- Да без проблем, - Игорь перешагнул через меня уже осторожнее – при всём желании я не мог бы даже до лодыжки его дотянуться. – А с бабой что?
Не видя Катю, я услышал, как она завозилась громче. Щёлкнула плита, чуть стукнул чайник... Надеюсь, она поставила не тот, который я весь заляпал кровью, пронеслось у меня в голове.
Разумеется, нет. Тот лежал чуть дальше, и я мог его видеть. Просто от сильной боли я уже начинал путаться.
- Развлекайся, - звук шлепка. – Она тебе не откажет, правда, шлюшка? Нам тут ждать не меньше часа.
- Я, - голос Кати пытается быть не совсем уж дрожащим, - сахар вам положу? Сколько ложек?
- Положи, положи, - усмехнулся главный. – Две ложки, и перемешай хорошо. Сделаешь хороший чай – и мы к тебе будем потом добрее.
Вот же... можно подумать, при тех зарплатах, что у них, они не в состоянии пойти в приличный бордель. Но дело ведь не в сексе, так? Дело в желании взять что-то силой, унизить, доказать.
Катя послушно звенела ложками, то ли не осознавая, что её тактика «быть послушной девочкой, и тебя не тронут» не работает, то ли убеждая себя в обратном.
Или... работает? Я поглядел на её отца. Избитый, окровавленный, тот ничего не говорил, только тихо скулил и уползал в свою комнату. Вот и вся его бравада, а с дочерью пусть делают что захотят.
С её же точки зрения, всё работает правильно. Если она будет послушной – что бы они с ней не творили – то ей не причинят боль. Идеально, и так оно и случится.
Сначала хостел с Пашей и его «товарищами по хобби», затем это. Почему мне начинает казаться, что всё наше общество делится на хищников и жертв?
А главное, как бы мне не хотелось держаться в стороне от этой по-животному жестокой схемы, едва ли у меня это получится. Вот даже сейчас мой выбор прост. Сдохнуть, так или иначе – а я не сомневался, что корпорации прикончат меня сразу, как я перестану быть им нужен – или...
Лёгкий толчок вперёд. Еле заметный, такой, чтобы скабрезничающие с Катей и ржущие амбалы ничего не заметили. Они расслаблены, это хорошо. Они не ждут подвоха. Пока. Но они профессионалы своего дела, и не стоит забывать, как главный мигом забыл все шуточки, когда было нужно.
Ещё толчок. Это чертовски больно – ползти на разбитых костях, особенно наваливаясь на них всем весом, чтобы сидящие рядом ничего не заметили. Но кое-что я всё же мог сказать точно – если я этого не сделаю, будет куда больнее. Подползать вплотную мне не нужно – только на расстояние, с которого я смогу быстро коснуться лежащего на полу тела; главное – удержаться и не издать ни звука по пути...
- Эй, сучка! – сзади раздался хмыкающий голос одного из амбалов. – Неси аккуратнее, а?
Короткий, тихий вскрик Кати и звон упавшей чашки. Что сейчас произошло? Она правда выронила чашку – или амбал выбил ту из её руки, чтобы понаблюдать, как та будет оправдываться?
Кажется, второе.
- Э! – в окрике столько насмешки, что можно открывать своё стендап-шоу. – Куда пошла?
- Я налью новую... – Катя говорит так тихо и робко, что её с трудом слышно.
- А я тебе разрешал? Нагнулась и подняла осколки! Нагнулась, я сказал, и... во-о-от.
Пускай развлекаются. А я ползу. Забыть про боль, забыть про всё, кроме главной цели, самой важной цели в моей жизни: прикоснуться к лежащему рядом телу. До него уже ближе, чем в начале пути... кажется.
Взгляд на отца Кати. Он ведь мог бы подтолкнуть ко мне тело Семёна... или мог бы сдать меня бугаям, что вероятнее. Он поможет тому, кого больше боится – а сейчас это явно они. К тому же, он – может, и к лучшему – даже не смотрит на меня.
Ещё толчок. Позади снова раздался взрыв пошлого хохота, но я не слушал, что там происходило, бросив все силы на этот марш-ползок к жизни.
Боль постепенно перетекала из рук и ног во всё тело. Нет, главный целился тщательно; у него явно был чёткий приказ не убить меня, но обездвижить. Я зачем-то нужен им, и гадать, зачем – пустая трата времени. Может, хотят разобраться, как работает моя способность, а может, просто кто-то – Паша или кто-то другой – очень хочет, чтобы я умер медленно.
Гадать незачем. Нужно ползти. Ползти. Метр уже пройден, осталось два... и даже ближе. Нужно сделать бросок вперёд, иначе всё слишком затянется. Кажется, амбалы заняты Катей, и я могу...
- Стоп! – главный снова заговорил серьёзным голосом. – Так, отставили шутки. А ты пошла вон из кухни.
Я замер, стараясь даже не дышать.
- Леван, что такое? – не понял один из его помощников. – Мы же...
- А теперь заткнись и посмотри, - отрезал тот. – Гляди, куда уполз наш живчик. Быстро!