Фэллон многозначительно смотрит мне в глаза, и непреклонно качает головой. – Я не собираюсь соперничать с женщиной, которая одна воспитывает ребёнка, Бен. Я не хочу быть той, кто заберёт тебя у неё, когда она такое пережила. Так что не волнуйся, тебе не нужно принимать решение. Я уже сделала это за тебя.
Она пытается пройти мимо меня, но я обхватываю её лицо и снова умоляю. Но вижу решимость в её глазах, ещё до того как начинаю говорить. – Пожалуйста, - шепчу я. – Только не снова. Мы не сможем исправить все, если ты опять уйдёшь.
Фэллон с досадой смотрит на меня. – На этот раз ты не оставил мне выбора, Бен. Ты пришёл влюблённый в кого-то другого. Ты делишь кровать с другой женщиной. Твои руки прикасаются к кому-то кроме меня. Твои губы шепчут обещания той, кто не я. И неважно, чья в этом вина, может моя, когда я уехала в прошлом году или твоя, когда ты не понял, что я поступила так для твоего же блага. Ничего из этого не изменит ситуации. Что есть, то есть.
Фэллон выскальзывает из моих рук и открывает дверцу своей машины, глядя на меня сквозь влажные ресницы. – Им повезло, что у них есть ты. Бен, ты действительно хороший отец для него.
Она садится в машину, совершенно не понимая, что вот-вот вырвет моё сердце. Я стою окаменевший, не в состоянии остановить её. Не в состоянии говорить. Не в состоянии молить. Потому что знаю, что не смогу ничего сказать, чтобы что-то изменить. Во всяком случае, не сегодня. Не до того, как я разберусь со всем остальным в своей жизни.
Фэллон опускает окно со своей стороны, стирая очередную слезу со щеки. – Я не вернусь в следующем году. Мне жаль, если это уничтожит твою книгу, это последнее чего я хотела. Но я больше так не могу.
Она не может сдаться окончательно. Я хватаюсь за дверцу её машины и склоняюсь к открытому окну. – К чёрту книгу Фэллон. Дело никогда не было в книге. Это было из-за тебя, всегда из-за тебя.
Фэллон молча смотрит на меня. А потом поднимает стекло и трогается с места, даже не сбавив скорость, когда я колотил по багажнику, преследуя её до изнеможения.
- Чёрт! – кричу я, пиная гравий под ногами. Пинаю его снова, поднимая пыль. – Чёрт побери!
Как я теперь смогу вернуться к Джордин, когда у меня больше нет сердца, чтобы отдать его ей…
Фэллон
Раньше, когда я думала о событиях своей жизни, я мысленно разделяла все на "события до пожара" и "события после пожара".
Больше я этим не занимаюсь. Не потому, что повзрослела. Наоборот, ведь теперь я думаю о своей жизни, как о "до Бентона Джеймса Кесслера" и "после Бентона Джеймса Кесслера".
Это жалко, знаю. И даже больше, потому что прошёл ровно год с тех пор как наши пути с Беном разошлись, а я продолжаю думать о нем так же часто, как делала до этапа "после Бентона Джеймса Кесслера". Но не так-то просто перестать думать о ком-то, кто так сильно повлиял на твою жизнь.
Я не желаю ему зла. Никогда не желала. Особенно увидев, как его терзало это решение, когда мы расстались в прошлом году. Уверена, если бы я заплакала и попросила выбрать меня, он бы так и сделал. Но я никогда не хотела быть с кем-то, кого пришлось просить об этом. Более того, я не хочу быть с кем-то, если есть даже небольшая вероятность присутствия кого-то третьего. Любовь должна быть между двумя людьми, а если это не так, я предпочту уйти вместо того, чтобы соревноваться.
Я не единственная кто считает, что все происходит не просто так, поэтому отказываюсь верить, что это наша судьба - не быть вместе. Если бы я верила в это, тогда пришлось бы поверить и в то, что Кайлу предназначено было умереть в таком молодом возрасте. Я предпочитаю верить, что дерьмо просто случается.
Пострадать во время пожара? Дерьмо случается.
Потерять карьеру? Дерьмо случается.
Потерять любовь всей своей жизни из-за вдовы с грудным ребенком? Дерьмо случается.
Последнее, во что я хочу верить - что моя судьба уже уготована, и у меня нет возможности повлиять на то, где и с кем я в итоге окажусь. А если моя жизнь все-таки предрешена и не важно, какой выбор я сделаю, тогда какая разница, выйду ли я из дома сегодня вечером?
Никакой. Но Эмбер, кажется, считает, что разница есть.
- Ты не можешь оставаться здесь и хандрить, - возмущается она, плюхнувшись на сиденье рядом со мной.
- Я не хандрю.
- Хандришь.
- Нет.
- Тогда почему ты не хочешь пойти с нами?
- Не хочу быть третьей лишней.
- Тогда позвони Тедди.
- Теодору, - исправляю я.
- Ты знаешь, я не могу называть его Теодором с серьезным лицом. Это имя должно быть зарезервировано для членов королевской семьи.
Я надеялась, что Эмбер свыкнется с его именем. Я уже несколько раз с ним встречалась, а она по-прежнему каждый раз заостряет на этом внимание. Она видит раздражение на моем лице, поэтому продолжает защищаться.
- Он носит штаны с вышитыми крошечными китами, Фэллон. И два раза, когда я гуляла с вами, все что он делал - это рассказывал истории о том, как он рос на Нантакете [остров в Атлантическом океане]. Но никто с Нантакета не разговаривает как серфер, я тебе гарантирую.
Эмбер права. Теодор рассказывает о Нантакете, будто всем должно быть завидно, что он оттуда. Но кроме этого маленького бзика и странного выбора штанов, он один из немногих парней кто сейчас рядом и кто может отвлечь меня от мыслей о Бене больше, чем на час.
- Если ты так сильно его ненавидишь, зачем так настойчиво заставляешь меня пригласить его пойти сегодня с нами?
- Я не ненавижу его, - не соглашается Эмбер. - Он просто мне не нравится. И я бы предпочла, чтобы ты пошла сегодня с ним, чем сидела здесь и хандрила о том, что сегодня девятое ноября, и что ты больше не проводишь его с Беном.
- Я хандрю не по этой причине, - вру я.
- Может и нет, но, по крайней мере, мы обе согласны с тем, что ты хандришь. - Она берет мой телефон. - Я пишу Тедди, что встречаемся в клубе.
- Вам с Гленном будет неловко, учитывая, что меня там не будет.
- Фигня. Одевайся. И надень что-нибудь милое.
Эмбер всегда побеждает. Я здесь... в клубе. Не хандрю дома на диване, где хотела бы сейчас быть.
И зачем нужно было Теодору снова надевать свои штаны с китами? Получается, Эмбер опять права и как всегда победила.
- Теодор, - говорит Эмбер, водя пальцем по краю своего почти пустого стакана. - У тебя есть прозвище или все зовут тебя просто Теодор?
- Просто Теодор, - отвечает он. - Моего отца зовут Тедди, поэтому произойдет путаница, если нас обоих станут так называть. Особенно, когда мы вернемся к семье на Нантакет.
- Прикольно, - завершает Эмбер, переводя взгляд на меня. - Не хочешь сходить со мной к бару?
Я киваю и выскакиваю из-за столика. Пока мы пробираемся к бару, Эмбер переплетает свои пальцы с моими и сжимает ладонь.
- Пожалуйста, скажи, что ты с ним не трахалась.
- Мы встречались всего четыре раза, - возмущённо отвечаю. - Я не такая.
- Ты занималась сексом с Беном на третьем свидании, - парирует она в ответ.
Ненавижу, что Эмбер приплетает сюда Бена, но, наверное, когда ты обсуждаешь свою сексуальную жизнь с подругой, то единственный парень, с которым ты когда-либо спала, обязательно будет присутствовать в разговоре.
- Может и так, это совсем другое. Мы знали друг друга намного дольше, чем в данном случае.