— Я увидел фото в рамке у него дома.
Банка выскользнула у нее из рук и разбилась вдребезги.
«У него дома? Он и к нему домой уже умудрился попасть? Да как так?! Полгода назад они познакомились, полгода назад он ввязался в эту историю с маньяком-насильником, полгода назад он начал постепенно оживать: на Арену приезжал, к нам спустя два года зашел. Ну почему? Почему именно он?! Почему, когда приходила я и бабушка, он нас игнорировал?! Почему любые наши попытки ему помочь и подбодрить на него не подействовали? А у какого-то глупого Беты это получилось? Я не понимаю. Чем он лучше меня?! Почему с ним рядом не я?!»
Она стояла и отупело смотрела на осколки, лежащие на кафеле. Взгляд ее ничего не выражал; ни злобы, ни грусти, ни радости в ее глазах не отражалось. Араки, растерявшись, не знал, что ему делать. Механически она присела на корточки и начала собирать крупные осколки в ладошку.
— Может, помочь? — Он смотрел на нее испуганно.
— Не надо. Я и сама справлюсь.
— Но не голыми же руками! Порежешься!
Как назло, сразу после того, как он это сказал, она ойкнула. По руке потекла капля крови. Небольшой порез на указательном пальце.
— Ну вот. Я же говорил. У вас есть вата или бинт здесь где-нибудь?
— Ага, посмотри вон в том шкафчике. — Она кивнула в сторону неприметного навесного шкафчика прямо у входа. Он открыл его, достал из него бинт и сразу, так же присев на корточки, принялся перевязывать ее палец. Она, молча, протянула ему руку и отрешенно наблюдала за этим.
— Единственное объяснение такого его доверия к тебе… — Она говорила еле слышно, не смотря ему в глаза. — Это то, что он не воспринимает тебе всерьез. Похоже, он уверен в том, что ты неспособен нанести ему какой-либо вред, и потому легко подпускает тебя настолько близко. Он играет с тобой, удовлетворяет свое любопытство и, наигравшись, выбросит, как ненужную игрушку.
«Игрушку?» — Он закончил бинтовать ее палец и, совершенно не зная, что сказать, смотрел на нее.
— Будь в следующий раз аккуратнее, ладно? — Будто из ниоткуда материализовался Себастьян. Он подошел сзади Араки, и потому тот, испугавшись его внезапного появления, с корточек повалился назад.
— Бесишь! — крикнул Араки.
— Болит? — Себастьян обратился к Ане, которая уже поднялась и встала ровно, опустив взгляд в пол.
В ответ она отрицательно помотала головой.
— Вот и хорошо. Помочь собрать?
— Нет-нет-нет! Не надо, я сама! — Она вновь завертела головой. — А вы с бабушкой уже закончили?
— Да, закончили. Только попрощаться забегу. Араки, ты пойдешь?
— А? — Вначале он не понял, о чем спрашивает белобрысый, но через пару мгновений до него дошло. — Да-да! Конечно, я сейчас.
Себ и Хиро поднялись на второй этаж. Аня тем временем спешно упаковывала оставшиеся продукты в пакет. Бабушка тепло им улыбнулась и, сославшись на плохое самочувствие, сказала, что до дверей проводить не сможет. Распрощавшись, они надели куртки и спустились обратно, где их уже ждал набитый продуктами кулек.
— Вот! Простите за задержку. — Она стеснительно потупила взгляд.
— Спасибо. Араки, возьми, пожалуйста.
— Почему я? — Представив как далеко тащить эту тяжесть, ему стало плохо. — Твои продуты — ты и неси!
— Ты заставишь больного человека надрываться? Где твоя совесть? — сказал он предумышленно наиграно.
В ответ Араки недовольно цыкнул и, осознав, что такой пакет белобрысому точно не донести, поднял его.
— И не ворчи, — сказал Себ, услышав его неразборчивое возмущенное бормотание.
— До свидания! Заходите еще!
— Пока! — хором сказали двое парней.
Они направились к выходу, но Себ затормозил у самых дверей, внезапно вспомнив что-то важное.
— Ань, еще кое-что… — Он обернулся к ней. — Квакни, пожалуйста.
— Э? — Араки недоумевающе уставился на Себа, сгибаясь под тяжестью пакета.
— З-зачем это? — Лицо ее побагровело и стало напоминать помидор.
— Да просто так. Ну, квакни, тебе что жалко?
Она в попытках скрыть свое красное от стеснения лицо закрыла его ладонями, ничего не ответив.