Пока все рассаживались и удивлённо переглядывались, официант вернулся. В одной руке у него был какой-то расширяющийся к низу предмет, накрытый собранной в широкие складки алой тканью, а во второй – поднос с металлической крышкой, на каких до этого выносили горячие блюда. Недоумение на лицах одноклассников стало ещё более заметным, а вот Юля по очертаниям скрытого под плотной тряпкой предмета начала подозревать, что обещание касается лично её. И на всякий случай закрыла лицо ладонями. Она уже поняла, что медведи слов на ветер не бросают. А значит, под тканью…
- Балалайка? – Удивлённый возглас Данелии не заставил убрать руки от лица, потому что Юля уже знала, что там. И догадывалась, что именно под крышкой на блюде. Ну, нет же, он же не заставит её надевать…
- Да! - В голосе Мирослава явно слышался смех, который он пытался сдержать, но не слишком успешно. – Я тут обещал кое-кому сыграть на балалайке, если…
Рук Юли коснулись тёплые пальцы, но она лишь крепче прижала ладони к лицу и замотала головой.
- Юляяяяяя. - Вот как он так делает, что даже её имя без рычащих звуков получается таким мурлыкающим, вибрируя где-то в районе диафрагмы. – Ну же, смелая победительница диких медведей. Я рискую больше. Поможешь? Я и так у твоих ног.
От последних слов Юля вздрогнула и всё-таки осмелилась выглянуть из-под защиты ладошек. Совсем убирать их от лица она не стала – страшно. А вот между пальцев взглянуть, только на секундочку. Это у других лицо было удивлённым? О, нет. Им было далеко до ошарашено вытаращенных глаз Юли, которая готова была провалиться сквозь землю. Мир был прямо перед ней. Действительно – у её ног. И ладно бы, он присел на корточки. Но он стоял на коленях, положив одну ладонь Юле на её колено, а второй рукой придерживая поднос, на котором лежал… Кокошник. Реально кокошник. Бледно-голубого цвета, расшитый бисером и пластиковыми «жемчужинками». А рядом - рюмка с прозрачной жидкостью. Что-то подсказывало Белкиной, что это вряд ли вода. И вот сейчас Юля была уже не уверена в том, что мужчина, который отвечает за свои слова, - это очень уж хорошо.
- Может, не надо?
- Надо, Юля, надо! – Убедительно отрезал Мир, опрокидывая в рот содержимое рюмки и морщась. – Позориться, так вместе.
- Слаааав, - до Юли долетел поражённый шёпот Данелии. – Ты же водку вообще не пьёшь!
- Есть ситуации и люди, Данька, ради которых можно сделать любые исключения. - Легко и серьёзно ответил Мирослав, без пафоса, просто констатируя факт. А потом подмигнул Юле. - Но только исключение!
Его вообще что-то может смутить? Он даже на колени встал просто так, потому что удобно. Не упрашивая, не паясничая. Вообще ничего не изображая из себя. Просто чтобы быть на одном уровне с пылающими щеками Юльки Белкиной, которая уже готова была провалиться сквозь полы этого шикарного ресторана. И даже перспектива оказаться из-за этого в чьём-то гостиничном номере не пугала. Мирослав мягко, но уверенно отвёл руки Юли от лица и потянул, помогая встать. Потом так же невозмутимо водрузил ей на голову кокошник и завязал ленты на немного скошенный бант. А после, под смех и улюлюканье зрителей, вновь опустился на одно колено, перехватил поудобнее балалайку и громко объявил:
- Серенада! Посвящается бесстрашной покорительнице медведя, которого она выследила в каменных джунглях и поразила зонтиком. В самое сердце!
- Вот не правда! - Возмутилась Юлька. – Я попала в голову!
- Оно и видно! И удар явно был неслабым - результат мы все видим. - Смеясь и направляя на брата камеру телефона, отреагировала Данелия.
На секунду прикрыв глаза, будто настраиваясь на какую-то жутко романтичную тему, Мир поднял руку к струнам и… Над крышей рванули аккорды самой известной песни DeepPurple, вступление которой чуть ли не первой учат все начинающие гитаристы*. Ну, как рванули. Скорее, кривовато, но в целом похоже, забренчали. И мелодию тут же заглушил такой хохот, что даже тарелки на столе звякнули. И Юлька хохотала вместе со всеми, придерживая одной рукой кокошник, а другой вытирая слёзы. Мирослав отставил балалайку в сторону и встал, откланиваясь.
- Собственно, это всё, что я умею играть. Но раз обещал сыграть на балалайке, чтобы завершить образ медведя, шатающегося по российским городам и пугая прохожих, то…
- Можно уже снимать кокошник? – Сквозь смех поинтересовалась Юля, когда Мир уселся рядом.
- Тебе очень идёт. - Тут же уверил он её. – Поэтому - нет.
- Я тебя сейчас побью! - Предупредила Юля.
- У тебя зонтика нет.
- А я балалайкой.
- Аргумент! – Мир сделал вид, что задумался. – И кто сказал, что балалайка – не ударный инструмент? Ладно, так уж и быть. Снимай свою корону, царевна.
- Тебя вообще можно вывести из себя? – шёпотом продолжила допытываться Белкина, когда официант унёс «реквизит» этого шутовского номера.
- У тебя это получается. - Совершенно спокойно откликнулся Мир. - Покоя ты меня точно лишила и не спешишь возвращать.
- Я же уже извинилась.
- А я разве сказал, что я против?
- А между прочим, Юля сама очень хорошо играет. Правда, на гитаре. Но, может, и на балалайке смогла бы? – Вклинился в разговор голос Гоши. – Я помню, как она пела на встрече выпускников. И тоже, кстати, было про Алые паруса. Только другая песня.
- Да, я помню! – Поддержала Света. - Там ещё в ладошки все хлопали вместе**! И «Зурбаган» тоже пели!***
Мирослав перевёл взгляд на Юлю.
- Любишь эту историю?
- Когда-то… Да, наверное. – Снова смутилась Белка. – Раньше это казалось таким… Ну, настоящая любовь что ли…
- А сейчас? – И глаз не отводит. Неужели ему и правда интересно?
- А сейчас… Не знаю. – Юля задумалась и даже как-то грустно улыбнулась. – Больше похоже на понты и капризы какие-то.
- Точно-точно! – Снова откликнулся Гоша. – Принеси то, не знаю что. Даже если оно не сильно нужно.
- Лучше б дом ей купил нормальный, - добавила Малиновская. – Отцу с работой помог. А глупые капризы наивных девчонок…
Мир заинтересованно переводил взгляд с одного собеседника на другого, краем глаза считывая и юлины эмоции, в этом она не сомневалась.
- Ну, учитывая, сколько стоило полное оснащение корабля парусами, да еще и редкого цвета, - включил он логику бизнесмена. – Получается, что проверку на финансовую возможность обеспечить и дом, и комфортную жизнь в нём, он прошёл. Не такая уж и наивная мечта.
- Воооот! – Вздохнула Юлька. – Примерно так. Все правы, всё логично. Но…
- Но? – вздёрнул бровь Мирослав.
- Но девочки только что признали, что лучше бы мальчик был просто богатым. – Засмеялся Димка. – Эх, девчонки, вот вы и прокололись, что деньги решают всё, а никакая не душа!
- Интересно, а простая деревенская девчонка была в курсе, сколько стоят паруса? – Вступилась за романтику Данелия. – Она просто услышала, помечтала и всё. И вообще, это просто то, что видно сразу – ах, и обратил на себя внимание. Будет ли он чаем с мёдом отпаивать, если она заболеет? Будет ли вставать ночью к плачущему сыну? Будет поддерживать её мечты и дальше или скажет «не занимайся ерундой»? Да просто останется ли с ней или поплывёт через пару лет за новой красавицей? Как это сразу увидишь?
- Не хочется всех этих подсчётов, расчётов, - вздохнула Юля. - Хочется обратно. Туда, где верили в сказку, в чудо, в любовь. В то, что есть люди вот с таким порывом – взять и исполнить мечту. Пусть глупую, наивную. Но он может это сделать. Разве это плохо?
- А давайте лучше ещё споём? – Данелия подошла к брату сзади и положила ладошки ему на плечи. – А то устроили здесь – деньги, расчёты, планы на общий кошелёк… А история вообще не о том! Чтобы быть настоящим мужчиной, не надо иметь береговую жену в каждом порту. Чтобы быть счастливой, не надо прыгать к первому позвавшему замуж рыбаку, а потом всю жизнь забивать на себя и свои мечты. Надо верить, мечтать, стремиться к своим желаниям и не соглашаться на меньшее, не размениваться. И если нашёл родную душу, то не ждать гарантий, а хватать и не отпускать. А сейчас закрыли тему, а то все расплачутся!
- Хорошо, хорошо, не пыли. Вообще-то, - возразил Медведев, – у нас ещё не все планы выполнены. Так что предлагаю доедать, допивать и выдвигаться дальше.