— Я так устала, что, кажется, сейчас у меня нет сил даже жевать! — заявила Наташа, быстро ухватив один из кусков пирога, разложенного за неимением тарелок на газете, в которую был до этого завернут. И вопреки только что сказанному, сунула ее в рот и принялась энергично жевать. — Ну фа, аффефит пфихофит…
— Во время еды, ага, — заржал Бегемот. Он сидел рядом со Светой, смотрел на нее совершенно влюбленными глазами. И, судя по ее взглядам из-под ресниц, и тому, что толстенькие пальцы Бегемота то и дело накрывали руку Светы, все у них было хорошо.
— А почему Лариска не пришла? — спросил я у Бельфегора, сосредоточенно жующего колбасу. — Или ты специально не звал?
— Она не смогла сегодня, — вместо него ответила Надя. — Сначала собиралась, но когда я за ней зашла, она сказала, что не сможет пойти и дверь закрыла.
— Что-то случилось что ли? — я снова посмотрел на Бельфегора, но тот только пожал плечами.
В этот момент снаружи в дверь «Фазенды» загрохотали беспорядочные удары. И были слышны чьи-то голоса.
— Это еще кто? — нахмуриалсь Света.
— Сейчас проверим, — пожал плечами я и встал. Сумку с деньгами на всякий случай подвинул под столом к Свете, и та понимающе кивнула. Я подошел к двери. — Кто там?
— Это… А там Серега не у вас? — раздался с той стороны не очень трезвый, но очень растерянный голос.
— Если вы ищете спящего пьяного юношу в красной рубахе, то да, он здесь, — ответил я.
— Фух… Ура… А можно мы его заберем? — раздались голоса снаружи. Сердобольных друзей было несколько. — Его мама нас на фарш разделает, если мы…
Я не стал дослушивать слезную историю и распахнул дверь. Спасателей оказалось трое, тоже молодые парни. Пьяненькие, но вменяемые. Бочком просочились внутрь фазенды, без труда нашли тело своего приятеля. Сначала пытались вступить с ним в коммуникацию, потом, когда поняли бесплодность усилий, просто кое-как напялили на него его пальто и шапку и уволокли в ледяной мрак январской ночи.
Я запер дверь и вернулся за стол. За которым как был в самом разгаре бурный обмен эмоциями.
— А я, такой, обалдел слегка, и тут он мне кааак засветил подушкой в чан еще раз!
— … И когда Натаха сказала, что хочет от него семерых детей, он аж побледнел!
— Серьезно⁈
— Натурально, как известка стал, я там рядом стояла, думала он сейчас в перья зароется!
— Ни фига себе заявочки! Я что, такая страшная⁈
— Да ладно, ты его жену видела? Она же полтонны весом, если она на тебя сядет, то…
— Оу, этот красавчик еще и женат⁈
— А помните, помните… Когда девчонки взялись кричалки придумывать⁈
— Да-да-да, мой оператор сказал, что заснял, надо будет только матерые вырезать, а то это Катя в программу не пропустит…
Я сел на свой стул, взял со стола последний кусок пирога и откусил. Жевать и улыбаться, оказывается, чертовски трудно. Меня в очередной раз накрыло волной тепла, когда я смотрел на усталые и счастливые лица своей команды. Поневоле сравнивал их с теми, другими, которые работали на Василия.
— Если что, я посчитала, сколько пришло человек, — наклонившись ко мне, сказала Света. — Так что отчитаемся перед Николаем в лучшем виде. Только деньги надо будет посчитать еще раз потом.
— Ты умничка, — сказал я. — Что бы я без тебя делал?
— Эх, хоть бы к «котлах» все тоже хорошо прошло, — вздохнул Бельфегор, и на его мальчишеском лице появилось тревожное выражение.
— Тоже как-то очкую, ага, — насупился Бегемот. — Слышал, да, что в рок-клубе по этому поводу говорили?
— А что там говорили? — встрепенулся Астарот.
— Ну… Всякое… — засмущался Бегемот. — Что мы выскочки, что вообще непонятно почему нас в этот концерт поставили… Что мы облажаемся… Ну и все такое.
— Забей, — махнул рукой я. — Нормально все будет.
— А если нет? — Бегемот судорожно сглотнул. — Там ведь сплошные монстры выступают. У них поклонники, и все такое. Мне Джон из «Ножного привода» говорил, что кто-то ему сказал, что нам там вообще не рады, и могут западло какое-то устроить…
— Забей, — снова повторил я и улыбнулся. — Ну, облажаемся, и что? Мир рухнет и завалит нас обломками?
— Нам нельзя облажаться, — хмуро сказал Астарот.
— Почему? — усмехнулся я. — Ну то есть, лучше бы нам, конечно, не облажаться, но, допустим, что-то пойдет не так, то что? Спрячемся в своей берлоге и больше никогда на сцену не выйдем что ли?
— Вот еще! — Надя вздорно дернула плечом. — Да пусть хоть тухлыми яйцами нас закидают, мы все равно будем петь. Правда, Астарот?
Астарот замер с приоткрытым ртом. Видимо, хотел что-то сказать, но Надя его опередила.
— Конечно, будем! — заявил Бельфегор. — И пофиг на всех, пусть завидуют!
— Да, точно, — медленно кивнул Астарот.
— А ведь это уже завтра! — вдруг сообразил Кирюха. — Мне что-то казалось, что до концерта еще много времени…
— Если хочешь, я принесу фендер на концерт, — предложил Макс. — Только не на все время, а только на один раз, отец эту гитару не разрешает никому отдавать. Все ждет, когда я брошу басуху и начну играть на нормальной гитаре.
— А можно, да? — глаза Кирюхи загорелись.
— Я тут подумал… — проговорил Жан. — А может нам, как-то… Ну… Общий офис, что ли, завести? А то, как-то… Ну…
— Несолидно для медиахолдига, да? — хохотнул я. Забавно, но Жан озвучил практически мои мысли. Команда у нас уже начала складываться, к друг другу мы более или менее притерлись, а количество дел начало… гм… Немного превышать возможности редких встреч по квартирам, в кафе или всяких прочих местах. Можно было поговорить с мамой и арендовать одно из пустующих помещений административного корпуса, все равно завод стоит. А еще можно нанести визит в кинотеатр «Буревестник», там, помимо всего прочего, еще и сцена есть, которую можно тихим сапом тоже подмять под себя, обеспечив заодно директрисе, тоскующей по старым временам, активную общественную жизнь в стенах ее когда-то популярного кинотеатра…
— Медиахолдинг… — почти по слогам повторила Ирина. — Это звучит как-то по-заграничному. Почему-то себе представляю сразу небоскребы, как в Нью-Йорке, и чтобы окна такие… Большие. От пола до потолка.
— И где мы в Новокиневске найдем небоскреб? — захохотал Бегемот.
— Если переименовать город в Нью-Киневск, то небоскребы сами вырастут, — заявила Наташа. — Как грибы. Пум-пум-пиду…
— А у тебя голос завтра не сядет опять? — Ева заботливо обняла меня за плечи. — Тебе же концерт в «котлах» вести, а помнишь, как ты после прошлого раза хрипел?
Я покашлял. Отхлебнул воды из бутылки. Вроде все было неплохо. Или сказался опыт прошлого раза, и сегодня я меньше орал. Или связки с прошлого раза стали крепче. Или…
— Да вроде все в порядке, — усмехнулся я.
— А с машиной вы уже договорились? — спросила Ирина. — Я могу попросить Гену довезти вас с инструментами от завода до «котлов»…
— Я планировал… — начал я, потом махнул рукой и кивнул. — Отличная тема, Ириш. Это было бы очень здорово.
— Никто не будет против, если я прилягу вот тут, прямо в перьях? — спросила Наташа, медленно встала, пролезла под канатом и со всего маху плюхнулась на маты, подняв в воздух тучу пуха.
— Уоооо! Точно, я тоже хочу прилечь! — Бельфегор вскочил и с разбега нырнул вслед за Наташей.
— Блин! Точно! — воскликнул я. — Хотел это сделать с того самого момента, как первая подушка лопнула!
Я ухватил Еву за руку, и мы вместе плюхнулись рядом с Наташей и Бельфегором, радостно гогоча.
Остальные повскакивали со своих мест и тоже кинулись в кучу перьев.
— Эй, я планировала поспать, а вы тут что устроили⁈ — возмутилась Наташа сонным голосом. — У вас вообще завтра концерт, между прочим. Ответственный…
— Завтра будет завтра! — ответил я, отфыркиваясь от лезущего в нос пуха.