Покраска дома оказалась удачной затеей. Лестница, избавившись от прежней убогости, сверкала под яркими лучами раннего осеннего солнца, даже цветы на убранной клумбе выглядели наряднее.
– Ты сегодня рано открылась, – опять заявилась вчерашняя бесцеремонная тетка. – Ночь прошла без происшествий?
Женщина внимательно следила за моей реакцией.
– А вы надеялись, что со мной что-нибудь случится? – спросил я, пристально глядя ей в глаза.
Мне нужно стараться не разжигать любопытство людей. Чрезмерный интерес лишь сократит отведенное мне время. Необходимо с самого начала показать: какие бы таинственные обстоятельства ни окружали этот дом, я ничего не боюсь.
– О боже! Что ты такое говоришь? Я ведь о тебе беспокоюсь. Ты и сама испугаешься, когда узнаешь тайну этого дома. Я переживаю за тебя, потому что ты мне как младшая сестра, – обиделась женщина.
От ее «как сестра» меня передернуло.
– Вы о том случае с предыдущими жильцами? Которые бесследно исчезли? – спросил я с равнодушным видом.
– Так ты все знала? И как ты остаешься такой невозмутимой и беспечной? Это ведь не простая история. Вся семья пропала без вести, испарилась как дым!
– Неважно. Лично мне очень хорошо спалось прошлой ночью, и никаких неприятностей не было. Могу задать вопрос? Меня это очень интересует.
– Какой? Конечно, спрашивай. Поделюсь всем, что знаю.
Глаза гостьи алчно заблестели. На ее лице явственно отразилась радость: «Ага, значит, все-таки что-то случилось? Не может такого быть, чтобы ночь прошла гладко. Что стряслось-то? Выкладывай скорее!»
– А почему вы «тыкаете» мне со вчерашнего дня? Разве мы с вами так хорошо знакомы? Если вам хочется обращаться ко мне на «ты», хоть бы разрешения спросили.
Честно говоря, накануне я не придал этому особого значения. Подумал, что она так фамильярно разговаривает, потому что видит во мне семнадцатилетнего парня. Даже в кошмарном сне я представить не мог, что у меня сменился и пол, и возраст.
– Ты ведь младше меня? А значит, можно и на «ты». Зачем нам церемониться? Пусть я молодо выгляжу, но мне уже стукнуло пятьдесят девять лет.
– А вы и выглядите на свой возраст. Вам меньше и не дашь. Больше не заглядывайте сюда без причины. Приходите, когда вам захочется поесть. Здесь вам не игровая площадка и не парк, а ресторан. Все понятно?
– А то я не знаю, что это ресторан. Я, видите ли, беспокоюсь о ней! Нет бы спасибо сказать! Ну и нахалка! Могла вовсе не предостерегать тебя. Повторяю еще раз: проблема не только в пропавших людях. Суть в том, что на втором этаже сейчас кто-то живет. Кто же? Подсказка! Может, это вовсе и не человек?
– Что? Кто-то живет на втором этаже?
– Вот именно. Я тебе сообщила важную информацию, а ты мне что? «Не игровая площадка и не парк»? Эх, не везет мне с самого утра!
Скорчив недовольную гримасу, женщина смерила меня взглядом, резко развернулась и ушла.
Это мне не везет с самого утра. У меня появилось дурное предчувствие, что из-за надоедливой тетки мне и сегодня не удастся встретить Сори.
«Кто там может жить? Даже мышиной возни не слышно».
Неожиданно для самого себя я принес из кухни соль и рассыпал ее перед входной дверью[1]. Эту привычку я перенял от онни[2] из административного офиса, которая делала то же самое всякий раз, когда замечала дурной знак. Больше всего она презирала людей, которые под предлогом благотворительности собирали детей, чтобы сфотографировать их для пиара. Она проклинала тех, кто заставлял нас смеяться и позировать, делая пальцами знак V или сердечко. Добившись желаемого, спонсоры оставляли несколько коробок доширака или чипсов и исчезали навсегда. После таких визитов наша онни кидала за порог крупную соль. Несмотря на то что была замужней женщиной сорока лет и матерью двух сыновей, она предпочитала, чтобы мы называли ее старшей сестрой, а не «тетенькой из офиса» или «начальником отдела». Однажды я поинтересовался у нее, зачем кидать соль, и онни объяснила, что плохие люди приносят с собой недобрую энергетику и соль нужна, чтобы очиститься от негатива. Призналась, что если ей суждено переродиться человеком, то она хотела бы вернуться в мир богатой. Пообещала, что никогда не будет скупой и мелочной и не станет заставлять детей притворяться счастливыми ради показных фотографий. Внезапно мне стало любопытно, что с ней случилось. Неужели она тоже умерла? Родилась ли снова человеком? Стала ли в следующей жизни щедрым меценатом? Почему-то я уверен, что все сложилось именно так, как она мечтала.
2
Онни – общепринятое обращение в Корее; так обращаются девочки, девушки или женщины к более старшим сестрам, подругам и знакомым женского пола. Означает «старшая сестра».