— А, к Боржичу же нельзя сегодня, — сказал Бегемот, хлопнув себя по лбу.
— Почему? — удивился Астарот.
— Его дома не будет, — Бегемот замолчал и уставился на вывеску кафе «Снежинка», мимо которого мы как раз проходили.
— А где он будет? — потормошил его Астарот.
— На квартирнике у «Папоротника», — вернулся к реальности из мира своих грез о вкусной и нездоровой пище Бегемот.
— О, а я не знал! Может туда и пойдем? — оживился Астарот. — Где квартирник?
— Никто не знает, место засекречено, — вздохнул Бегемот. — Там только для своих.
— А тебе кто про квартирник сказал? — насел на Бегемота наш фронтмен. — Почему раньше молчал?
— Да Боржич же и сказал… — растерялся толстяк. — Я его в магазине встретил сегодня утром.
Астарот принялся пытать Бегемота с пристрастием на предмет, не тусуется ли тот где-то отдельно от любимой группы. «Нда, вот от таких как ты, Астарот, квартирники и проводят в секретных местах», — подумал я и незаметно ткнул Бельфегора локтем в бок. И начал корчить всякие рожи, пытаясь телепатически передать мысль, чтобы он мне сейчас подыграл.
— Ой, Борис, ну то есть, Бельфегор! — как будто спохватился я. — Нас же твоя мама просила… Ты помнишь, говорил?
— Да, точно! — подхватил умница-Бельфегор, сделав большие глаза. — Ребят, нам срочно-срочно нужно бежать! Так что передавайте всем приветы, если в мордор пойдете, ладно?
— Что еще за дела? — попытался переключиться на нас двоих Астарот, но мы уже помчали в противоположную сторону.
Свернули в ближайший переулок и только там перешли на шаг.
— И куда мы идем? — чуть не подскакивая от любопытства спросил Бельфегор.
— На остановку, — я покрутил головой, прикидывая, как нам лучше ехать. Повернул к проспекту Монтажников.
— Хорошо, а куда мы едем? — не отставал рыжий.
— Догадайся с трех раз, — усмехнулся я.
Глава 15
«Все правильно, трамвай должен ехать так, будто везет своих пассажиров в ад», — думал я, глядя на город в окно. В двадцать первом веке все трамваи Новокиневска поменяют на новенькие, которые едва гудят, когда трогаются с места. И стучат, только потому что вместе с трамваями не везде додумались поменять рельсы. А сейчас, в девяносто первом, по городу все еще курсировали почтенные одры, несущие своих пассажиров с грохотом и под оглушительный треск реле. Бельфегор сидел рядом и ерзал от нетерпения. «Винни, винни, а куда мы идем?!» — какие-то такие у меня были с ним ассоциации. Непоседливый рыжик клавишник, прямо-таки искрил от любопытства.
Но я держал драматическую паузу.
И выдержал. Практически до самого места событий.
Нужный нам дом стоял в районе местного топонимического казуса — перекрестка проспекта Монтажников и улицы Монтажников. Для полноты картины рядом не хватало еще проезда Монтажников и переулка Монтажников. Но путаницы и так хватало. Тридцатый дом выделялся на фоне окружающих пятиэтажек своей монументальностью. Такое впечатление, что градостроители Новокиневска вдохновились сталинской высоткой на Котельнической набережной, и решили во что бы то ни стало построить у себя такую же. Выбрали пустырь поавторитетнее и начали строительство. Но в процессе что-то пошло не так, стройматериалов оказалось меньше, архитектор запил, и проект дорисовал по принципу «дальше не придумал, импровизируйте». Ну и получилось в результате здание громоздкое, в самом высоком месте двенадцатиэтажное, а по бокам — по семь. Планировалось, что здание заселят чиновники и партийные лидеры, но поскольку возвели его в районе, который как был, так и остался пустырем, «слуги народа» предпочли поискать крышу над головой в других местах, а уродливый дом, который в народе прозвали почему-то Бункером, отдали на растерзание людям творческих профессий — писателям и художникам.