****************
- Лина! Ты где опять? – Юля поставила на стол две чашки с ароматным травяным чаем и обернулась к распахнутому окну. В ответ – только тишина и птичьи голоса. Юля высунулась в окно и повторила по-английски. - Pauline, where are you?
- Бегу! – На дорожке показалась невысокая смуглая девушка с большими кошачьими глазами и пухлыми губами. Она помахала Юле рукой, второй прижимая к груди только что срезанные розы. – Красоту наведём.
- Здорово! – Улыбнулась в ответ Юля. – Иди пить чай! Хватит уже в саду ковыряться.
Паулина скромно кивнула и побежала к дому. Когда её нанимали работать в этом большом, пустом доме, она опасалась, что не найдёт общего языка с его богатыми и, наверняка, очень надменными обитателями. И до сих пор никак не могла привыкнуть, что всё оказалось совершенно наоборот. В доме на Каменном острове никогда не было пусто, тихо или скучно. В нём всегда кто-то гостил – друзья, родители хозяина, сестра хозяина с мужем и двумя дочками, подруги хозяйки, среди которых особенно Паулине нравилась такая же невысокая, как она сама, и постоянно смеющаяся Елена в окружении своих деток. Среди постоянного смеха, голосов, топота и музыки особую суету вносила большая рыжая лопоухая собака по кличке Шиза. Шиза задумывалась как сеттер, но, похоже, по её родословной потоптались медведи. Так и получилось, что у большого Медведева в его большом доме сносила всё на своем пути помесь танка с одуванчиком. Лине очень нравилась эта добродушная, слюнявая, лохматая мордаха, влюблённая в весь мир. А ещё ей очень нравился Иван Абрамович. Он часто приезжал «к детям», как он говорил, но не забывал одарить своей тёплой, ненавязчивой добротой каждого. Вот и Паулине он всегда привозил подарки. А она только терялась и отводила глаза. И находила кучу дел, чтобы быстро поблагодарить за подарки и скорее убежать. А потом снова с волнением ждать, когда этот серьёзный человек приедет опять и позовёт тихо «А где Поля? Полинушка?». Почему-то именно этот вариант её имени на русском языке ей нравился больше всего. Или это потому, что только он так её звал?
А ещё ей было странно и непривычно, что хозяйка разрешила называть её просто по имени. И сама сократила имя работницы до короткого и яркого «Лина». Юлька тоже долго привыкала к тому, что в доме почти постоянно кто-то есть. Да что там! Она и к дому привыкла далеко не сразу. Одно дело – быть там в гостях и восхищаться им в теории, почти в шутку думая и представляя, каково это – жить в Санкт-Петербурге, на Каменном острове, в крутом особняке Мирослава Медведева. И совсем другое - почти сразу после принятого решения оказаться здесь полноправной хозяйкой. Сначала Юлька даже спрашивала у Мира, что можно брать из продуктов, куда можно поставить свои баночки и тюбики с кремом. И страшно переживала, что занимает так много места. Мирослав заметил её скованность далеко не сразу. Пока он метался между Питером и Будвой, мчась домой, буквально ослепший от счастья, Юлька не находила себе места, пытаясь определить своё место в этом доме, в этом городе, в жизни своего Медведя. Питер она полюбила сразу, связав свою душу с городом крепкими невидимыми нитями ещё в свой первый визит, а вот с домом было сложнее. Она постоянно чувствовала себя гостем. Или самозванкой, занимающей чужое место.
А ещё она никак не могла привыкнуть к тому, что в большом доме требуется много работы, и выполнять эту работу приходят посторонние люди. И вот однажды, Мир, как говорится в несмешных анекдотах, вернулся раньше с работы. И застал свою любимую, намывающую лестницу и перила.
- Юлька! – Белкина обернулась на недовольно-удивлённый рык Медведя, вжимая голову в плечи. – Это что здесь?
- Я… – Юля махнула рукой в сторону ведра с водой. – Ну сегодня ж приедут…
- Кто? – Недоумённо спросил Мирослав, поглядывая на часы. – У нас гости сегодня, и клининг не успевает закончить работу? Так просто перенесла бы время на более раннее.
- Нет, нет, никого я не жду. Просто…
Вот не просто! Совсем не просто признаться привыкшему к роскоши и комфорту Медведеву, что каждый раз перед визитом клининговой компании Юлька сама устраивала почти генеральную уборку. Ну а как иначе? Чужие люди придут, будут тут всё трогать, отодвигать. И так неприятно. А если ещё и обсуждать потом станут, что хозяйка – не хозяйка, а свинья, запустившая дом. И пыль у неё за диваном, и следы от пальцев на зеркале…
Разобравшись, наконец, что так напрягало его неугомонную Белку, Медведь сначала много и громко рычал, потом так же много смеялся, потом пытался достучаться до элементарной логики и объяснить, что Белки же не лечатся перед тем, как идти к врачу, и что это такая же услуга, как любая другая, и она именно для того и нужна, чтобы сделать чисто, а не проконтролировать чистоту. А потом устроил настоящий мозговой штурм, накидывая кучу идей, как примирить юлькины привычки с непосильной задачей в одиночку поддерживать чистоту в большом доме. Так в доме и появилась Лина-Паулина. Она приходила четыре раза в неделю, занималась мелкой уборкой, стиркой, иногда готовила очень вкусные и ароматные блюда филиппинской кухни. И только раз в две недели клининг всё же оставили – сколько бы Юля не убеждала, что «ей совсем несложно», Мирослав пообещал просто выбросить все моющие средства из дома, если ещё раз увидит любимую на коленях. Потом подумал и добавил – «не по делу». Какое дело оправдывает указанную позу, он наглядно продемонстрировал, усадив Белку на стол и опустившись на колени уже перед ней. После таких убедительных аргументов Юля могла только мычать и что-то неразборчиво бормотать, соглашаясь на всё сразу.
С Паулиной не всё сразу сложилось гладко. Юля с трудом смирилась с её присутствием. Конечно, один человек, да ещё скромная, тихая, но очень шустрая девушка – это лучше целой группы суровых и серьёзных женщин с громкими голосами и резкими движениями. Но это тоже посторонний человек. Поэтому поначалу Юля старалась или отсиживаться в комнате или в саду, пока Паулина шуршала на кухне или около бассейна, или кидалась ей помогать, чем совсем вгоняла девушку в ступор. Но постепенно Лина привыкла к странностям начальницы, а Юля расслабилась и позволила девчонке выполнять свою работу. А однажды услышала, как Паулина пела в саду на чистейшем английском одну из любимых песен Белки – Колыбельную из диснеевской «Анастасии». Юля подошла поближе и неожиданно для себя подхватила эту же песню на русском. Лина вздрогнула и обернулась, но, увидев на лице хозяйки улыбку, выровняла голос, и песню они закончили уже вместе.
А потом сама собой сложилась традиция пить вместе чай, разговаривать на английском, позволяя Юльке вытащить откуда-то из памяти и дополнить новыми словами школьный курс языка, петь друг другу любимые песни. Паулина научила Юльку национальному филиппинскому танцу, похожему на смесь русского хоровода с восточным танцем живота и чем-то неуловимо-жарким, напоминающим фламенко. А Юлька давала Лине уроки игры на гитаре. Так что теперь и Лина, и Юлька с удивлением осознали, что стали подругами. С той лишь разницей, что на одну из подруг ложилось больше бытовых обязанностей, только и всего. Да и Лерка постоянно подкалывала Белку, что только она одна может сначала подтвердить стереотип о миллионерше, нанимающей филиппинскую прислугу, а потом его же и разрушить, с этой самой прислугой подружившись.
Лина обогнула дом, вбежала в кухню и со смехом кивнула на дымящиеся чашки:
- Опять ты мою работу отбираешь!
- Не отбираю, - отмахнулась Юлька. – Доставай свою бибику.
- Бибингка! – Поправила Лина, проговаривая последние буквы немного «в нос», и выставила на стол рисовый пирог. – Бибика это твоя «Машка».
Юля засмеялась. Да уж точно. Называть её «Машку» автомобилем язык не повернётся. Как только она обучилась вождению и сдала экзамены, Мирослав подарил ей эту «модельку». Юля даже обиделась за такое прозвище для её маленькой, красненькой, двухместной маздочки с откидной крышей. Да, игрушечная, да, такая вся «девочковая». Но уж точно никак не моделька! Да и цена (Юля потом подсмотрела) у этой «игрушки» совсем не игрушечная! Тогда они снова поспорили с Мирославом, громко, со вкусом. Юльку разрывало между восторгом от «Машки» и неумением принимать дорогие подарки. И чтобы не разо-рваться, она со-рвалась. На Мирославе. Медведь спокойно выслушал претензии, а потом решил вопрос своим привычным и самым действенным способом – сгрёб Юльку своими медвежьими лапами и заткнул рот поцелуем.