- Не то слово. С одной стороны, облегчение, что она жива, с другой – ярость, что она тут, как он сказал, «тратит денежки мажора» и бед не знает.
- Да уж… Это он всё тебе рассказал? И ты веришь ему?
- Многое я и сам выяснил, - кивнул Мирослав. - У меня, знаешь ли, своя служба безопасности имеется, а ещё хорошие знакомые, которые умеют собирать информацию. Так что «показания совпадают».
- Ты сразу понял, что у Лерки проблемы. А я ничего не замечала. А ведь я ей – не чужая. Наоборот, чуть ли не самый близкий человек.
- Да, понял. Юль, не грузись. – Мирослав как чувствовал, что на Юлю волнами накатывает чувство вины, что не увидела, не просчитала, не помогла. – Именно потому, что чужой, вот и понял. Близких мы стараемся оградить от любой жести. И знаем, как это сделать, что сказать, как отвлечь, чем отвести взгляд. А меня Лера не знала, что и как от меня прятать – тоже. Так вот. Понял, и, хотя твоя подруга и отшутилась сразу, начал собирать информацию. И про Беркутова узнал, и про то, что его агентство понесло огромные потери, и про то, что его машина оказалась сильно помята упавшим с высоты тяжёлым предметом, предположительно большим цветочным горшком… И всё это – буквально перед тем, как словно из ниоткуда родилась якобы твоя идея взять Леру с собой. И то, что Беркутов прилетел сюда, я тоже знал.
- Поэтому и Виктора к нам приставил?
- Виктора, как ты помнишь, я приставил сразу, ещё до появления Ивана. И ещё до того как узнал, кто именно спугнул твою подругу. Боялся худшего.
- Ещё худшего? – Юле и так вся история казалась перебором, так что даже не хотелось думать, чего более страшного мог ожидать Мирослав.
- Да, Юль. Поверь. Намного худшего. Иван Лерку не обидит.
- Да с чего ты взял??? – Не выдержала Юля. Они явно совершенно по-разному оценивали и Ивана, и всю ситуацию в целом. - Это он тебе сказал? Он ею командует, как собачонкой. Он её увести пытался! Она же явно не хочет с ним общаться.
- Ага! – Хохотнул Мирослав. – Поэтому сказала Виктору, что если он ещё раз тронет Ивана, она ему руки оторвёт и вместо ног пришьёт. Крестиком.
- Что? – Удивилась Юля. - А мне показалось, у них с Виктором…
- Да ничего нет у них. Лерка твоя Виктора забавляет как обезьянка, а она на нём остроумие оттачивает. Вик сказал, она ему сестру напоминает, они с ней также с детства цапаются. Точнее, сестра его подковыривает, а он привык молчать и не обращать внимания, а то от родителей за их ссоры всегда доставалось именно ему.
- И что теперь делать?
- Нам? Ничего. – Мир прижал Юлю ещё крепче, успокаивающе поглаживая по спине, как будто пытаясь передать ей хоть часть своего спокойствия и уверенности. - Послушай, я понимаю, что ты волнуешься. И я не могу сказать, что мне нравится твоя подруга. Не люблю я этот эпатаж на надрыве, танцы на краю пропасти. Но насколько я успел понять, у Леры есть одно качество, которое я очень уважаю и ценю в людях – она никогда не сделает того, чего не хочет. И заставить её невозможно. Точнее, можно, но только силой, превосходящей её собственную. Физической силой. И с учётом того, что Иван явно сильнее, такой вариант возможен. Поэтому давай так – если она спустится сюда и добровольно пойдёт с ним без физического воздействия, мы не будем вмешиваться. Если он не тронёт её и пальцем, и она сама скажет, что идёт с ним – ты не будешь им мешать, задавать вопросы и требовать объяснений, по крайней мере прямо сейчас. Уверен, что завтра она всё тебе расскажет.
- Если вернётся живой!
- Вернётся, поверь мне. На презентации она будет. И будет целой и невредимой. И, скорее всего, сытой и довольной.
Лера, действительно, спустилась сама. Иван плёлся следом, и счастливым не выглядел. С него как будто слетела вся спесь и бравада. То, что не смогли сделать ни кулаки Сергея и Виктора, ни последующая пьянка и допрос Мирослава, за несколько минут с чисто женским изяществом и мастерством стряхнула беседа с Лерой. Что же такого сказала подруга, что мужчина шёл за ней с видом побитого пса? И ведь Юля ждала и боялась противоположной ситуации – что именно Иван спустится с видом победителя, а Лера будет плестись где-то сзади. Да, сама, как говорил Мирослав, но сдавшаяся и обречённая. Ведь сила не всегда только в мышцах, сломать человека возможно и словом. И Юле казалось, что Иван такой возможностью умеет пользоваться. Но сейчас Лера спустилась с лёгким рюкзачком и такой же лёгкой улыбкой, хоть и задумчивой и всё ещё настороженной. Причём губы у подруги выглядели покрасневшими и чуть-чуть припухшими. Эти двое там что, целовались? Похоже на то. А красная щека и царапины на шее Ивана – это последствия или причина этого поцелуя?
- Лер! – Юля кинулась к Новорядской, всматриваясь в её лицо.
- Юль, не кипеши, - успокоила подругу Лерка, направляясь к выходу. – Я ненадолго исчезну, но завтра как штык! Зря что ли мы медведевскую карту опустошали?
- Тебе точно нужно куда-то ехать? – Юля крепко обняла подругу и быстро зашептала на ухо так, чтобы её не было слышно стоящему чуть в стороне Беркутову. - Зачем? Поговорили, отлично. Пусть уйдёт! Или он тебя вынуждает? Если нужна помощь, просто ущипни меня, и я всё пойму. Он тебя заставляет?
- Юль, Юль, - Лерка отстранила Белку от себя и серьёзно посмотрела прямо в глаза. – Ты пересмотрела криминальных новостей. Всё нормально. Мне просто нужно отлучиться с Иваном. Расслабься и выспись. Завтра я приеду.
- У нас визажист в восемь, - обречённо напомнила Юля. – Я не хочу, чтобы ты уходила с этим человеком.
- Юлия, не волнуйтесь. – Вклинился Иван. – Я обещаю, что Лере со мной ничего не грозит. И, Мирослав Андреич, отзови что ли своих соколов. Глаза мозолят.
- Заметил? – Усмехнулся Мир.
- С первого дня, как приземлился. – Самодовольно кивнул Беркутов. – Двое сначала. Потом ещё трое на следующий день. Халявят твои мальчики, давай их мне на переобучение.
- А это и не мои, так, местные «спецы». – Поморщился Медведев. Его не его, а такой тон был ему неприятен. Мир повернулся к Лере. – Лер, ты не обязана делать ничего такого, чего не хочешь. Присматривать за вами продолжат, чего бы этот соловей не пел. И ещё… Запомни - ты ему ничего не должна.
- Спасибо. - Лера кивнула и повернулась к Ивану, кивком указывая ему на выход. И, снова удивив Юлю, Беркутов безропотно зашагал к двери. – Всё, всем пока. В восемь приеду. Если не приеду… Да не напрягайтесь вы так. Если не приеду, приезжайте помогать - прятать тело этого сыщика. Чао!
Уже когда за Лерой закрылась дверь, а с улицы послышался шум отъезжающей машины, Юля спохватилась:
- Эй, а как же они поехали? Иван же выпивал с вами!
- Неа! – Хитро улыбнувшись, возразил Мирослав. – Пить отказался, за рулём.
- А ты, значит, не отказал себе в удовольствии. – Притворно заворчала Юля, устало опускаясь на стул. – А Дана говорила, ты так разведку устроил. Разве смысл такой разведки – пить самому, а не поить соперника?
- Смысл разведки – разговорить. А уж какой ценой, без разницы! – Важно заявил Мирослав, подходя ближе к Юле. – А у меня ещё и свои цели были.
- И какие, ты, конечно же, не скажешь!
- Почему? Скажу. Я же выпил и не могу держать язык за зубами! – Мирослав шутливо показал этот самый язык. – Виктор увёз мою сестрёнку, Иван Леру… А за руль мне теперь нельзя. Ты же не выгонишь меня пьяного в ночь?
- С чего ты взял, что не выгоню? Вдруг возьму и такси вызову? – Возмутилась Юля, скрывая за этим вопросом желание самой просить, чтобы Мир остался. Сказать такое вслух она бы не решилась, но до мурашек боялась быть сейчас одна. И, чего уж, из всех знакомых и не очень знакомых людей желала компании одного конкретного медведя.
- Хм, не учёл. – Признался Мирослав. – Но… Не вызовешь. Ты добрая. Ты всех жалеешь. Прощаешь. Ты как солнце - готова каждого согреть своим теплом. И этим пользуются все, кто рядом. А я… я, может, тоже хочу!
Мирослав оказался совсем близко. И снова, как уже было однажды, опустился перед Юлей на колени, заглядывая в глаза и заставляя белкины щёки и уши гореть, как то самое солнце, о котором говорил. Только теперь в руках его не было балалайки. Ладони Мира так правильно и нужно легли на юлькины бёдра, поглаживая и сжимая их, как будто в этом прикосновении происходил какой-то диалог, более важный, чем всё происходящее не только на этой кухне, но и во всей вселенной в этот момент. Мирослав положил голову на колени Юли и, чуть ли не мурлыкая, потёрся об них щекой. Юля гулко сглотнула, пытаясь найти в голове хоть одну мысль, вызвать хоть одного таракана, который бы включил сигнал тревоги и подсказал, как остановить разгорающийся пожар где-то… везде. Но все тараканы то ли попрятались, сметённые надвигающейся огненной волной, то ли дали своё молчаливое согласие на творящееся под лапами медведя безобразие, но ни одного возражения Юля обнаружить не смогла. Точнее, из последних сил скрипнула куда-то в медвежью макушку: