Утверждают, что метательные установки, использующие силу скрученных жил или волос, были изобретены в IV в. до н. э., а в дальнейшем значительно усовершенствованы. Большой вклад в создание сложных механизмов нового типа внес знаменитый Архимед. Рассказывают, что при обороне Сиракуз применялись грандиозные деревянные машины до 10 т весом, построенные по его чертежам. Но вершиной античной военной инженерной мысли была, пожалуй, так называемая полибола, которая могла вести автоматический огонь. Натягивание тетивы и подача стрелы в этом устройстве производились автоматически, с помощью бесконечной цепи, которая приводилась в движение вращением особого ворота. Помимо метательных орудий, древние применяли при штурме крепостей осадную технику принципиально иного типа. Это разного рода укрытия от метательных снарядов, таранные черепахи, стенобитные орудия, движущиеся осадные башни и т. д.
Историки нам говорят, что сия разнообразная военная техника стояла на вооружении античных народов — греков, римлян и китайцев. В связи с этим интересно отметить, что в средневековых хрониках имеются многочисленные описания точно таких же устройств. Средневековое происхождение военных машин представляется куда более вероятным, поскольку в то время уже были в ходу необходимые материалы и соответствующие технологии, а кроме того, существовало целое сословие грамотных ремесленников, которые были в состоянии такую технику производить. Но дискуссия о том, когда именно придумали осадную технику — в античную эпоху или в Средние века, представляется нам в значительной степени непродуктивной по очень простой причине. Дело в том, что большая часть вышеописанных механизмов в реальности работать не могла, что бы там ни утверждали древние хронисты и современные историки. И хотя в старинных трактатах и на миниатюрах пруд пруди изображений различных метательных машин (они попали даже на страницы Московского лицевого свода XV в.), это ни в коей мере не может служить доказательством их реального существования. В тех же источниках мы без труда обнаруживаем совершенную уже фантастику, вроде зеркал, с помощью которых Архимед сжег вражеский флот, колесниц с серпами, пушек, стреляющих за угол, и дивных рекомендаций обстреливать корабли противника бочками с жидким мылом, чтобы сделать палубу скользкой.
А ведь многие из этих чудесных проектов с легкостью поддаются опытной проверке. К сожалению, «опыт, сын ошибок трудных» у наших уважаемых историков явно не в чести. Если бы вместо бесплодных умствований вокруг да около, кто-нибудь из этих ребят сам попробовал поездить верхом в тяжелом вооружении без седла и стремян, или прокатиться на двухколесной одноколке по разбитой деревенской дороге, или пострелять в цель из римской катапульты, иллюзий у него относительно великолепных технических характеристик античной техники заметно бы поубавилось. Но нет, сколотить модель метательной машины — дело хлопотное, а вот бумага все стерпит. Поэтому уже не удивляешься, наткнувшись на следующий замечательный пассаж (со ссылкой на сборник статей «Эллинистическая техника»): «Распространяются метательные машины торсионного типа, одно из высших достижений военно-технической мысли древности. Их мощность была так велика, что еще в XVIII веке рассматривалась возможность отказаться от пушек и вернуться к ним, а по точности стрельбы они превосходили мушкеты даже времен наполеоновских войн». Совершенно очевидно, что автор имеет крайне смутное представление о возможностях артиллерии XVIII столетия. Между тем, русская пушка под названием «единорог» великолепно зарекомендовала себя на полях Семилетней войны (1756–1763), а своими блестящими победами русская армия была не в последнюю очередь обязана именно умелому применению артиллерийского огня. Король Пруссии Фридрих II писал, что он ничего так не боится, как русских пушек, и называл их дьявольским изобретением. И нас после этого хотят уверить, что полководцы Нового времени были готовы отказаться от артиллерии в пользу баллист и катапульт?