Я потерял им счёт. Что будет, если я сейчас умру?..
Элиза выживет, конечно. Тина, Рубан и даже Лев Дюбуа, где бы он сейчас ни был — тоже. Выживут осквернённые — Мадлен, если она тут (Рубан был уверен, что тут), Император. Родион, конечно же.
Более того — выживут даже зомби. Скверна только придаст им сил. Больше скверны — сильнее осквернённые, так это работает. Здесь её и так полно, а если я добавлю…
Чёрт, чёрт, чёрт! Не время и не место думать о посторонних вещах! Бить, не отвлекаться!..
…пламя ворвалось в распахнутые двери деревянного барака. Только этого ещё не хватало, подумал я… а затем к нему добавилось и голубоватое сияние.
Элиза и Лев Дюбуа шли вместе, спина к спине — так, будто Лев не уходил от нас в лагерь противника. Огонь следовал за ними по пятам послушной собачкой, лизал всё вокруг, но голубое поле вокруг них отталкивало его, не давая атаковать их самих.
— Эй! — заорал я, отправляя в нокаут очередного зомби. — Сюда!
Они обернулись на меня.
…бой занял ещё минут пять. Зомби горели отлично, но умирали далеко не сразу; а загоревшись, они пытались атаковать тебя снова, что, конечно, было даже неприятнее обычного. Но всё завершилось, стоило только мне пробиться к ним и попасть вокруг силового поля.
— Раньфе оно зафифяло меня, — неразборчиво заметил Лев, — теферь отталкивает их. А разнифы никакой.
Я кивнул.
— Вы вовремя. Откуда вы узнали, что я…
— Мы не знали, — отозвалась Элиза. — Шли по следу зомби, выжигали их. Думали посмотреть, кого они атакуют — ведь наверняка кого-то из тех, кто за нас…
Нас? Так мы уже заодно? Ну, на союз с Родионом я не подписывался.
Мы стояли неподвижно, чуть поодаль от горящего барака. Вокруг бушевало пламя и бесновались мертвецы — но щит Льва отталкивал их, будто перевёрнутый магнит. Даже странно было так стоять, посреди битвы…
Но теперь у меня впервые было время подумать и решить, что же делать.
Кажется, я знал, что.
Довольно необычной была мысль о том, как близко стоят друг от друга две вражеские армии. Каких-то два с хвостиком километра, и всё.
Ещё необычнее была мысль о Саре. Они мирно сидели друг с дружкой рядом, как будто не было этого времени, когда она была пленницей…
— Я… — Сара помотала головой. — Ты же знаешь, я хотела как лучше. Для моей страны, для… всех…
— Потом обсудим это, — заявила Тина. — Сейчас главное — цель.
Хорошо, что она перехватила Сару. Хорошо, что она добилась от неё рассказа о её планах, и о том, что хочет сделать Родион — и хорошо, что не поддалась гневу, а сама раскрыла карты. Так было проще решить, что же делать на самом деле.
Хорошо, что она отговорила Сару от первоначального плана — устроить диверсию в лагере республиканцев, чтобы оттянуть войска Императора. Это сейчас было бы ни к чему.
И уж совсем хорошо было то, что командир республиканцев поверил им. Возможно, потому что знал — не мог не знать! — кто она такая, Тина Шраут, одна из самых знатных людей Империи и агент со стажем. А возможно, потому что отчаялся и готов был схватиться за любой шанс. Он сделал то, о чём она просила, он поверил тому, что она сказала.
И сейчас они ехали в бронированной машине в сторону ставки Императора, почти точно зная, что когда прибудут на место — увидят там громкую заварушку.
Несколько хитрых планов наложились друг на друга, и это не могло не вылиться во что-то буйное.
В творящемся балагане нас никто не останавливал. Мёртвые горели, а живые… живым было не до нас. Паника и разброд охватили всю ставку.
Так что добраться до центра происходящего не составило труда.
— Ты, — Император стоял спиной к нам, надвигаясь на Марианну (а она тут что делает?), — ещё глупее, чем я думал…
— Люций!
Силовое поле раздвинулось. Глубокий вздох — и вот я уже вышел наружу. Я ведь смогу, так?
Император обернулся на меня.
— Не смей называть меня старым именем, — бросил он.
Я пожал плечами.
— Как угодно. Мне плевать, как ты себя называешь. Просто давай закончим это здесь и сейчас.
Нужно подобраться к нему ближе — так, чтобы коснуться. Нужно дожить до этого момента. Я шагал вперёд.
— Почему ты думаешь, что у тебя получится? — скривился Император.
Я покачал головой.
— У меня получилось начать это.
Родион — в своём настоящем облике — лежал чуть поодаль и признаков жизни не подавал. Неужели?.. Или прикидывается? Я не мог быть в этом уверенным до конца.