Вот с такими мыслями я пришла к продавцу. Девушка взяла поданные мною книги, сверху лежала та, которую дал мне незнакомец. Мне на секунду показалось, что взгляд девушки-продавца расфокусировался, но я моргнула, все было в порядке. Кажется.
— Пакет нужен? — бодро осведомилась девушка.
— Нет. — Пробормотала в ответ. Сумка с собой, зачем мне глупый пластик еще покупать.
Продавец пробила книги и действительно с хорошей скидкой, почти в половину стоимости всей покупки. Я, конечно, прифигела, но жадность быстренько подтолкнула меня рассчитаться за книги, и в моих загребущих ручонках оказалось целых шесть, вместо трех запланированных, даром, что одна неизвестно о чем, главное книга, а значит можно читать. Я вприпрыжку пошла на улицу. Настроение подскочило до небес. Я вспоминала доброго незнакомца, но не могла вспомнить ровным счетом ничего, ни одежды, ни внешности, ни голоса. Только смех. Как-то странно. Но радость покупки желаемого затмила все другие переживания, а зря. Это были первые звоночки неприятностей и новых странностей.
Глава 2
Домовой и проверка сил
После покупки злополучных книг начались странности. Я поначалу не придавала значения, но более очевидными странности стали на второй неделе после моего приобретения.
В последнее время книга, предложенная мне незнакомцем, самостоятельно перемещалась по квартире. И что примечательное всегда оказывалась в самых неожиданных местах. Но вся эта ситуация достигла апогея, когда я сонная, растрёпанная собираясь на работу и искала чай в навесном шкафу, и эта вот, книга-путешественница прилетела мне на голову с верхней полки.
— Тааак, ну все теперь не вылезешь! — и с этими словами я запихала книгу в ящик стола, заперев его на ключ. Что интересно, Геша обходил книжонку стороной, шипя в её сторону.
— Приду домой, — приговаривала я, тихо психуя и натягивая обувь. — выкину её ко всем чертям.
Как я добираюсь до работы это отдельная история. Скажу кратко, сквозь слезы, ругань и боль, а так же оттоптанные ноги.
В холе как обычно охранник проверял содержимое чьей-то сумки, а мне махнул, мол, проходи, и это как то настораживало. Ведь дотошный Евгенич, всегда мою сумку смотрел. Я махнула рукой, хорошо, теперь хоть на входе торчать долго не буду.
Лифт приехал невероятно быстро, и я отправилась в свою конуру. Потому как кабинетом это помещение без окон и дверей назвать нельзя. Хотя нет, одни двери все же имеются. Маленькие и неприметные.
В архиве как обычно было тускло и затхло. Пахло пылью и бумагами. Мой рабочий стол стоял в углу и освещался только настольной лампой.
И вот в эпический момент моей подготовки к рабочему дню, из моей сумки вываливается книга. Та самая которая находится дома, которую я заперла между прочем.
Что сказать, к своей чести я не заорала, не впала в истерику. Тяжело вздохнув, я подумала, может это карма? Столько жила горя не знала, ну если не считать внешности. А что, с тёть Зиной мы жили нормально. Правда, много мотались по стране. То в деревню укатим, то в городишко какой. Ремесло у моей тетки было интересное, поэтому я привыкла к разным странностям. Хотя одно дело слушать рассказы тетки, а другое столкнуться с этим лицом к лицу. Так что я села думать.
Зинаида Михайловна не много немало практиковала ведьмачество. То есть была потомственная ведьма. Сестра мамы, значит я, как её племянница, теоретически могла видеть странности, и не только видеть, но и владеть некой силой, которую мне передала тетка.
Теть Зина говорила, что и мама у меня была такая, но в силу своего детского возраста, тогда я воспринимала все как игру. И её науку, и её жизнь в целом. А на деле же, всё как-то не подпадало под здравый смысл, ибо странности были.
До пятнадцати лет я все замечала, но не придавала значения, тетка рядом, значит все как обычно. Но вот когда померла, я горевала, не до того было. А позже как-то и не замечала ничего такого. А теперь вот, пожалуйста, книжка преследует.
Я повертела её в руках. Книга как книга. Ничего особенного. Обложка твердая и цвета красного дерева. По корешку идут вдавленная вязь золотистых завитушек. Странички желтые. И похоже книга-то б/у-шная. Вся исписана вдоль и в поперёк непонятными каракулями. Да и печатные слова так же были мне малопонятны. Пахнет странно.
Когда берешь в руки книгу, она пахнет бумагой и краской, если она новая, старая пахнет сыростью, пылью и немного тем местом, где её содержат. Вот, например теткины книги, пахли травами. Она странички сушеными травками перекладывала. У тетки в деревне был дом, в котором она хранила разные травки. В детстве я лето на пролет носилась с ней, собирая их, а потом перебирала сушёные. И этот запах въелся мою память как самое яркое воспоминание. Эта же пахнет жженой резиной. Как будто едким дымом пропахла.