Разговорились. Названия тяжелых групп, - из палаток «Dead can Dance», «Obituary», «Candlemass»... На эти слова, как бусины, нанизывались три недели последующих разговоров: они были на одной волне.
Забежим немного вперед. Дальше Руль и Валькирия виделись дважды. Речь идет о случайных встречах.
Первая состоялась в день, когда Руль сам себе отпустил все грехи по учебе, сдав в начале второго курса все хвосты. Она случилась в октябре того же года, в Государственной Публичной научно-технической библиотеке. Валькирия училась на архитектора, и она была ровесницей Руля.
В тот день встреча с этой девушкой, конечно же, изменила планы Руля. Он отвлекся от своих химических журналов, предложил выйти погулять на Кузнецкий мост. Взяли пива. Спустя некоторое время Руль напился, рассказывал, как он избежал армии, и пьяным плакал (для большей экспрессии, хотя повод был). Он знал, что если отвлечься от внешности, то Валькирии отлично подходила роль «доброй исповедницы».
Также, именно в «Трубе» весной 1994 года Руль познакомился с Колином. Колин оказался пресненским соседом Руля, учился он в Военной академии. Готовился «в сапоги», в армию, на полгода (год был зачтен учебой в звании курсанта), и готовился всерьез. Изучал военные части Московской области, их ценники, финансовые гарантии непопадания в «горячие точки», особенности национального состава части, пустив учебу на самотек и проводя время в переговорах, электричках и экскурсиях по военным городкам Подмосковья, и отдыхая от негоциаций с военными в «Трубе».
Колин понял сразу, что 19 падежей венгерского языка для него - как переплыть Ла-Манш кролем. Белый билет ему не светил. Проверку здоровья при поступлении он прошел всестороннюю. Проверку годности к службе - на сборах, включая «обкатки танками» и три прыжка с парашютом на третий разряд.
- Вот, смотри, - достал Рулю бумажку Колин. - Чем русский командир дивизии отличается, от, скажем, армянина?
Руль в недоумении молчал.
- Вот, - развернул тот бумажку. - Цена нормальной прописки в части. Комбат - русский. Ему для себя ничего не надо. Ну вот, написал только ружье купить неплохое. Он, дескать, собак на плацу любит из кабинета отстреливать. Но вот смотри. Жене командира - 19 комплектов нижнего белья. Марки все «Армани», не ниже. Парфюмерия, она флаконов 10 заказала. Взрослые дети. По два костюма и два платья, одно на выпускной дочке. И так далее.
Руль внимательно слушал. Колин положил бумажку на стул и продолжал объяснять, уже на пальцах:
- У меня, Руль, мать бутик на Садовом держит. Сказала сулить тряпье, деньгами в 10 раз дороже. Она на тряпье тысячу процентов накручивает. Джинсы «Левис» там - десять баксов, а тут - сто. Себе ничего не заказал, настоящий русский военный. Только ружьишко, по собачкам палить. А вот восточный комбат именно себе список накидывает. Ну, ты помнишь: «Куртки замшевые - две штуки».
- Как же, - улыбался Руль.
За такой вот болтовней Колин и Руль подружились на годы.
В подъезде Колина был закуток для вахтера. В таких закутках продавали пиво, сигареты и элементарную, не портящуюся еду. Богатая выкладка (десяток видов пива и двадцать марок сигарет) была нормой в 90-х на вахте любого зажиточного дома. В изломы биографий жильцы буквально не покидали родных стен, что многим сберегло жизнь. Палачи в медвытрезвителях зачастую работали с выдумкой доктора Менгеле.
- Не знаем, с чего и начать... - однажды услышал в «Склифе» Руль, навестивший друга из такого заведения.
Нормой было обобрать до нитки, оставить только денег на проезд в один конец на метро и москвичам, и их любви - гостям столицы.
В 1999 году, возвращаясь с прогулки, Колин и Руль, как обычно, решили купить на вахте пива и сигарет. Заспанная девушка выглянула в окошко вахты. Новой вахтершей Колина на лето 1999 стала та самая Валькирия.
Она показалась Рулю еще краше и светлее. Слушала она все тоже, что и в 1993 году, и играла на синтезаторе, который стоял там же, в просторной вахтерской со старыми удобными диванами. И заодно работала вахтером, продавщицей пива и сигарет, матерью Терезой для жителей подъезда.
Глава 16. Золотые нити. 9 июня 1994 года.
В какой-то книжке, у Стивенсона, что ли, во «Владетеле Баллантрэ» или «Клубе самоубийц» - но не в «Острове Сокровищ»! - Руль в первый раз в жизни вычитал избитую мысль про то что, что человеческие души связаны не только приязнью в свете дня.
Они бывают связаны золотыми нитями через потусторонний мир.
Второй раз про золотые нити он наткнулся жарким летом 1998, перечитывая «Три мушкетера».
Помните?
- Жизнь полна унижений и горестей, - продолжал Арамис, мрачнея. - Все нити, привязывающие ее к счастью, одна за другой рвутся в руке человека, и прежде всего нити золотые.