Рал несколько минут смотрела в одну и ту же точку в тексте, пытаясь осознать полученную информацию. Конечно, легко предположить, что этот человек не тот самый Аккерман. Просто так совпало.
Однако не давали покоя строчки:
«Он невысокой, но это не мешает ему быть первоклассным борцом. Он серьёзен и требователен…»
— Это он! — прошептала девушка, облокачиваясь на спинку и прижимая к сердцу письмо. — Но почему капитан ничего не сказал? Почему мне говорили, что мой командир Эрд? Почему они это скрывали?! Возможно, сам Леви не желал этого… — Петра прикрыла глаза. — Значит и не нужно чего-либо менять.
Девушка встала со стула и убрала прочитанные письма, вспоминая разговор с отцом. Узнав, что его дочурка потеряла память, он тут же принялся уговаривать её остаться, но Петра не поддалась, объясняя это тем, что человечество не должно терять бойца с хорошими навыками, а их она прекрасно помнит. Тогда мистер Рал лишь вздохнул и предложил девушке ужин, от которого она не смела отказаться. После он дал коробку с этими самыми письмами, добавив, что если возникнут вопросы, с радостью все расскажет.
Эти истории, что когда-то Петра написала на бумаге, были похожи на отчёты, и лишь последнее на маленькую историю из жизни влюблённой девушки:
«Думаю, ты и так догадываешься, кто украл сердце твоей дочери. Но прошу, не говори об этом никому. Я люблю его всем сердцем и часто мечтаю о том, как бы выглядела наша семейная жизнь. Прости, папа. У солдатов не может быть личной жизни, но… Именно такие мечты заставляют жить дальше. Я рассказала ему об этом. Знаешь, он ответил, что когда не будет этих тварей за стенами, можно попробовать создать семью. Почти предложение руки и сердца! Я сделаю всё, что бы это стало правдой. Нет, мы сделаем. Верь в меня папа!
С любовью, Петра»
Из глаз медленно потекли слёзы…
Как я могла его забыть…
— Оруо, какой же ты идиот! — Петра резко ударила кулаком по стене. — Чёрт, но почему?! Почему, я, чёрт возьми, до сих пор ничего не могу вспомнить? Почему?! — Её голова прижалась к кулаку, а из глаз нескончаемым потоком продолжали течь слёзы. — Почему? — от бессилия она упала на пол, прижав лоб к стене.
Петра не могла понять, почему Леви ведёт себя с ней, как с незнакомым человеком. Почему носит повязку на глазу, и почему не скрывает своего имени. Есть ли чувства у него к ней, либо это уже давно забытое прошлое? Как Оруо мог так поступить? Подло, низко?..
Сейчас, без этих воспоминаний, Рал чувствовала себя будто в клетке, которая не позволяла чувствовать по настоящему живой. Казалось, будто она до сих пор там, за стенами лежит мёртвым изуродованным телом, ожидая, пока не превратится в кровавое месиво из-за «грации» титанов.
— В прочем, уже не важно. Это проблемы прошлой меня. Может это шанс начать всё с нуля? — Мысль казалась логичной и единственной, что могла бы быть. Поэтому Рал пошла на кухню, умылась и легла спать, отбросив все мысли.
Родной дом, комната, мягкая кровать — нужно ли что-то большее?
***
Обратный путь показался для Леви слишком коротким, когда погрузившись в свои мысли, не заметил, как оказался у порога своего дома. Твёрдо решив, что в четырёх стенах он и так проводит слишком много времени, Аккерман отправился дальше по дороге.
До сих пор ему не давала покоя мысль, что он оставил Петру одну в полном неведенье всей ситуации. Конечно, мысли о том, что так будет лучше для самой девушке, несколько утешала, и, сказать по правде, изначально была той самой, благодаря Леви решил оставить Рал, но не теперь. Сейчас же она сжимала его сердце сильнее любых оков и заставляла чувствовать себя последним подонком. Скотом.
— Несмотря на то, что Петра до сих пор продолжает рассуждать как и прежде, в её характере видны изменения, — говорила Ханджи Леви ещё после выполнения миссией за стеной, когда и случилась эта трагедия. — Её разум всё ещё не может свыкнуться с мыслью, что несколько лет жизни были просто стёрты. Её будет трудно сдерживать свои эмоции. До поступления в Разведку она была подростком, поэтому важно, чтобы ты был рядом с ней, Леви. Иначе это место займёт кто-то другой. Она слишком сейчас восприимчива и с лёгкостью поверит в ту сказку, что ей наплетёт любой ублюдок. Петре же будет сложнее, если она вспомнит.
— Если она вспомнит, — просто ответил Аккерман, не отрываясь от вида, что открывался за окном капитана.
— Истинная причина того, что она не помнит, заключается, как мне кажется, в событии, которое произошло непосредственно перед вылазкой. Оно, возможно, нанесло душевную травму. И теперь мозг не пытается что-то вспомнить. Как инстинкты. Защитная функция. Ему просто было очень выгодное её падение. — Зое говорила, делая паузы между предложениями, будто бы подбирая слова так, чтобы Леви не столько понял её, сколько не думал, будто всё так безнадёжно. Следующий вопрос она задала спокойно, стараясь не выдать чувство беспокойство, сохранив официальность их диалога: — Что случилось перед вылазкой?
— Почему именно перед ней? — тут же ответил вопросом на вопрос Аккерман, посмотрев на сослуживицу.
— Раньше просто не могло случиться. Особых изменений не было до этого.
— Может ты просто не заметила, — съязвил Леви.
— Нет. Мне не удалось спросить, что случилось перед экспедицией, когда я застала её утром в холе замка, Леви, — твёрдо тогда ответила Зое, чуть приблизившись к нему.
Только слепой не заметит, что в то утро действительно с ней было что-то не так. Что скрывать, всё!
Каждый раз перед вылазкой Петра задерживалась, и когда Леви отправлялся её искать, чтобы сделать очередной выговор, она пряталась за углом, а стоило лишь капитану пройти мимо, как она хватала его за рукав и прижимала к стене.
— И кого же это вы ищите, капитан? — лукаво спрашивала девушка, прижав коленку меж его ног и хитро прищурив глаза.
— Так, одного оборзевшего солдата, — хмуро отвечал Аккерман, не меняя выражение своего лица. — И кажется нашёл. — Одним рывком он менялся с ней местами, и, подняв её ладонь над головой девушки, ближе придвинулся к ней, оставляя крохотное расстояние между ними. — Я выиграл, — тихо шептал он ей на ухо, щекоча своим дыханием.
— Так нечестно, — отвечала Петра, нахмурив бровки.
Так просто она никогда не сдавалась, даже в такой ситуации. Девушке было на руку, что Леви так близко прижался к ней. Чуть вытянув шейку вперёд, она впилась зубками ему в ухо, чуть коснувшись губами.
— Сегодня вечером жду у себя в кабинете, — выдохнув, произносил Аккерман.
— И в чём же я провинилась? — невинно спросила Рал, когда он чуть отодвинулся от неё.
— Непозволительно отношение к вышестоящему, — усмехнулся Аккерман и покинул коридор, слыша, как Петра что-то бурчит себе под нос.
Леви всё ещё помнил, как Рал впервые решилась на такой дерзкий поступок.
В тот момент, Аккерман, всё ещё отходящий от тренировок новобранцев, спешил к себе в кабинет, чтобы как можно скорее остаться наедине в тишине и покое, однако мечте не дано было так быстро сбыться. Стоило ему лишь свернуть направо, как путь перегородила хрупкая рука.
— Ну и что? Что ты будешь делать? — серьёзно спросил Леви, наблюдая, как ярче вспыхивают щеки девушки.
— В-вы наверное из ж-жалости с-согласились б-быть со мной, — заикаясь проговорила Петра, почти сразу ответив.
— С чего ты это взяла? — беспристрастно ответил капитан.
— В-вы…— Она сделала глубокий вздох и уверено взглянула в его глаза. — Вы как-будто и ничего не чувствуете по мне! Относитесь, как к обычному солдату. За это время ничего не сделали!..