Пришлось немного поблуждать вокруг метро, разбираясь, как между собой соотносятся улицы, и что это еще за номер дома такой странный. В конце концов мы нашли нужный дом. Стоял
он во дворе другого дома, окружающего его со всех сторон. Дверь нам открыла высокая худая девушка. Не спрашивая. Я постучал, и дверь сразу распахнулась.
— Вам чего? — медленно, будто в полусне проговорила девушка, запахивая здоровенный махровый халат явно с мужского плеча.
— Мы ищем Геннадия, — сказал я. — По нашим сведениям, он должен проживать по этому адресу.
— А, понятно, — сказала девушка и отступила, освобождая нам путь. — Проходите!
Квартира разительно отличалась от той, которую сдала нам на растерзание бабуля с вокзала. Нет, она тоже была просторной и с высокими потолками, но если «наша» квартира представляла собой иллюстрацию расхожего выражения «бедненько, но чистенько»… Ночная вечеринка рокеров сделала ее менее чистенькой, конечно, но я это исправлю. И «ангелочков» заставлю принять в этом живейшее участие. А вот квартира Геннадия была оформлена в стиле «цыганский шик». Даже лепнину под потолком не поленились покрыть позолотой. Бархатные шторы, ковры, вазоны с фикусами. На стенах — головы оленей, кабанов и чучела хищных птиц, раскинувших крылья. Пузатые пуфики, вычурные диваны на гнутых ножках, снова ковры… Мы шли следом за девушкой, уверенно петлявшей по сложному лабиринту комнат и коридоров. Ева бросила на меня вопросительный взгляд, я в ответ пожал плечами. Особыми подробностями меня Василий не снабдил, так что я понятия не имел, что мы увидим.
— Сядьте вон там, на диване, — сказала девушка, когда привела нас в просторную и — о чудо! — практически пустую комнату. Там стоял только тот самый довольно скромный диван, на который она нам указала, мольберт и стул антикварного вида с высокой спинкой. Сама же девушка уверенно направилась к подоконнику и распахнула окно. Халат соскользнул с ее плеча, обнажая грудь. Впрочем, это обстоятельство никак не смутило девушку. Холодный воздух от окна ее тоже никак не побеспокоил. Она достала из кармана халата сигареты и зажигалку.
— Не говорите Генке, что я курила, когда он придет, — без интонаций и не глядя на нас, сказала девушка. — Он считает, что дым может как-то его краскам повредить. Вбил себе в голову, что он великий художник, представляете?
— Все с чего-то начинают, — дипломатично пожал плечами я.
— А ты на картину-то посмотри, волосатый, — фыркнула девушка и выдохнула дым на улицу. Правда, с потоком холодного воздуха он весь немедленно вполз обратно.
Я встал и подошел к мольберту. Ну… В изобразительном искусстве я, конечно, так себе эксперт… Было понятно, что на холсте существо женского пола. И что девушка голая. И еще держит в правой руке яблоко. А в волосах — что-то желтое, по всей видимости, цветок.
— Сиська? Сиська! — вполголоса пробормотал я. — Фрукт? Фрукт…
— Это ты вчера звонил, да? — спросила девушка. — Из какой-то дыры приехал, какие-то концертные дела обсуждать?
— Да, это я звонил, — кивнул я. — Красивая фотография.
Фотка в уголке мольберта была и правда красивая. На ней была эта самая девушка. Она сидела на том самом высоком стуле, скрестив ноги и протягивала в камеру яблоко. И желтый цветок в распущенных волосах. Надо же, читерство какое — сфотографировать натурщицу и срисовывать с фотографии… Не знал, что художники так делают.
— Красота — страшная сила, — фыркнула она, выбросила окурок за окно, закрыла его и помахала руками, разгоняя дым. — Ты смотри, как бы Генка твою подружку не убедил ему позировать…
— Звучит как угроза, — усмехнулся я.
— Угроза и есть, — сказала девушка, поправив халат. — Ты же говорил, один придешь, зачем бабу с собой приволок?
— Я вроде не с вами разговаривал, — пожал плечами я.
— Здесь спаренные телефоны, так что я все слышала, — ответила девушка.
— Да вы не волнуйтесь, мы все равно послезавтра уезжаем, — вежливо сказала Ева.
— Знаю я вас таких, — дернула плечом девушка, и халат снова сполз. — Сначала скромно на уголке дивана посидишь, а на самом деле на чужое место нацелилась, да?