— Слыхала, Инка-то приехала с Голландии за матерью? — спрашивала первая, — Хотела быстренько квартиру продать, цену заломила в шестьдесят миллионов!
— Да ты что? — удивилась баба Яга, — На первом этаже? Да на остановку⁈
— Но! У самих билеты через три дня уже, заметались, заметались, три раза уже ценник сбили. Каждый день в газете печатают, а никто всё равно не идёт, — в голосе послышалось некоторое злорадство от того, что Инка, которая первые дни задирала нос и кичилась заграничными шмотками, села в лужу.
— Вся гарь, весь дым к ним в окна! — согласилась баба Яга, — Ни одного же окна во двор! Кому она нужна, такая квартира? Вон у Люды на остановку тоже, так только ночью проветривать можно.
Вот вы мне не поверите, а квартиры на первом этаже, особенно рядом с магазином или просто в доме с магазином, считались долгое время ущербными и стоили сильно, сильно дешевле. Особенно выходящие на проезжую часть.
Я резко развернулась и снова вышла на остановку, прошла вдоль дома. Пока из будущего почти сплошного ряда магазинов присутствовали только товарищи кавказской национальности, суетящиеся и что-то ковыряющие в газоне напротив окон посередине здания, да пыльное окно заброшенной автобусной диспетчерской. Кто-то же её, эту диспетчерскую, потом продаст. Тоже вот занятный вопрос — как? Госсобственность? Хотя, чего удивляться, фабрики-заводы распродали, а тут квартирка однокомнатная, подумаешь…
И, кстати, а вот эти ушлые кавказцы чего на лакомый голландский кусок не кинулись? Тупо не знают? Или весь лимит свой и родственников исчерпали? Вот это скорее всего, они ж сразу три или четыре квартиры выкупили. И каким-то образом умудрились подвал под ними тоже прихватизировать. И теперь городили значительное по тем временам сооружение: двухэтажный магазин, первый плюс цоколь. Нехилая затея, если подумать.
Я прошла весь длиннющий шестиподъездный дом. Нету, что ли?
Квартира, по закону подлости, оказалась в самом конце. Ха, ещё и угловая! Как мне, помнится, тогда объясняли: угловая всегда холоднее, поэтому обязательно дешевле. И ещё типа в случае землетрясений они должны обрушиться в первую очередь.
Видок у окон что-то был подзаброшенный. Но с внутренней стороны на стекло были налеплены вырезанные из цветной бумаги крупные буквы: ПР, в следующем окне ОД, потом АЕ и в последнем ТС. За углом на одном из двух окон, расположенных по центру, обнаружилась сиротливая Я. Буквы сперва, должно быть, были красными, но быстро выгорели до почти коричневых. А с учётом отблёскивающих стёкол и вовсе были видны плохо. Креативщики, тоже мне.
Я обошла торец дома, зашла в подъезд, постучалась в квартиру.
— Кто там? — спросили изнутри. Женский голос, молодой. Должно быть, эта Инна.
— Я по поводу вашего объявления.
— А почему вы не позвонили? — подозрительно спросила из-за двери Инна.
— Потому что не успела. Я могу подняться к себе и позвонить. Но пока хожу, могу передумать. Оно вам надо?
Щёлкнул замок, дверь приоткрылась, но по-прежнему осталась заперта на цепочку.
— А как вы узнали?
— На окнах ваших буквы висят. Может, вы меня уже впустите? Что-то я не очень хочу, чтоб меня у вас в подъезде обокрали.
Это, наконец, возымело нужный эффект. Дверь быстро захлопнулась, скрежетнула цепочка по пазу, так же стремительно распахнулась:
— Заходите скорее.
Инна быстро меня впустила и закрыла замок.
— Вас что, тоже уже ограбить пытались?
— А вас? — она пытливо впилась в меня глазками.
— Слышали, наверное, аптека горела?
— А-а-а! Так это вы были?
— Да, повезло вот.
— Ужасная страна! — Инна передёрнула плечами.
Я ничего не стала на это возражать. Страшно тогда было. Так страшно, что некоторые такие вот девчонки сбежали не то что за красивой жизнью, а просто за нормальной. Самым простым путём — выйдя замуж за иностранца.
И эти простые наши, обычные девчонки реально были сильно красивее окружающих их тамошних женщин — достаточно посмотреть фотографии. Тут спасибо, как говорится, европейской инквизиции.
Многие, уезжая, старались совсем забыть о Родине. Представлялись другими национальностями… Инка-то за матерью хоть приехала.
Так, квартира, судя по всему, была стандартная четырёхкомнатная малометражка. То, что потом в документах будут писать как «трёхкомнатная». Коридор побольше нашего, где-то два с половиной на два с половиной. Из него три двери: в зал, в маленькую комнату и в кухонно-ванный коридорчик