Таня - москвичка с Пресни. Они встретились за четыреста километров, живя, как выяснилось потом, в двух шагах друг от друга. Это было невероятным совпадением. Тогда она только перешла в 11-й класс школы «недалеко» от Пресни, то есть была на год моложе Руля. Номер школы он не запомнил. А на «недалеко» от Пресни их немало...
Тогда, летом 1993 года, он, разумеется, не понимал своего состояния и, катаясь с ней на лодке, слушал ее чуть картавый голос. Не сравнивайте Таню с Тамарой Набокова из «Других берегов», или его же Машенькой, и не упрекайте здесь и далее в заимствованиях, например, что Таня - Машенька или Тамара.
Возможно, все подобные истории имеют пару общих черт. Не тех, так других. А впрочем, эта история так похожа на ту и все подобные, что Таню описывать не стоит.
Руль сделал фонарь из банки с подсолнечным маслом. Фитиль был, разумеется, свернут из куска ваты. По ночам они неспешно катались на лодке к островам, с фонарем на носу, смотрели, лежа в ней, на яркие звезды августа, и пили родное, как и все тогда, американское баночное пиво «Milwaukee».
Обсуждали они, наверное, острова, реку, рыбную ловлю. Вся река была перегорожена сетями, и сеть-трехстенку, метров в двадцать длиной, Руль со вчерашним одноклассником позаимствовал у неизвестных браконьеров в первый же вечер.
Будучи полностью погруженным в Танино общество, вечерние леса и дорожки, он естественно, не размышлял о дальнейшей судьбе первого романа.
«Что будет завтра? Она оставит телефон, может», - думал Руль.
Но Таня уехала через три дня. Не предупредив. И Руля охватило мгновенное чувство тоски.
Про любовь Руль тогда никому не говорил, даже Сереже - думал, что тот не поймет. Но спустя годы выяснилось, что Сережа все понял сразу.
Руль ему рассказал это в тот год, когда умер Сережин отчим, оставив тому холдинг из шести заводов в наследство. Сергей все это время сочувствовал Рулю, ошибочно увязывая его дальнейшие метания в жизни с его Первой Любовью.
Там, на турбазе, будущий Руль нашел среди кучи книг в шкафу домика последний, шестой том «Виконта де Бражелона» и, отоспавшись к двум, пообедав в столовой «Голубых озер», читал его от главы «Искуситель» до последнего раздела «Смерть господина д’Артаньяна».
«Виконт де Бражелон» - мудрейшая книга, энциклопедия по всем вопросам любви, политики, бизнеса, проектного финансирования, государственного управления. Политика в шеститомнике исчерпывающе описана кратким пассажем примерно такого смысла - въезжая в замиренный Париж, король поморщился: его чуткое ухо услышало криков восторга на пять тысяч пистолей меньше, чем он заплатил градоначальнику.
Полная суть любого политического процесса.
На его тогдашнее настроение легла не вся мудрейшая книга, а, конечно, только сюжетная линия про судьбу Рауля - главного героя, пережившего несчастную любовь. Ведь Руль после истории с Таней сам для себя решил: он ее никогда не найдет. В следующий период жизни он выберет себе благоприобретенное имя Рауль.
Номер школы Тани он вспомнил внезапно в электричке, когда ехал домой. Но от Рауля решил не отказываться. Впереди новая жизнь, и резервное имя пригодится.
1 сентября в МГУ шумел день первокурсника, или первокурсницы, как со второго курса начнет называть его и Руль, и остальные похотливые молодые людоеды. Он получал студенческий билет, их выдавали в алфавитном порядке. Перед ним билет забирал взрослый сухой индус в чалме, с русским именем и нерусской фамилией. Из его двух метров роста половину закрывала седая борода (крашеная, как потом выяснилось). Он сел рядом почти за секунду с Рулем, долго молча смотрел на него, а потом внезапно протянул руку и сказал молодым голосом:
- Андрей.
- Рауль.
Он чуть замялся от неожиданности и внешнего вида нового знакомого, но быстро взял себя в руки: первое знакомство в новой жизни - самое время примерить на себе новое имя!
- Руль? - не расслышал индус. - Как здорово! Меня с тверского мехмата выгнал преподаватель по фамилии Руль. Ну, а я знаю, - тут Андрей сделал паузу и чуть заметно улыбнулся, - второй Руль мне обязательно принесет успех!
Москвич, сикхист, 25-летний Андрей оказался популярен. Как он стал сикхистом, никто особо не интересовался. Учить санскрит, не стричь волосы, ходить в чалме, носить с собой три железных предмета - гребенку, браслет и нож... Роль индийского рыцаря была сравнительно рядовой, заболевшее от тяжелой постоянной учебы воображение являло примеры более яркого имиджа. Андрей был в жизни простым, светским парнем, своим удачным имиджем он внушал странное уважение преподавателям. На темы сикхизма с непосвященными не распространялся. Он был гуру, но среди своих, в храме где-то на «Белорусской».