Не вставая с места, Хозяйка обшарила взглядом все углы заведения. И, поджав губы, произнесла:
— Такие дела… точнее, слухи. Говорят, с тобой здесь работает кто-то еще?
— А! Вы, наверно, про Токуэ-сан?
— Значит, ее зовут Токуэ?
То, чего он боялся, наконец случилось. Отведя взгляд, Сэнтаро положил пальцы на ручку чайника.
— Люди, которых я знаю, — продолжала Хозяйка, — сказали, что ее пальцы скрючены. Это правда?
Сэнтаро на секунду прикрыл глаза.
— Ну… есть немного. А что?
— И пол-лица парализовано, так?
Сэнтаро озадаченно склонил голову набок.
— Мои друзья считают… если и ошибаются, бедняжке это уже не поможет… В общем, говорят, что это выглядит как лепра.
— Лепра?
— Теперь это называют «болезнь Хансена». Ну, то есть проказа.
— Проказа?!
Сэнтаро ощутил, как кровь отхлынула от лица.
— Она самая… Я, конечно, заволновалась. И на самом деле пришла сюда еще час назад. И следила за всем, что здесь происходит, из укрытия через дорогу.
— Но… зачем такие сложности? Зашли бы, познакомились с Токуэ-сан и спросили у нее напрямую!
Хозяйка кивнула.
— Но тебе бы это не понравилось, правда? Ты ведь очень старался, чтобы мы не встречались, не так ли?
— Н-не понимаю, о чем вы… — выдавил он. Вибрация закипавшего чайника передалась его пальцам. Но что-то внутри Сэнтаро задрожало куда отчаянней.
— Издалека я толком не разобрала. Но с пальцами у нее и правда что-то не так, верно же?
— Ну, если это кого-то напрягает — можно и так сказать.
— Еще как напрягает! Только не меня, а клиентов. Для заведения это — катастрофа!
— Разве?
— Может, я чего-то не знаю? Так расскажи мне.
— Да ничего такого. Просто… благодаря ее опыту «Дорахару» возродился из пепла. Эта женщина варит цубуан уже пятьдесят лет!
Так и не дождавшись, пока чайник вскипит, Сэнтаро снял его с плиты и налил горячей воды в заварник.
— Вот и школьники ее уважают…
— Да что ты? — прищурилась Хозяйка. — Значит, и правда работает хорошо?
— Еще как! Просто костьми ложится.
— И сколько ей лет?
— За семьдесят, — ответил Сэнтаро, разливая по чашкам чай. И, взглянув на Хозяйку, с улыбкой добавил: — Но для своего возраста держится молодцом!
— То есть примерно как я? — Рука Хозяйки потянулась к чашке, но вдруг застыла на полпути. — Буэ-э!.. — как будто поперхнулась она.
— Что такое?
— Из этой чашки она тоже пила?
Сэнтаро молча кивнул.
— Говорят, в наши дни эта болезнь очень редко передается. Но… Сэнтаро, ты в своем уме? Хочешь, чтобы весь город узнал, что в заведении общепита работают прокаженные?!
— Но… Болела она еще в молодости. Почти полвека назад. Ее давно вылечили. А пальцы — просто побочный эффект!
— Ну, конечно, она всем так говорит. Что еще остается? А ты не в курсе, что в тяжелых случаях у прокаженных отваливаются пальцы?
— У нее все пальцы на месте.
— А где она, вообще, живет?
Пытаясь унять нарастающую тревогу, Сэнтаро потер грудь ладонью. Записка с адресом Токуэ-сан хранилась в гроссбухе, на стеллаже у самого выхода. Достав книгу, он раскрыл ее где нужно и показал Хозяйке.
Не прикасаясь к записке, Хозяйка заглянула в нее. Но тут же окаменела — и в ужасе закрыла глаза.
— Что-то не так?
— Там-то и держат всех прокаженных! — прошептала она, хотя вокруг, кроме Сэнтаро, не было ни души. — Это же лепрозорий!!
Сэнтаро уперся в стойку руками. И, ни слова не говоря, перечитал написанное старушкой еще раз. Так вот оно что… Вот о чем намекал этот адрес, когда Сэнтаро увидел его впервые — но припомнить так и не смог! И лишь теперь, когда Хозяйка сообщила это шепотом, слухи о лепрозории всплыли в памяти отчетливей некуда.
— У нее даже буквы уродливые!
— Ну… Теперь-то она здорова.
— Я не знаю, что у нее «теперь», Сэнтаро. Но знаю, что раньше людей, заболевших этой болезнью, изолировали от общества на всю оставшуюся жизнь! Я на таких с детства насмотрелась, вечно отирались в храмовых двориках. Такие уродцы попадаются — смотреть страшно! Будто их демоны пожирают… А каждое место, где они собирались, потом зачищала городская санэпидемстанция.
— И все-таки, госпожа… — Сэнтаро взял чашку с отвергнутым ею чаем и отправил в мойку. — Как я уже говорил, именно благодаря Токуэ-сан дела в «Дорахару» наконец-то пошли на лад. Это она, а не кто-то другой приходит сюда с рассветом и готовит мне цубуан на весь день!
Хозяйка окинула брезгливым взором медный котел на плите и кастрюлю, в которой уже замачивались очередные бобы.