтобы громко разреветься, но я старалась держаться изо всех сил. – Он что-то сделал тебе? – мне казалось, что Блейк хотел сорваться, подойти ко мне и просто выбить из меня всю правду, его бешеный взгляд подтверждал это. – Если это так, то он точно не доживет до следующей игры. – Нет, – я съежилась, несмотря на все, мне стало жалко этого идиота. Кажется спорт это все, что он любил в жизни и, мне не хотелось решать его этой радости, все-таки неэгоистичное начало преобладало во мне в большей степени. – Просто, он переспал с моей сестрой. – О, – губы тренера вытянулись, на лице отразилось смятение. – Так он, что нравится тебе? – Мы подрались с ней. – Мне снова стало больно вспоминать об этом, будто меня снова схватили и унизили перед всей школой, – это видели многие, теперь наша драка новость дня и я главная жертва. – Т-а-а-к... – протянул тренер, – вы же сестры! Тоже мне открыл Америку! Единоутробные и я по сей день жалею, что не придушила эту дуру пуповиной! – Знаю, ты можешь сказать что, такого не может быть, но у нас все наоборот! Вместо того чтобы говорить друг другу “доброе утро”, мы желаем каждой гореть в Аду! – Мне никогда не понять тебя, я один в семье и единственное кому я желал гореть в Аду, так это нашему газонокосильщику, который приходил каждый день в шесть утра! Легкий смешок сорвался с губ, кажется, мое состояние улучшилось по всем параметрам. Блейк подарил мне ответную улыбку, посматривая на настенные часы, весившие над моей головой, я совершенно не заметила, как пролетело время. – Ой, кажется сейчас время тренировки? – озадаченно пробубнила я, стирая со щек остатки размазанной туши, чтобы хоть как-то привести лицо в более или менее сносный вид. – Можно я останусь? У меня закончились занятия, последнее я прогуляла, – смущенно сказала я, ковыряясь носком в полу. – Хорошо, – тренер Кроуфорд оторвал свою накаченную пятую точку от стола, – но тебе придется просидеть после тренировки час в комнате наказаний за прогулянный урок, это будет честно. Я уже хотела договориться о свободе, взамен за поцелуй, но язык не повернулся даже заикнуться об этом, странно, что мозг выдает такие опошленные идеи. – Да, это будет честно. Тренер вышел первым, отпирая дверь, а я как послушный щенок, поплелась за ним. Парень взял схемы вариантов предстоящей игры из лотка, установленного на двери, список замен, а затем выдвинул корзину с мячами к тренерской скамейке. Пришел водонос, оставляя целую тонну воды в морозильной камере, удивительно, что после вчерашней вечеринки Брук, в городе не наступила острая нехватка воды... Стали подтягиваться игроки с огромными сумками, в которые бы поместились я сама и половина моего шкафа. Они здоровались с тренером, каким-то особым “командным способом” чуть ли не соприкасаясь всеми частями тела, мой рот скривился, а нос сморщился, наблюдая за командным духом. Мои познания в баскетболе были средними и это фактически второе присутствие на тренировке, поэтому я точно знала, что в основе пять игроков и где-то семь караулящих замену, пересчитав головы, набрала только десять. Эйти среди присутствующих не было, чему я, несомненно, обрадовалась. Проведя перекличку, Блейк отправил этих громил на разминку, краем уха я зацепила что-то о пяти кругах по залу и двадцати отжиманиях от пола. Не став мешать, я ретировалась, садясь на втором ряду центральной трибуны. К моему нескончаемому удивлению, от которого мое лицо скоро станет как маска из “Крика”, парни очень быстро справились с разминкой и даже почти не вспотели! Каждый взял по мячу из корзины в руки, разминаясь круговыми движениями корпуса, мне неожиданно стало жарко, особенно после того как их утянутые задницы вздёрнулись кверху при глубоких наклонах, решив не глазеть, я перевала свои стыдливые глаза на душки колец. Пока они вытворяли все это безобразие, тогда с плеером Макса было гораздо веселее. Раздался громкий свисток и грозный топот ног о паркет, перемешавшийся с ведением мячей, а затем громко хлопнула дверь. Я резко обернулась, как и вся команда, включая тренера. Кинув сумку у скамейки, Эйти развел руки в стороны, громко прокричав: – Прошу прощенья, были личные проблемы. – Его голос был жестким и он меня не видел, наверное, парень вообще бы взорвался от злости. Со своего места я видела его распухший нос с небольшим подтеком у губы. Да, Эд как истинный британец, обладал отменным ударом Микки Уорда. Тренер кивнул, немного расслабившись, Эйти взял мяч в руки, но его остановил свисток. – Десять кругов и тридцать отжиманий за опоздание, ты знаешь в дисциплине – залог успеха. Со злостью швырнув мяч обратно в корзину, Макс снял тренировочные штаны и олимпийку. И только сейчас я заметила тату на его предплечье, оно было естественно в виде цифры “8”, никакой оригинальности. Хотя о чем я говорю, ведь он спал с моей сестрой. Раздался очередной свисток, все продолжили крутить задом и остальными частями тела, а Эйт побежал как раз по той стороне, где сидела я. Вжавшись в скамью, я перестала дышать, но он все равно увидел меня и можно, было отчетливо прочитать по его губам заветные два слова “мать твою”. Пока этот “недостойныйназыватьсяпоимени” баскетболист нарезал круги и отжимался, другие уже закончили часть с разминкой. Блейк понимал, что Эйти был капитаном, команда ждала его одного, разрешил ему присоединиться к парням. Кинув им манишки красного и синего цвета, разделил ребят на две команды. Эйти был самым низким из всех, если рост сто девяносто сантиметров можно считать низким, его позиция была на левом фланге, а именно – атакующий защитник. Встав в центр, красные и синие (дискриминация какая-то) разыграли мяч, который выиграл Эйти, тот отдал быстрый пас парню ростом с мой книжный шкаф, который одним рывком допрыгнул до корзины и сделал слэм-данк, повиснув на кольце двумя руками. Разыграв мяч от стены, синие пошли в атаку. Гордон не успевал поставить заслон, поэтому двинул сопернику по рукам в блокшоте, но это было похоже больше на то, что он просто хотел выбить у него мяч вместе с руками. Я почти выкрикнула, чтобы он тише размахивал руками, но Кроуфорд опередил меня, дав свисток. – Персональный фол, Эйти. Мы не на бойне. – Извини, старик! – Гордон хлопнул немного пришибленного парня по спине и ускакал в центральный круг, давая какие-то указания игрокам из своей, красной команды. Синий ввел мяч, в результате чего тяжелый форвард влепил три очка. В данном случае я болела за синих, против подлюки Гордона. Я уже приготовилась убить час своей жизни на игру, как случилось нечто выходящие за рамки дружной команды. Эйти не на шутку грубо играл, ставя жесткие заслоны, толкаясь, в результате чего набрал четыре персональных, хуже всего, что терпенье тренера было на исходе. Блейк ругался всевозможными, красиво завуалированными матными словами, чтобы хоть как-то донести до Макса, что нельзя “ломать” своих игроков, тем более на тренировке, в ответ тот отговаривался лишь одной фразой “Извините, тренер”. На площадке витала атмосфера напряженности и моя слегка затекшая задница говорила о том, что не миновать “баскетбольного побоища”, если Эйти не перестанет вымещать свою злость из-за меня, на своих ребят по команде. Он то и дело посылал в мою сторону свирепые взгляды. Дело было плохо. Тренер временами поглядывал на меня, прослеживая за Гордоном и, его взгляд так же говорил что-то вроде этого “проведешь в кабинете наказаний всю оставшуюся жизнь!” Я запаниковала, ладошки вспотели, даже совершенно никчемная голова закружилась, намекая на то, что там еще есть небольшие остатки мозга. Поерзав на скамейке, не заметила, как придвинулась ближе к площадке, вовсю напрягая слух. Во время очередного розыгрыша комбинации, Гордон снова не успел, схватив темнокожего парня, кажется Флеминга за майку, не выдержав скотского поведения “8ки”, парень резко затормозил, толкая Макса в грудь, тот попятившись назад, налетел на парня из команды синих. Точно, сейчас будет драка! – Гордон, ты совсем слетел со своих долбаных катушек?! – пробасил баскетболист, буквально вдавливая Эйти в другого игрока. – Ты хренов капитан, если ломаешь своих же игроков! – Повтори, что ты сказал?! – Эйти ответно толкнул парня. Видимо во время удара, его не учили подставлять другую щеку. – У тебя проблемы?! – Нет, мать твою, это у тебя проблемы! И что вы думаете? Эти два столба сцепились как два магнита. Нет, чтобы вот так заслоны делать во время отбора мяча! Парни рванули разнимать этих склочников, тренер чуть свисток от злости не проглотил. Но, в итоге завязалась общая драка, видимо накипело, и появился повод развязать руки. В глазах Блейка отобразился ужас, а затем гнев, он чуть не заискрил и полез в толпу, с криками прекратить это все, иначе им не миновать долгосрочного протирания скамейки запасных. Уговоры не были его сильной стороной, а я больше не могла терпеть весь этот ужас. Вскочив, со своего нагрето места, я спрыгнула на корт, так как мои мозги сегодня работают в совершенно неверном направлении, я полезла разнимать двенадцать, скучковавшихся и сцепившихся гамадрил. В данный момент меня интересовало всего две, тренер и Макс. Блейк раскидывал каждого в разные стороны, чтобы хоть как-то разнять их, я же не теряя времени, завидев нужную физиономию, схватив его за руку, резко дернула Эйти на себя, вытягивая его из автономной кучки. На этот раз кровоточила его губа, я задержала дыхание при виде дурной крови, так как не переношу ее вида в любых видах, даже по телевизору. Опешив, Гордон вытаращил на меня свои зеленоватые глаза, пытаясь выдернуть руки из моей цепкой хватки, в ответ, я лишь сильнее сжала ладони. – Прекрати! – рявкнула я, – не стоит срывать зло на невиновных! – Да что ты знаешь об этом, правильная девочка! – зло сказал Эйти, сплевывая на паркет кровавую массу. – Не говори мне о зле! – Знаю! – упрямо продолжила я, не сдаваясь и не поддаваясь его провокации, – пожалуйста, остановись и подумай, они ведь твои друзья. Он обернулся назад, за его спиной драка уже прекратилась и, ребята даже улыбались, тренер, подперев бока, внимательно наблюдал за нами. – Ты права, – агрессивно, но немного расслабившись, бросил Гордон, глядя на то, как я вцепилась в его руку. – Все было бы проще, если... – Гордон! – перебил тренер Кроуфорд, – до конца недели каждый день, класс наказаний. По два часа. – Голос Блейка отдавал сталью. – Если бы что? – потребовала я ответа, заглядывая в его глаза. Кровь не переставала сочиться на разбитой губе, кровавые пятна растеклись по его шеи, сливаясь с манишкой. – Не важно, – Макс выдернул свою руку, из моих ладоней. – Ты все сказала сегодня. Мне тоже нечего сказать, кроме того, что твоя сестра шлюха и эта ночь ничего не значила. – Дыхание перехватило, и по щеке снова скатилась слеза. – Я должен, извинится перед ребятами и тренером, может быть, хотя бы они примут мое сожаление. Гордон пошел к своим парням. Схватив сумку, я бегом выбежала из спортзала, направляясь к классу наказаний, хотя сейчас я заслуживала гораздо большего, чем просто задержку в школьных стенах... Part 6. Витамины И почему мне кажется, что в этой чертовой школе наказания получаю только я?! Да и еще с такой завидной регулярностью! Сидя у кабинета, считая количество ударов стрелки часов, которые криво висели на стене, я подыхала от угрызения совести, скуки и... от скуки желание повеситься было непреодолимым. Циферблат, пальцы, которые я сама же и измучила, меня больше не интересовали. Сумка лениво валялась в ногах, вернее мне было лень положить ее на свободный стул рядом. Вытянув ноги перед собой, я краем глаза заметила, как на меня надвигается нечто в черном, а-ля черный плащ. Опасливо повернувшись, я заметила, как ко мне подошло существо неопределенного пола, не думаю, что я являюсь анти сторонницей всевозможных меньшинств, но это меньшинство или часть субкультуры, напугало меня до самых верховных чертей в их иерархической лестнице. Это был или была гот. Самый настоящий, настоящая, в муке, с угольными волосами и черными губами. На лице я насчитала четыре пирсинговых серьги. Черт. Теперь меня будут мучить кошмары. И оно, село рядом со мной, на тот самый проклятый стул, на который мне было так лень кинуть свою сумку! Вот тебе и кара готская! Съежившись, словно это чудо современной культуры, собиралось мне ногти на живую дергать, я притихла, мало ли, вдруг оно буйное и, тем не менее, я понимала, что мое поведение еще хуже, чем внешний вид этого гота. Поэтому я пнула свою сумку от злости, так как себя пнуть не могла, но мне очень хотелось! Медленно повернувшись, мельком взглянула на это, а потом отвернулась, оно, кажется, не заметило. В голову лезли дурацкие мысли, а что, если готосущество искало себе жертву для обряда вознесения богам хвальбы, я почти открыла рот, чтобы сказать о том, что я существо грешное и явное не пригодное в пищу, иначе можно желчью отравиться. Мои мысли подтверждались, потому что оно повернулось в мою сторону и так медленно, что я перестала дышать, не хватало лишь гнетущего тумана и пару галлонов крови для соответствующего антуража. Так как терять было нечего, не считая девственности, я повернулась, улыбаясь во все свои зубы, громко сказав: – Привет! Я ожидала чего угодно в этом отдалённом уголке школы, при этом мало освещенном, но такого уж точно не ждала, потому что оно само подпрыгнуло от моего голоса, испуганно глядя на меня. Я думала, что дитя “ночи” как минимум воспарит над стулом, а оно чуть головой потолок не пробило от страха. – Добрый вечер, – это был очень робкий голос. Женский и мягкий. Вот теперь мне точно хотелось себя пнуть, стукнуть, потому что я ничерта не видела, дальше своего носа, ведь за обликом скрывается не то, что, кажется. И это говорю я. Манипулятор мужским сознанием великой тройки в шкуре великого ботана. ЦРУ уже пора дать мне медаль за конспирацию. – Ну и за что тебя загребли? – нужно же было как-то поддерживать цивилизованную беседу. Девушка вздернула свою черную как ночь бровь, в немом вопросе. – Меня за то, что я прогуливаю уроки и бью баскетболистов. Девушка кивнула. Ну, она хотя бы разговаривает, в этом я убедилась. Воцарилась гробовая тишина, но для моей компаньонки она по видимости была приемлемым состоянием. А вот для меня нет. Мне стало снова неуютно, потому что это молчание лезло под кожу, заставляя покрываться ее мелкими и вездесущими мурашками. Вдобавок к паразитическим мурашкам, мои ноги сами по себе начали дергаться, как у теннисистов во время смены сторон. И где носят свои задницы тренер и Эйти?! Вот блин! Про Эйти я совсем забыла! Он же тоже репрессирован до конца недели и мерой тренерского властного принуждения выступает одна комната с одной мной! Он что совсем с ума сошел, видимо, как и я, потому что только сейчас, до меня стало доходить все, что произошло ранее на площадке. Эйти злится, Эйти дерется со своими игроками, Эйти придет злой и морально голодным, поэтому мне крышка! А моя соседка по стулу, сидит в каком-то астрале и ей глубоко фиолетово на мои душеные терзания, а мне в самую пору головой о стену биться! – Вот дерьмо! – не выдержала я и вскочила со своего нагретого стула, наступив на многострадальную сумку. – Я труп! Девушка гот подозрительно оживилась при слове “труп”. Но мне было все равно от чьих рук погибнуть, от сильных и мускулистых Макса, либо от костлявых и холодных соседки по наказанию. – Такая нервная, – могильный голос добил меня основательно. Я плюхнулась на стул, вытянула ноги и сложила руки на груди, чтобы наверняка походить на труп. – Тебе нужно успокоиться, ты меня нервируешь. Замечательно, теперь у меня есть еще один враг, за спиной которого все силы тьмы в буквальном смысле. Надеюсь, на Самайн меня не прихлопнут. – Если бы ты знала о моих проблемах, то... – я запнулась, стоит ли ей говорить о смерти? – в общем, плохо дело и мне жуть как нужно расслабиться, уйти от своих проблем, при этом, не избегая комнаты наказаний, иначе буду сидеть там до конца своих школьных дней, если дотяну до них. – Я знаю способ. – Снова могильный голос, им только мертвецов будить. Что-то в ней было не так, слишком спокойная, расслабленная и почти дружелюбная. Терять было нечего, ну кроме добродетели, про нее я уже говорила. – Какой? Учти, никаких жертв кому-либо! Завтра будет апокалипсис, потому что она улыбнулась. – Обещаю, никаких жертв, но если ты выдашь меня, то будешь иметь дело с ним, – девушка опустила глаза в пол и кивнула по направлению... в Ад?! Сглотнув, проследив за ней, я молчаливо кивнула, как болванчик. Посмотрев по сторонам, она залезла в свой черный карман, черной куртки, на черной кофте... честное слово, какая-то детская страшилка и достала оттуда белую таблетку, опять удивив меня, никаких сушеных глаз и вяленых кишок! – М-м, что это? – Таблетка! – Я вижу что это не зубная щётка! – тоже мне гений дедукции! – Что за таблетка, я не употребляю неизвестные пилюли. – Зато курю косяки с сексуальными британцами. – Это антидепрессант, просто выпей и отдыхай, гарантирую, будешь как в танке, там витамины А и Е, таурин. – Я нахмурилась, у нее что ученая химико-биологическая степень готических наук? Рука протянула мне пилюлю “счастья”, на которую я уставилась как бык на красную тряпку. Взять, избежать напряжения и хоть раз побыть тем никогда не буду – обдолбанной дурочкой. Не взять значит испытать серьезные муки, перед тем как Эйти сравняет меня с пылью на полу. – Черт с тобой, давай! – это самый второй поступок, совершенный из глупости в моей жизни, после сексуального косяка Эда. Выхватив таблетку, я закинула ее в рот и проглотила, даже не запивая. Будто и не глотала никакой гадости. – Нужно было... – начала гот, глядя на меня, – запить? – перебила я, – ничего мне и так нормально! – нет, – отрезала она, – надо было половинку. Кричать и ругаться было поздно. Если меня накроет как деревню лавиной, пострадавший будет только один – Эйт, потому что готодевушка навострила свои Гриндерсы в сторону выхода. – Эй, ты куда?! – Никому не говори, иначе он узнает! – опять она заговорила про “него”, рогатый и красномордый урод, после волшебной пилюли покажется мне Санта-Клаусом. – Ну и катись! – огрызнувшись, я кинула сумку на этот, чертов стул, нагретой задницей готки. Время тянулось медленно, а я-то думала, таблетки подействуют, наверно это просто мел. Через пару минут, мне стало жарко, но снимать было нечего. Попыхтев, я подтянула ноги на стул и закрыла глаза. Наверно я задремала на пару минуток. Открыв глаза, я поняла, что мое тело наглым образом перетащили в класс. Презрительно оглядев состав присутствующих, я обнаружила себя, обнимающуюся с сумкой, на которой так удобно дремала и Эйти, и никакого тренера-арбитра! – Что за черт? – голос был невероятно бодрым, удивительно, ведь я только разлепила глаза. Макс сидел передо мной, судя по карандашу в руке, он что-то писал, а затем стирал это стеркой. На нем была другая, голубая футболка с изображением баскетбольной эмблемы. Он даже ухом не повел, когда я спросила какого черта, я тут сплю, хотя это у меня самой надо спрашивать! Прочистив горло, я пристала, опираясь локтями на стол, наглым образом заглядывая через плечо Макса, его писанина была похожа на записку или микро письмо. Почувствовав мое вмешательство, этот сексуальный жираф, развернулся в мою сторону, почти касаясь моего носа, своим носом, в глазах читался вопрос, который звучал приблизительно так “какого фига, ты здесь забыла?” И почему у меня такое ощущение, что это заключение не закончиться легко и просто? Part 7. Мера принуждения. Внимательный взгляд уставился на меня, даже не моргая. Сглотнув, я медленно, не делая резких движений села на место. Эйти повернулся, почти всем корпусом снова не сводя с меня глаз. Пунцовый цвет закипел на кончиках ушей и чего он уставился? Может от меня воняет миррой и ладаном из-за готки? Как бы невзначай, я повернула голову и нюхнула волосы, пахнут как обычно – никак. Положив руки на парту, я подумала, что Макс перестанет играть в эти гляделки и оставит меня в покое, но нет. Поерзав на пятой точке, мобилизуя тем самым храбрость, я решилась узнать, в чем же причина его интереса. – Что? – непривычно звонко спросила я, готовая дать ему в глаз, чтобы не пялился. Эйти покачал головой, сдерживая смех. Послав в его сторону взгляд “не скажешь, без ножа зарежу”, надула губы. – Ничего, – наконец сказал парень, после целой минуты ухмылок. – У тебя слюни идут. Я как сидела на стуле, так и осталась, умирать от стыда. Руки потянулись к подбородку, на котором и правда была влага. Ну, подумаешь, кто во сне слюни не пускает?! Вытерев его, раз десять в разных направлениях я решила забить на этот небольшой инцидент. – А-а-а-а! – вскрикнула я, бросаясь под парту, забившись в самый уголок, насчитав на обратной стороне крышки стола семь использованных жвачек. Сердце бешено билось, я боялась посмотреть на свою ладонь. Она была огромной как задница слона и переливалась всеми цветами радуги!!! Ладно, слюни идут, но ладони пигментировались в радугу... я убью эту готку! Громкий стук по крышке стола, заставил меня подпрыгнуть, и я стукнулась головой. Рыча от злости, но, не поднося свои здоровенные ладони к голове, я вжалась еще дальше в стену. – С тобой все в порядке? – Эйти перегнулся через стол, свисая ко мне, на лице парня было безграничное удивление. – На счет слюней, не думал, что твоя реакция будет такой... сам иногда пускаю. И кто поставил чучело енота на шкаф? И чего он так смотрит на меня? Он мне не нравится. Как только выберусь из-под стола, выкину эту дохлую куклу в окно! – Ты так и будешь сидеть там? Я перестала понимать, что говорил баскетболист, все слова сливались, будто кассету заживало. Пытаясь сконцентрироваться, сильно встряхнув головой, я услышала отчетливый звук открывающейся двери и это точно не глюк, потому что парень встал и зашагал туда, наверно мистер тренер приперся. – Где Макс? – голос Блейка был взволнованным, даже он думает что Эйти зол на меня, значит, у меня нет никакой паранойи! – Она... – Гордон затих, – она под... Пока он пытался объяснить, каким чудесным образом меня занесло под парту, стараясь не смотреть на свои ладони, я на четвереньках пробралась к книжному шкафу, на котором стояло чучело, глазевшее на меня. Прижавшись к боковой стенке, чтобы эти двое не видели меня, нащупав в слепую над головой вражеское дохлое животное, победно схватила его за хвост. Внутренне ликуя, дернув его в бок, не рассчитала сил и уронила мумифицированную тушку на пол. Проклятье, хорошо что он сдох лет сто тому назад! – Она была под столом, а теперь прячется за шкафом. – Гордона перегнуло вдвое от смеха. Тренер озадаченно почесал затылок, подходя ко мне. Нет, ни за что не скажу ему, что выпила глючную таблетку! – Джеймс, ты в порядке? Зачем тебе чучело? – Кроуфорд поднял ушибленное животное с пола, не рискуя ставить его обратно. – Так что? Я кивнула. Зачем кивнула, не знаю, придется отмазываться. Никогда в жизни не чувствовала себя такой тупой. – Я хотела выбить пыль... – это была первая внятная мысль в моей голове. Вполне похожая на правду. – Она хотела выбить ему мозги! – все еще хохоча и согнувшись вдвое, говорил Эйти, держась рукой за край стола, чтобы не упасть и не скончаться от смеха. Все еще обнимая енота как родного, Кроуфорд подозрительно посмотрел на мои руки, которые я прятала за спиной. – Почему ты заламываешь руки? – Разминаюсь. – Зачем? – На тот случай, если снова придется побить Макса! Гордон сразу перестал смеяться и выпрямился как шпала, а тренер вместо того чтобы испугаться начал смеяться как ненормальный. Да что с ними?! Дурь приняла я, балдеют они, а у меня только глюки! Когда тренер перестал смеяться, он принял серьезное выражение лица, переложив чучело в другую руку, развернулся в сторону выхода из кабинета. – Вернусь через час и, чучело пока побудет со мной! – голос Блейка был безапелляционным. Он хлопнул дверью. Я перевела взгляд с двери на Гордона. Может и правда побить его? Все равно мы в комнате наказаний, хуже быть не может. Но веселый настрой Макса куда-то испарился, его глаза погрустнели, и он снова сел за свою парту, только его листок и карандаш отправились в сумку. И мне тоже стало не смешно, то ли таблетки переставали действовать, то ли это затишье перед бурей по имени “Макс разнесет всю школу”. Почесав нос, я задумалась, кто же это “тот” которого так боялась готка, неужели это, совсем “тот” которого так ненавидят религиозные конфессии всего мира. И если я признаюсь, что выпила таблетку, настигнет ли меня кара адская? Когда действие таблетки исчерпает себя, помою рот с мылом и проведу самовнушение, как нехорошо брать всякие таблетки у незнакомых людей! Прошло минут десять, а может и больше, но ясно было одно, я больше не могла сидеть в этой чертовой комнате и ждать когда меня отпустят на волю или в конечном случае, Эйти откроет свой мужественный рот и скажет мне хоть слово, иначе я сойду с ума. Мне казалось, что я становилась адекватнее, и мои мысли приходили в порядок. Я зашла в туалет, который предусмотрительно разместили в пристроенной рядом комнате, сбрызнула лицо водой, чтобы освежиться, это действительно полегчало, и я ощущала себя прежней. Вытирая лицо салфеткой, я случайно заметила, как Эйти коситься в мою сторону, не подозревая о том, что я все вижу через зеркало. И вид в зеркале был не самым радужным, отчасти я была виной этому. Эд приложился, как следует к парню, и его челюсть лихо разнесло, плюс потасовка на тренировке, выдохнув и переборов желание треснуть себя по лбу, я оторвала несколько салфеток, прополоскав их в ледяной воде. Закрыв кран, я вышла с ледяными салфетками и уселась прямо напротив Эйти, угрожающе сузив глаза, чтобы не рыпался. – Если ты хочешь снова побить меня, то, пожалуйста, не по лицу! – серьезно сказал парень, переводя взгляд на крышку своего стола, от его задорного смеха при тренере не осталось и ни следа. – Не хочу, – по крайней мере, пока. Я вытянула руку вперед, не решаясь притронуться к его лицу. – Позволишь? Гордон посмотрел на салфетки в моей руке, молча кивая. Я кивнула в ответ и приложила их к его лицу. Парень пшикнул, слегка прикрывая глаза. – Извини, – поспешно ответила я, перемещая салфетки выше, к припухшей верхней губе. – Наверно пора завязывать с рукоприкладством, все-таки ты нужен этой школе живым. Макс шмыгнул носом, аккуратно отталкивая мою руку от своего лица. – Только школе? – вопрос был таким неожиданным, что я запнулась и забыла, что хотела добавить. Пожав плечами, я посмотрела на свои руки с салфетками, которые уже потеряли холод. – Может быть моей сестре. На мой ответ, Гордон закатил глаза, иронично улыбаясь. Мне даже стало обидно, ведь эта идиотка была второй половинкой меня и совсем неприятно, что о ней ходит такая слава. – Ты никогда не простишь меня, да? – Эйти взял меня за руку, слегка сжимая запястье. – Я, правда, не знал, что она твоя сестра. – Разве это имеет значение? – попытку вернуть свою руку в безопасную зону, то есть выдернуть ее из хватки Эйти, я не рискнула. – Просто не напоминай мне об этом. – И все? – Макс оживился и чуть ли не засветился от моих слов. – И наши отношения будут такими же, как и раньше? – C рукоприкладством? – подколола я, считая все мои оплеухи парню. – Или безобидные с хорошей музыкой? – Пожалуй, буду скучать по твоему хуку справа, но я переживу, – парень мило улыбнулся и поморщился, – черт, я убью Сент Лоу. И почему-то мне стало не безразлично от этих слов, покачав головой, я решила перевести тему, лишь не думать о том, что Эд больше не хочет быть моим другом. – Когда у вас будет игра? – из любопытства поинтересовалась я, – насыплю в кроссовки Моники перца, чтобы ей было веселей плясать. – Через две недели, – Эйти покосился на свой рюкзак. Ой, нет, знаю я этот маневр! Вот его правая рука тянет собачку, открывая замок и ныряет внутрь... футболка! Снова меняет футболку! Правое веко дернулось, и я залилась истеричным смехом, таким громким что Макс уронил сумку на пол. Наблюдая за ним, я никак не могла остановить свой глупый смех, но его эротические переодевания никак не укрепляли мою психику, а кубики на прессе, они уже в эротических кошмарах мне снятся, где есть только кубики и я. Жуть! – Что с тобой?! – Гордон хотя бы оставил свою задумку с переодеванием. – Таблетки! – выкрикнула я, не в силах терпеть свою глупость, к смеху прибавились слезы, и началась настоящая истерика, – это все таблетки! – продолжала я, шмыгая носом, который словно отек. – Таблетки?! – эхом раздался голос парня, – какие таблетки? – Белые! – совершенно честно ответила я, снова ощущая нехватку какой-либо логики в моем поведении. Макс встал из-за стола, незамедлительно сотрясая меня за плечи. – Кто тебе их дал?! Я покачала головой, обещала же не выдавать готку и “его”. – Макс, это была девушка-гот?! – наверно мои расширенные от удивления глаза, выдали нас с потрохами, потому что он кивнул, сжимая губы в жесткой ухмылке. – Опять, Джулс развела новенькую! – Не знаю я никакую Джулс и вообще она сказала, что нельзя говорить, что она дала мне таблетки... ой... я уже сказала, – рот растянулся в глупой ухмылке, слезы перестали бежать из глаз, – иначе “он”, – я кивнула на пол, – все узнает! Эйти неожиданно сгреб меня в охапку, как пещерный баскетболист и потащил мое сумасшедшее, с временным помутнением рассудка, тело в сторону выхода из комнаты наказаний. – Мы куда?! А ну, поставь меня на место! – мои кулаки обрушились ему на спину, так как я свисала через его широкое и могучее плечо, – поставь, говорю! – Поставлю, – резко ответил Эйт, – а сейчас мы идем приводить тебя в чувство! – Я и так вся в чувствах! Пусти! – Нет, – Макс вывернул в сторону спортзала, моя пятая точка чувствовала надвигающиеся на нее неприятности, – этот идиот Тай, снова стал продавать дурь школьникам. – Пыхтел баскетболист, будто на его плече не болталась невменяемая я, как макака на лиане. – Кто такой Тай? – глухо пробубнила я, глядя на накаченную задницу парня в тренировочных штанах, не все так и плохо... – Наш кладовщик, который тусит в подвале. – И тут до меня дошло, почему готка показывала на пол, под ним подвал. – Значит, это не дьявол и моя душа не будет гореть в аду?! – радостно пропела я, неожиданно ощущая под ногами ровный пол. – Нет, твоя душа вместе с телом будут купаться! – Эйти повернул вентиль с водой и, меня окатило, я попыталась выпрыгнуть, но наткнулась на его железобетонную грудь, больно ударяясь носом. – Все! Забудь о перемирии! – прорычала я, трясясь от холодных капель, оставив попытки сопротивления. – Ок, – Макс закрыл воду, накидывая на меня полотенце и укутывая как котенка, мокрого и страшного. – Теперь я уверен, что тебя отпустит. Сил ответить не осталось, слабый кивок был своеобразным жестом благодарности за отрезвление. – Я отвезу тебя домой, – безапелляционно заявил Гордон, выталкивая меня из душевой. Мы прошли мимо шкафчиков, у одного притормозили, Эйт накинул мне на плечи свою тренировочную кофту, подталкивая на выход. Даже не знаю, что нам сделает тренер за самоволку из комнаты наказаний, но было все равно, неожиданно захотелось спать. В каком-то полусонном состоянии я вышла из школы, пересекая парковку и садясь в машину к Максу, парень включил печку, удобнее устраиваясь за рулем. Он что-то говорил, а я не слушала, и лишь когда мы тронулись, мое сердце замерло, у соседней машины стоял Эдвард. Сент Лоу покачал головой, наверно осуждая меня. Я закрыла глаза, не понимая кем, стала и что делаю... Part 8. Оправдание. Шум в голове такой четкий, как дверь перед моими глазами. Черт, это же моя дверь, моего дома, в котором бродит моя повернутая на голову сестра, которая устроила разборки на глазах всей школы. Горе мне на не трезвую голову. Ох, как же я ошибалась, когда выпила эту таблетку, теперь это пятно навсегда останется на моей черной не гламурной душе, надо же так облажаться, чтобы разом нарушить чуть ли не все свои жизненные принципы. — Не ходить на вечеринки; — Не пить; — Не курить косяки; — Не глотать неизвестные таблетки (позор); — Не целоваться с красивыми и популярными парнями (я целовалась!!!); — И НЕ ЦЕЛОВАТЬ ТРЕНЕРА!!! Дайте мне дверь, я стукнусь об нее пустой головой. Даже через семь реинкарнаций эти грехи не смоются с моей запятнанной и побитой харизмы. Я издала полу стон, жаль что не предсмертный, лишь преддверный. Стоп! Лишь сейчас я заметила тот факт, что по-прежнему нахожусь в мускулистых руках Макса Подлюки Гордона, ношение меня на своих прекрасных конечностях стали для него привычным делом, прямо таки как смена футболок на глазах, остолбеневших от вида, девушек. Я втянула воздух носом, стало прохладно. Не понимаю, на что он любуется, на мою дверь? Или ему так приятна не тяжелая ноша в виде меня, что Эйти попросту не хочет отдавать меня в собственный обитель, правда теперь там совсем не безопасно и даже очень опасно, учитывая все колюще-режущие предметы в доме и отсутствие мозгов у Моники. – Если хочешь, я сфотографирую дверь и пришлю тебе фото на память? – пробубнила я, чуть ли не стуча зубами от холода, сначала он меня чуть в душе не утопил, а теперь на холоде морозит. Да я из принципа не задубею! Вместо ответа я получила удушающее объятие, прямо такое, когда голодный питон сжимает несчастного кролика в своих стальных кольцах, чтобы тот поскорее откинул уши. Макс свободно дотянулся до звонка и позвонил, я мысленно посчитала дни недели, подзабыв со всеми этими событиями настоящую реальность, ведь скоро должны вернуться родители, надеюсь, Моника не беременна, иначе я начну верить в магические способности предсказания, или попросту сглаза, посредством корявой записи моей рукой, на записке родителей. Через десять секунд, дверь открылась и перед нами так сказать предстала Мон, во всей красе, то есть в мини шортах и мини майке, принцип “мини” распространяется на все, кроме ее груди. Мой хмурый взгляд перебрался с полуголой сестры, на лицо Эйти, которое не выражало вообще ничего, не держи он меня на руках, подумала бы, что остолбенел парень. Что-то, фыркнув себе под нос, сестра отступила в сторону, пропуская меня и Эйти в дом. Дверь громко захлопнулась. – Да ты герой, – злость так и исходила от Моники, которая, даже не поинтересовавшись что со мной, продефилировала в гостиную. Иногда я поражаюсь, выросли в одной утробе, а общего, кроме ДНК вообще ничего нет. Стало одиноко, несмотря на руки Макса, которые так трепетно и бережно держали меня. Кстати, не знаю, почему я снова оказалась в них? Может быть, я заснула, да и сейчас, все происходящее смутно расплывается в глазах, веки которых постепенно тяжелеют, не желая добраться до кровати и теплого одеяла с сухой одеждой. Гордон по-хозяйски вступил на лестницу, таща мое тело в комнату, в которую он забирался лишь однажды, посредством окна, через которое, кстати, чуть не вылетел обратно. Дверь в нее открыта, видимо я утром забыла закрыть, оглядываюсь, все как обычно, кровать застелена, шторы задернуты и лишь электронные часы светятся красным огоньком на прикроватной тумбочке. Наконец, Эйти отцепился от меня. Словно кулек с ценным артефактом, я оказываюсь на кровати. Зажигается свет, он тусклый, но сейчас меня будто к солнцу подтолкнули, что глаза жжет, все-таки эти таблетки своими медицинскими клещами зацепились где-то в организме, не желая делать меня прежней. Я прикрываю глаза, начиная усердно думать... пока я, думаю, а я уверена, что эта особенность моего тела еще функционирует, слышу, как дверь закрывается с другой стороны. Макс, наверное, не устоял перед “мини” моей сестры, ну и черт с ним. На автопилоте, встаю с кровати, добираюсь до шкафа и прямо рядом с ним, скидываю с себя мокрую, все еще липкую одежду, и олимпийку парня, добиваю ее ногой, швыряя метким форхендом под кровать. На дверке шкафа есть зеркало, в которое я пристально смотрю. Передо мной стоит девушка, в растянутой футболке, которая на три размера больше чем сама девушка в отражении, ее грустные глаза, вокруг которых уже не осталось туши, внимательно хлопают ресницами, уголки губ опущены и нос красный как у алкоголика. Я шмыгаю носом, девушка в зеркале я, но я себя не узнаю такой. Пока мы ехали домой, Эйти болтал, весело и непринужденно, энергично, не обращая внимания на то, что я нахожусь в глубокой мысленной коме. Этот осуждающий взгляд Эдварда, как гвоздь в крышку гроба моей совести... все видят то, что от той занозы Макс осталась лишь тень, ничем не отличающаяся от других девушек этой школы, словно ангел, я пала, прямо на раскалённую сковороду Ада, которая выпаривает из меня все лучшее, что было. Наверно стоит понять Эда, ведь несколько часов назад я проклинала Гордона, а потом уехала с ним в одной машине в неизвестном для него направлении. Я лживая оболочка самой себя. Можно сказать я просто Янус в отношения с людьми и с собой, для них открытая дверь, для себя же забаррикадированная китайской стеной за выкопанным рвом в высокой башне, маленькая лазейка. Эгоистичная школьница, не на шутку влезшая в слишком опасный сгусток красивых парней. Я всегда считала что моя точка зрения правильная и мои поступки лишь на чуть-чуть хуже, чем помыслы Папы Римского, а теперь? Как бы это нелепо не звучало, но во мне остается все меньше “правильности” и я не знаю, что мне нужно сделать, чтобы вернуть себя прежнюю. Ту, которая без зазрения совести бьет главного красавчика в школе и сшибает головой школьные косяки, но не ту, которая целуется с тремя почти в один день, выясняет отношения с сестрой и принимает дурь... Может быть, попросить доктора вернуть мои брейки, а что, если они как волосы Самсона, давали мне силу для борьбы с этим притворным миром? И это станет началом моего перерождения? Из внутренней борьбы здравого смысла и реального положения дел, меня вывел громкий крик, доносящийся из нашей гостинной. Замечательно, эти двое начали выяснять отношения, надеюсь, они убьют друг друга, и облегчат мне жизнь. Со злостью захлопнув, дверцу шкафа, я запустила стереоустановку, включая любимый альбом одной флоридской группы, под которую было так удобно плакать и кричать одновременно. Музыка – черная дыра, поглотив меня целиком, она дает мне новый мир внутри себя, лишь там я могу отдаться эмоциям целиком и поплакать. Завалившись на кровать, я начала петь во весь голос, пытаясь перекричать этих двоих и музыкантов, высвобождая всю свою боль, отчаяние и злость. На втором припеве во мне что-то екнуло, созрело, выросло, можно привести массу синонимов, но все бы они означали одно, желание извиниться. Это желание волшебным образом вселило в меня силы, я выудила телефон из сумки, набирая номер Эда, который он оставил мне в первый день нашего знакомства, жаль что храбрости у меня не прибавилось и, я решила написать лишь смс. “Прости! Я стану прежней!” Довольная собой я нажала “отправить”. Песня сменилась, и слова совпадали с моим настроение, у меня точно похитили, но сердце как в песне, а мозг вместе с логикой и здравым смыслом. Лежа на кровати, я мурлыкала себе под нос, как дверь открылась, Моника пришла завершить начатое в школе, я даже не повернула голову в ее сторону. – Кристофер Каррабба поет лучше, чем ты, не обижайся! – от этих слов я вздрогнула, какого черта, он все еще не ушел из моего дома, на крайний случай из моей комнаты! – Ты все еще здесь?! – мой голос немного надорвался из-за ораний под песни. – Как видишь, – тень от массивной фигуры Эйти занимала половину комнаты, ему только в ужастиках сниматься, – нам нужно поговорить. Я выключила музыку, уже не зная, как объяснить ему, может быть на пальцах, что не хочу обсуждать с ним события этого дня, прошлой ночи и вечера. – Макс, нам не о чем говорить, я не твоя мама или папа и не психотерапевт, чтобы выслушивать твои речи о том, как ты был не прав! – резко заявила я, возможно перегибая палку. – Мне казалось, что тогда я был прав, ведь у тебя нет на меня никаких прав, как и у меня к тебе! – Эйти сдвинулся с места, где наверняка осталась вмятина, дом старый, доски не вечные... – я действительно не понимал, зачем делаю это, но мне так хотелось... получить тебя! Мой нос сморщился, и щеки вспыхнули как звезда на елке. Извращенец проклятый! – Поздравляю! Моего ДНК ты наглотался через слюни. – Съязвила я, отворачиваясь от него к окну. – Уходи, уже! Скрежет досок и вот он уже бесцеремонно посадил свою задницу на мою кровать, я сжала телефон в руке, готовая запустить его, ему в лоб, чтобы выбить все извинения разом и не терзать свои уши. – Я хочу, чтобы ты простила меня, по-настоящему... Макс, я вижу, ты обижена, и все мои слова пропускаешь поверх ушей, и говоришь со мной лишь с целью, чтобы я быстрее отстал от тебя. Все-таки мозги у него есть, мыслит он разумно и даже слова умные говорит. Я немного повернула голову в его сторону, думая над его словами, видимо мое самокопание десятью минутами ранее ни к чему меня не привели. – Если я прощу тебя, какая вероятность того, что ты перестанешь распускать свою слюни и сопли при виде меня? – он прав, я по-прежнему не простила его. – Большая, но не отвечаю за язык и руки, – немного оживленнее и веселее проговорил он, чеша затылок. – Так я прощен? Мой рот открылся, чтобы ответить, но сотовый, истошно пропел на всю комнату, оповещая меня о новом смс. – Одну минуту, – буркнула я, нетерпеливо открывая входящее сообщение, то что оно было от Эда, невероятно радовало меня. ” C Эйти ты не станешь прежней.” Моему возмущению не было предела, как он может так говорить, откуда ему вообще это знать! – Что там? – поинтересовался Гордон. – Ультиматум, – рыкнула я, пихая телефон в стол. – Не хочешь ответить на сообщение? – Нет, – мое решение было окончательным, но слова в сообщение Эда не вселили в меня уверенности по поводу Эйти. Макс откинулся назад, ложась поперек кровати на спину. Я мысленно возмутилась, но ведь в этом не было ничего криминального. – Ты не ответила мне, я прощен? – Я ответила тебе еще в школе, но ты упорно напоминаешь мне снова и снова... – Нет, он не прощен и я это знала. Интересно, а простил бы Макс меня, узнай он, обо всех моих поцелуях с Эдом и тренером? – Это была просьба о том, чтобы я не напоминал тебе. – Голос парня был таким тихим, спокойным, немного убаюкивающим... я снова прикрыла глаза. – Что ты скажешь в свое оправдание? – протянула я, переворачиваясь, так же как и Восьмерка, поперек кровати. Парень, почему то смолк, наверно думал, я ждала ответа, закрыв глаза, мечтая о сне... – Его нет. Глава 3. Чувства без названия. Part 1. Когда переступаешь черту. – Выходи за меня! Я вздернула бровь в вопросительном жесте, а все ли у него с головой хорошо? – Ага, обязательно! – отвечаю я, вставая с кровати, пытаясь быстрее удрать на кухню. Эйти вскакивает следом и бежит за мной, придерживая меня за локоть, его натренированные руки крепко вцепились в мои кости, но я упорно следую к своей цели, где-то там есть скалка, буду отбиваться. – Я серьёзно, стань моей женой! Торможу, резко разворачиваясь, снова втыкаясь носом в совершенно не потную, как в первый раз, грудь Гордона, мой нос никакая медицинская страховка не спасет. – Я тоже, серьезно. Выйду! – вот только найду скалку, на крайний случай молоток для отбивной и так выйду, что забудешь что такое супружеский долг вообще! – Когда?! – не отстает он, прицепившись, как клещ к пятой точке. Буквально дотащив нас до кухни, я торможу у стола, оглядываясь в поисках спасительного оружия, параллельно раздумывая над ответом. Он просто невыносим! – Когда? – я увидела скалку, торчащую из-за полки с тарелки, – дай-ка подумаю, может быть, когда завоюю мир?! А вот, кстати, и план захвата, на холодильнике! Подожди лет сто пятьдесят! – Я люблю тебя! – Эйти пытается обхватить меня руками, но я при виде опасности, как кенгуру ловко отпрыгиваю назад на безопасное расстояние, отказавшись от скалки, посадят ведь. Где же эта Моника, которая так нужна?! Ее грудь была бы отличным отвлекающим маневром! – А я люблю солиста The Cure, но я же не хочу за него замуж! – кричу в ответ, натыкаясь спиной на входную дверь, в которую так вовремя кто-то стучит. Одним рывком я открываю дверь и вижу... Эда?! Я и Макс сразу меняемся в лице, если у меня появилось чувство облегчения в каждой частичке тела, то вот у парня проскользнуло что-то среднее между выражением лица Майка Тайсона в лучшие бойцовские годы и быка на корриде. – Привет! – в один голос говорим мы и пересматриваемся, я отступаю в сторону, пропуская Сент Лоу в гостиную, – ты пришел. – Чуть слышно произношу я, одними губами и невесомо касаюсь его руки, пока Гордон делает умный вид с лицом Тайсона. Эдвард кивает Максу, садясь на мой диван. – Я решил дать тебе второй шанс. – Слова Сент Лоу срываются так громко, что я вздрагиваю и понимаю, что эти двое снова могут сцепиться как две макаки за блоху. – Ты получила мое смс? Я нервно киваю, так как Эйти подсаживается к Лоу и смотрит заинтересованными глазами на нас двоих, хмуря брови и прикусывая губы. Меня бросает в дрожь, и я хочу провалиться куда-нибудь глубоко, и где меня не будет мучить совесть. – Какое сообщение? – Макс взглядом показывает что разговор о бредовой свадьбе не завершен. Я сглатываю ком в горле, больше похожий на катушку восьмикилограммового сыра и начинаю учащенно дышать, это кошмар какой-то! – Ты не сказала ему? – чертов Эдвард, он что смерти моей хочет?! – О чем не сказала?! – Гордон снова звереет и, я пяткой чувствую, что он отомстит за свою разбитую губу... – Я... – не знаю что сказать. – Ты обуза для нее и дня наших отношений! – резко заявляет Эд, толкая Макса с моего несчастного дивана, – она любит меня! – Что-о-о-о?! – в голос воплю я и Макс, – любит?! – Она меня любит! – Эйти толкает Эдварда в ответ, и он падает с дивана, но быстро поднимается, снова посылая в мою сторону укоризненный взгляд, – но ты же обещала стать прежней! Он не достоит тебя! Гордон ты тупой мешок с мышцами! – Тихо! – встреваю я в спор, – вы меня забыли спросить, да что с вами вообще?! Я не люблю вас! Парни затихают, вздох облегчения слетает с губ, наконец, они услышали меня. Схватившись за голову, пытаюсь судорожно придумать, как выкинуть их из дома. – Конечно, потому что она любит меня. Мои волосы стали дыбом везде, где можно, кожа покрылась мурашками размерами со стадо мамонтов, не дыша, я смотрю через плечо и вижу тренера Блейка, который стоит перед нами тремя в одном полотенце, как тогда в душевой. – НЕТ!!! Глухой удар. Я открываю глаза от резкой боли. Они меня убили! Вот я лежу на полу в своей комнате, и сейчас приедут коронеры и очертят мой холодный и до чертиков испуганный труп мелом. Но самое не обидное, что после смерти я попала в рай, здесь так тихо и спокойно, я шевелю пальцами на руках и ногах, они послушно выполняют мои команды. – Х-р-р-р! – раздается на всю комнату. Я вытягиваю шею и вижу перед собой ногу, свисающую с моей кровати. Кроссовка с изображением Джордана, глаза суживаются, и я понимаю, что готова убить каждого мужика попавшегося на моем пути! Собрав себя с пола, после падения с кровати, я понимаю, что меня никто не убивал, а этот гад Гордон бессовестно пользуется моей кроватью в личных целях. Вспомнив этот ужасный, леденящий душу кошмар я злюсь еще больше. Запрыгнув обратно на кровать, я со всем силы обрушила руку на живот Макса, нарушая обещание, больше не распускать руки. – А ну вставай!!! Мало того что в жизни достали, так теперь еще и во снах прохода не даете! – вопила я, дубася Эйти подушкой, которая так вовремя оказалась под моей рукой. – Вставай!!! Видимо я неудачно упала, так как у этого переростка какая-то особенная фаза сна, потому что он даже виду не подал, а вот мою подушку можно смело выбрасывать, вместе с перьями, которые разлетелись по всей комнате. Вражеские слезы волной отчаяния подступали к глазам, так как я ничего не могла поделать с этим амбалом, раскидавшим свое сексуальное тело по всей моей кровати, а ему все равно места мала. Спрыгнув с кровати, громко топая пятками, я прошлепала в ванную, смывая с лица все признаки зарождения истерики. Мыслить здраво не получалось, да и как тут будешь мыслить, когда у тебя почти серой мышки в спальне лежит звезда школы и даже не подает признаков жизни. Схватив стаканчик для зубной щетки, я налила туда ледяной воды, надеясь вылить содержимое на Эйти. Аккуратно, не расплескав ни капли, я добралась до кровати. На часах было три часа двадцать пять минут, не понимаю, как мы уснули вместе, даже не предприняв попытки, убить друг друга. Подняв стаканчик над его головой, я передумала. Рука предательски дрогнула, посмотрела бы я на того, кто посмел, например, вылить ведро краски на Джоконду. Конечно Эйти не такой урод как эта тетка с улыбкой маньяка, но... Поставив стакан на тумбочку, я залезла на кровать, подминая под себя ноги. Макс лежал на спине, его грудь плавно поднималась, а звездные руки лежали одна на животе, а другая... другая неожиданно провела по тому месту, где пару минут назад спала я, нащупывая меня? – Что? – вслух сказала я, не веря своим вывалившимся из орбит глазам, чуть пододвинувшись к его руке, она так и осталось на том месте, где сидела я. Свет луны проникал через шторы, так что освещала его лицо. Надо же, а так и не скажешь, глядя на эту умилительную картину, что он такой придурок. Наверное, я бы даже могла полюбить этого парня, если бы он был всегда таким спящим! Я сидела так некоторое время, но сон взял свое, мне жутко захотелось растянуться на своей постели, но Макс затруднил эту задачу в разы. Немного пострадав, я завалилась рядом, сворачиваясь калачиком, так чтобы видеть его лицо, которое на данный момент не предвещало никакого подвоха. Закрыв глаза, я переступила черту. Мои пальцы переплелись с пальцами Эйти, пусть хотя бы сейчас, ведь это ничего не значит... Кажется, я слишком много думаю и разговариваю сама с собой. Заткнись уже! Утро было прохладным, я ощущала это всем закоченевшим телом, не смотря на то, что была укрыта шерстяным пледом. Я открыла заспанные глаза, пытаясь пошевелиться, тело затекло от неудобной позы. Эйти не было рядом. Резко поднявшись, я посмотрела по сторонам, окно было открыто... Немного разочаровавшись, я слезла с теплой постели, чтобы закрыть его, вместе со мной, свалился небольшой листок бумаги, сложенный пополам. Наверняка, это тот самый план по захвату мира с моего холодильника из моего сна. Прочитав содержимое, я улыбнулась, выуживая перо из локона волос. “Это лучшая ночь в моей жизни, исключая перья с которыми я проснулся”. Part 2.Кинг-конг в Шевроле. Утром приехали родители. Счастью, валившему из моих ушей в виде пара не было придела! Мало того, что мама оттаскала меня за щеки, будучи полностью уверенной, что за время ее отсутствия они похудели, так еще и свитер мне привезла! Круче чем у Бриджет Джонс в одноименном фильме. Мило скалясь на это анти чудо света, я скорее запихнула кусок пестрой шерсти в шкаф. Папа сочувственно улыбнулся и подмигнул. Конечно, он понимал, что мама одержима деревенским хендмейдом, но, черт побери, папа мог закрыть ее в номере и не пускать в магазин, при этом для страховки, смыть кредитки в унитаз для общего спокойствия. – Милая? – мама подала звонкий голос, от которого я немного отвыкла за эти дни, – вы с Моникой снова в ссоре? Я повела бровью, данным маневром я научилась владеть в совершенстве. Щедро улыбаясь, мама в надежде выдохнула, как обычно складывая руки на коленях в ожидании моего ответа. – Нет, мам, не снова... это наше хроническое состояние. По напряженности равное Холодной войне, и поверь, если бы я могла, то показала бы ей такую кузькину мать, что Хрущев со своей тапкой от зависти на том свете заикал! Пока Рейчел переваривала мои знания в тапковых войнах, я ретировалась в ванную, приводить себя в порядок, после страстного боя подушкой (а вернее – избиения) спящего красавца. Хорошо, что перья я успела утилизировать до приезда родителей, иначе пришлось бы долго объяснять им, у кого это был такой активный процесс оперения, да еще и в комнате их примерной дочери с единственной трезвой головой во всем семействе... Пребывание на кухне, которая не превратилась в поле боя сковородками двух обезумевших сестер, прошло хорошо. Каждый почти молча проглотил свой завтрак, и лишь мама вставляла короткие реплики относительно глубокого декольте Моники, глядя на которое папа невольно начинал краснеть, и моей слишком кислой мины на лице, при виде всей этой картины. Утренний восторг от милейшей записки Эйти испарился при взгляде на сестру. Настроение в конец съехало на отрицательное значение, стало так плохо, что кусок бекона вставал поперек горла. Извинившись с набитым ртом, я выбралась из-за стола, добралась до ванной на первом этаже, выплевывая все в унитаз. Прополоскав рот, я сбрызнула лицо прохладной водой. Быстро поднявшись в свою комнату, я осмотрела место сна Эйти, схватила сумку и не спеша потопала в школу по пустынной улице нашего квартала. Осень приехала вместе с моими родителями, пар шел изо рта, пальцы рук начали мерзнуть, как пришибленная снегом ворона я съежилась, упрямо топая по дороге, раздумывая под очередную печальную песню... До школы оставалось пересечь одну улицу и срезать через двор с той самой собакой, которая портит мои пешие прогулки по утрам. Сделав пару шагов, я затормозила, так как передо мной остановилась черная машина, тот самый Мерседес, того самого тренера. Сделав вид, что не заметила машину, которая чуть не отдавила мне обе ноги, я гордо прошлепала вперед, мечтая натравить того пса на стального коня слишком надоедливого тренера. Громкий сигнал перебил мою песню, наушник как назло вывалился из уха. – Макс Джеймс! – видимо Блейк Кроуфорд решил воспользоваться моментом, пуская в ход приказной тон, в ответ которому был мой недовольный взгляд и такое же недружелюбное приветствие. – Господи, вы что? Решили разом устроить Армагеддон моему несчастному мозгу?! – после этих слов лицо тренера приняло совершенно растерянный вид, – я иду в школу! – брякнула напоследок, разворачиваясь и, слава богам, что Кроуфорд был настолько умен, что решил не догонять меня. Иначе вне школы я и накостылять могу, глубоко плюя на его неприкосновенный статус. Черный Мерседес уехал, оставляя меня далеко позади своей тюнингованной задницы. Судя по событиям текущего утра, оставался только Эдвард с очередной истерикой о моем поведении и его обидах, отлично, я придумаю, что сказать и ему! Остальные полкилометра до школы прошли спокойно без всяких подкатов со стороны любого из участников супер тройки. Народ не спешил заходить в корпус школы, я увидела, как Моника приехала на своей машине и меня тут же посетила мысль спустить ей колеса, раз уж сиськи не могу. Будем в равных условиях удирать от дворовых собак...хотя бы. Сестра зависла на ступеньках, что-то бурно обсуждая со своей соседкой помпономахальщицей, замечательно. Сама того не подозревая, она перекрыла мне путь в школу, потоптавшись на месте, я решила подождать, когда ее блондинистая башка скроется за дверьми кампуса. Благо до начала урока по естествознанию оставалось пятнадцать минут, наверно я не должна замерзнуть за это время... Прошло минут пять и я уже не чувствовала носа, ног, радуясь, что большой палец на правой руке, еще в состоянии переключать треки в плеере. Я сидела на лавочке, делая вид, что мне жуть как весело морозить задницу, считая облачка на сером небе. Мой спектакль окоченевшего тела прервал шикарный черный Шевроле Тахо затормозивший у школы, следом за которым встал до боли знакомый Порше. Хм, это уже интересно. Не знай, я, что вторая машина, тачка Эйти, то подумала бы, что приехала супер звезда с отрядом спецназа в Шевроле для охраны. Я мигом встрепенулась, замечая, что Моника, наконец, зашла в корпус, оторвав примерзшую попу от скамейки, я быстрыми шагами направилась в сторону входа. Дверь внедорожника открылась, оттуда вышел подтянутый мужчина, чуть выше Макса, который хмуро посмотрел на машину моего ночного гостя. Завидует что ли? Что-то здесь не так, умышленно замедлив шаг, я стала наблюдать. Гордон выбрался из своего спорт кара, громко хлопая дверью, прямо-таки как я холодильником, когда там пусто. Мужчина что-то сказал Эйти, парень в ответ махнул рукой, пытаясь закинуть сумку на плечо, можно было сказать, что Макс нервничал. Тянуть я больше не могла, поэтому стараясь не смотреть на двух истуканов, я прошмыгнула между машинами, улавливая громко сказанные слова из их эмоционального разговора. – Мы еще поговорим об этом! – жестко и совершенно не сдержанно приказал мужчина. – Я уже выбрал! – рявкнул в ответ парень. – Разговор не окончен Макс! Дальше я не услышала, передо мной словно из неоткуда вырос Эдвард-надутые-губы. Я сделала вид, что не заметила его и попыталась проскользнуть мимо. Но это было похоже на то, если бы слон попытался пролезть в мышиную нору, в очень маленькую нору... – Даже не поздороваешься? – высокомерно сказал парень, преграждая мне путь, ставя заслон из своего прекрасно пахнущего тела, снова этот аромат, со дня нашего первого знакомства... – Привет. – Через сжатые зубы прорычала я. Не то, что бы я уж так сильно обиделась, просто от холода мне жутко захотелось писать, так что в ушах плескалось! – Очень... хм, официально. – Сент Лоу легко засмеялся, будто и не промывал мне мозг последние дни, – ты не ответила вчера, значит, с этим Гордоном тебя что-то связывает? Я повернулась в сторону Макса, он и тот мужчина так же шли к входу, только вот, Эйти “заноза” превратился в совершенно унылого парня, опустив голову и смотря себе под ноги. Глядя на него, я неожиданно загрустила, писать захотелось еще больше, был вариант заплакать, тем самым снизив нагрузку на мочевой пузырь, и... щелчок перед моим посиневшим носом вернул меня на землю нашей проклятой школы. – Тебе-то какое дело, – как можно безразличнее парировала я, не переставая думать о перемене Эйти и туалете, – слушай, мне пора в туа... на урок! – чуть не проболталась я, оттого, что моча уже в голову ударила, – в общем как вернется тот милый британец, ударивший меня дверью, сообщи! Я уже мысленно сорвалась в туалет, как Лоу поймал меня за руку, задерживая. – Пусть вернется та Макс, которая мне нравилась! – Пусти! – обида вырвалась вместе со словами, я дернулась, не удержала равновесие и налетела на что-то большое, теплое и очень высокое. – Девушка еще только утро, а вы уже на ногах не ровно стоите! – насмешливо сказал тот самый мужчина, налететь на которого я имела “счастье”. – Макс? – позвал он. Я с замиранием посмотрела на очень серьезного Эйти, его презрительный взгляд почти убил Эда, вдобавок задевая меня своей негативной волной. Ну и утро! Рот открылся, чтобы хоть что-то сказать, но смелости не хватило, и этот кинг-конг в костюме совершенно сбил меня с мысли, практически обвиняя в том, что я пьяная, а я ведь всего лишь на всего писать хочу! Изверг, чтобы тебя в Бронксе ночью приспичило! Эйти прошел мимо меня. От того романтичного паренька, вылезшего из моего окна утром осталась лишь куртка в которой он был вчера вечером. Прискорбно. Отпихнув со своего пути Эда, я, наконец, побежала в туалет! Через несколько минут совершенно счастливая, я добралась до нужного кабинета и получила там втык, за двухминутное опоздание. Пройдя на свое место, я уселась. Достала тетрадь и потрепанный учебник, видимо кого-то слишком часто били им по голове для лучшего усвоения материала по естествознанию. Следом получил втык Эд, вошедший и севший передо мной, дальше был Эйти, которому не сказали и слова, почти не отрывая ног от пола, он дошел до места за моей спиной, швырнул ранец, громко отодвинул стул и сел, демонстративно кидая учебник на парту. Даже декольте Моники не было таким вызывающим, как его поведение. – У вас все хорошо, Макс? – поинтересовался учитель, но не для того, чтобы сделать замечание, а лишь убедиться... это было вежливо. – Лучше не бывает, мать вашу. – Гордон явно не получил пользы от ночи со мной, как говорится с кем поведешься от того и наберешься, видимо набрался моей злости. Одноклассники стали перешептываться, потому что учитель не сказал и слова в ответ, даже рот не открыл. Я сидела немного удивленная, в этот выскочка Сент Лоу ухмылялся. Урок начался, меня пару раз спросили, но я не смогла толком ответить, думая, что же такого произошло. Поерзав на попе, я достала листок и как можно ровнее вывела записку. “Хочешь поговорить?” Скомканный листочек тут же оказался на его парте и с еще большей скоростью, метким броском баскетболиста он вернулся обратно, быстрее, чем его сказанное “нет”. Решив не злить Эйти еще больше, я уткнулась в учебник, вникая в основные теории, какой-то труднопроизносимой фигни. Остаток дня прошел замечательно, я никому не нагрубила и ко мне никто не приставал. Домой я добралась без приключений, кажется, пес из-под забора так же решил полностью игнорировать меня, как и Эйти, Эд, и тренер. Моника отправилась на тренировку после школы, поэтому сбежав от родителей, я спряталась в комнате, разбирая домашку и слушая музыку. Я так усердно ее разбирала, что не заметила, как уснула прямо за столом перед своим любимым мужчиной – компьютером. Проснулась довольно поздно, за окном было темно, и я была уверенна, что половина конспекта на котором я уснула, отпечаталась на моем лбе. Потянувшись как кошка, разминая все затекшие от неудобного сна косточки, я почесала затылок, решив перебраться на кровать. Немного побродив по комнате в поисках спальной футболки, я заметила странный блик за окном. Замечательно, теперь еще и зеленые гуманоиды приперлись по мою душу. Я наглым образом высунула голову в окно, холод сразу ударил по ушам. – Какого черта?! – прорычала я, чуть не снося раму затылком от злости. Футболка для сна полетела в сторону, а сама я пошла, скандалить на улицу... Part 3. Плохая компания. – Я требую адвоката! – почти ревя, заявила я. Женщина-офицер удручающе посмотрела на мое испуганное лицо и покачала головой. – Тогда родителей! Двумя часами ранее. Споткнувшись о конверсы у порога, я чудом увернулась от лобового столкновения с дверью, выставив вперед руку. Во мне буквально кипел вулкан злости, грозивший взрывом из слюней и возможно соплей. Я простудилась – спасибо погоде и чертовой скамье (ну на самом деле я виню сестру). На лету застегивая куртку и обувая те самые конверсы, я пробралась мимо комнаты родителей, которые наверняка уже видели красочные сны о трёхэтажных виллах на Карибах. Большие напольные часы в гостиной показывали без восьми минут двенадцать. Перебежав гостиную, я тихонько открыла дверь и выскользнула на улицу, заранее сжимая руки в кулаки, жалея о том, что дома нет биты. За считанные секунды я оказалась рядом с машиной, фары потухли и мотор затих. Дверь Мерседеса открылась. – Вам не кажется, что это уже слишком! – проворчала я, стараясь не повышать голос, дабы не привлечь внимания соседей и не дай бог разбудить родителей. – Это преследование? Тренер Блейк как всегда улыбнулся, вылезая из салона. Выглядел он так, будто собрался в дорогой клуб снимать шлюх. – Нет, просто визит вежливости. – Кроуфорд посмотрел на расстояние между нами, мне не нравилось все это, поэтому я не рискнула подходить к нему ближе, чем на метр. – Не разбудил, надеюсь? – Нет, не разбудил и ваше счастье, что этого не произошло! Это не визит вежливости, из вежливости приносят апельсины в больницу и руку подавали девушкам в прошлом веке, а это некорректное поведение моего учителя! – не говоря о поцелуях в кабинете. Блейк уловил суть моей тирады, почесав затылок, он уселся на капот машины, складывая руки на груди. – Я проезжал мимо и решил узнать одну вещь, – Кроуфорд выждал паузу, полагая, что я снова зальюсь гневной речью, но этого не последовало. – Разреши спросить и я уеду. Я была готова сделать что угодно, лишь бы он свалил с дороги у моего дома. Немой кивок головой дал добро. – Ты встречаешься с Максом Гордоном? Наверно не будь я у собственного дома, то давно бы устроила скандал с рукоприкладством, невзирая на то, что передо мной стоит школьный физрук прекрасный как Аполлон. – Это самый популярный вопрос уходящего дня? – зло прошипела я, – если да, то вот вам всем ответ, НЕТ!!! – я развернулась от тренера, смотря на дом... – передайте это всем, и даже можете опубликовать новость в интернете, теперь у ВАС есть мое официальное подтверждение! – Хорошо, это все, что я хотел услышать. – Тренер сполз с капота, открывая пассажирскую дверку. – Постойте, что это значит? – любопытство взяло верх над злостью. – Просто не позволяй ему играть с тобой, этот парень не из тех, кто готов поменять всю свою жизнь ради какой-то дикарки. Это просто дружеский совет. Не более.- Блейк залез в машину и через пару секунд, визжа шинами, сорвался с места, окутывая меня дымом из выхлопной трубы... – Я не дикарка! – выкрикнула я, сдерживая слезы обиды, – я просто другая... Не смотря на простуду и адский холод, домой идти совершенно не хотелось. Слова тренера были обидными до глубины души, как пощечина Валуева, они доставили мне такую боль, что я снова впала в мысленный ступор. Неужели быть другой, означает то, что ты дикарка, отброс или фрик? А как же хваленые американские свободы? Смахнув слезинки и шмыгнув носом, я обняла себя руками, пытаясь согреться. Фонарь над головой потух, улицу освещали лишь дорожные столбы. Пар от дыхания летел в сторону, расходясь причудливыми зигзагами, освещенными ночным небом и ярким светом луны. Обидно. Какой-бы я не была, меня все равно не понимают. Может, меня просто не хотят принять? И где справедливость в этом мире, уж лучше бы я родилась одуванчиком придорожным! Пнули одуванчик – сдулся. А тут... пнули, но ты все равно остаешься... и тебе больно... Шаги по гравиевой дорожке у моего дома напугали меня до чертиков, задержав дыхание, я снова пожалела об отсутствии биты! Грузные, волочащиеся шаги вминали камни еще глубже в грунт. Человек этот был тяжелым, но быстрым. Кто-то киллера нанял? Так и знала, что за связь с этими тремя красавцами меня кто-нибудь закажет. Прощай мир, скоро я стану ромашкой! Я съежилась, силясь слиться с окружающим меня пространством, даже глаза закрыла, чтобы никак себя не выдать. Шаги прекратились, но человек этот был тут, я приоткрыла один глаз. Сквозь полу приподнятое веко я каким-то чудом смогла разглядеть, что ночной гость стоял ко мне затылком, чисто инстинктивно я начала шарить рукой по ступенькам, в надежде найти хоть что-нибудь для самозащиты. И нашарила какую-то палку, похожую на рейку от обшивки дома. Крепко сжав ее и полностью уверяя себя, что держу в руках оружие пусть не массового, но уж точно меткого поражения, встала. На цыпочках, как шпионка-недолетка, неслышно прокралась по дорожке рядом с газоном и как вдарю по хребту! – Получай, гад! – я замахнулась во второй раз, но ночной маньяк завопил как девчонка и сложился чуть ли не пополам. – Будешь знать, как пугать невинных девушек! – А-а-а-а-а, Макс, ты сдурела?! Твою мать, мне же больно!!! Со злости я еще раз ударила его по спине, отшвыривая палку в сторону, рука вцепилась в его ворот. – Гордон?! – разъяренно прорычала я, глядя, кажется в лицо. Он открыл рот, сражая меня крепким алкогольным запахом, от которого окосеть самой не такая уж и проблема. – Нет, чупакабра на хрен! – пьяный Эйти совершенно не следил за выражениями. – Хватит меня бить, я так до свадьбы не доживу! – Макс начал смеяться, так сильно, что я тряслась от его смеха вместе с ним. Пришлось одернуть руку, а то от таких вибраций недолго сотрясение мозга получить. Парень выпрямился и стоял почти ровно... ну, немного кренясь на правую сторону. – Слушай ты, пизанская башня, вали отсюда! – приказала я, совершенно недовольная контрольным визитом теперь еще и Эйти. – Мне завтра в школу идти, люди должны спать, и тебе советую! Гордон пробубнил что-то на непонятном моим ушам языке. Нахмурив брови, я решила оставить попытки понять его марсиано-суахильское наречие и махнула рукой. – Макс, серьезно, тебе нужно домой. – Я решила сменить агрессивную линию поведения на дружелюбную, чтобы он, наконец, отправился домой и протрезвел. – Если ты хочешь поговорить, мы сделаем это в школе! – Нет, ты... предлагала сегодня в записке, я хочу поговорить с тобой, пожалу-у-у-у-йста! – заканючил он, и я готова поклясться, что Гордон подпрыгивал на месте как нетерпеливый ребенок, который хочет писать. – В школе, – мой ответ был категоричен, – ты отшил меня и напился. Теперь моя очередь отшить тебя! Эйти развернулся и бросил мне свое небрежное: – Ну и черт с тобой, Джеймс! – И тебе того же! – рявкнула я. – Катись, парень который не любит дикарок! – Хорошо! – передразнил моим же тоном он. Я показала ему неприличный жест в спину и затопала на уже остывшее крыльцо, спотыкаясь о собственную ногу. Плюхнувшись на деревянные доски, я закрутила рукава куртки, оттого что мне неожиданно стало жарко, уши горели, как и щеки... Тоже мне, звезда школы! Я вскочила на ноги и треснула себя по лбу. Он же пьяный! Его шаги перестали быть слышными. – Это самая худшая ночь в моей жизни!!! – говоря это, я зачем-то посмотрела на звездное небо, ожидая кары небесной, но на голову мне ничего не свалилось, поэтому я рванула за Максом. Если с ним, что-нибудь случится, я себя не прощу, ведь я его прогнала... Выбежав на дорогу, я увидела свет габаритных огней его Порше. Вспомнив все навыки быстрого бега, я прибавила скорости и через полминуты оказалась рядом с машиной. Я дернула за ручку пассажирской двери, мне на встречу вывалилась бутылку, которую я умудрилась поймать. Не спрашивая его разрешения, я плюхнулась на сиденье, открутила крышку и вылила содержимое бутылки на дорогу, затем захлопнула дверь. И если мое вторжение не вызвало и капли возмущения, то на маневр с бутылкой его терпение почему-то не распространялось.... – Это же Джек Дэниэлс, сто баксов за бутылку! – Эйти вырвал пустую тару из моих рук, посмотрел на нее с сожалением и вышвырнул в свое открытое окно. – Черт, зачем ты пришла?! – парень уперся головой в руль, накрывая ее двумя руками. – Чтобы... чтобы поговорить! – соврала я. – Уходи, – невнятно сказал парень, не отрывая лба от руля. – Нет, – упрямо заявила я, – давай отвезем тебя домой! – Ага, я похож на идиота? – Макс резко выпрямился, глядя на меня. – Вообще-то да. В ответ на мои слова, Гордон завел мотор и резко дернулся с места, быстро набирая скорость. Я вцепилась руками за панель перед собой, успев тысячу раз пожалеть о том, что пошла за ним. – Куда... – Эйти круто вошел в поворот, выезжая на улицу, ведущую в центр города, – куда ты едешь?! – наконец выкрикнула я, потирая плечо, которым ударилась о дверь. – Домой? – О да, – черт побери, он сошел с ума. Спустя пять минут украденных у ночного Трентона, Восьмерка затормозил. Я открыла крепко зажмуренные глаза, надеясь, что мы не умерли. Передо мной сверкала синим цветом вывеска: “Восемь холмов”. – Бар?! – Ты думала, я еду домой? – парень открыл дверь и все так же шатаясь, выбрался из машины. – Ты, привез меня, в чертов бар?! Мне нет восемнадцати даже! – моему возмущению не было предела, как и его пофигизму на это самое мое возмущение. Фыркнув, я попыталась выбраться из машины, что не вышло с первого раза из-за ее низкой посадки, сильная рука Эйти чуть не выдернула меня вместе с креслом из салона. – Сегодня это мой дом, выбирай ты со мной? – он не отпускал мою руку, кривовато улыбаясь, полностью уверенный в своем превосходстве. Я упрямо замотала головой, выдергивая руку из его хватки. От всех этих дерганий, запястье ужасно ныло. – Иди ты! – Хм, у тебя был выбор, и не говори, что я тебе не давал его... Эйти засунул руки в карманы джинсов, расслаблено ковыляя в сторону бара. – Спасибо! – выплюнула я, топая в противоположенную сторону от него и бара. Я не сделала и пяти шагов, как услышала громкий гогот и смех из-за угла впереди стоящего здания, оттуда вырулила кучка здоровых парней, которые шли прямо на меня. Я посмотрела назад, где Макс словно зная, что я передумаю, шел слишком медленно. – Черт, я с тобой! Эйти ничего не сказал, понурив голову, я встала рядом с ним. Парень показал вышибале удостоверение личности. – Она со мной, – в подтверждение этого, Гордон сунул лысому громиле в байкерских штанах, купюру наличие в пятьдесят единиц. Фырча, от недовольства я шмыгнула в открытую дверь, слишком маленькая у меня цена! – Отдыхай, злюка! – прозвучало у меня где-то за ухом, я обернулась, а след Макса испарился. Теперь пьяное вождение Эйти казалось мне райским удовольствием по сравнению с этим... ужасом! Все вокруг меня толкались, дышали перегаром, сигаретным дымом и непременно старались задеть мое нервное тело всеми своими конечностями. Девушки были разукрашены как СВАТовцы, вышедшие на тропу войны, а их короткие юбки были главным ослепляющим оружием и отвлекающим маневром. А про дешёвую попсу, играющую в колонках, вообще молчу! Мои уши загибались в предсмертных судорогах... – Я убью тебя, Гордон! Натянув капюшон как можно дальше, закрывая лицо, я попыталась пробраться к барной стойке, надеясь не привлекать внимания, забившись куда-нибудь в уголок. Залезть на высокий стул мне удалось со второй попытки. Водрузив свою задницу на него, я подперла лоб рукой и сделала вид что я невидимка. Но так думала только я... – Эй, крошка! – кто-то дернул меня за плечо так сильно, что я чуть со стула не слетела, если бы не зацепилась руками за крышку стойки. – Я тебе не крошка! – передо мной стоял парень, лет двадцати двух, весь вид которого говорил о том, что он не привык получать отказы... – А по мне, ты самая настоящая крошка, – этот придурок подсел рядом, улыбаясь. – Давай угощу. – Угости кого-нибудь другого! – Оу, да ты строптивая. – Он отвернулся, зовя бармена. – Водки, две двойных. – Гордон, попадись мне, и я тебя закопаю, – рычала я, не обращая внимания на настойчивого парня. – Как тебя зовут? Я раздраженно посмотрела на него из-под капюшона. – Аноним. – Хорошо, аноним, проведем целевой опрос. – Парень чуть не вспыхнул от радости, его забавляла моя неразговорчивость. – Сколько тебе лет? – В целях сохранения конфиденциальной информации, я воздержусь от ответов, на все твои тупые вопросы! – как не старалась держать себя в руках, вулкан внутри меня взорвался. – Парень, отвали! – Эй?! Ударив ладошкой по столу, я спрыгнула со стула. – Опрос окончен! – передо мной встрял какой-то парень, оттолкнув его, я рванула к выходу. Проталкиваясь через толпу пьяной публики, я увидела спасительную дверь. Еще пара шагов и я свободна... – Я не закончил, аноним! Обернувшись, я увидела перед собой того парня и от приветливости не осталось и следа. Я повернулась, но меня буквально выдернули назад. Его рука схватила меня чуть выше локтя, оттягивая обратно к стойке. Ни мое красноречие, ни злость не стали моими помощниками. Был только испуг, я не знала кто этот парень, но он вел себя как псих, не терпящий, когда ему возражают. Слезы брызнули из глаз. Как Эйти мог так жестоко поступить?! – Отпусти! – из последних сил я упиралась и сопротивлялась. – Что здесь происходит?! Мы синхронно обернулись. – Макс?! – отчаянно крикнула я, забывая про все свои обещания убить его при встрече. – Парень гуляй дальше, – бросил этот социолог, тянущий меня к бару. – Кому здесь нужно прогуляться, так это тебе. – Эйти схватил меня за другую руку и потянул меня в свою сторону, они тянули так сильно, что была высокая вероятность появления двух половинок моего тела, каждому, чтобы не было обидно. – Проклятье! – первым меня отпустил тот идиот, я налетела на Гордона, который не растерялся и сразу же обнял меня. – Ты как? – заботливо спросил Макс, смотря на меня сверху вниз. Я вцепилась в него как шопоголик на распродаже в сумочку от Биркин. – Будет лучше, когда мы уйдем отсюда! – Хорошо, – Эйти взял мою руку и потащил в сторону выхода. Я выдохнула, радуясь тому, что мы уходим. – Ну и вали, идиотка. – Донеслось до меня, скрипнув зубами, я послушно шла за парнем, старательно делая вид, что не расслышала, пока не врезалась носом в спину Восьмерки. – Жди здесь. – Приказал Гордон, разворачиваясь. Я поняла, что он задумал... – Нет, Макс! – выкрикнула я, но было уже поздно. – Тебе придется на хер, извиниться перед ней. – Голос Макса был таким железным, казалось, что раздастся скрип. Я, с замиранием сердца, которое предательски скатилось куда-то в носок моих кед, смотрела на двух парней, стоявших друг перед другом и готовых сцепиться в любую секунду. – Пошел ты. – Медленно произнес второй и тут же получил кулаком в нос... Началась драка. Спустя час тридцать я впервые в жизни загремела. Нет не костями... в полицейский участок по северному округу Трентона. Меня сфотографировали на белом фоне с полосатой табличкой в руках, ряд фотографий уголовного портфолио, отлично впишется в мое личное дело. Хорошо что робу не надели. После трех минутных показаний, офицер, не снимая с запястий наручники, провела меня в камеру, которая была совершенно пустой, как и две боковые. Пожалуй, сейчас можно нарушить правило о молчании. – Я требую адвоката! – почти ревя, заявила я. Женщина-офицер удручающе посмотрела на мое испуганное лицо и покачала головой. – Тогда родителей! – Ждите, – просто сказала она и ушла, закрывая дверь на ключ. Наручники сняли. Участие в драке, посещение бара не достигая совершеннолетия, – эти два пункта перечеркнули все мои промахи в жизни, даже поцелуй с тренером. Я схватилась за голову, даже не представляя, как буду выкручиваться из всей этой ситуации. Спустя минуту не одной мысли не пришло в голову. Через сто восемьдесят секунд по пустынному коридору раздались шаги. – Вы хотите позвонить кому-нибудь? – Нет, вы все равно позвоните. Я вскочила со своей лавочки, это был голос Эйти. Через несколько секунд его посадили в соседнюю камеру. Плюхнувшись обратно, я надула губы и отвернулась. – Все равно удостоверение поддельное было, – в голосе Гордона была гордость. Я прикусила язык, предпочитая откусить его, чем еще когда-либо заговорить с ним. – Даже спасибо не ск�