- Разверни машину и жди. Приготовься ее завести, как только получишь сигнал. Если услышишь выстрелы, уезжай немедленно. В любом случае не жди нас больше двух часов.
Хаукелид и два его спутника подошли к парому. Скованная февральским морозом земля поскрипывала под ногами: казалось, что за ними по пятам идет целое войско.
- Прикрывайте меня, - приказал Хаукелид и вполз на причал. Здесь все было спокойно. С нижней палубы доносились голоса. Потом раздались грузные шаги. Едва успели укрыться в тени, как в дверях появился сторож переправы.
- Нам нужно побыстрее уйти, но прежде мы хотели бы оставить внизу кое-какие вещи. Это наш багаж, мы его берем с собой в дорогу каждый раз, обратился Хаукелид к нему.
- Люк не здесь, а там, - сторож небрежно указал рукой на люк, скрытый темнотой. - Спускайтесь вниз и оставьте там свои вещи.
Вот здесь-то Петер оказался на месте. Он затеял со сторожем веселую болтовню, сопровождая каждую фразу остроумной шуткой. Сорле и Хаукелид в это время спустились с мешками в люк и сразу же приступили к работе.
Два часовых механизма прикрепили к борту парома, а взрывчатку разложили внизу, в воде.
Хаукелид отослал Сорле наверх, а сам остался внизу: предстояла самая опасная часть работы - подключить взрыватели. Часовой механизм установили на 10 час. 25 мин. Осталось только подключить к ним по паре детонаторов.
Наконец все было закончено.
Петер, уставший не меньше, чем Хаукелид и Сорле, на секунду прервал беседу со сторожем.
- Мы сейчас вернемся в Рьюкан, чтобы захватить еще кое-какие вещи, сказал он, увидев, что друзья выбираются на палубу. - На баржу мы вернемся утром, за час до того, как она отчалит. Тогда и поговорим.
- Ну до скорого свидания! - сердечно попрощался с ними сторож.
Хаукелид крепко пожал ему руку, не зная, как выразить сочувствие этому человеку. Он хорошо помнил, что норвежцы, сторожившие завод в Веморке, за прошлую операцию заплатили своими жизнями.
Теперь оставалось ждать... Но ждать не сложа руки. Ясно, что после диверсии немцы поднимут всех на ноги и организуют облавы. Поэтому решили быстро рассредоточиться: Сорле отправился на Хардангервидское плато, чтобы связаться с радистом Скиннарландом, Петер вновь держал дуть в Швецию .
Через границу решили переправиться и Хаукелид с Ларсеном. Машина довезла их только до Йондалена. Дальше шофер не мог ехать. Еще засветло он должен, был вернуться в Рьюкан. Из Йондалена они добрались до железнодорожной станции Конгсберг и купили там билеты до Хокксунда. Чтобы запутать следы, в Хокксунде купили билеты и опять не до Осло, а лишь до Драммена. Здесь они взяли другие билеты, теперь уже до столицы. Когда поезд шел из Хокксунда в Драммен, Хаукелид несколько раз посматривал на часы: 10, 10 час. 15 мин., 10 час.
20 мин...
Когда Хаукелид снова посмотрел на часы, было 10 час. 30 мин. Если все шло по плану, то именно в эти минуты паром на озере Тиннше шел ко дну.
Так и было. Рано утром 20 февраля 1944 г. паром, груженный вагонами с тяжелой водой, благополучно отошел от причала строго по расписанию. Через 35 мин., когда паром находился над самым глубоким местом, произошел взрыв. Паром стал крениться и оседать на корму. Вагоны сорвались с тормозов и скатились в воду Они сразу же пошли на дно, а вслед за вагонами, продержавшись на воде 3-4 мин., пошел на дно и паром.
Последняя надежда нацистов получить тяжелую воду для создания атомной бомбы рухнула.
В пути Хаукелид и Ларсен разговаривали мало. Они волновались за успех операции, за ее участников. Волновала их судьба инженера Нильсена, который остался в Рьюкане.
В это время медицинская сестра рьюканской больницы увозила из операционной в палату Нильсена. Сюда, по договоренности с главным врачом, он был привезен рано утром для операции в связи с острым приступом аппендицита, у него было алиби...
В Осло Хаукелид и Ларсен нашли приют у друзей. В понедельник они прочитали в газетах сообщение под броским заголовком; "Железнодорожная баржа-паром "Гидро"' потоплена в озере Тиннше. Четырнадцать норвежцев и четверо немцев утонули.
Так в глубинах озера Тиннше был похоронен клад - 15 т тяжелой воды.
9. Германия, год 1944. За неимением ядерной бомбы применим ракеты
Восточная Пруссия. Лес неподалеку от Растенбурга. Сосны в полтора обхвата. Цепочки берез по косогорам. Непроходимый кустарник в оврагах, которых здесь очень много. Тишина.
Вдруг из серебристой дымки вынырнул самолет.
Неожиданно на снегу зажегся мерцающий огонек. Замерцали бортовые огоньки и на самолете. Сразу же под ним, на земле, загорелись две линии огней - настоящая взлетно-посадочная полоса. Самолет идет на посадку, несется по полю и... исчезает.
В бетонном убежище-ангаре, куда зарулил самолет, стоял наготове "мерседес". Пассажиры с самолета во главе с адмиралом Ф. В. Канарисом пересели в машину, которая по пологому спуску выехала на дорогу, скрытую в зарослях, быстро набрала скорость и умчалась, не зажигая фар. Не видно ни построек, ни людей. Дорога, лес, подлесок, кустарники, аэродром - все это зона ставки верховного главнокомандующего германскими вооруженными силами Гитлера.
Сюда трудно проникнуть зверю, а еще труднее - человеку. Все подступы к Растенбургскому лесу перекрыты многочисленными шлагбаумами, заставами, а между ними тянутся несколько рядов колючей проволоки под электрическим током высокого напряжения.
Перед широким и глубоким рвом, за которым высилась пятиметровая проволочная ограда, машина остановилась: первая проверка документов. У ограды из железной сетки новая остановка: вторичная проверка. В бетонных бункерах и деревянных строениях разместились квартиры офицеров, казармы солдат, канцелярии, залы заседаний, узлы связи, гостиницы.
Посты многочисленной охраны плотным кольцом окружали убежище Гитлера "зону безопасности № I". Здесь не существовало постоянных пропусков: они менялись ежедневно. К тому же каждый незнакомый (да подчас и знакомый) охране человек подвергался обыску. Всю охрану ставки фюрера несли люди Гиммлера - особо проверенные подразделения CC.
Канарис и другие пассажиры самолета, выйдя из машины, спустились в бетонную траншею, ведущую к подножью большого холма, - и вновь проверка документов. Четыре шеффюрера СС из батальона лейб-штандарт "Адольф Гитлер" тщательно исследуют удостоверения посетителей. В конце концов следует разрешающий наклон головы и небрежное движение рукой в направлении лифта.
Кабина лифта с пассажирами устремилась вниз.
Остановка. Еще несколько шагов - и посетители в служебном бункере Гитлера. Стены отделаны под темный дуб. Низкий потолок с лепными украшениями. Свет специальных ламп создает иллюзию солнечного освещения.
Гитлера еще нет.
Приглашенные сидят в жестких креслах вокруг стола, на котором разложены карты. Перед ними на стене портрет Фридриха II - патриарха прусской политики завоеваний. Точно такой же портрет висит в кабинете Гитлера, в берлинской новой имперской канцелярии.
В бункере настороженная тишина, каждый занят своими мыслями. Шаги за дверью прерывают размышления присутствующих. Адъютант генерал Шмундт открывает дверь и, посторонившись, пропускает в бункер Гитлера и Гиммлера.
Все вскакивают с мест, не сводя глаз с фюрера. Тот молча идет к столу голова опущена, руки Перед грудью странно переплетены, левая рука обхватила правую. Он одет в черные брюки и серый китель. Китель удлинен. Сделано это умышленно, чтобы скрыть недостаток фигуры Гитлера - чрезмерно широкий таз. На кителе железный крест I класса и красная нарукавная повязка с белой свастикой. На галстуке - булавка-заколка с нацистской эмблемой. Все кажется в нем вялым. Плечи сутулятся, руки словно лишены костей, лицо серое. И только глаза горят лихорадочным блеском.
Гиммлер - в своем обычном черном мундире. И если по виду Гитлера без труда можно определить, что он озабочен и раздражен, то рейхсфюрер СС, как обычно, непроницаем: губы сжаты, бесцветные глаза щурятся за круглыми стеклами пенсне.
Небрежно махнув рукой с чуть откинутой ладонью, Гитлер предлагает генералам и офицерам садиться. Минутный шум, и все усаживаются. Среди присутствующих командующий сухопутными войсками Германии, начальник штаба верховного командования, начальник штаба оперативного руководства, адъютанты, офицеры из оперативного управления и разведки.