А может, он и был, такой Гоген? Если не было, то жаль, просто до слез жаль. Именно такой стиль, именно такие названия полотен: «А, ты ревнуешь» и миролюбивые сюжеты на них - вот с этим ассоциируется ДАС этого года.
Почему так, думает Руль? В ДАСе творились бесчинства, выпускники тех лет вспоминают с ужасом чеченскую мафию, ее наиболее запоминающиеся подвиги.
Однажды, по нынешним легендарным воспоминаниям тогдашних студентов и обитателей ДАС МГУ, по коридору шла группка чеченцев, беженцев от войны, увидела негра и решила его убить. Якобы просто так. Но негр на коленях вымолил прощение и его получил.
Но у лифта, фантазировал Рулю в курилке у спуска мусора один «свидетель», встретился, на свое несчастье, другой чернокожий студент, его они уже выкинули из окна восьмого этажа. Все свидетели запомнили, что он кричал не «помогите», а «поможайте», когда летел вниз.
Перевелся с братской Украины, додумали они легенду.
Но дыма без огня не бывает.
На Таити Гогена было бесчинств не меньше, это безусловно, но с его полотен смотрят счастливые лица, не сильно обезображенные интеллектом.
Глава 23. Аналитическая химия. 3 февраля 1995 года.
Аналитическая химия, суть которой пояснена в главе про практикумы, велась в группе Руля с разделом на две подгруппы. Кафедра аналитики была блатная, вероятно, среди поколения семидесятых. Работали сплошь пожилые преподавательницы, старые, еще с институтской скамьи, знакомые.
Вася попал к самой страшной мегере, а Руль - к ее лучшей подруге.
На тот момент Руль еще не научился натягивать маски обиженного кретина из лесной школы, которого лишили компота за обедом.
Первый раз опишем героя.
Темноволосый. Нос с горбинкой. Пухлые губы, бабочкой, как сказали бы сейчас, как будто подведенные татуажем. Предмет нездоровой зависти многих тонкогубых женщин, с которыми он прооткровенничал в жизни за пивом и водкой.
Губы эти были проклятьем. Он был вынужден постоянно ласково, подражая красавице из романа Соллогуба «Большой Свет», отказывать мужчинам в домашнем телефоне.
Потом с этим он свыкся, и в моменты, когда геи при знакомстве снова велись на его губы чешской порнозвезды, он ощущал себя прямо-таки инструментом естественного отбора.
Вглядываясь в глаза очередной уличной жертвы его чар, он думал: «А поиграть... А бросит ли он институт ради меня. Москву, как уродец Лермонтов. И дальше - все как там и тогда: Чечня. Кавказ, Терек, пушки дымные... Нет. Жестоко. А баба бы поиграла, сдох Максим да и х.й с ним». И вспомнив нечто подобное, извинялся за свою обычную, банальную ориентацию.
Он часто широко и открыто улыбался чуть щербатой улыбкой.
Его улыбка заставляла людей думать о том, что у него есть некий аргумент, который покроет все интрижки и наезды. Козырной туз. Папа - миллионер или там справка из психдиспансера...
Нечто, что вызывало чувство неуязвимости. И у агрессивных людей - желание удесятерить усилия по причинению зла Рулю. К агрессивным относились все преподаватели, которые видели его в деле меньше месяца.
Дальше - его ум и некоторое упорство, которое было сходно с адиабатическим процессом: работоспособность Руля равнялась изменению его внутренней энергии. Внешний эмоциональный нагрев, и он становился трудоголиком.
У Руля была нормальная мужская фигура, по стандартам 90-х - плечи шире бедер в два раза. Рост - чуть выше среднего.
Вид у него был не цветущий, то есть внутреннего света он не излучал. Наоборот. Без улыбки вид у него становился избыточно серьезный.
Как-то восточный человек на площади Индиры Ганди зачем-то схватил его за руку на остановке и крикнул без тени иронии: «На разборки эздишь? Дэла дэлаешь?».
Однажды на улице его рекрутировали в «Европу». Крупное тогда бюро ритуальных услуг. Было дело так. Он шел к метро по Ломоносовскому проспекту в темном костюме с выпускного вечера, который он надевал на важные учебные события. Сейчас костюм был надет в честь коллоквиума по аналитической химии. Не помогло, опять двойка.
Он шел, чуть махал руками и что то говорил сам себе, или все еще пытался что-то доказать старухе-преподавательнице, злой скукожившейся бабе.
Навстречу притормозила машина. Вышли два мужика, подошли.
- Темные костюмы Вам очень к лицу, молодой человек!
«Геи», мелькнула мысль. Нет.
- Здравствуйте, мы из бюро ритуальных услуг «Европа».
Работа нашла кандидата. Уговаривали упорно, изощренно. Типаж, видать, приглянулся наметанным глазам.
- Работа только по Вашему району, - говорил один повыше, постарше.
- А я своим корифанам за пивом сейчас говорю - ну, на днях заскочу, - шутил второй, оптимист и весельчак.