Теперь это - деньги. Деньги, которые нужно заработать или выклянчить у мужа (отвратительного козла и импотента) - под «свозить дочку в Турцию или Тунис».
Глава 66. Начало Заката 90-х. Ноябрь 1999 года.
Была осень. Москва гудела после недавних взрывов домов, и до «созданной напряженности», как стиля управления людьми, оставалось чуть. В России - год, в Америке -два.
И пока... Пока Руль шел пока расслабленно, не торопясь, мимо сада «Эрмитаж» и вдруг услышал танцевальную музыку. Сад был освещен, мимо шла радостная пьяная молодежь, и он понял, что внутри сада - клуб.
Была ли это «Парижская жизнь», которую отличал в памяти танцпол в обрамлении четырех штанг «Эйфелевой Башни», уходящих ввысь и упирающихся в потолок, или клуб до «Парижской жизни»? Руль не запомнил.
Зашел. Сидели две девушки, обе - а он умел определять рост сидящего человека - высокие, одна из них была темненькая и скучала, а другая, со светлыми волосами, и, как выяснилось, карими глазами, живо смотрела кругом и выходила потанцевать.
Они были американки, приехавшие учить русский язык, и жившие в общежитии на улице Волгина.
Разговор с подсевшим Рулем начался по-русски. Русский язык они знали очень плохо.
Руль продолжил по-английски, и вдруг почувствовал, что его английская речь произвела переворот в отношении к нему светловолосой американской француженки Эмбер Мишель. Был ли его английский забавен? Или он был эротичен? Но она потом звонила раз пять из Америки послушать, именно послушать его голос и его английскую речь.
«Янтарная Мишель... Твой папа - большой поэт», и она рассмеялась, она смеялась часто.
Он ей понравился. Подруга, приехав Россию, невзлюбила Москву, замкнулась, перестала выходить гулять и начала пропускать занятия, и тот вечер Эмбер посвятила ей. Вытащила в свет, чтобы выйти из ступора.
Они часто обсуждали недавние взрывы, когда она, чуть позже, сняла комнату и поселилась на проспекте Мира. Делились версиями, сочувствовали тем, кто пострадал.
Потом шли заниматься американским сексом, после которого Мишель его благодарила:
- После такой стимуляции у меня точно не будет болеть голова.
Однажды он спросил ее:
- А как мама и папа, они волнуются, что ты в России, да в такой момент. Ты им звонишь?
- Зачем? Я и звонила, как положено, в день Благодарения, а я, моя Россия и мои российские взрывы - это мои российские дела.
Москвичи - Интернета не было - в основном кормились информацией по телевизору, были тревожны, какое-то время существовали придомовые комитеты по круглосуточному дежурству.
Стресс был жесточайший. Вылился он в закрытие подвалов и чердаков, в железные двери с домофонами, повсеместно. Трудно поверить, но годом ранее можно было зайти почти в любой высокий дом, подняться на крышу, и любоваться Москвой, с панорамой в 360 градусов. Это конечно, нечастое в жизни желание.
Настороженность к чужакам около дома, под окнами, выглядывание в окно при звуке паркующейся машины - это все отзвуки 1999 года.
Глава 67. О смысле Случайных Встреч. 3 января 2000 года.
Три дня назад наступил XIX век. Было третье января 2000 года. Остался открытым вопрос, когда же на самом деле наступил миллениум, в 2001 или в 2000, ведь в Библии нет «нулевого года». Христос родился в первом году.
- Даня! - заорал Руль, шли они холодным и очень снежным московским утром по Тишинке. - Смотри, Екатерина Петровна!
Они поравнялись, и Екатерина - учительница физики в школе, соседка Дани 1994 года, компаньон по курению на лестнице - поздоровалась.
Она исчезла из поля зрения с очередным хахалем, военным, еще молодой смешливой девочкой. Случился «замуж по любви».
Они разговорились.
- Как ты, Катька?
- Лучше всех, а вас ребята, и не узнать... Но ты, Руль, своим голосом давай деньги зарабатывай. Бас профундо!
Поболтали и разошлись.
- Потаскал ее морячок-то, - задумчиво сказал Руль.
Даня, вернувшийся с производства в Сибири, остановился. Повернул Руля за плечо, лицом к себе. Закурил. До заказа визиток «Даниил... Ясновидящий» (просто, на темно-синем - серебром) оставался еще год.
- И все? Потаскал. И все, да? Сейчас... Э-э-э?
- Третье.
- Да! Третье января Двухтысячного года! Поздравляю! - и Даня, пьяный, полез целоваться.
- Ну-ка, стой-ка Даня... А что еще? Ну да, потаскал военный, а дальше, не теряй мысли.
- Тетка типа стала Катя? Теть Катя, Руль? Да, но ты смотришь на нее, а не на нас.
- Ах, посмотрим на нас, - улыбнулся Руль.
- Посмотрим. Вот ты, я и она. Она была в каком году? В 1994? А встретились мы спустя шесть лет, и как?