Я доел консервы и схватил стакан. Вроде бы это простая еда… Но, черт подери, настроение не просто улучшилось, оно резко подскочило вверх до чуть ли не легкой эйфории.
Уже с новыми силами я произнес:
— Мне кажется, тебе пора начинать рассказывать, кто ты такой, и почему мне не следует встать и уйти. В этот раз, — я вспомнил состояние в котором он нашел меня в мертвом городе, — мне не составит проблем это сделать.
— Да? — старик издал смешок, — Ну так уходи. Я тебя не держу.
Я уставился на огненную жидкость в стакане. Увы, на словах это может и так, но проблема в том, что сейчас мне попросту некуда уходить. И чертов дед это понимает.
Ответить мне было нечего, повисла затянувшаяся пауза, которую прервал вопрос от Родиона:
— Во время нашей первой встречи. Зачем ты ехал в столицу?
Я поднял взгляд на старика. События того дня казались далеким сном, даже вспоминать о котором было странно.
— Хотел совершить свой первый «взрослый поступок», разорвать помолвку с Элизой Белецкой, — почему-то мысль об этом меня рассмешила, — что теперь мне кажется довольно тупым. Даже если бы я успешно добрался до Белецкого, что-то мне подсказывает: дела сложились бы совсем не так, как я задумывал.
Увидев реальное положение дел, я не могу воспринимать ту поездку иначе, чем наивным порывом хоть как-то проявить себя. Чудо, что меня вообще не остановили до того как удалось сесть на поезд.
Или… совсем не чудом. Проклятый Фридрих. Он умышленно позволил мне уехать?
— Неужто внимания захотел привлечь к своей скромной персоне наследника клана? — саркастично произнес Родион.
Ухватившись за стакан, я выдохнул и немного отпил из него.
— Нет, не в этом дело. Я ехал, чтобы доказать себе… или отцу, что способен контролировать свою жизнь. Ну, а теперь, — я схватил бутылку и плеснул еще виски в стакан, меня начинало развозить, — понятно, что я не контролирую вообще ничего. Даже свою смерть. — я нервно рассмеялся, глядя на жидкость у себя в руке. — А Элиза… я её даже не знаю.
— А хотел бы узнать?
— Понятия не имею. Сначала я относился к браку с ней просто как к исполнению воли отца, но затем… — от воспоминания об отце в горле встал ком, да и с самой Элизой я общался только под действием Сдвига, что не позволяет мне ответить на этот вопрос не то, что Родиону, но и самому себе.
Сделав глоток, я продолжил:
— Плевать. Давай напрямую — наверняка за эту неделю ты узнал обо мне всё, что хотел. Я же в свою очередь знаю только то, что по твоему мнению избиение буквально пять минут назад вылезшего из гроба человека палкой — отличная терапия.
Он отпил виски и хмыкнул.
— Моя фамилия Долгов. Сойдет для начала? — старик хитро улыбнулся.
До меня далеко не сразу дошло понимание того, что я уже слышал эту фамилию. Клан Долговых, один из сильнейших — был когда-то. Восемь лет назад его фактически уничтожили, а владения поделили между прочими кланами. Ротты заняли его место в совете. В подробности меня никто не посвящал. Это произошло примерно в то же время, что и мои помолвка с пробуждением.
Я так и замер не донеся стакан до губ. Забавное совпадение, но ладно — это потом.
— Мне казалось, что вас не осталось. Чем Долговы не угодили совету?
— Для этой истории нам понадобится куда больше свободного времени и алкоголя. И к сожалению, — он обернулся и глянул на полки забитые различными бутылками, — в нашем распоряжении только второе.
Я кивнул. В любом случае, меня куда сильнее волновал другой вопрос.
— Тогда что тебе от меня нужно?
Старик притих, уткнувшись взглядом в барную стойку. Он еще какое-то время подбирал слова, а затем посмотрел мне в глаза. Ухмылка сошла с морщинистого лица:
— Кланы заигрались, Марк. Ради краткосрочной выгоды они готовы поставить под удар всех и каждого. Я долгие годы… откровенно говоря, жил в своем маленьком мирке и ничего не хотел видеть. Но теперь этот вопрос стал личным. Сначала в угоду их планам был разрушен мой клан, затем… — он запнулся, — Ты все видел в том доме.
— Что я видел, нежить? — произнес я нахмурившись, — Решил припугнуть меня мертвецами?
По лицу Родиона было заметно, как ему не понравилось это слово.
— Я оставил тебя там, чтоб напугать жизнью, Марк. Они живые, не мертвые.
— Живые себя так не ведут. — то, что я увидел в доме можно было назвать жизнью только в качестве злой шутки.
Старик продолжил.
— Сам знаешь: мертвых скверна воскрешает, некоторых живых — пробуждает. Но что с остальными?
Я нахмурился.
— Ты либо пробуждаешься, либо… нет, разве не так? — честно говоря, этот вопрос мне в голову не приходил.