Он попытался невинно улыбнуться ей, но девушка уже отвернулась, на что Джеймс лишь грустно вздохнул и повернулся к другу:
— Может, потому что они входят в десятку лучших учеников школы?
— Ты хотел сказать — в число Самых Главных Занудных Заучек? А ты, Лунатик, не хочешь вступить в их клуб? Можете основать общество самых “блистательных” учеников Хогвартса, — Блэк хмыкнул и развалился на стуле, вольготно вытягивая ноги под партой. Люпин промолчал, все еще слегка шокированный выходкой Паркер, обычно мрачной и отстраненной.
— Нет, я понимаю, что одна из них с Когтеврана — ей положено быть невменяемой. Но вторая… — Сириус забавно скривился, выражая всю свою степень презрения к слизеринке.
— Я не уверен, — задумчиво отозвался Питер, — но мне кажется, они не такие уж и поклонницы учебы. Я имею в виду, — поправился он, заметив взгляд Сириуса, — что они читают книги не из советуемого списка литературы. Они довольно часто засиживаются в запретной секции.
— Наверно ищут страшные проклятия и черные заклинания, — проворчал Блэк.
— Бродяга, — вступил в разговор Люпин, — мне кажется, нам есть о чем сейчас задуматься. АВ — это наша проблема.
— Ты серьезно? Лунатик, ты ли это? Так волнуешься за нашу победу? — наперебой отозвались удивленные Джеймс и Сириус.
— Я не о победе думаю. В прошлом году, когда АВ начал с нами борьбу за власть, — Люпин поморщился, — под конец года начались совсем уж опасные шутки. Я хочу сказать, что нам нужно сдавать ТРИТОН, а не думать о подобных глупостях. Кроме того, если дело зайдет еще дальше, кто знает — кто-нибудь может пострадать. Все замыслы АВ были очень… масштабны. Он не разменивается по мелочам, и мне это совсем не нравится.
— Весьма верный ход мыслей, мистер Люпин, — в класс широким шагом зашла МакГонагалл. — Как раз сейчас настало время подумать об учебе. Прошу открыть учебники на первой главе, сегодня мы попытаемся изучить трансфигурацию неживых объектов в крылатых насекомых. Для начала попытаемся превратить вот эти камешки в…
— Брось, Лунатик, — уже шепотом, склонившись, продолжил Сириус. — Он ни разу не трогал тех, кто не был причастен к нашей “войне”. Ни Пуффендуй, ни Когтевран, наверное, даже не заметили, что происходит.
— Заметили они или нет — дело не в этом. Дело в том, что наша жажда победы может завести нас очень далеко. Поэтому у меня есть идея насчет того, как узнать, кто такой этот АВ…
— Мистер Люпин! Будьте добры, включитесь в работу! Мне достаточно ваших вечно бездельничающих друзей.
Мародеры притихли и вяло уставились на лежащие перед ними камешки.
— На перемене расскажу, — шепнул Ремус и, открыв учебник, погрузился в чтение.
***
Как только прозвенел звонок, мародеры побросали свои вяло шевелящиеся камешки (Питер даже смог добиться некоего подобия глаз) в предназначенную для этого коробку и спешно вылетели из класса.
— Давай, Лунатик, вещай!
— Меня несколько пугает твой энтузиазм, Бродяга, но ладно, слушайте, — Ремус на секунду задумался. — В общем, сначала мне пришло в голову: эта его метка, метка “ЭйБи” — это наверняка стандартное рисующее заклятье. Однако, чтобы волшебная палочка не использовалась только в качестве рисовальной кисточки, в заклинание можно внести несколько дополнений. Придание формы, цвета, стиля….
— Мы поняли, поняли. Дальше что?
— Терпение, Бродяга. Дело в том, что изменение всех этих параметров обычно производится уже после нанесения, скажем, какого-то определенного цвета на ту же стену. Но в данном случае практически невозможно создавать идентичные метки, а у АВ это получается.
— Лунатик, не нужно читать нам курс по Чарам!
— Ну, может быть, хоть на этот раз вы его прослушаете хотя бы частично? Ладно, ладно, — Ремус усмехнулся, глядя на сердитые лица друзей. — Я полагаю, что это не просто метка, это — подпись.
Люпин победно уставился на мародеров. Джеймс с Сириусом обменялись непонимающими взглядами и вопросительно уставились на Ремуса. Питер нахмурился и вдруг, будто настигнутый озарением, медленно произнес:
— Я, кажется, понял, что ты имеешь в виду…
— И что он имеет в виду? — хором спросили Джеймс и Сириус, явно оскорбленные тем, что только они вдвоем до сих пор не догадались что к чему.
— А повторный курс по Чарам был бы не лишним, — весело протянул Ремус. — Заклинание Подписи неизбежно учитывает характер своего хозяина. Это то же самое, что расписываться пером — ваш почерк вас выдаст. Только здесь используется волшебная палочка, но суть та же.
— Кажется, я начинаю понимать… В метке АВ можно найти, при желании, всю информацию про него самого? Характер, привычки, факультет и прочее?
— Не всю, но суть ты уловил. Скажем, мы сможем найти некий отпечаток, слепок характера и постараться вычислить его владельца.
— Но в Хогвартсе несколько сотен студентов! — воскликнул Питер.
— Хвост, я уверен, что никто из пуффендуйцев или когтевранцев на такое не способен. Первые слишком правильные и скромные, вторые — себе на уме. Их только учеба интересует да научные открытия. Гриффиндорцы тоже отпадают — никто из наших не катит на роль конкурентов. Да и зачем им воевать с собственным Домом? Значит, остаются змейки… — Блэк скривился.
— Твоя логика, Бродяга, слишком категорична.
— Лунатик прав, Сириус, — Джеймс задумчиво уставился на стену, будто собираясь разглядеть там имя АВ и полное досье на него. — Если он со Слизерина, мы бы уже вычислили его. Это кто-то, кого мы подозреваем меньше всего.
— Мы уже собирали данные на всех, Сохатый, и это ни к чему не привело.
— Да… Но в тот раз мы старались играть честно. Хотели показать этому весельчаку, что мародеры уделают кого угодно, и что ничто им не помешает. Мы не особо пытались выяснить его имя.
— То есть сейчас, когда мы пытаемся раскрыть его личность, это означает, что мы признали свое поражение? — Сириус выглядел оскорбленным до глубины души.
— Мерлин, Бродяга! — раздраженно воскликнул Люпин. — Дело не в дурацком споре “кто круче”, а в том…
— Расслабься, Лунатик. Мы давным-давно поняли, что ты — неисправимый зануда. Ты это доказал, когда тебя назначали префектом, — ухмыльнувшись, перебил его Сириус.
— Да ну вас! Я в библиотеку — поищу что-нибудь касательно расшифровки Подписывающего Заклинания.
— Беги, беги к своей ненаглядной когтевранке!
***
По пути в библиотеку Ремус невольно задумался о последних словах Блэка, брошенных ему вслед.
Если быть до конца честным, он не мог назвать Мэл своим другом. Она была всегда такой далекой и задумчивой, будто блуждала где-то глубоко внутри себя. И только рядом с Беатой, ее лицо оживало по-настоящему, будто бы слетала тщательно прилаженная маска. Серая сталь в ее глазах плавилась, приобретая теплый оттенок, во взгляде появлялись искры и что-то до боли искреннее. Ремус, впрочем, мог сказать то же самое и про себя: отстраненно вежливый с окружающими людьми, он оживал в компании своих лучших друзей, он начинал улыбаться и смеяться, и тепло это шло от самого сердца.
С Эмили Паркер он познакомился, где и следовало ожидать — в библиотеке. Они искали одну и ту же редкую книгу и здраво рассудили, что смогут ужиться вместе за одним столом. Девушка оказалась приятной собеседницей. Отрешенно холодная снаружи, она загоралась как спичка, стоило коснуться действительно интересующей ее темы. А таких тем у них с Ремусом нашлось на удивление много. Они общались вот уже на протяжении трех лет, и Люпин с удовольствием одалживал ей книги из своей коллекции, а она указывала ему на весьма любопытных авторов.
Часами сидя в библиотеке за одним столом, они могли совершенно безмолвно заниматься собственными делами, не чувствуя неловкости или напряжения от длительного молчания. Иногда они одновременно вскидывали головы, чтобы передать друг другу понравившийся им момент из прочитанного, и начинали весело смеяться, осознав, что сделали это в один и тот же момент.