Большому начальству, конечно, виднее — как везде и всегда. Но у Ивана вообще создалось впечатление, что большое начальство… в панике. Их давно продуманные, стройные планы рушились, словно карточные домики, времени не было, ответов на многочисленные вопросы — и подавно. Поэтому-то КОБР и правительство паниковали.
И, для страховки, задействовали все активы, из расчёта «хоть что-то, да сработает». Его самого, например. С первым (и наверняка ведь не последним!) заданием в роли внештатного сотрудника КОБР — «выяснить степень причастности Марка Ротта к аномальным возмущениям скверны, не допустить получения Роттом т. н. Императорской Печати. В случае опасности для интересов Республики — устранить».
Интересно, с чего они взяли, что у него получится? Судя по этому же досье, Ротт умирал уже десятки раз, и далеко не всегда эта смерть была мирной. Он горел в пожаре, его рубили в мясо, ему простреливали голову… он всё равно возвращался снова и снова.
Двое «бессмертных» были непохожи. Одного было чертовски тяжело убить, зато уж если кто-то доведёт дело до конца — то наверняка. Другого убить было ничуть не сложнее, чем обычного пробуждённого, но почти невозможно заставить спокойно лежать в могилке. Иван прикидывал и так, и этак, но даже примерно не мог понять, кто из них победит в схватке. Просто не хватало информации.
— Читаешь?
Иван обернулся. Новый «напарник» заглядывал ему через плечо.
— Угу, — кивком подтвердил он.
— До инцидента в ночном клубе добрался? — Фёдор Сартин, офицер КОБР, был придан ему не столько в напарники, сколько… в охранники? Комитет не очень-то доверял своему новому «внештатному сотруднику».
— Прочёл, — снова кивнул Иван. — На мой взгляд, там вина не столько Ротта, сколько УБИ.
— Ну — Ротт не спускал курок, — согласился Фёдор, глядя за мельтешащие за окном облака. — Но один хер, он в этом замешан по уши. Думать о простых ребятах как о людях, а не пешках в игре — вот чего не хватает всем этим… аристо.
Захлопнув папку, Иван внимательно поглядел на «напарника». Тот был старше его всего на каких-то пять лет, но, кажется, в своих убеждениях был твёрд, как кремень. И ведь именно этот человек должен, фактически, заниматься заданием по сбору информации, должен определить степень «виновности» Ротта в случившемся в Империи!
Отчего — то Ивану казалось, что Фёдор способен вынести Марку Ротту приговор «виновен» просто на основании того, что тот родился аристократом.
— Только один вопрос, — он постучал пальцами по папке с личным делом Ротта. — Императорская Печать. Здесь сказано, в самом конце, что вы сами планировали использовать Ротта для её получения.
— Планы поменялись, — отрезал Фёдор. — Всё поменялось. Слишком много неясностей, слишком много вопросов, и в свете всего этого мы не можем доверять Ротту. Наша задача — понять, за кого он. Если за нас, то вопрос об его использовании в этом плане поднимется снова.
А если не за нас… ну, здесь и так всё понятно. КОБР готовы убить даже бессмертного, причём просто за то, что тот недостаточно республиканец.
— Подлетаем к пограничной зоне, — раздался голос Риты Дженг, второй его «напарницы», сидящей прямо сейчас за штурвалом вертолёта. — Видите багровое пятно на пол-горизонта? Это столицам и окрестности, но досюда скверна не дошла.
Иван из интереса выглянул в окно. Да, зрелище было… впечатляющим. Как в каких-нибудь фэнтези-фильмах, где над Тёмным Краем, пристанищем сил Зла, нависала и клубилась воплощённая тьма.
Он смотрел в окно секунд десять, а потом откинулся на жёсткое сидение и прикрыл глаза.
— Разбудите, когда будем подлетать к столице, — попросил он.
— ОНИ НЕ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ЗАСТАВЛЯТЬ ТЕБЯ УЕЗЖАТЬ.
— Они много чего не должны были, — усмехнулся Иван. Светящаяся фигура с каждым разом всё больше и больше приобретала человеческие черты, но пока что спутать её с человеком было невозможно — разве что с каким-нибудь индуистским божеством, сотканным из света. — Но они это сделали, и, правда, они имеют на это полное право.
Традиционно считалось, что в Республике главнее всех — корпорации, а правительство и КОБР так, на вторых ролях. В последние дни — когда слухи о войне начали уже расползаться в среде наиболее высокопоставленных людей — резко оказалось, что это не так, что КОБР умеет и приказать, и настоять на своём. Какие-то корпорации, вроде «Сато» — предпочли сотрудничать с заявившим о себе правительством. Другие — как тот же «Бикфорд» — выражаясь их же собственной терминологией, «не вписались в рыночек» и теперь уверенно теряли акции.