Красивый ублюдок!
Глаза парня горели желанием, загнутый по боевому член не привлекал огромными размерами.
Точно не сегодня дорогой! Свет повернулся в нашу сторону. Я видела, как парень самодовольно ухмыльнулся. Абсолютно трезвый, разум не затуманен алкоголем, он отлично знал куда пришел.
В отличие от нас.
Боюсь чувак отлично запомнил наши лица.
Что не есть хорошо…
Прости, дорогой, тебе не догнать нас. На выходе я не удержалась, показала самодовольному Казанове фак. Лицо парнишки потемнело. Разочарование сменилось гневом. Чел не привык отступать, похоже ему еще никто никогда не отказывал. Мальчишка любил брать, ничего не давая взамен.
К тому же все кроме нас понимали цель визита в свингер-клуб. Опять таки никому не доказать, что мы пришли сюда по нелепой случайности.
Незнание законов не освобождает нас от ответственности.
Ведь так?..
Тогда я не понимала, чем мне грозит это встреча. Я самодовольно улыбнулась, отвлеклась, замешкалась в дверях. Двери випа широко открыты, не знаю почему я зашла внутрь. Шикарная блондинка из лучших голливудских фильмов раскинула длинные стройные ноги на ширину плеч. Брюнет на коленях ласкал её врата рая, быстро работал языком. Молодая женщина заметила мой приход, приветливо махнула мне рукой:
— Гурам, у нас гости. Малышка довольно не плоха. Как на счет трахнуть нас вместе?
Грузин отвлекся от увлекательного процесса, я увидела его лицо. Ошибки быть не могло. Вся в слезах я выскочила за дверь.
Все кончено.
Навсегда.
— Где твоя подруга?
— Она не моя. Залетная. Милый продолжай… — орел рад стараться.
Я так понимаю ему только предложи! Так вот какие дела у моего любимого!!! Поездка к бабушке…
Серьезно?!
М-да…
Только за последний месяц подобная отлучка не в первый раз.
Он постоянно мне врал.
Это так мерзко, я застала Гурама…
Собственными глазами видела, как он делает куни другой, левой телке!
Сколько всего их было?!
Фу-фу-Фу!
Мерзость.
Его язык, член в том числе, проникал в письку и в прочие интимные места, боюсь не только у этой шикарной женщины.
Как мне теперь целовать его?!
Не хочу больше ничего знать.
Иметь общего с этим человеком.
Для меня он умер.
Навсегда.
Есть еще Вадим… Как же я могла про него забыть. Мистер Совершенство! Он такой красивый, классный. Вот он никогда не изменит, не предаст.
Черножопая обезьяна.
Тварь!
Гандон!
Пошел нахуй!
Я НИКОГДА ТЕБЯ НЕ ПРОЩУ.
На улице я пришла в себя. Забаве не стала ничего говорить. Захотелось провалиться под землю от жестокого предательства. В мое сердце вонзили нож по самую рукоятку, хорошенько провернули лезвие внутри. Никогда не забуду, какие чувства я испытала в этот момент. Больше никогда никого к себе не подпущу. Не поверю ни одному парню, сливные бочки созданы только для удовлетворения моих сексуальных потребностей и прочих прихотей. Любовь, подобная ей лабуда ненужные в жизни чувства.
Я спокойно могу прожить без них.
Гурам прощай!
Ты разбил мне сердце. Я умерла. Осталась красивая оболочка, я не умею, более того больше не хочу любить.
От слова совсем.
Слишком больно, оно того не стоит.
Влюбляясь я становлюсь слабой, беззащитной розовой девочкой.
Меня в корне не устраивает такой расклад.
Я вырежу из своей жизни все лишнее, что мешает моему комфорту.
Не хочу больше испытывать чувство хоть отдаленно напоминающее любовь.
Одной проще, спокойней.
Мою молчаливость Забава списала на шок от увиденного. Подруга сама слегка не в себе, трепаться со всем не хотелось. Дорогу домой мы провели в полнейшей тишине, что было нам совсем несвойственно. Мы две болтушки.
Про этот вечер мы решили забыть, никогда не вспоминать.
Лучше всего стереть из памяти.
С концами…
Глава 24
Я ушла в глубокую депрессию, несколько дней не выходила не с кем на связь. Выходила на улицу только по вечерам, заставляла острая необходимость заканчивались сигареты. Втройне остерегалась, избегала людей. Как то по дороге домой меня перехватил Михаил:
— Привет, куда пропала? Забава и Гурам совсем потеряли тебя.
— Подруга меня поймет. А что касается этого (запрещено цензурой)… — с моего рта полились потоки говна.
Я кричала минут пять, все не могла остановиться. В итоге приятель так меня не дослушал, молча ушел. Я орала в пустоту. Последнего кого я хотела сейчас видеть это грузинского говнюка. Такое бешенство я ощутила впервые, огонь в груди не собирался остывать. Когда я слышала ненавистное имя — пожар разгорался с новой силой.