— Слышь, дятел, — просипел я, отчего-то пересохшим горлом, — пукалку свою спрячь!
— А то что? — Боров откровенно потешался над моей полной беспомощностью.
— Я её тебе в жопу засуну! — мрачно пообещал я. — А тебя на лоскуты порву!
— Гы-гы! — заржал он, а его толстые щеки, отчего-то красные и исходящие паром, мерзко затряслись. — Попробуй, чепушила!
— Ну… ты сам напросился… — Я, оставив на побеленной стене кровавый отпечаток ладони, поднялся на ноги. Отметил краем глаза вошкающегося на полу Зябликова, размазывающего кровь по лицу. — А дядю Сережу не надо злить! Ствол в жопу засунул, петушара! Быстро!
Поначалу ублюдок продолжал ухмыляться. Но, когда его ручонка, вооруженная стволом, начала планомерное путешествие к пятой точке… Улыбочка как-то быстро сползла с его жирного лица. Он попытался остановить потерявшую чувствительность руку, начавшую неожиданно жить своей жизнью, другой рукой. Но хрен-то нате — ствол планомерно и неумолимо приближался к его заднице.
— Э-э-э! Че за херня? — испуганно взвизгнул он, вращаясь вокруг себя, словно псина, гоняющаяся за своим хвостом. — Прекрати, бл. дь!
— Давай-давай, не отлынивай! — Я отер кровь, заливающую глаза — а не хреново он мне чердак разворотил!
— Сережа… ты… в порядке? — Зябликов, наконец, слегка очухался. Его голова показалась над крышкой стола.
— Почти… Чем эта падла мне харю рассекла? А, Зябликов? — поинтересовался я у майора.
— Похоже, рукояткой волыны он тебе засветил… Постой… Сергей Вадимыч? Ты?
— Сука, а кто еще? Слушай, а почему я такой трезвый?
— Так это говно Сережку напрочь вынес…
— Как же я вас, тварей, ненавижу! — Планка от злости у меня упала ниже некуда. — Ну, долго я ждать буду?
— Нет! Нет! Не-е-ет! — заверещал говнюк, словно поросенок под ножом, когда пистолет достиг своей цели. Ткань штанов опасно затрещала.
— А теперь… ПУК!
Палец отмороженного киллера дернулся на спусковом крючке… Грянул выстрел и гребанный ублюдок лопнул, словно перекачанный воздушный шарик, забрызгав кровавыми ошметками не только кабинет майора, но и нас с Зябликовым с головы до ног.
— Еб. чий случай! — сплевывая кровавую кашу, выругался я. — С лоскутами я явно переборщил!
— Че делать-то теперь, Вадимыч? — обтекая, просипел Зябликов, не ожидавший такой вот действительно кровавой развязки.
— Снять штаны и бегать, Зябликов! — продолжая отплевываться, фыркнул я, а в коридоре уже слышался топот ног подчиненных Степана Филипповича, привлеченных звуком выстрела. — Чё ты как маленький? Сейчас все поправим! — Я попытался прищелкнуть окровавленными пальцами, но они скользили, и щелчка не получилось. Да и это и не очень-то нужно — так, привычка дурацкая такая!
Через мгновение, в кабинет вернулся в свое исходное состояние — по нему словно солидная клининговая компания прошлась. И к моменту, когда в кабинет к начальству вломилась перепуганная выстрелом толпа, все было чинно-благородно, по старому. А мы с Зябликовым сидели за столом и грызли слегка подзадубевшие «Юбилейные» печеньки.
— В чем дело, ребятки? — строго вопросил майор, делано нахмурив брови. — Вы чего все приперлись?
— Так… это… — проблеял давешний капитан. — Стреляли вроде…
— В смысле, стреляли? — еще больше напыжился Зябликов. — Вы опять с оружием баловались? Не зацепили хоть никого?
— Так это… у вас в кабинете стреляли… — еще больше теряясь, пролепетал капитан.
— У меня? — Брови Зябликова изумленно поползли вверх. — Стреляли?
Такой артист пропадает! — подивился я естественной реакции майора.
— Ну… не знаю… может показалось… — Дал заднюю капитан.
— Креститься надо, когда кажется! — фыркнул Степан Филиппович. — Это просто Сережка, какую-то хрень на пол уронил…
— Ну же нечаянно, Степан Филиппович! — жалобным голоском подыграл я Зябликову.
— Ну вот, а вы переполошились! — Решил прекратить бессмысленный разговор майор, всем видом показывая, что начальственная «аудиенция» окончена. — Всё, по местам! У нас работы невпроворот!
Кода сотрудники, перешептываясь, покинули кабинет, у порога остался стоять лишь капитан.
— А тебе, Филимонов, особое приглашение нужно? — поначалу недовольно зыркнул на капитана Зябликов, но после слегка сбавил обороты. — Извини, Леша… Совсем башка кругом… Чего хотел-то?