— твои «привет…» и «рад…» очень похожи на холодные угольки в ладошках засыпающего лесного сквозняка… что с тобой?…ты опять мёрзнешь?
— опять… безумно зябко, милый!., почти морозно…
— лето ж на дворе!.. — солнечный зайчик нахмурился и с негодованием посмотрел на ночного прохожего. — если так дальше пойдёт — ты превратишься в большущий и звонкий кусок льда, годный… для чего-то, может, и годный, но только не для посещения солнечными существами в ночное время! вот!..зачем?
— ох…
— что — «ох»?…зачем?
— ох, не знаю… не знаю, радость моя!..
ночной прохожий растерянно оглянулся вокруг; робко и виновато посмотрел на солнечного зайчика; робко и виновато коснулся кончиками пальцев его пушистой шёрстки.
— не знаю…, право же…
солнечный зайчик хмыкнул, солнечный зайчик соскочил с рук прохожего; напружинил-зацвети́л лапы; резко мотнул ушами в сторону горизонта.
— пошли!
— а-куда?
— узнавать! — зайчик задорно вздыбил усы; колыхнулся радугой, — узнавать, куда же ещё!?…вот ещё, — мёрзнуть… выдумал! вот ещё…
…пошли!
и они пошли
ДЕВОЧКА и РАДУГА
должно быть это наваждение: девочка и радуга… да нет, вот снова: девочка и радуга, девочка бежит по этому пёстрому дышащему полукружью и шлёпанье босых ног слышнее для меня, чем стук собственного сердца.
— эй!., что это? кто ты? зачем бежишь? куда?
а она не отвечает, верно не слышит… а она знай себе бежит, не отвечая и, кажется, хохоча… нуда, так и есть, — она смеётся! и в смехе этом ни капельки гордости или торжества, ни капельки вызова, а вот радости — через край! да такой родной, такой нужной…!
я снимаю ботинки, забираюсь на радугу и бегу вдогонку
К ВОПРОСУ О…
— ой, до чего удивительно! это же моё море!..да-да, моё, мне его подарили ко дню рождения!..
серьёзные и умные люди неодобрительно покачивали головами, а иные — посмеивались, ну, сами посудите, нормально ли это: криком кричать посреди пляжа, да ещё подобные нелепости…?
…а тот, кто кричал, взял и прыгнул в море, и исчез…и море исчезло, и небо и солнце и горизонт — тоже исчезли…остались только серьёзные умные люди, причём остались они неизвестно где, потому что и пляж — исчез, да…
я часто вспоминаю об этой истории, купаясь в душистом солнечном море…в том самом море, которого кое для кого уже не было
О ПЕСОЧНЫХ ЧАСАХ И О ГЕРОИЗМЕ
образовалась дырочка в песочных часах, ма-а-ахонь-кая дырочка…а сколько песку через неё утекло! — весь утёк, до песчинки.
но вот сложность: чего теперь нет — песка или времени? дырочка-то одна, а утекло и то и другое… (не логично!)
…да нет, — вздоры!..а впрочем…
размышляю…
ха! пока я размышлял, какая-то козявочка (через дырочку) забралась в песочные часы…
ха! хо-хо! вот и размышлять не о чем. она и будет временем. да! (хо-хо!)
(…что? вы спрашиваете, каким она будет временем?…ну, тут уж каким ей захочется — таким и будет! а не нравится — полезайте сами.)
…буду, покамест, при часах, бутерброды буду подсовывать (в дырочку), чаёк-кофеёк, при случае — от сквозняка козявочку прикрою, а затоскует-закручинится — развеселю.
забота — она всякому нужна, ну а им — героям — и подавно! уж очень хрупки́
ДЕВОЧКА, КОТОРАЯ МЕЧТАЛА ВЫЙТИ ЗАМУЖ
жила-была на свете пятилетняя девочка, которая очень мечтала выйти замуж.
мечтала она об этом и днём и ночью, мечтала она об этом и ночью и днём…о, да что там говорить! — мысли о замужестве не оставляли её, что бы ни происходило: они скакали вокруг; тормошили; смеялись; свисали и балабонили отовсюду, подобно игривым радужным обезьянкам, они шептали, они неуловимо — ах!.. — невесомо касались волос и оборок платья, обдавая лицо тёплой сыростью
морского тумана, они
но вот однажды
…впрочем, теперь это уже пожилая усталая женщина,
которая мечтает совсем о другом совсем об одном и
том же — о ЛЮБВИ
ВДВОЁМ
я приблизился-подошёл к окошечку и стал наблюдать:
…вот идёт снег… вот идёт человек…
вот идёт человек…, и ещё один человек… и ещё — снег.
а вот (вот-вот-вот!) идёт по карнизу ворона.
— ты что, йдиот? — спросила меня ворона. — ну какого-прекакого ты эти наблюдения наблюдаешь!? думаешь, они тебе надо?., а?
— мне надо, надо, — начал уверять я ворону, — ух (а?) ох, как надо!