Глава 23
— И он нам всем сделает такие штуки? — Бельфегор еще раз выхватил у меня из рук листочек, на котором я набросал, как примерно с моей точки зрения должны выглядеть наши сценические костюмы. — Круто! Я думал, Илюха делает только доспехи для своих. Как ты его уговорил?
— Я просто не знал, что надо уговаривать, — усмехнулся я. — Ну и любому мастеру нужно портфолио.
Илье по прозвищу Бес, тому самому, который плел кольчугу на сборище толкиенистов, и вокруг которого крутились самые симпатичные девицы той вечеринки, я позвонил и убедился, что он все помнит и готов к работе над нашим антуражем. Тему цены я тоже осторожно прозондировал. На это он только отмахнулся. Мол, что еще за глупости, все свои. Так что кроме совместного с толкиенистами выступления перед скучающей публикой, от нас взамен ничего не требовалось. Разумеется, это не значит, что мы ничего и не отдадим. Свои долги всегда лучше платить, чтобы они потом не всплыли в каком-нибудь уродливом и неузнаваемом виде.
— Это лучше, чем грим, — даже без споров согласился Астарот.
Бегемот и Кирилл свое отдельное мнение не высказали. Но по довольному лицу Бегемота было и так все понятно. А Кирилл сейчас просто готов был одобрить все на свете, лишь бы остаться в группе.
Пора была переходить к следующему вопросу. Гораздо более нервному.
— Теперь вот еще что, — сказал я. — Вчера я разговаривал со Светой, и она меня посвятила в процедуру приема в рок-клуб.
— Нас прошлый раз отшили, даже не дав сыграть, — угрюмо буркнул Бельфегор.
«Потому что прошлый раз туда явно ходил Астарот», — подумал я. Но сказал другое.
— Если мы сделаем гордый вид и обидимся, то хрен нам, а не концерты, — я пожал плечами.
— В рок-клубе давно засели старперы, у них там теплые местечки, и они не пускают туда никого, кто хочет свободного самовыражения, — угрюмо проговорил Бегемот.
— Слушайте, вот какое дело, — я пододвинул к Бегемоту чашку с печенюшками. А то он их так гипнотизировал, что кажется сейчас начнет виртуально поглощать. — Кушай, маленький, а то похудеешь еще, такого мы допустить ну никак не можем.
Бельфегор хихикнул. Но как-то скорее обреченно.
Нда, вот же компашка неудачников-то подобралась. С выученной беспомощностью.
— Ну, слушай, ты же помнишь, как в прошлый раз было, да? — сказал Астарот, внезапно даже без ноющих и истеричных интонаций. — Я отдал кассету, они сказали, что перезвонят, и с тех пор молчание.
— Так, братва, всем отставить упадничество, — прервал я этот поток чертовски убедительных аргументов того, почему мы будем сидеть на попе ровно. — Объясняю на пальцах. Мы с вами хотим донести свое творчество до зрителей. Мы можем попытаться сделать это в одну каску, но что ответит любая тетенька, которая заведует любым домом культуры, где мы можем выступить?
— Что? — с печенькой во рту спросил Бегемот.
— «Мальчики, а вы чьи?» — писклявым псевдоженским голосом сказал я. — И если это будет не чья-то тетя или чья-то мама, то она, скорее всего, пошлет нас на хрен. И зрители нашей музыки не услышат.
«На их же счастье!» — мысленно закончил я, но прописал себе за такое воображаемого леща. Спокуха! Мой жизненный опыт подсказывает, что даже говнари могут неплохо зарабатывать и быть в тренде, так что работаю с тем материалом, который есть. И не выстбываюсь тут. Даже мысленно.
— Ну да, как всегда, — уныло вздохнул Бельфегор.
— А если у нас будут корочки рок-клуба, то разговор вести будет в разы легче, — сказал я. Судя по лицам, нифига не убедил. Что, надо было бухло что ли с собой брать на этот разговор, чтобы мои говнари переоделись из костюмов никому не нужных какашек?
— Только нам их опять не дадут, — упрямо повторил Астарот.
— Братва, вы меня уже бесите, если честно, — чуть повысил голос я. — Вам концерты что ли не нужны? Вы хотите до пенсии быть гараж-бэндом и играть только сами для себя? Демонические клички себе взяли, свободное самовыражение у них, сейчас описаюсь от умиления! Нам нужны эти сраные корочки, ясно? А рок-клубу мы с вами нахрен не сдались, у них из таких, как мы, каждый месяц очереди выстраиваются. А это значит, что нам с вами надо шевелить жопой, ясно вам? Действовать, а не только обиженок из себя корчить. И тогда будут у нас и сольники, и сборники, и концерт в «Лужниках» на закуску!
Надо же, какой я молодец! Чудеса дипломатии проявил такие, что мои говнари уже готовы под стол всей толпой забраться. Включая Кирилла, который нервно крутит головой, и бросает тревожные и влюбленные взгляды на своего кумира Астарота.
— Бюрократию и всякое такое я беру на себя, — уже вполне спокойным тоном сказал я. — От вас потребуется только зажечь на прослушивании и отчетнике.