— Я не готова растить дочь, особенно одна. Она заслуживает лучшего, чем-то дерьмо, в котором я живу. Я не хочу стать её Иви, — говорю я. Мой телефон звонит.
— Хочешь, чтобы я посмотрел, кто звонит?
Я киваю.
— Тётя Дэни, — говорит он.
Я смеюсь и качаю головой.
— Я не могу говорить с ней, не когда я ещё немного пьяна и в расстроенных чувствах.
Он кивает.
— Ты же учитель, Ли-и-и-из. Дети любят тебя. Ты действительно думаешь, что будешь плохой мамой?
Я хихикаю.
— Странным, извращённым способом, и не надо ненавидеть меня. но я стала учителем из-за Уилла. Дети любят меня, а я люблю детей, но чтобы постоянно иметь своего? Быть ответственной за то, каким человеком он станет? — Я вздыхаю и закрываю руками лицо. — Думаю, ей будет лучше с моими дедушкой и бабушкой.
Он опускает лицо.
— Разве дедушке и бабушке не около семидесяти?
— Да.
Мой телефон снова вибрирует. Эйдан берёт его и вздыхает. Протягивает его мне. Это текстовое сообщение от Уилла.
«Я могу увидеть её?»
Я закатываю глаза и выключаю телефон.
— Думаю, мне нужно убраться отсюда. Из этого города, от этих людей, от этих воспоминаний. — Потираю заднюю часть шеи.
— Ты помнишь Бретта? — с заминкой спрашиваю я, и парень закатывает глаза.
— Того парня, с которым ты встречалась в школе? — поколебавшись, спрашивает Эйдан.
— Да, у него своя риелторская компания в Сан Франциско. Мы разговорились, и я думаю, что это могло бы быть неплохой сменой обстановки, — говорю я, и друг качает головой.
Бретт всегда был хорошим парнем, а Сан-Франциско — удивительный город. Это подходит мне намного больше, чем та ужасная фантастическая жизнь, которой я сейчас живу.
— Что насчёт Уиллы? — спрашивает парень, и я слышу волнение в его голосе.
— Я не говорю, что это навсегда. Только на время, пока я не выберусь из этого дерьма и не стану лучше для неё, — говорю я, пытаясь убедить его, что это хорошее решение, пытаясь убедить себя. Я вздыхаю и поднимаюсь с пола.
— Увидимся после, Лиза, — говорит парень с небольшой улыбкой, и я киваю. Но когда он уходит, я начинаю рыдать и появляется такое чувство, словно я только что потеряла своего последнего друга.
* * *
Я была дома одна на протяжении двух недель. Никаких звонков: ни от тёти Дэни, ни от Уилла, ни от Эйдана. Дни смешались в один, и я, в основном, провожу их в пьяном угаре и просматривая какое-то дерьмо по телевизору, выискивая тех, кому ещё хуже, чем мне. Я никого не хочу видеть, пока не смотрю дневное шоу под названием «Я сплю со сводным братом и отчимом».
В дверь звонят. Я только что заказала пиццу, но это будет рекордное время доставки. Хватаю кошелёк со стола и открываю дверь, но рука закрывает, когда я вижу её. Дыхание застревает в горле. Это первый раз, когда я вижу её после того, как она всё узнала. Взгляд не отрывается от её лица, как бы сильно я не хотела отвести его. Тяжело сглатываю, пытаясь придумать, что сказать. Никакие слова не кажется правильными. Не похоже, что она злая, грустная или ещё чего. Выражение её лица совершенно нечитаемое и это очень сильно пугает меня.
— Я могу войти? — тихо спрашивает миссис Скотт так, словно это самая нормальная вещь в мире, словно всё в порядке и мы с ней друзья.
В голове проносятся все мысли, которые я видела в своей жизни, и я гадаю, пришла ли она меня убить.
— Или ты можешь выйти. Я просто хотела поговорить с тобой, — говорит она, словно бы прочитав мои мысли.
Осознаю, что веду себя смехотворно. Если бы Гвен хотела убить меня, то это не было бы средь белого дня и не с машиной, припаркованной перед домом. Отхожу в сторону, чтобы пропустить женщину в дом и закрываю за ней дверь. Она быстро оглядывается и садится на диван. Я нервно мнусь на месте.
— Ты, наверное, задаёшься вопросом, почему здесь? — спрашивает она.
Желудок переворачивается.
— У меня есть идея по этому поводу, — осторожно отвечаю я. Она кивает. — Знаю, мои слова для вас ничего не значат, — поколебавшись, проговариваю я.
Гвен смотрит на меня, её глаза всматриваются в меня, и мне становится неуютно. Но я знаю, что этот опыт и не будет приятным, но кто ожидал подобного?
— Я просто хочу знать, почему. Думаю, я здесь ради этого, — произносит женщина так, будто не знает, зачем вообще пришла.
Я вздыхаю. Это разумный вопрос. Если бы я была на её месте, мне бы хотелось знать, почему. Но я не хотела слышать ответ, который я должна ей дать.
— Это просто случилось, — тихо говорю я, и Гвен поджимает губы. Знаю, это дерьмовый ответ, но я боюсь говорит больше.
— Ты можешь быть немного более конкретной? — Стоически произносит она.