- Вы... вы ещё кто? – Катин отец уже совсем прекратил понимать, что происходит. – Это мой дом! Это...
Трое типов его попросту проигнорировали. Ещё один из них щёлкнул пальцами – и меня накрыла новая волна боли. На этот раз амбал целил в руки, и теперь с ними случилось то же, что и с ногами. Отброшенный к дверям в кухню, я лежал на полу, истекая кровью – и не способный даже шевельнуть ни одной из конечностей; лицом вниз, без сил, чтобы поднять его.
Вот так просто, с двух ударов? Я молчал, сжимая зубы, чтобы не заорать от дикой боли. Не дождётесь. К тому же, пусть лучше они думают, что я отрубился. Хуже не будет, но если повезёт...
- Живой? - тот, который атаковал меня двумя магическими импульсами, склонился надо мной – но так, чтобы я не мог к нему прикоснуться. – Живой. Вроде без сознания. Хер с тобой, но если ты меня слышишь – лучше не шевелись. Будет только больнее. Располагаемся, парни. Осторожнее!
Он занёс ногу повыше – и осторожно перешагнул сначала через лежащего на полу и еле дышащего Семёна, а затем через меня. Один из его товарищей сделали то же самое, а второй остался у двери; судя по разливающемуся вокруг его руки сверканию – то ли запечатывал её, то ли делал квартиру звуконепроницаемой. Катин отец дёрнулся было вперёд, и вот тут главный заговорил с ним.
- Стой где стоишь. Подойдёшь к нему ближе, чем на два метра – ляжешь рядом.
- Я... – мужчина подбирал слова, и в его голосе не было ни уверенности, ни той недавней угрозы.
- Как же с вами тяжело, - вздохнул главный. – Так, Игорь, объясни человечку, что я ему только что сказал.
Тот из амбалов, что оставался у двери, резко развернулся на 180 градусов и быстро ударил мужчину под дых. Тот закашлялся и упал на колени, а амбал нанёс его несколько ударов. Весьма болезненных, заметил я, хотя моя собственная боль занимала меня сейчас куда больше.
Я же могу исцеляться. Для этого нужно всего лишь поглотить кого-то... Но они это предусмотрели. Я жив, я в сознании... и я не могу даже немного отползти куда-то.
Попытка пошевелить рукой. Вспышка дикой боли в плече; я чувствовал, как осколки костей скребутся друг о друга. Нога. То же самое. Всюду боль.
- Алло? – главный сейчас находился за моей спиной, так что я не мог видеть его. – Готово. Было просто. Ждём команду зачистки.
Чёрт. Команды... они успели всё спланировать, пока я думал, что у меня ещё есть время.
Пальцы правой руки были целы; я попробовал пошевелить ими. Выходит плохо, но хотя бы выходит. Может, если я смогу вытащить пистолет...
Нет, это вряд ли. Их тут трое, а я с такими руками даже не прицелюсь нормально.
- Прекрасно, - к сожалению, я не расслышал, что именно ответили главному в трубке. – Мы тут не заскучаем. Не тяните.
- А... – услышал я неожиданно дрожащий голос Кати. – Может... я вам чаю сделаю пока? Если вы тут будете ждать...
Отлично, просто отлично. Спасибо мне-прошлому за такую замечательную помощь – привести меня к человеку, который с одинаковой готовностью поможет как мне, так и моим врагам, только чтобы не били! Интересно, как часто отец избивал её в детстве? Кажется, каждый день, если она сумела вырасти в это.
Возможно, амбалы подумали про что-то схожее. Двое – те, которые не были заняты избиванием её отца – заржали.
- Давай свой чай! – хмыкнул главный. – Начнём с чая, а там видно будет.
- Ты же хочешь, чтобы мы остались подольше? – третий, оставив избитого до кровавых соплей отца девчонки, перешагнул через меня. – Это мы можем...
- Игорь! – рявкнул главный, теряя всякий шутливый тон и, судя по звуку, вскочив. – Аккуратнее! Ты чуть не коснулся его!
А они меня боятся. Даже со всем этим – они меня боятся.
- Я же в ботинке, - парировал Игорь. – И штанина...
- Плевать! – главный рассвирепел на нерадивого подчинённого. – Ты слышал команду! Вырубить издалека, не касаться даже на миллиметр, ждать, пока приедет команда зачистки! Они знают, как безопасно погрузить его, а у тебя есть инструкция!
Я медленно шевельнулся. Хотелось крикнуть во весь голос, что я ещё тут, вообще-то, что я их слышу... но я только лежал и молчал. Значит, они боятся даже малейшего прикосновения ко мне. Причина понятна, поэтому они и обеспечили мне максимальную неподвижность, вот только...
Семён. Всё ещё находящийся без сознания, он лежал в метрах, наверное, трёх от меня. Так близко – и практически недосягаемо. Даже если я каким-то чудом преодолею это расстояние на сломанных в кашу конечностях, проползу, как улитка без панциря – они увидят это. Я не смогу коснуться его достаточно быстро.