- Что «НО», Юль??? Что ещё непонятного в моих словах? – Всё же не выдержал Мир. – Я тебя люблю. Хочешь ты это слышать или нет! Верить или нет! Я готов менять свою жизнь. Готов снова просто взять и поверить! Ну, хочешь, я сразу на тебя весь бизнес запишу, чтобы не было аналогий с прошлым браком? Или наоборот, скорее. Чтобы сразу понятно, что я снова на те же грабли готов прыгнуть и потоптаться. Но только с тобой! Ни с кем другим. Я готов тебя приручать, пока ты тоже не будешь готова, пока не поверишь.
- Вот именно! – Юля вскочила со стула и заметалась по кухне. – Ты приручишь, приучишь меня к себе. Приведёшь в свою жизнь. А потом…
- Что потом?
- А потом тебя не будет! Мир! – Юля замерла у окна, не в силах повернуться и посмотреть на мужчину. – Где гарантия, что ты не уйдёшь или изменишься, не станешь другим? А я останусь! Только если сейчас я ещё могу остаться и вспоминать тебя с теплом и благодарностью, жить дальше, то потом – нет. Я же не камень! Я сломаюсь!
- А я не хочу, чтобы ты меня просто вспоминала, недоверчивая ты моя! – Мир встал за спиной Юли. Не прикасался и не прижимался, но согревал своим теплом, пытаясь хоть так, на расстоянии, дать ей какую-то опору. – Я хочу, чтобы ты была со мной. В настоящем. В будущем. Чтобы воспоминания у нас были общие. Потому что нет гарантий, тут ты права! Никаких. Никогда. Если тебе кто-то говорит, что точно знает, что будет завтра, - не верь! Можно только жить. Сейчас! И я прошу, чтобы это «сейчас» у нас было общее.
- Я не могу так, Мир.
- Это «нет»?
- Нет. – Юля покачала головой и тут же спохватилась, что ответила не на тот вопрос. – В смысле, это не «нет». Аааа, то есть….
Юлька повернулась к Миру и положила голову ему на грудь. И только тогда он как-то рвано выдохнул, как будто до этого всё время задерживал дыхание. А потом сжал Юльку своими ручищами, что она даже пискнула от лёгкой боли.
- Мир, я не знаю, какой выбрать вариант. Я тоже хочу быть с тобой. С Ильей надо всё обсудить. Я уже уволилась, ты знаешь? – Мирослав покачал головой и довольно хмыкнул в юлькину макушку. – Да, уволилась. Вот такая я бешеная белка, представляешь? Так что это сыну, а не мне, придётся менять свои планы – у меня-то никаких нет. Но я вот так сразу, прямо сейчас, не могу всё взять и решить. Ещё и с мамой что-то... И Костя…
- Это его цветы? – Руки на юлькиных плечах напряглись, но она не заметила.
- Да.
- Ясно.
- Мир, мне нужно время, чтобы всё обдумать. Но… - Юля посмотрела в тёплые карие глаза, в которых собирались и снова таяли в какой-то внутренней борьбе маленькие льдинки. – Я не выйду за тебя замуж.
- Ясно. – Повторил Мирослав, немного отстраняясь. Льдинки победили.
Но Юлька не дала уйти. Вцепилась пальчиками в ткань его футболки, заставляя вернуться, прижаться снова.
- Не ясно тебе. – Юля даже на цыпочки встала, чтобы быть ближе к Медведю. – Я там была. Двадцать с лишним лет. Вот уж точно «с лишним». Носила уже штамп. Он мне не нужен. Как и всякое кокетство, когда девушка говорит «ой, мне надо подумать», чтобы время потянуть. Я больше половины жизни была замужем. И только что развелась! Полгода прошло. И тут ты меня зовешь в новый забег по граблям. Но…Мне не нужно думать, хочу ли я быть с тобой. Хочу. Очень. Как - пока не знаю. Но мы это решим, я верю тебе. И пачками скупать отдельные квартиры тебе не придётся. Но я не хочу снова в брак. Хорошее дело браком не назовут. И ничего стабильного и гарантированного бумажки не дают. Только не они. Хочешь просто жить сейчас? Я согласна.
Мирослав что-то хотел ответить, но в этот момент зазвонил юлин телефон. Они оба перевели взгляд на него. «Константин Суворов» некоторое время ещё повибрировал юлиным гаджетом и исчез с экрана. Чтобы появиться снова.
- Ответишь? Настаивает человек, старается. – Мирослав иронично выгнул бровь, убирая руки в карманы и отступая на пару шагов. А Юля со вздохом взяла в руки надрывающийся аппарат.
- Да, Кость. Что?
- Привет, Илюха дома? Он написал, чтобы я не поднимался, он меня встретит. Я его уже полчаса жду во дворе, но у него телефон отключен.
Глава 59
Мирослав.
Отвратительное ощущение – собственная беспомощность. Мирослав Медведев уже и забыл, когда ощущал нечто подобное. Видеть, как нервничает любимая женщина, было невыносимо. Но ещё хуже, что в этой ситуации ей нужна была помощь другого. Того, кто мог её оказать.
Разговор с мальчишкой пошёл не так, как рассчитывал Мир. Конечно, он понимал, когда забросил все дела и продумывал каждый шаг и каждое сомнение и возражение своей неугомонной Белки, что с её сыном не будет всё просто. Начиная от создания максимально комфортных условий для него и заканчивая самим знакомством. С детьми Мирослав общаться любил и умел. Особенно, как ни странно, с подростками. Уже взрослые люди, со своими суждениями и ещё не лишённые фантазии и энтузиазма детства. Хотя своих детей у Мира и не было, но племянники и дети знакомых и коллег сами к нему тянулись. Ещё бы – большой взрослый, который не против и лошадку изобразить, и о жизни пофилософствовать. А главное – умел слушать. И Илью он ведь тоже «услышал». И его страх за маму, и его нежелание впускать в их маленький уютный мир постороннего незнакомца. И. конечно, обида, что его, как главного и единственного мужчину в семье, сместили «с трона». Даже не поставили в известность, что у мамы могут планироваться изменения в личной жизни. Конечно, такие планы должны обсуждаться внутри семьи. Но Юля не виновата в том, что Мир уже всё для себя решил. И объяснить сыну, что она сама, мягко говоря, в шоке, не успела.
Да и не собирался Мирослав давить на пацана или отодвигать его на второй план. Не собирался и не смог бы. Юля в первую очередь мать. У неё уже есть семья. Полная, вопреки стереотипным фразочкам про «разведёнку с прицепом» или «согласился принять её с детьми». Смешно, как легко словами слабые люди принижают других. Тех, до кого не могут дорасти, поэтому проще обесценить, чем напрячься и заслужить право стоять рядом. Но это не мужчина при таком раскладе «соглашается» жениться на женщине с ребёнком. Это счастливая, полная, уже сложившаяся семья, пусть и только из двух человек, решает – впустить мужчину в их устоявшуюся жизнь или нет. Достоин ли он, потянет ли. Хотят ли его вообще подтягивать в свой круг.
Юля сказала, что хочет быть с Мирославом, и эти слова грели его изнутри, заставляя улыбаться, хотя ситуация вокруг не предполагала радости. Да, Белка ни разу не ответила прямо на его признания, да, сомневалась, не верила, ничего не обещала. Но Мир и не требовал. Он сильнее, он смелее, поэтому и не боялся признаться в любви. Белка же у него – зверёк осторожный, да ещё и раненый. А он готов ей дать время. Готов слушать её страхи, лечить раны, приручать. И пусть она боялась и убегала. Мирослав-то знал, что сам никуда от неё не денется. Уже никуда. Не потому что не сможет. А потому что свой выбор сделал. И хочет просто быть рядом с этой несовершенной, противоречивой, но такой желанной Белкой. И с сыном её готов искать точки соприкосновения. Не бороться и не навязываться в отцы, а быть на одной стороне ради женщины, которую они оба любят. Тем более, что отец у Ильи есть. И, как ни неприятно осознавать, отец хороший. С присутствием которого в жизни парня придётся мириться. А вот с его же нахождением рядом с Юлей Медведев мириться не собирался. И поэтому бесился сейчас, сжимая кулаки и пытаясь унять глухую ярость.
Умом Мирослав понимал, что Суворов сейчас был там, где должен быть. Он поднялся в квартиру сразу после звонка.
- Добрый день. Константин. – Не дожидаясь инициативы от Юли, представился сам и даже первым протянул руку, со сдержанным любопытством окинув взглядом Мирослава. Без назойливости и бесцеремонности, но внимательно и спокойно. Так смотрят на незнакомца, который не представляет угрозы, хотя и является чем-то непривычным, новым в уже знакомой картинке. Так смотрит человек, не видящий перед собой соперника.
- Мирослав. Медведев.
Лицо Кости на миг удивлённо вытянулось.
- Вы? Юлин… Начальник?
Юля бросила смущённый взгляд на Мирослава.
- Да, это Мирослав, и он не только начальник. – Начала она, и Мир уже хотел благодарно обнять свою смелую Белку, но она продолжила. – Мы… Друзья.