— Привет, — говорю я.
Он разворачивается с небольшой улыбкой.
— Девушка из душа? — со смехом спрашивает он.
У него мягкий и приятный голос, а не нервный и дрожащий, как я ожидала.
— Да, это я, но предпочитаю Гвен, — говорю, кладя руку на бедро.
Парень снимает бейсболку, высвобождая копну русых завитков. Парочка падает ему на глаза. Он убирает их, открывая прекрасные светло-голубые глаза и красную отметину вокруг одного глаза. Он протягивает руку, и я секунду рассматриваю её. Боже, он горячий и нетипичный для Джиа: опрятный, чопорный и способный запугать. У Уильяма щетина на щеках, его волосы в лёгком беспорядке, а поза кажется непринуждённой. Я принимаю его руку, и парень пожимает её. Его рука тёплая, но не потная.
— Могу я войти, девушка из душа?
— Оу, ты ждёшь приглашения? Было бы мило, если бы ты сделал так в первый раз, — парирую я, отступая в сторону.
— Я быстро учусь, — говорит он, слегка толкая меня.
Уильям подмигивает, прежде чем пройти мимо и оставить за собой приятный аромат. Он пользуется одеколоном или спреем, но не выливает на себя целый литр парфюма, как некоторые парни из моей школы перед танцами.
— Что за запах? — спрашивает парень, его лицо скривилось и явно не в хорошем смысле.
Чувствую, как нервы бьют тревогу.
— У тебя что-то не так с нюхом или что?
— Нет. Что это за ужасный запах? — спрашивает он, снимая куртку.
Под ней оказывается футболка и идеально загорелые руки. На одной руке из-под рукава виднеется татуировка, но я не могу рассмотреть, что это на самом деле.
— Слушай, дружок, я многое делаю неправильно, но готовлю я исключительно хорошо и горжусь этим, так что если ты считаешь, что моя еда пахнет, как туалет, тогда я нюхаешь собственное дерьмо, потому что сам полон этого дерьма, — гневно говорю я.
На его лице появляется ухмылка, а я чувствую стыд.
— Уильям дразнит тебя? У него странное чувство юмора, — говорит Джиа, появляясь в комнате позади парня.
— Просто упрашиваю твою сестру снова ударить меня в глаз. — Он подмигивает ей, прежде чем поднять в воздух и поцеловать.
Джиа отталкивает своего парня, а я так смущена, хотя не совсем уверена из-за чего.
— Уильям, — предупреждает сестра, её голос смущённый, но она не покидает его объятий.
— Я не била тебя. Просто толкнула локтем, — исправляю я.
— Ну, поскольку вы, как мне кажется, так и не представились друг другу, Уильям, это моя сестра Гвен. Гвен — Уильям.
— На самом деле, представились. Но зови меня Уилл. Джиа нравится называть меня полным именем, но, пожалуйста, просто Уилл, — говорит он.
— Здорово, мне меньше букв выговаривать. — Я пожимаю плечами.
Некоторое время мы трое неловко стоим в комнате.
— Гвен приготовила лазанью. Разве ты не чувствуешь вкусный запах? — восторженно говорит Джиа.
Его взгляд встречается с моим и мы оба начинаем смеяться.
— Что смешного? — спрашивает она.
— Мы оба идиоты,— хихикаю я.
— Гвен! — одёргивает меня Джиа.
— Нет. Она права, — говорит Уилл с улыбкой.
* * *
Представление Уилла о том, что ему не нравится запах моей еды было довольно убедительным, но он точно не сможет притвориться, что она не вкусная, особенно после того как уничтожил огромную порцию, поданную Джиа.
— Итак, вкус лучше, чем запах? — дразнюсь я.
Он кивает в промежутках проглатывания еды.
— Джиа, почему ты так не готовишь?
— Потому что это не моё. Гвен, мама и папа хорошо готовят, так что я, вроде как, позволяю им кормить себя, — отвечает она.
— Ты должна показать ей, как это делать, — говорит он, качая головой.
— Детка, я не умею готовить, — нахмурившись, повторяет Джиа.
— Ну, чёрт, покажи мне, как это готовить, — со смехом предлагает парень.
— Извини, фамильный рецепт. — Я пожимаю плечами.
— Я же скоро стану семьёй. Верно, Джи? — спрашивает Уилл, когда Джиа берет его тарелку и ставит её в раковину.
Она ухмыляется, когда садится обратно за стол.
— Я сделал твоей сестре предложение руки и сердца. Она отказала мне, — игриво говорит парень.
Я делаю вид, что она мне этого не говорила до этого.
— Ау, Джиа, хватит так жёстко играть.
Уильям стреляет в меня благодарной улыбкой.
— Я не отказала тебе, — говорит сестра со вздохом.
— Ты не сказала «да», — категорически говорит он, и вдруг я чувствую себя частью разговора, при котором не должна присутствовать.
Их взгляды сосредоточены друг на друге, словно между ними ведётся зрительный спор. Джиа первой отводит глаза.
— Уильям не фильтрует слова. Думаю, вы двое в этом похожи, — произносит Джиа, похоже, будучи раздражённой.
— Я фильтрую. Просто не очень старательно.
Челюсть Уильяма сжата. Видно, что он не очень счастлив оттого, что Джиа отказала ему.
— Итак, ты тоже собираешься в юридическую школу? — спрашиваю я, хватая кусочек чесночного хлеба, купленного в магазине. На вкус он не так уж и плох.
Уилл смеётся и качает головой.
— Нет, ненавижу школу. Не могу представить чтобы, пробыл там больше четырёх лет.
— Что очень иронично, поскольку Уильям — учитель, не так ли? — говорит она, стреляя в меня весёлым взглядом.
— Как ты можешь ненавидеть школу, если преподаёшь в ней? Ты что, мазохист или типа того? — в замешательстве спрашиваю я.
— Я ненавидел, когда меня учили другие люди. Я же великий учитель, — самодовольно говорит он.
— Итак, ты лицемер?
— Почему это преподавание делает меня лицемером?
— Твоя профессия — это заставлять других испытывать те же страдания, которых ты хочешь избежать, и, вероятно, ты ещё подчёркиваешь, насколько важной является учёба и как сильно они должны её ценить, — отвечаю я.
— Это не делает меня лицемером. Если ты хочешь выжить, не имея, например, богатого дядюшки, учёба важна, и её нужно ценить. Только то, что я не хочу находиться в колледже ни минуты дольше необходимого, не делает меня лицемером, — выпаливает парень скрещивая руки.
— Он прав, Гвен. Это делает его садистом, но не лицемером, — произносит Джиа, садясь к Уиллу на колени и быстро целуя его в щеку.
— Это неправильно, — стою я на своём.
— Я даю своим студентам понять, что у них есть выбор. Любишь ты её или нет, но учёба важна. Поскольку я работаю с учениками старшей школы, они могут бросить учёбу, если захотят. Школа не является обязательной, — говорит парень.
— Кто, чёрт возьми, нанял тебя?
— Ты бы не хотела, чтобы я преподавал у тебя математику? — спрашивает он, яркие голубые глаза удерживают мои. Они прекрасны, в таких легко можно потеряться.
Чувствую, как тянет низ живота, но отбрасываю это чувство.
— Да, похоже, что ты будешь сильно жаловаться на уроки, а замена — это непросто. — Я беру тарелку и кладу её в раковину. — Пойду-ка я в кровать. А вы веселитесь, безумные детишки.
— Ты уже устала? — не веря своим ушам, спрашивает Джиа.
Изображаю зевок и отвечаю:
— Да, поездка на автобусе отняла у меня много сил.
— Как и нападение, я думаю, — шутит Уильям, а Джиа бьёт его. — Я же просто подначиваю. Я прощён. Мы уже лучшие друзья, верно, Гвен?
Меня раздражает тот факт, что моё сердце забилось ускоренно.
— Возможно. Доброй ночи, ребята.
Направляюсь в комнату Джиа. Ложусь поперёк её кровати и представляю себе, какой будет моя жизнь через четыре года. Если она будет хоть в половину такой же, как у Джиа, то я могу считать себя очень счастливой женщиной.
* * *
Я просыпаюсь от толчка Джиа. Она сидит на краю кровати рядом со мной.
— Что случилось? — неуверенно спрашиваю я.
Она кладёт мою голову себе на колени и начинает перебирать волосы.
— Длинный день.
— Что случилось?
Если она разбудила меня, значит что-то произошло.
— Ты ведь вчера не слишком устала, верно?
— Немного, но мне показалось, что вам нужно немного приватности.
— Он тебе понравился? — спрашивает она.
— Он действительно классный. Не думала, что он будет в твоём вкусе, — отвечаю я.
Сестра улыбается и хихикает.
— Иногда мне кажется, что так и есть. Мы такие разные. На самом деле, он напоминает мне тебя.
Я стону.
— Это хорошо или плохо?
— Хорошо. В основном. И ты думаешь, что он милый, правда?
Как будто об этом нужно спрашивать. Конечно, он милый. Он горячий. Думаю, я даже немного запала на него, но я не могу сказать сестре об этом, она же взбесится. Однако я знаю то, чего не знает большинство людей: любовь ничего не значит. Это просто глупые бабочки и бессмысленные пустые эмоции. Я уже западала на парня, который разносил пиццу в школе по пятницам.
— Это, само собой. Ты что, спятила? — со смехом говорю я, а Джиа начинает светиться от радости. — А в чём проблема? Что это я пропустила?