- Я так думаю.
И тут новая мысль осенила вдруг Алексея Палыча.
- А куда вы дели ту Елену Дмитриевну, настоящую?
- Она в отпуске.
- Как же ребята идут с вами, если знают, что она в отпуске?
- Она ведь не в _вашем_ отпуске, а в _нашем_, - спокойно сказала "мадам".
- Значит... - похолодел Алексей Палыч, - вы что - копия?
- Почти. Я думала, что вы сразу поняли.
- Хорошо, - сказал Алексей Палыч и слегка скосил глаза к потолку, над которым находилось небо, где сейчас его должны были видеть и слышать, - тогда я знаю, что сделаю, я вас выдам!
- Вам не поверят, - покачала головой Елена, с позволения сказать, Дмитриевна. - Извините, Алексей Палыч, теперь нам действительно нельзя терять ни минуты.
Алексей Палыч помчался на второй этаж. Деликатничать он не собирался, сейчас ему было наплевать на то, что его где-то видят и слышат. Нужно было успеть прежде, чем _те_, наверху, успеют остановить его каким-нибудь лучом или чем-нибудь в этом роде.
Никаких лучей по дороге не встретилось. Спрашивать, где находится кабинет директора, не было необходимости. Алексей Палыч нашел бы его в темноте. В тысячах таких же школ тысячи директоров обитали в тысячах таких же кабинетов: второй этаж, вторая дверь направо от правой лестницы.
Алексей Палыч ворвался в "предбанник" и спросил у секретарши:
- Директор у себя?
- У себя. А вы по какому вопро...
Но Алексей Палыч уже скрылся в кабинете.
Директор, сидя за письменным столом, разговаривал по телефону. Жестом он пригласил Алексея Палыча присесть в кресло возле стола.
Алексей Палыч сел, поерзал в кресле, но директор, кажется, не собирался кончать разговор. Тогда Алексей Палыч без церемоний взял со стола чистый листок бумаги, написал на нем: "Срочно!" и подвинул к директору. Тот кивнул, но трубку не положил. Алексей Палыч ниже "Срочно!" приписал "очень!". Разговор продолжался. Тогда Алексей Палыч протянул руку к телефону.
- Извините, - сказал в трубку директор, - я потом перезвоню. Что за пожар? - обратился он к Алексею Палычу.
- Простите, ради бога, но дело исключительно срочное, заторопился Алексей Палыч. - У вас уходит в поход группа ребят?
- Да. Ну и что?
- Вы знаете, кто ее возглавляет?
- Конечно.
- Кто?
- Елена Дмитриевна Кашеварова, инструктор по туризму, кандидат в мастера спорта.
- Кашеварова! - возмутился Алексей Палыч. - Еще и Кашеварова! Да вы знаете, кто она такая?
В глазах директора промелькнуло некоторое беспокойство. Склонив голову чуть набок, внимательно разглядывая Алексея Палыча, он ждал.
- Она инопланетянка! - выпалил Алексей Палыч. - С другой планеты!
Теперь в глазах директора ничего уже не читалось. Смотрел он в стену, поверх головы собеседника.
- С какой же? - равнодушно спросил он.
- Не знаю. Знаю, что она не настоящая Елена Дмитриевна. Настоящая в отпуске. Но она тоже не настоящая.
- Простите, кто вы такой? - спросил директор.
- Одну минуту... - сказал Алексей Палыч. - Я должен проверить...
Спускаясь по лестнице, Алексей Палыч ощущал некоторое колебание в том уголке души, где у человека помещается совесть: все-таки ему доверяли... Но колебание было легким. Есть ли время колебаться, когда горит твой дом: хватай вещи и бросай в окно. Но прежде вещей и себя самого спасай детей. И теперь, когда дети были спасены, Алексей Палыч нет-нет да и поглядывал наверх, ожидая молнии или чего-нибудь вроде этого, что должно свалиться на его голову.
Алексей Палыч приоткрыл дверь и заглянул в спортзал. Ребята надевали рюкзаки. И Лжеелена Лжедмитриевна была среди них уже с рюкзаком за плечами. Он ее выдал, но ее не "отозвали".
"Другой метод", - с тоской вспомнил Алексей Палыч и снова помчался наверх.
- Может быть, хватит шутить? - сказал директор. - У меня нет для этого времени. А на сумасшедшего вы не похожи.
- Одну минуту... - умоляюще сказал Алексей Палыч. - Еще не поздно все изменить...
- Ни одной.
- Но я тоже учитель, - жалобно сказал Алексей Палыч.
- Хорошо, говорите, но короче.
- Я работаю в школе, в Кулеминске. Знаете?
Директор молча кивнул.
- Дней десять тому назад в мою лабораторию прислали или забросили - не знаю, как сказать, - мальчика с другой планеты. Мой ученик Борис Куликов при этом присутствовал. Мы этого мальчика пожалели и оставили у себя. Он нам сообщил условие: никому не говорить, кто он и откуда. Иначе его немедленно "отзовут", то есть вернут обратно. Был он какой-то... беззащитный, что ли... мы ему помогали... Но сегодня его "отозвали". И сегодня же... Вот эта ваша Кашеварова... Она прибыла тем же способом. Я видел сам... Борис тоже видел. Теперь она уходит с вашими ребятами... Мне они не поверят... Вы просто должны вмешаться. И давайте не будем терять время!
- Давайте, - согласился директор. - Вы, значит, учитель?
- Физики.
- Неважно. Значит, вам известно, какое сейчас напряженное время: конец года, экзамены и прочее.
- Конечно. Я тоже принимаю экзамены. Но дети...
- Тогда выйдите, пожалуйста, вон! - рявкнул директор. - И учтите милиции мне не потребуется, вывести вас я смогу и сам!
Директор нажал на кнопку звонка. В дверях показалась секретарша.
- Проводите до выхода этого... писателя.
При слове "писатель" секретарша заулыбалась, лицо ее выразило приветливость и почтение.
- С удовольствием, - сказала она нараспев.
В груди директора что-то заклокотало, но он сдержался.
По дороге к выходу секретарша несколько раз говорила "сюда, пожалуйста, туда, пожалуйста", словно шли они по лабиринту.
- С какого вокзала отправляются ваши туристы? - спросил Алексей Палыч.
- С Центрального. Вы будете о них писать?
- Нет, - буркнул Алексей Палыч.
- А какие книги вы написали?
Алексей Палыч сделал вид, что не слышит.
- А над чем вы сейчас работаете?
- Да подите вы к черту! - сказал Алексей Палыч.
В оправдание Алексея Палыча надо заметить, что за последние двадцать пять лет это была первая грубость в адрес женщины. Но секретарша об этом не знала. Она так и прилипла к перилам.
Когда Алексей Палыч вышел из школы, ему показалось, что за ним следят. Возможно, _там_ уже приняли меры. Во всяком случае, какая-то фигура метнулась за угол школы.
Алексей Палыч вернулся, подставив спину под выстрел, но тут же подумал, что стрельба слишком земной способ расправы.