Она безумна. Маниакальна. Полностью перевернута с ног на голову.
И она никогда не была так прекрасна.
Я держу ее кузину, кричащую от кровавого убийства перед нами, и я никогда не слышал, чтобы кто-то кричал о жизни больного ублюдка так сильно, как эта девушка. Ее крики настолько отчаянны, что голос трещит, становится хриплым, словно она курит уже пятьдесят лет.
Я опускаю взгляд на дядю. Его лицо превратилось в кашу. Сейчас невозможно разобрать ни черты его лица, ни даже кожу. Его внутренности — это его внешность.
Я наклоняюсь вперед, протягиваю руку и хватаю Рэйвен за плечо.
Ее глаза расфокусированы, с лица капает кровь, волосы прилипли к коже. Она в полном беспорядке. Но, черт возьми, безупречна.
— Он мертв, Рэйвен.
Она смотрит вниз, пальцы отпускают цепи, и она отступает назад.
— Нет! Почему! Почему! — кричит ее кузина, ее тело содрогается в моей хватке.
Рэйвен моргает, как будто впервые замечает здесь свою кузину.
— О, черт, — шепчет она, делая шаг вперед.
Кузина отшатывается назад, пока не ударяется спиной о стену позади нее.
— Оставь меня в покое! Оставь меня в покое, Рэйвен!
Лицо Рэйвен бледнеет и краснеет одновременно.
— Он трогал тебя, Ария!
Словно только что заметив, что она обнажена по пояс, она натягивает простыню на ноги.
— Он хотел убедиться, что я не грешу! — По ее лицу текут слезы, а по носу стекают сопли. Она вытирает их тыльной стороной ладони. — Может, они и не правы... но они были моими родителями, Рэйвен! И ты их убила!
Рэйвен отводит взгляд от кузины, ее глаза встречаются с моими, и моя грудь сжимается от взгляда в ее глазах.
Пустота.
Просто чистая пустота.
ГЛАВА 27
Рэйвен
Ария ненавидит меня.
Она искренне, по-настоящему ненавидит меня.
По ее глазам я вижу, что она никогда меня не простит. Я смотрю на пол и вижу ее мертвых родителей, лежащих на полу. Кровь впитывается в ковер, а мои ноги издают отвратительный хлюпающий звук каждый раз, когда я разгибаю пальцы.
— Я... — Я сглатываю, не зная, что сказать. Я чувствую себя в полной жопе. Я чувствую, что это было настоящим пробуждением для меня. Я убила не только одного человека, теперь я убила четверых.
Я больше не невиновна. Меня больше нельзя спасти.
То, чем я всегда должна была стать, уже здесь. Теперь я — это я. Та, кем я была, больше нет. Плоть, кровь и кости моего существа жестоки. Я — чудовище, какой меня воспитал мой отец.
Я убийца.
— Мне нужно идти, — бормочу я, направляясь к выходу из комнаты.
Кайлиан вцепляется в мое запястье, его пальцы сильные и властные.
— Куда ты, черт возьми, собралась?
Я едва могу сфокусировать взгляд, пока его глаза изучают меня. Они успокаивают и обнадеживают. Он знает, через что я прохожу. Он знает, какое безумие я испытываю. Он может помочь мне. Он может провести меня через это.
Но мой взгляд переходит на Арию, и я вижу только ненависть. Она презирает меня, той, кто я есть, что я сделала, за что я выступаю.
Я вырываю свое запястье из его хватки. Нагнувшись, я роюсь в брюках тети Глории и достаю маленький набор ключей. Я расстегиваю кандалы, стягивающие мои запястья и лодыжки, окровавленные и наполненные материей моего дяди. Все расплывается. Все не так.
— Я монстр, — бормочу я, чувствуя, как слова капают в кровь моих тети и дяди. Они пропитаны болью, которую я испытывала всю свою жизнь. Все, через что мне пришлось пройти. Эмоции, которые я хоронила, сдерживала и копила годами, превращая себя в бомбу замедленного действия...
Взорвалась.
— Я монстр, — повторяю я. Мое тело холодеет. Пустота. Полностью лишенное... всего.
Я выхожу из комнаты, не обращая внимания на ненависть, извергаемую Арией, и необычное чувство, исходящее от Кайлиана, которое так на него не похоже.
Я не могу разбираться с ними, когда даже не знаю, кто я сейчас.
Я бросаюсь в свою комнату, хватаю первую попавшуюся рубашку и набрасываю ее на тело. Она обтягивает верхнюю часть бедер. Я слышу, как Кайлиан борется с Арией, но не обращаю на них внимания, мчась вниз по лестнице. Я не знаю, куда иду. Я понятия не имею, что я делаю.
Мне просто нужно... убежать.
Опустившись на нижнюю ступеньку, я бегу через кухню. Звук ботинка по линолеуму настораживает мои уши, и я оборачиваюсь.
Мои глаза расширяются, когда я вижу человека в маске. Высокий, широкий, весь в черном с ног до головы. Маска закрывает его лицо, пластиковая и блестящая. Глаза вырезаны, и они кажутся черными за маской.
Черные и злые.
Я втягиваю дрожащий воздух, окаменев от ужаса.
Неужели это подражатель?
Я бросаю взгляд в сторону лестницы, зная, что если я поднимусь наверх, Кайлиан меня защитит. Но человек в маске замечает это и делает шаг влево, преграждая мне путь.
Я бросаюсь вправо, к входной двери. Но человек за моей спиной оказывается быстрым, и я чувствую, как меня щиплет за шею, а по венам разливается холод.
Черт. Наркотики.
Я протягиваю руку, когда мои ноги превращаются в песок, и пальцы хватаются за блок ножей на стойке. Если бы я только могла защитить себя, у меня, возможно, был бы шанс.
Но я не могу, потому что все мое тело рассыпается в ничто. Затем мой разум.
Потом душа.
От меня не осталось ни одной кости. Только пепел на земле.
И все вокруг заполняет мрак.
ГЛАВА 28
Кайлиан
Я слышу грохот, за которым следует звук закрывающейся входной двери.
Мои глаза сужаются, и я выглядываю из окна Арии, но крыша закрывает мне обзор передней части дома. Я показываю на Арию.
— Оставайся здесь, твою мать.
Я спускаюсь по ступенькам, окидывая взглядом комнату. Я включаю свет, и комната приобретает желтый оттенок, когда мой взгляд падает на пол в кухне. Рядом с раковиной лежит блок ножей, каждый из которых разбросан по полу в беспорядочной куче.
Гребаная борьба.
О, черт.
Я бегу к входной двери и открываю ее так быстро, что стекло бьется о стеклопакет. Машина Рэйвен все еще припаркована на прежнем месте, но, взглянув в конец подъездной дорожки, я вижу вдалеке задние фонари, прежде чем она поворачивает и направляется прямо на дорогу.
Блять, блять, блять.
Я слышу звук шагов наверху и стискиваю зубы, не в настроении разбираться с капризным ребенком, когда я буквально по крови чувствую, что с моей девочкой что—то не так.
Я взбегаю по лестнице по двое и вижу Арию в комнате Рэйвен, которая распахивает окно и перекидывает ногу через край.
— Черт, нет, — кричу я, заходя в комнату. Мои руки обхватывают ее за талию, и она испускает полный ужаса крик. Я бросаю ее на кровать и смотрю на нее. — Твою кузину только что похитили.
На долю секунды ее глаза расширяются, становятся водянистыми и испуганными.
— Что?
Рычу я, чувствуя, что меня тянет в разные стороны. Я хочу помчаться за Рэйвен, но я знаю, что как только я это сделаю, Ария уйдет отсюда. Возможно, в полицию, и тогда мне придется разгребать этот бардак.
Блять. Блять, блять, блять.
Я достаю телефон из кармана и набираю номер Габриэля.
— Йоу. — Его ленивый голос, сопровождаемый кашлем на заднем плане, заставляет меня сжать челюсть. Если он, черт возьми, под кайфом, он может быть бесполезен для меня.
— Ты и Маттео нужны мне здесь. Прямо сейчас.
— Где ты? — кричит Маттео на заднем плане.
Я бросаю взгляд на Арию. Она корчится, словно готова снова сбежать. Я кладу руку ей на плечо, удерживая ее на месте.
— Я у Рэйвен. Приезжайте сюда, прямо сейчас, блять. — Я кладу трубку, убирая телефон в карман.
Взглянув на Арию, я вздыхаю.
— И что теперь с тобой делать?
— Кайлиан! — Мое имя разносится по маленькому дому Рэйвен.
Бросив быстрый взгляд на Арию, я спускаюсь по лестнице и наблюдаю, как два моих брата заходят внутрь. Они оглядываются по сторонам, на лицах обоих написано отвращение, когда они смотрят на тошнотворное количество священных предметов, расставленных по дому. Стены, прилавки, столы — все и везде, куда ни глянь, заполнено чем-то религиозным. Это... слишком, черт возьми много.