Когда Туполев и Петляков были арестованы, они как раз завершали испытательные полеты большого четырехмоторного бомбардировщика АНТ-42. Первые чертежи были сделаны летом 1934 года на основе набора, казалось бы, нереальных характеристик — типичная ситуация при диктатуре. Самолёт должен был нести не менее двух тонн бомб на расстояние 4500 километров — примерно как от Москвы до Парижа и обратно — со средней скоростью 440 километров в час. Причём полёт должен был осуществляться на высоте 9000 метров, то есть далеко за пределами досягаемости как артиллерии, так и истребителей. После испытаний прототипа конструкторы смогли с удивлением заключить, что всё это вполне достижимо, к тому же оказалось, что бомбовую нагрузку можно увеличить даже до пяти тонн.
АНТ-42 был сделан из дюралюминия с мощными стальными лонжеронами для жёсткости крыльев. Поперечное сечение корпуса самолёта было похоже на луковицу, а сам он был настолько узким в верхней части, что двум лётчикам приходилось сидеть друг за другом, под каждым из них находилась отдельная девятимиллиметровая стальная пластина. Позади них сидел бортрадист на чуть более тонкой стальной пластине, в просторном брюхе под ним располагался борттехник самолёта, а у самого носа — стрелок-бомбардир. Повсюду было разбросано множество пулемётных позиций. Как и в немецких самолётах «Штаакен» во время Первой мировой войны, две из них находились в задних частях гондол шасси на средних двигателях, и операторы вынуждены были заползать туда на четвереньках через нервюры. Весь экипаж состоял из 11 человек.
Для достижения достаточного ускорения, подъёмной силы и набора высоты требовалась большая мощность двигателя — в общей сложности почти четыре тысячи лошадиных сил, разделённых на четыре традиционных поршневых двигателя. Кроме того, внутри самого корпуса был установлен пятый двигатель. Предполагалось, что мотором будет приводиться в действие компрессор, который под высоким давлением станет подавать дополнительный воздух в другие двигатели. Это усиливало их мощность и обеспечивало поддержание скорости на большой высоте, где воздух был максимально разрежен.
Все считали, что АНТ-42 станет самым мощным бомбардировщиком в истории авиастроения, и даже американцы с их Б-17 «Летающей крепостью» отойдут на второй план. Но после ареста Туполева и Петлякова испытательные полеты были отменены на время рассмотрения всех обстоятельств.
Поэтому неясно, был ли АНТ-42 задействован в бомбардировках Финляндии во время Зимней войны, развернувшейся через три месяца после начала Второй мировой. Вероятно, в тех налетах участвовал АНТ-6 — шестая модель Туполева, спроектированная ещё в 1920-х годах. В предрассветных сумерках 30 ноября 1939 года 30 самолётов нанесли бомбовые удары по финской столице Хельсинки. Затем последовали обстрелы других городов, ознаменовав кампанию, которая длилась более ста дней. При этом было ясно, что пилоты не всегда чётко различали гражданские и военные цели. Однако с советской стороны такие обвинения были решительно отвергнуты. Когда президент США Франклин Делано Рузвельт, который тогда ещё придерживался Гаагской конвенции 1907 года, направил протесты в Москву, он получил моментальный ответ от министра иностранных дел Вячеслава Михайловича Молотова: «Советские самолёты бомбили не города, а аэропорты, просто вы не видите разницы, находясь в 8000 километрах отсюда в Америке»{307}. Он заявил, что распространявшиеся фотографии были фальшивыми, кроме того, они были сделаны в годы Первой мировой войны. Молотов утверждал, что в действительности самолёты сбрасывали корзины с хлебом для голодающих финских рабочих. Вскоре финны стали называть советские бомбы «хлебными корзинами Молотова». Настоящим названием таких бомб было РРАБ-3. Это была сложная ротативно-рассеивающая бомба (прототип кассетной) размером с постовую будку, в которую помещалось множество малых осколочных, фугасных и зажигательных бомб. Финские вооружённые силы ответили использованием куда более простой зажигательной бомбы против советских танков. Её прозвали «коктейль Молотова» — так сказать, чтобы было, чем «запить хлеб»{308}.
Многое свидетельствует о том, что советские бомбардировки гражданского населения скорее были проявлением несовершенства технологий, чем частью продуманной стратегии. Следует признать, что Михаил Николаевич Тухачевский, будущий маршал, в конце 1920-х годов высказывал идеи, напоминающие концепцию Джулио Дуэ, но, несмотря на множество сторонников таких мер, никто не стал продвигать их после расстрела Тухачевского летом 1937 года{309}.