Лиса, белка и дятел, переглянулись между собой, и ко мне направились. Лиса зафыркала у ног, белка возмущенно перебирала лапками, а дятел защелкал клювом. Раньше, я бы не разобрала ничего, но благодаря своей сути, мне было понятно их согласие, и возмущение лешим.
— Так тому и быть. Мне нужен неприкаянный дух человека, что сгинул в наших лесах. Если он согласиться стать новым лешим, все пройдёт быстро, и у вас будет новый смотритель.
Конечно, я умолчала, что никто не спрашивает духа, его просто связывают заговором, и он служит лесу, пока ведьма не освободит. Это было рисковое дело. Потому что неприкаянные духи, в основном, злые. Потому и покоя им нет. Да, только, делать нечего. На самотёк оставлять нельзя. Лис завертелся на месте и зафыркал, камни вспыхнули. И все двенадцать духов появились одновременно. Дятел одобрительно защелкал клювом, мол теперь они защитят новую хозяйку, пока обряд будет длится. Я улыбнулась и поблагодарила. Афоня стоял понурив голову. Но жалеть его я больше не могла.
Зажгла обрядовый огонь, всыпала травы, и стала читать слова призыва. В лесу сгустился сумрак, небо потемнело, и только мой костёр, как сигнальный огонь, горел сильно и ярко. Звери превратились в туман, и стали плотной завесой вокруг меня. И когда, я в третий раз произнесла заветные слова, появился первый призрак.
Это была женщина, в окровавленном платье от пояса и до подола. Она понуро ходила кругами, выла жутким воем. Я снова стала начитывать слова заговора. Она резко подняла голову, и с искажённым лицом кинулась в мою сторону. Я отшатнулась.
— Велимирушка за пределы круга-то не выходи. — сказал леший. — Ты продолжай, милая, а как увидишь того кого ищешь, так и скажи, лесные пропустят его в круг.
Я сглотнула и продолжила. Призрак ударился о преграду, и отлетел назад. Затих немного, а потом снова стал выть и ходить вокруг. Призраков все прибывало. Они шли на свет огня, как мотыльки на пламя. Женщины, мужчины, старые, молодые. Целые и раненые. Все они ходили и искали вход в круг.
— Поторопись Велимирушка, тяжко лесным, вон их окаянных сколько уже слетелось. Выбирай скорее.
Я понимала, но не чувствовала что кто-то из них, подходит. Пока не увидела молодого юношу. Он ходил и тёр плечи, словно замёрз, и не может согреться. Я указала на него, леший привел его в круг. Призраки шипели, выли. Но лесные, только парня и пропустили внутрь.
В кругу он огляделся, словно только увидел меня.
— Здорова будь хозяйка леса, позволь у костра твоего погреться. — и поклонился.
— А, здравствуй добрый молодец. — подхватила я. — Грейся. Да только как же ты в лесу заплутал. Один еще.
На молодом мужчине был охотничий наряд. Охотник?
— А я хозяйка, Данко, сын егеря, что в Серых Высях. — это поселение далеко находилось от сердца леса. — Как отца не стало, так его место и занял. За лесом приглядывал. Там медвежонок меж сосен застрял, вот я его и спасать и бросился. А тут мать его, нагрянула. Еле ноги унёс. И заплутал немного. Тяжко идти было, ночь, ничего не видать, умаялся, сел под дубом прикорнуть. А проснулся. Так дороги найти не могу. Сколько дней брожу, да только зря. Леший балует. Не отпускает домой.
Я внимательнее на призрака посмотрела. Рваная рана на боку, вполне могла быть от лап медведя, и смертельной. Жалко мне стало парня. Молодой такой, не понял что умер.
— Ты Данко, не сердись за правду мою. Да, только не леший тебя держит, а смерть не пускает. Умер ты Данко, в лесу Северном. А я нового хранителя ищу, всех духов созываю, вот ты и пришёл, на свет пламени костра моего заговорённого.
Призрак повесил голову.
— Вот оно как, хозяйка. Я думал о том, да только матери и братьям своим обещал вернуться, в то и верил что жив.
Я пригорюнилась, но отступать не была намерена.
— Вот как мы поступим Данко. Ты пойдешь ко мне на службу, там и наведаешь семью свою, исполнишь обещанное, будешь их в лесу оберегать. Согласен?
Призрак кивнул и сказал.
— У меня еще просьба есть хозяйка, коль в услужение к тебе пойду. Позволь отдать моё бренное тело родным. Когда я лесным духом стану, смогу это исполнить.
— Хорошо, исполним. — Ответила я.
— Что ж будь по твоему.
Афоний затушил костер, а я зажгла лучину для Данко. Лесные снова стали призрачными зверьми, зарычали и пришлые призраки разлетелись кто куда. Лесные сомкнули круг вокруг Данко, а я читала заговорённые слова. Свет вспыхнул, и новый леший ступил на траву. Русоволосый бравый юноша, с топориком на перевес. С голубыми как небо глазами, и маленькими веснушками на курносом носу. Теперь водяницы, точно вон из кожи полезут.