Она переложила еще одну книгу из покачивающейся башни «необходимо повторить» в маленькую стопку «изучено». Джеймс, подперев подбородок рукой, с уважением уставился на книги, которые каким-то чудом еще не обрушились на стол.
— Это несколько странно, — Марлин вздохнула, — устраивать подобное в такое-то время.
— А по-моему здорово, — отозвалась Лили, почти утыкаясь носом в трехметровый конспект. — Все подавлены, школа стоит полупустая. Даже ради экзаменов многие не вернулись. Это повод всех взбодрить.
— Ты же староста, Лилс, — Джеймс усмехнулся и осторожно потрогал книги пальцем, за что тут же получил по рукам.
— И как староста, я понимаю, что есть время для веселья, а есть для дела. Ты, кстати говоря, тоже староста!
Марлин с улыбкой покачала головой.
— Стоит ли Сириусу присутствовать на этом прощании?
— Безусловно, — мгновенно отозвался Джеймс. — И ему, и Эмили. Кто-нибудь видел Эмили?
— Она пропускает занятия и почти не случается в гостиных Когтеврана. Ни в медпункте, нигде ее нет. Один раз я видела ее на Черном озере, но мне кажется, она просто блуждает туда-сюда, — Лили вздохнула, водружая на нос новенькие очки в квадратной толстой оправе.
Она начала их носить, чтобы глаза не так уставали, а не потому, что Джеймс назвал ее в них сексуальной, конечно же.
— А…
Джеймс цокнул на Марлин и состроил свою фирменную лыбу навстречу подошедшему Ремусу.
— Кому перемываете кости на этот раз? — невинно поинтересовался он.
— До тебя еще не дошли, Лунатик.
Лили и Марлин уставились на Ремуса сочувственными выжидающими взглядами. Он опасливо обошел их и встал рядом с Джеймсом с другой стороны. Головы девушек совершили поворот, точно соответствующий траектории Люпина.
— Так и будете смотреть, да? — вздохнул он.
— Именно, — кивнула Лили.
— Мне нечего вам рассказать.
— Мы все беспокоимся, Ремус, — Лили наклонила голову вбок и стала жутко похожа на молоденькую дерзкую журналистку Риту Скитер. Только волосы полыхали рыжим.
— Я просто хочу дать Эмили время, потому что моего общества она явно избегает, а я не сторонник навязываться. В любом случае я просто пришел позвать вас на ужин, только и всего.
Большой Зал стоял полупустой, а столы ломились от яств. Выглядело это так, будто время ужина не подошло и не все студенты вернулись с занятий. На самом деле возвращаться было просто некому.
Лили сглотнула, прижав к себе сумку. Чувство тоски распустилось внутри нее, коготками царапнуло по сердцу и поднялось к горлу ватным комком. Сколько раз она приходила в этот зал, сопровождая маленьких, изумленных и испуганных первокурсников. Сколько раз она назначала здесь отработки шалопаям и сколько раз они спорили с ней и пытались подшутить, пока неусыпный Джеймс не устраивал им взбучку.
Столько воспоминаний, от которых сейчас остались лишь стены и тихий шорох усталых голосов.
Лили опустилась на скамью с самого края стола. Сидеть в центре, осознавая, сколько вокруг пустоты, было невыносимо.
Питер сидел чуть поодаль, совсем подавленный, с запавшими, словно заплаканными глазами, и нигде не было видно Элизы. Так же, как и не было Эмили, Сириуса, Беаты и многих других.
Джеймс повернулся к друзьям и пошел спиной вперед, приложив палец к губам. Ремус вопросительно приподнял бровь.
Сохатый дошел до Питера, взъерошил ему волосы, опуская свою огромную лапищу прямо тому на макушку и что-то тихо сказал, наклонившись к самому уху. Питер встрепенулся и посмотрел в ответ благодарно. Потом скользнул блеклым взглядом по друзьям и неуверенно начал перебираться к ним поближе. Лили ему вымученно улыбнулась.
— Честное слово, если так пойдет, я предпочту ужинать в спальнях, — тихо сказала она, глядя в пустую тарелку и в свое отражение в ней.
— Ты не можешь, — Джеймс придвинул к себе блюдо с индейкой и судя по всему собрался съесть ее в одиночку. — Что? Все равно никого толком нет.
— Почему я не могу, Джеймс? — надавила Лили.
— Потому что ты — староста. Ты пример для подражания. Ты лидер. Лидеры не имею право ныть, лидеры должны вести людей за собой. Если захочешь поплакаться, то я к твоим услугам, — Джеймс потянулся к кастрюльке с дымящимся супом. — Но, скажу тебе, здоровый секс гора-а-аздо лучше.
Лили закрыла лицо рукой, Марлин рассмеялась, Ремус фыркнул, а Питер даже немного порозовел.
— Будто я сказал что-то смешное, — хмыкнул Джеймс. — Мы же все здесь взрослые люди! Ты будешь? — он взглядом указал на индейку, потом на Лили.
— Нет. Я не хочу есть.
— Бедняжка.
Ремус вдруг дернул головой.
— Смотрите.
Сириус вошел в Большой зал спокойной твердой походкой. Было видно, что он трезв и вполне прилично выглядит. Он оглядел зал черными впалыми глазами и помрачнел как туча, подумав, наверное, о том же, о чем и Лили. Его глаза остановились на друзьях, он смотрел на них с секунду, а Джеймс в упор смотрел в ответ.
Они скрестили взгляды.
Сириус потоптался на месте, но все же принял мужественное решение и пошел вперед. Взгляд Джеймса смягчался с каждым его новым шагом. Сириус без слов опустился рядом с Марлин и безо всякого интереса окинул глазами еду.
— Ты тоже в отряде голодающих? — вежливо уточнил Джеймс, зорко наблюдая за другом.
— Вроде того, — скучающе ответил Сириус. Он пах табаком и машинным маслом.
— Снова летал над Хогсмидом? Или перебирал кости в своей железяке?
— Да и да. — Сириус помолчал. — Один раз меня почти догнали авроры, но министерство явно не финансирует покупку их метел.
Все за столом притихли, чувствуя, что этот ничего не значащий с первого взгляда разговор, очень важен для Сохатого и Бродяги. И что говорят они о чем-то таком, чего не разглядеть так просто в их словах.
Лили пробила дрожь, и Джеймс мгновенно переключился на нее.
— Ты чего, Лилс?
Лили помотала головой из стороны в сторону. Она вся раскраснелась, будто от дикого волнения, на мгновение вскинула глаза на слизеринский стол, но так быстро уткнулась обратно в тарелку, что Джеймс ничего не успел определить.
— Лилс?..
— Просто… просто не мешайте! Хорошо? — в ее голосе смешалась требовательность и жалость.
Что-то вокруг переменилось, словно некое затаенное во времени событие было готово наконец произойти. Так, как в случае перед хорошей шалостью, за мгновение до ее кульминации.
Лили медленно перекинула ноги через скамью и встала. Нетвердым шагом она направилась в сторону преподавательского стола, не взяв с собой сумки.
— Что происходит? — Джеймс вцепился в полированное дерево стола, но не знал — то ли бежать за Лили, то ли последовать ее просьбе.
— Просто дай ей сделать то, чего она хочет, — сказал Сириус, наблюдая за ней с задумчивым интересом, как за занимательным зверьком в зоопарке. — Она же тебя попросила, доверяй ей.
Слышать от Блэка это было странно, но Джеймс послушался.
Лили медленно поднялась к преподавательскому столу, что-то сказала Дамблдору, заломив руки. Тот кивнул, блеснув очками. Потом подступилась к МакГонагалл, снова что-то сказала и получила в ответ такой же кивок.
Потом Лили повернулась к Большому Залу.
Она выглядела такой маленькой, хрупкой, совсем беззащитной, что Джеймс едва держался, чтобы не ринуться туда, к ней. Но Джеймс напоминал себе, что это его Лили, и ее так просто не возьмешь. Лили же чего-то ждала, но только ей было известно чего.
В зал стекались последние ученики, отзвенели тяжелые часы в холле, и последние горстки студентов рассеялись по своим столам. Среди прочих была и Эмили, и Элиза. Ремус проводил Эмили взглядом, но она прошествовала мимо, не повернув головы, и он со вздохом опустил голову.
— Я…
Джеймсу показалось, что Лили пытается что-то сказать, но не может совладать с голосом. Он уже начал приподниматься из-за стола, когда Блэк решительно хлопнул его по руке, взглядом говоря: «Не надо».
Лили совсем разволновалась, но на помощь ей неожиданно пришел Дамблдор. Он важно поднялся с кресла и негромко постучал по своему кубку.
— Прошу вас, мисс Эванс.