Она берет учебник и закрывает свой шкафчик с гораздо более мягким щелчком.
— Ладно. Ладно, я могу это сделать. — Она делает глубокий вдох, и мы обе оборачиваемся.
Мой взгляд падает на группу парней, и я прикусываю язык, чтобы моя челюсть не упала на грудь.
Мой взгляд останавливается на одном парне. Его окружает темная аура. Наверное, все мужчины в каком-то смысле опасны. Но этот парень — нечто иное. Гораздо большее. Он стоит и выглядит одновременно злым и незаинтересованным в мире, пока двое парней разговаривают с ним. Он высокий, чуть больше 182 см. Стройный, но подтянутый. Ноги обтягивают черные джинсы, а на широкой груди натянута черная рубашка с длинным рукавом. Даже отсюда я вижу мышцы, скрытые под тканью. Твердые как камень. Крепкие.
Рукава закатаны чуть ниже локтей, демонстрируя черные татуировки, обвивающие его предплечья. Вихри, черепа, что-то похожее на порох и острые зубы. Это мешанина из слишком большого количества разных вещей, настолько хаотичная, но в то же время это самое красивое искусство, которое я когда-либо видела.
Я видела достаточно рисунков на людях в «Инферно», но я также знаю, что нельзя делать татуировки, пока тебе не исполнится восемнадцать, так как же, черт возьми, этот парень весь в татуировках?
Его кожа одновременно кремовая и загорелая, как будто он родом не отсюда. Я провожу глазами по его шее и острой линии челюсти. Черное кольцо обвивает его ноздрю, а моя нога начинает дрожать сама по себе. Мышцы под его скулой сжимаются, и я сглатываю лужицу слюны, заполняющую мой рот, когда она поднимается к его шоколадным глазам, темным бровям и волосам, которые выглядят такими чертовски густыми и неухоженными, когда они волной ложатся на его макушку.
Этот мужчина... кто он?
Он отталкивается от шкафчика, на который опирается, и опускает глаза на пол, уходя прочь. Я смотрю, как толпа расступается перед ним, как Великое море. Они даже не вздрагивают, они не смотрят на него, как на зло. Они смотрят на него как на бога, как на самого важного человека на этой планете.
Мои глаза не отрываются от него, пока он не сворачивает за угол, а потом он уходит, и я остаюсь с чувством пустоты, растерянности и даже некоторой злости.
Как получилось, что человек, которого я даже не знаю, оставил след в моей душе, хотя я никогда не сказала ему ни слова?
— Рэйвен? — Ария прижимает пальцы к моей руке, чтобы привлечь мое внимание, и я моргаю, глядя на нее, удивляясь, как много времени прошло. — Мне нужно идти на занятия.
Я оглядываюсь по сторонам и вижу, как все быстро расходятся по кабинетам и коридорам. Я делаю глубокий вдох и киваю Арии.
— Все будет хорошо. Увидимся после первого урока.
Она кивает мне в ответ, но уже не так уверенно. Она — испуганный котенок, но в какой-то момент ей придется встать на ноги.
— Увидимся, — шепчет она, уходя по коридору, и мне остается только надеяться, что она выживет.
Первый урок прошел без происшествий. Я чувствовала на себе пристальные взгляды всех присутствующих, наблюдавших за новенькой, но работа по математике была закончена раньше времени, так что я смогла углубиться в домашнее задание и не обращать внимания на перешептывания вокруг меня.
Вторым уроком была литература, против которой я, в общем-то, не возражала. Учителя достаточно милые, хотя к концу урока шепот начал меня раздражать.
Новая девочка. Новая девочка.
Что с ней не так?
Почему она так одета?
Вы думаете, она здесь на стипендии?
Вопросы бесконечны, и ни один из них не обращен ко мне. Как будто я невидимка, и все они хотят говорить обо мне за моей спиной. Я не вступаю ни с кем из них в конфликт, потому что если они сорвутся, я сорвусь в ответ. Я держусь в тени и внутренне готовлюсь к войне, которую в конце концов начну.
Сейчас время обеда, и я уже пять минут стою у шкафчика в ожидании Арии, но до сих пор ее не вижу. С каждой минутой я нервничаю все больше и больше. Где она? Все ли с ней в порядке?
Кто-то ее обидел?
Я отталкиваюсь от шкафчика и топаю к первому ряду туалетов. Если кто-то, блять, причинил ей боль, то кровь будет буквально пролита, и я покрашу все эти стены в красный цвет. Мне все равно, первый это день или тысячный.
Никто не обидит мою кузину.
Я открываю каждую кабинку, которая так отполирована, что я вижу свое отражение в светлой двери. Все это место сделано из камня и мрамора. Такие материалы я видела только в фильмах и телепередачах. Когда мне сообщили, что я иду в школу, я представила себе запах тела, но здесь буквально пахнет дорогим одеколоном и деньгами.
Я издаю небольшой стон под нос, направляясь к ее последнему классу. Он находится наверху, и я делаю два шага за раз, пробираясь на второй этаж. Свет проникает через окна в зону отдыха, и я вхожу в кабинет, где проходит ее урок, мои ноги подкачивает адреналин. За углом раздается хихиканье, и я ускоряюсь, когда дохожу до библиотеки, видя, что зона отдыха заполнена девушками с парковки сегодня утром.
И Арией.
— Ария, — рявкаю я, и она оборачивается, сияя при виде меня.
Быстрый взгляд на девушек говорит мне то, что я и предполагала: они действительно не искренни с ней. Хотя, судя по глазам Арии, они, наверное, ведут себя именно так.
— Я ждала тебя внизу.
— О! Мне так жаль. — Она прижала ладони к щекам, чтобы сдержать румянец. — Это Трина, Делани и Лорна. Они были на моем последнем уроке и хотели погулять до обеда. Я совсем забыла. Прости.
Я провожу языком по небу.
— Угу.
— Да! — Блондинка, главная стерва, наклонилась вперед, ее наманикюренные ногти скрепились между собой. — Ария как раз рассказывала нам о милом маленьком фермерском домике, в котором вы живете. Вы все эти годы были на домашнем обучении? Какая трагедия!
Две ее подруги тихонько хихикают, а бедная, наивная Ария улыбается.
— Все было не так уж плохо. Я успевала сделать большую часть уроков всего за пару часов.
Каштановую девушку на конце, кажется, зовут Делайла? Делорес? Делани? Да, чертова Делани, — она накручивает на палец локон.
— Это самые милые джинсы. Где ты их взяла?
Я делаю шаг к Арии, возвышаясь над сучкой, так что ей приходится откидывать голову назад под неудобным углом.
— Твоя окровавленная губа тоже выглядит мило.
Ее глаза расширяются.
— Что?
Треск.
Моя рука летит по ее лицу, и все в комнате задыхаются, когда Делани подносит руку к своей губе, слегка рассеченной в углу.
— Какого черта!
— О, мой гребаный Бог.
— Рэйвен! Что ты делаешь? — кричит Ария.
Сильные руки обхватывают меня, и я отступаю назад. Все мое тело замирает, когда меня вытаскивают из библиотеки в пустой коридор. Только когда мы оказались вдали от всех, меня отпускают, и я оборачиваюсь, сталкиваясь лицом к лицу с парнем в куртке.
Симпатичный парень, который смотрел на меня.
Я усмехаюсь.
— Какого хрена ты делаешь?
Он хихикает.
— Спасаю тебя от самых стервозных сучек в школе.
— Я не просила меня спасать. — Я вытираю руки, чувствуя, как отпечатки его пальцев остаются на моей коже, хотя я вовсе не просила, чтобы они там были.
Его усмешка угасает, но ухмылка остается на месте.
— Я просто пытался помочь. Меня зовут Чед. Ты, должно быть, новенькая.
Он такой чертовски милый, но его наглый голос и то, как он считает себя моим рыцарем в сияющих доспехах, заставляют меня хотеть его вырубить.
— Я Рэйвен, — выдавила я из себя, глядя через его плечо, когда из-за угла показалась голова Арии, ее руки сложены на груди, плечи подняты к ушам.
Она выглядит испуганной.
— Слушай, Чарльз, мне нужно идти. — Я прохожу мимо него, но он протягивает руку и крепко сжимает ее на моем запястье. Он слегка дергает меня, и я упираюсь ногами в землю, вскидываю голову и смотрю на него. — Какого черта ты себе позволяешь?
Он отпускает меня, поднимая руки вверх.
— Я виноват. Просто... когда самая красивая девушка, которую я когда-либо видел, приходит в мою школу, я не могу не захотеть узнать ее поближе.
В его школу.