— Приехали, — кивнул землепашец, садясь нормально и отстёгивая ремень. – Вылезай и веди себя тихо. Помни, что ты задержан.
Я последовал его совету. Нет, даже если они хотят, чтобы я сбежал, случиться это должно не у них на глазах – тогда и там, где они будут обязаны меня задержать.
— Внутрь, - скомандовал Володя, блокируя двери машины и направляясь ко входу.
Здание было пустым. Оно не походило ни на отделение полиции, ни на штаб спецслужбы. Пожалуй, больше всего оно было похоже на маленький, полузаброшенный офис какой-то фирмы-однодневки.
Подёргав пару дверей на удачу, Володя нашёл одну незапертую.
— Вот, - он зажёг свет. Я увидел стол, пару стульев, диванчик в углу. В другом находился ещё один стол с кофе-машиной и принтером на нём.
— Кофе? – предложил мне землепашец, замыкая процессию и закрывая дверь за мной.
— Можно, — согласился я. Хотели бы моей смерти – убили бы давно, значит, кофе не отравлен.
Кофемашина зажужжала, наполняя покрытую пятнами кружку ароматным чёрным напитком со стойким привкусом цикория; землепашец поставил её передо мной.
— Итак, Свердлов, - проговорил он. – Как я уже сообщал, ты задержан – пока не арестован – для дачи показаний. Учти, что побег будет считаться за свидетельство твоей вины, и тогда в следующий раз мы с тобой встретимся уже как с обвиняемым.
— Прямо сейчас у нас ещё есть срочные дела, — продолжил Володя. – Так что допрос откладывается на часик-другой. Можешь полежать на диванчике, попить ещё кофе. Только принтер не трогай.
С этими словами оба КОБРовца вышли из помещения, захлопнув дверь. Но вновь её не заперев.
Я не трогался с места ещё минут десять, потягивая кофе. Он был отвратительным, но после бессонной ночи годился. Горячая, бодрящая жидкость вливала в меня, прогоняя усталость и оцепенение от того шока, что я испытал недавно, а остальное было уже второстепенно.
И только когда я поставил кружку на стол, раздумывая, не наполнить ли её снова, принтер в другом углу комнаты ожил и принялся с тихим жужжанием выплёвывать из себя листы бумаги, заполненные мелким текстом и какими-то фотографиями.
Я поглядел на дверь. Тихо. Кто бы и откуда бы не запустил принтер, он не там.
Ладно. Пора сыграть в их игру. Начнём с пункта «не трогай принтер».
Глава 7
Встав с места, я медленно огляделся. Снимают меня сейчас или не снимают?
Камер на стенах или потолке не было. Ну, или, по крайней мере, там не было таких камер, которые я мог бы заметить. Интересно, что это за место? Уж точно не их официальные помещения; возможно, какая-нибудь явочная квартира или что-то в этом роде.
Принтер продолжал жужжать, выбрасывая лист за листом. Подойдя, я взял в руки первый попавшийся лист.
Фотография. Большая, чёрно-белая фотография, а точнее – кадр с видео. И хотя это – судя по отсутствию зеркала – была другая комната в подземном бункере-хостеле, я сразу узнал это помещение.
В кадре – двое. Крупный мужчина и девушка, лет 15-16. Девушка буквально распята на стене, привязанная верёвками к чему-то, чего я не мог разглядеть, мужчина – рядом. В его руках какое-то орудие, вроде тех, что я видел у Паши на видео.
Суть ясна сразу.
Следующий лист испещрён мелкими буквами. Кажется, это какое-то досье. Маленькая фотография изображает того же мужчину. Ага... имя, фамилия... год рождения, должность – заместитель главы корпорации «Бикфорд»...
Я присвистнул. Да, теперь – когда я прочитал его имя – мне было легче вспомнить, почему лицо на кадре показалось знакомым. По телевизору он периодически мелькал, как и в газетах.
Оставив всё новые и новые листы выезжать из принтера, я вчитался в досье. Где родился, где учился, послужной список... Ничего предосудительного. Ни буквы о чём-то постыдном. Просто-таки кристально чистая биография честнейшего из людей.
А ниже – адрес, привычное расписание дня и ещё кой-какие вещи, которых – в отличие от написанного выше – явно нельзя было прочитать на страничке в Интернете.
Оставался только один вопрос: зачем мне всё это? Принтер остановился, и я, взяв всю стопку листов, что он нажужжал за это время, переместился за стол.
Примерно половина распечаток походила на то, что я только что рассмотрел. Досье на честных, благородных, незапятнанных людей – и кадры. Разные кадры, разного содержания, но происходило всё в одном и том же здании.
То, что я видел, конечно, было возмутительным, но... я всё ещё не понимал, почему КОБРовцы решили мне это показать. Точнее, я понимал умом, что да – видимо, за прошедшую неделю я сжёг гадский притон для садистов и убил пару человек, что замарались в этом. Но почему они думают, что я буду заниматься этим дальше?