— Давайте выйдем, — сказал Алексей Палыч.
Лжедмитриевна послушно поднялась и направилась к двери. Алексей Палыч хотел было разбудить Бориса, чтобы для него не было завтра никаких неожиданностей, но пожалел. Борис спал в неудобной позе, чуть ли не поперек кровати, и был похож на солдата, свалившегося на поле боя. Алексей Палыч за ноги развернул его вдоль матраца, но он даже не шевельнулся.
Алексей Палыч вышел вслед за Лжедмитриевной и раскрыл было рот, чтобы поведать о задуманной им диверсии. Он все еще сомневался в Лжедмитриевне и боялся, что она все может испортить в последнюю минуту. Он не решался предсказывать ее поведение — мало ли какие еще имелись у нее в запасе инопланетные фокусы…
Итак, он раскрыл рот, но тут же его закрыл. Во двор, который и двором было назвать нельзя, потому что он был неогорожен, входило двое. Впереди шел знакомый тракторист, но уже без армейской фуражки, а в рубашке, разрисованной крупными ромашками, в расклешенных брюках, поддерживаемых широким наборным ремнем. За ним, отставая на полшага, влачился ассистент небольшого роста, неизвестно чему улыбающийся и неизвестно кому подмигивающий.
— Привет, — сказал тракторист.
— Приветик, — сказал ассистент.
— Как устроились? — спросил тракторист.
— Спасибо, отлично, — ответил Алексей Палыч.
Тракторист кивнул, словно подтверждая, что иначе и быть не могло.
— Ты, папаша, извини… — сказал тракторист.
— За что же?! — воскликнул Алексей Палыч. — Наоборот, мы вам очень благодарны.
Ассистент снова подмигнул и засмеялся. Но по роли слов ему, очевидно, отпущено было немного. Да и вообще присутствовал он не для дела, а для моральной поддержки.
— Спать ложитесь? — спросил тракторист.
— Да, собираемся.
— Ну, понятно, — согласился тракторист. — Вам, батя, конечно, отдохнуть не без пользы. А вы тоже спать будете? — поинтересовался он у Лжедмитриевны.
— Разумеется, — сказала Лжедмитриевна.
— Разумеется… — повторил ассистент и засмеялся.
— Восьмой час всего… — сказал тракторист. — Куры еще не ложились. В клубе кино уже идет, а потом танцы… Пойдемте в клуб, мы вас бесплатно проведем.
— Ну зачем же бесплатно… — сказал Алексей Палыч. — Мы в состоянии… Но дело в том, что…
— Мы вас приглашаем, — уже более настойчиво сказал тракторист. — Вы у нас вроде гостей. Неудобно все-таки…
Поначалу Алексей Палыч не сообразил, что неудобно — неудобно хозяевам не пригласить или неудобно гостям отказываться? Со свойственной ему деликатностью он воспринял прямой смысл слов, а не маскировку истины. Истина же заключалась в том, что атака велась не на него, а на Лжедмитриевну.
— Спасибо, — сказал Алексей Палыч, — но, знаете, мы не можем оставлять детей без присмотра.
— Это верно, — согласился тракторист. — Ладно, ты оставайся, папаша. А девушку отпусти. Отпустишь?
— Да я… — сказал Алексей Палыч. — Я собственно… Я ей не хозяин. Это уж как она сама…
— Тогда пойдемте, — обратился тракторист к Лжедмитриевне.
— Куда? — спросила Лжедмитриевна.
— На танцы. Да вы не бойтесь. У нас и диски есть и записи на уровне.
— А зачем?
— Что зачем?
— Танцевать.
К такому вопросу рядовой тракторист нашей планеты был не подготовлен.
— Не понял.
— Я спрашиваю: зачем вообще танцевать? Вот вы, например, зачем танцуете?
— Во дает! — сказал ассистент.
— Странный вопрос… — сказал тракторист, но задумался. — Для веселья. Все так делают. У нас даже старухи танцуют. У них, правда, свои танцы… А вы что, не танцуете?
— Нет, — честно призналась Лжедмитриевна. — Но вы не ответили на вопрос. Вы приглашаете меня на танцы. Какой в этом смысл? Что изменится от того, что мы будем двигаться под музыку вдвоем?
— Двигаться! — с восторгом сказал ассистент.
Тракторист был слегка ошарашен. Конечно, он прекрасно знал, что может выйти из того, когда двое «двигаются» под музыку, да еще не один вечер, да еще если с такой симпатичной девочкой, как эта. В свои двадцать три года, отслужив в армии, кое-что повидав, он встречал еще и не таких шизиков. Но его смутила серьезность Лжедмитриевны. В словах ее не чувствовалось скрытой насмешки, она, кажется, и в самом деле хотела узнать.
— Ты учительница? — спросил тракторист.
— Нет.
Алексей Палыч не понял, продолжает ли Лжедмитриевна какой-то свой эксперимент, или ей на самом деле захотелось выяснить смысл танцевального обряда, но тракторист был ему симпатичен, и он решил вмешаться.