Подруга останавливается напротив меня со скрещёнными на груди руками.
— Ты уверена? Кто разбрасывается пончиками, кроме беременной женщины?
Я закатываю глаза.
— Я на таблетках.
Благодаря напоминанию Иви после того, как мы с Бреттом переступили чёрту. Теперь я принимаю их каждый день. Но Аманда не выглядит убеждённой. Она пересекает комнату, вынимает коробку из комода и бросает её мне на колени.
— Ты хранишь тесты на беременность в тумбочке? — Неверяще спрашиваю я.
Она кивает так, словно это самая нормальная вещь в мире.
— Вау. — Я всё ещё не могу в это поверить.
Я беру маленький тест. Я пойду у неё на поводу. В конце концов, Эйдан исчез, Крис, вероятно, никогда больше не заговорит со мной, так что Аманда осталась моим единственным другом. Иду в ванную комнату, пью немного воды и жду несколько минут, а в это время Аманда болтает об их первом разе с Крисом. Для меня всё ещё слишком неловко слышать о таком, так что я включаю воду, чтобы заглушить её слова.
Я писаю на палочку и кладу её в раковину. Совершенно не волнуюсь. Я знаю, что никак не могу быть беременной, так что это пустая трата времени и восьми баксов. Мы с Уиллом всегда пользовались презервативами, он заботился об этом, так что никаких шансов… ну, кроме того раза. Я смотрю на тест. Зрение становится расплывчатым, когда я вижу эти две розовые полоски.
* * *
Той ночью я не сомкнула глаз. У меня даже не было шанса рассмотреть тест. Я запихнула его в мою пижаму. Когда я открываю дверь и вижу Аманду, то не могу рассказать ей. Солгала, впервые солгала убедительно, сказав, что результат отрицательный и подруга слишком остро отреагировала. Аманда обняла меня, сказала, что это огромное облегчение, и всё было бы так запутанно, если бы я забеременела от Бретта. Боже, в тот момент я бы убила за возможность беременности от Бретта. Это было бы совсем не так сложно, чем нынешняя ситуация с настоящим отцом ребёнка.
У меня будет ребёнок. Я ношу ребёнка Уилла. На короткое мгновение крошечная часть меня была счастлива. Я подумала, что судьба дала нам такой знак, чтобы мы могли быть вместе. Я подумала так, потому что если рожу ему ребёнка, то обязательно ещё увижу его. Это единственное, что может заставить нас сражаться за наши отношения.
У меня появились бредовые фантазии о том, что я буду мамой, что мы с Уиллом будет жить вместе. Я бы сняла квартиру и пошла в колледж, а Уилл бы приходил, садился на диване и играл с нашим милым маленьким мальчиком или девочкой. Некоторое время спустя он бы осознал, что полюбил меня и остался бы со мной. В той фантазии я не думала о Крисе, Гвен или вообще о какой бы то ни было реальности. Возможно, это всё прекрасный дом Аманды с прекрасными вещами в нём. Или это мой пустой и больной желудок надевал глупые и бредовые мечты.
Потому что сейчас, когда я сижу на своей кровати и слушаю, как Иви неистово кричит на Джека, пока крыша нашего дома протекает — а моё сердце болит и такое чувство, что сейчас буду рвать и метать — сейчас реальность вышибает из меня всё дерьмо.
Я беременна.
Я беременный подросток, который ещё учится в школе.
Нет, это хуже. Я беременный подросток, который ещё учится в школе и у которого безумная мама, едва заботившаяся обо мне. И я беременна от женатого отца моего лучшего друга. Так, нужно глубоко подышать.
* * *
Сижу перед их домом и понимаю, что у меня нет никаких шансов связаться с Уиллом. Я боялась звонить, потому что ответить мог Крис. Мобильник Уилла был выключен. У меня нет другого шанса. Я схожу с ума. Чувствую себя ошеломлённой и, если быть честной, я в ужасе. Делаю глубокий вдох и звоню в дверь. Закрываю глаза, когда слышу приближающиеся шаги.
— Пожалуйста, будь Уиллом. Пожалуйста, будь Уиллом, — повторяю я про себя. Когда дверь открывается, мой желудок обрывается.
— Привет, Лиза, — жизнерадостно произносит миссис Скотт.
— Здравствуйте, миссис Скотт. — Задерживаю дыхание и пытаюсь успокоить нервы.
— Я так рада видеть тебя. Ты давно не заходила. — Женщина шире открывает дверь, чтобы я вошла. — Всё хорошо? — Гвен выглядит обеспокоенной, когда я не двигаюсь.
— А Крис дома? — спрашиваю я, и её улыбка немного смягчается.
— Нет. Его нет. — Женщина вздыхает. — Входи, Лиза.
Я нервно вхожу в дом.
— Вы дома одни? — Осознаю, каким странным вопросом это может казаться.
— Да. Ну, технически, — произносит она с широкой и яркой улыбкой.
Замечаю, как хорошо она выглядит. Я никогда особо не присматривалась к миссис Скотт, но она прекрасна со своими длинными рыжими волосами, зелёными глазами, которые улыбаются тебе, и она просто лучится счастьем. Мне неловко даже просто находиться рядом с ней. Столько всего изменилось с тех пор, как я в последний раз находилась в обществе Гвен, и мне становится плохо.
— Я никому не говорила.
С любопытством смотрю на женщину, затем осознаю, что она сказала «технически» она одна дома.
— А мистер Скотт здесь? — спешу исправиться.
Она отрицательно машет головой, накрывает рукой свой живот, потирает его и практически светится. Мой желудок проваливается.
— А вы… вы беременны? — Боюсь услышать ответ.
Гвен яростно кивает.
— Да! — Она определённо в восторге. — Срок слишком маленький, и доктор сказал, чтобы я не спешила рассказывать всем, так что я держу это при себе. В любом случае, пытаюсь, но это действительно тяжело. Я не говорила никому из друзей и семье, кроме Уилла. Он в восторге. Мы нуждались в этом. — Её широкая улыбка смягчается.
У меня кружится голова. Она тоже беременна. О, боже мой. Я сейчас упаду в обморок.
— Ты в порядке? — спрашивает Гвен, и я киваю.
— Я… мне нужно идти, миссис Скотт, — говорю я, пока иду к двери.
— Уверена? Ты выглядишь немного измождённой, — произносит миссис Скотт.
В эту секунду заходит Уилл. Уверена, все цвета ушли из моего лица и он присоединился к клубу, который смотрит на меня, как на призрака. Призрак со всеми его грузами сейчас стоит перед ним. Я чувствую злость и грусть, боль и предательство проносящиеся через тело и душу. Как он мог? Он спал с нами обоими. Я думала, с ней Уилл не спал. Боже, я знала, что она владела его сердцем, но убедила себя, что у меня его тело. Жадно глотаю воздух.
— Привет, Лиза. Как ты? — спрашиваеет Уилл, быстро приходя в себя.
Я собираю все свои силы, чтобы не накричать на него и не заплакать. Хочу взболтнуть: «Я беременна от тебя, ублюдок», но не делаю этого. Вместо этого, я проглатываю слёзы.
— Мои поздравления, мистер Скотт. Мне сообщили хорошие новости, — с поддельным энтузиазмом проговариваю я.
Мужчина смотрит на Гвен, которая выглядит немного смущённой, но всё ещё восторженной.
— Я должна была рассказать кому-то, дорогой, — говорит Гвен, смотря на мужа с такой бесконечной любовью в глазах.
— Поскольку Криса здесь нет, я, пожалуй, пойду. Не говорите ему, что я заходила. Пожалуйста! — прежде чем уйти, прошу я.
Когда я выхожу из дома, то практически бегу к машине и выплёвываю свой желудок рядом с ней. Жду несколько минут, надеясь, что он выйдет и поговорит со мной. Объяснит то, что я только что узнала, извинится за то, что не звонил мне, за то, что оставил меня со своими секретами одну, скажет, что спал с ней только один раз. Но он не выходит, и это ранит больше всего. У Уилла есть его ребёнок, он ждал его. Этот ребёнок удовлетворит его потребность в продолжении рода, а я больше ему не нужна. Съезжаю вниз по дороге, паркуюсь и плачу в машине так, как никогда ещё не плакала.
Мой телефон вибрирует. Знаю, это он. Смотрю на сообщение.
«Прости за всё, Лиза. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Надеюсь, ты найдёшь счастье, которое ищешь. Хотел бы я сказать тебе это лично, но, думаю, так лучше».
Сжимаю телефон и кричу. Опускаю стекло машины и выбрасываю мобильник на землю. На данный момент я его ненавижу. Ненавижу саму себя. Я ненавижу то, что растёт внутри меня — человека, который никогда не будет достойным своего прекрасного ребёнка. Плачу, положив голову на руль, затем еду домой. Взбегаю по ступенькам и рывком открываю дверь.
Иви сидит на диване и курит сигарету.
— В чём твоя проблема?
Думала, она вырубится. Она сегодня работала двойную смену и, когда я уходила, допивала своё второе пиво. Закатываю глаза и прохожу мимо неё в свою комнату. Хлопаю дверью, прежде чем упасть на кровать. Через мгновение дверь открывается.
— Какие, чёрт возьми, у тебя проблемы? — визжит она.
Я смотрю на маму, злость вихрем кружится во мне. Хочется убедиться, что кто-то ещё чувствует себя так же, как я.
— Тебе плевать, что у меня за проблемы. Тебе плевать на всех, кроме себя самой и своего тупого чёртового мужа!
Она выглядит застанной врасплох, затем её лицо ожесточается.
— Ты не смеешь говорить со мной о том, что меня волнует. Ты живёшь в моём доме, под моей крышей, и ты будешь уважать меня! — Она говорит так, словно родитель, заслуживающий уважения — должно быть, она набралась этого из телевизора, программы на котором слушает, когда трахается или спит.