— Для памяти фейри это не так уж и давно…
— Но достаточно давно для того, кто большую часть своей жизни был человеком, — прервала Гвин. — Ты заплатила за то, что сделала. И ты знаешь это, потому что иначе не сидела бы здесь.
Напряжение в плечах Элейн ослабло, выражение ее лица стало чуть менее печальным. Она улыбнулась Гвин с надеждой и больше ничего не сказала.
Гвин отпила глоток напитка и откинулась на спинку плетеного кресла, глядя через перила внутреннего дворика кафе на раскинувшуюся внизу Сидру. Солнечный свет ласкал ее лицо теплым, масляным светом, и она закрыла глаза от приятных ощущений. — Я знаю, что твои сестры живут здесь, но может стоит задуматься о том, чтобы поселиться в Дневном Дворе? Там так много солнца.
— Это и есть наш план.
Гвин открыла глаза и увидела, что Элейн аккуратно добавляет мед в ее чай. — Что-то ты не слишком этому рада.
Элейн вздохнула. — Как я уже сказала, двадцать лет для фейри — не такой уж большой срок. Я не уверена, что нас хорошо примут.
— Я не уверена, что нужно волноваться об этом, учитывая, что муж твоей сестры — Верховный Лорд, — пробормотала Гвин.
— Я беспокоюсь не за свою безопасность. Просто… мне не нравится… — На щеках Элейн снова вспыхнул жар, она смущенно прикусила нижнюю губу.
Гвин промолчала, лишь молча смотря на свою собеседницу, как бесстрастный наблюдатель. Элейн раскроется. Все раскрывались перед ней, и Гвин всегда была рада подхватить распустившиеся нити и сплести их обратно.
— Мне не нравится знать, что я не нравлюсь людям. — Она пожала плечами. — Наверное, во мне говорит мое светское прошлое. Мне просто неприятна мысль, что кто-то считает меня все еще наивной, лживой, влюбленной дурочкой.
Гвин полуулыбнулась. — Ну, тут есть с чем разобраться… — Элейн рассмеялась, и Гвин легко вошла в роль жрицы-исповедницы. — Это нелегко — наплевать на то, что о тебе думают. И тот, кто заявляет о том, что это лишь инстинкт, который можно отключить, на самом деле точно так же заботиться о чужом мнении. — Она снова взяла руку Элейн и ободряюще сжала костяшки ее пальцев. — Я давно говорила тебе, что со временем становится легче, просто нужно найти свою стратегию. И я думаю, что твоя стратегия заключается в том, чтобы помнить, что все, о ком ты заботишься, видят в тебе только самое лучшее. Особенно Люсьен.
Элейн перевела взгляд с их соединенных рук на лицо Гвин. На этот раз ее улыбка была легкой и уверенной. — Спасибо. Как всегда.
— В любое время, ты же знаешь, — ярко ответила Гвин. Затем она начала копаться в тарелке с сыром и крекерами. — Расскажи мне лучше о том растении, которое вы нашли в Валлахане. То, которое с щупальцами. Ты говорила, что его яд можно использовать в качестве стимулятора?
— Ах, да, — непринужденно начала Элейн. — Смотри, если смешать его с перемолотым…
— Элейн Арчерон?
Гвин и Элейн повернулись и увидели, что над ними возвышается грузный мужчина с каштановыми волосами. На нем была зеленая форма солдата Весеннего Двора, и весь его вид выражал желание начать драку. Остальные посетители ресторана наблюдали за разворачивающейся сценой, сидя в своих креслах. Гвин оглянулась украдкой, проверяя, нет ли у него подкрепления. Нет. Он был один.
Элейн отставила чай и гордо подняла подбородок, обращаясь к нему. — Чем могу помочь?
Он жестом указал на золотую вышивку на своей груди. — Узнаете, леди? — Он наклонил голову, темные глаза сузились. — Я был там в тот день.
Элейн сглотнула, ее руки сжали ручки кресла так крепко, что костяшки пальцев побелели.
Гвин полностью развернулась в своем кресле, чтобы оказаться лицом к лицу с мужчиной, расположив ноги так, чтобы было удобно встать. — Я рада видеть, что ты выжил, чтобы сражаться каждый новый день. Ты здесь с купцами Тамлина, чтобы забрать груз угля?
Мужчину было не так-то легко остановить. Он переместил свой гневный взгляд на Гвин. — Ты будешь называть его Верховным Лордом, — прорычал он. — Ты знаешь, кто эта шлюха?
Элейн вздрогнула, и ярость вспыхнула в груди Гвин. Неважно, что этот мужчина не узнал ту, кто выиграл эту гребаную битву, ему не удастся запугать ни ее, ни Элейн.
Гвин наклонила голову. — Я буду называть Тамлина как угодно, поскольку являюсь его надежным союзником. — Гвин встала со стула, не обращая внимания на шепот Элейн, просившей ее игнорировать грубияна. Гвин поравнялась с ним, что, похоже, стало для него неожиданностью, потому что он попятился назад. — И если ты сейчас же уйдешь отсюда, я не скажу Верховному Лорду Ночного Двора о том, что ты назвал его невестку шлюхой.
Мужчина сжал челюсти так, что зубы заскрипели, и выпятил грудь: Гвин едва не рассмеялась над его попытками напугать ее. — Я не обязан подчиняться твоим гребаным приказам.
— Оу? — сказала Гвин, ее глаза сузились. — Какое у тебя звание, солдат?
Неважно, что она могла бы просто принудить его. Сначала он узнает ее статус.
— Не то, что это твое дело, но я офицер Оскар из оборонных войск Весеннего Двора.
— Понятно. — Она расправила плечи. — Как Валькирия-Шпионка, я превосхожу тебя по рангу, офицер. Поэтому я предлагаю тебе занять свое место и поблагодарить Матерь за то, что я не буду связываться с твоим Верховным Лордом и требовать твоего немедленного увольнения со службы.
Он несколько раз открывал рот, пытаясь подобрать слова, но, к разочарованию Гвин, он, похоже, еще не закончил рыть себе могилу. — Ты не член моего двора. Твое звание не имеет для меня никакого значения.
— Невоспитанный и необразованный, — вздохнула Гвин. — Если бы ты был хорошим офицером, ты бы понял, что, находясь при дворе, который является союзником твоего Верховного Лорда, ты должен придерживаться их законов и иерархии. — Она сделала шаг к нему. — Я, Шпионка, говорю тебе, офицеру, чтобы ты немедленно ушел. Мы поняли друг друга?
Он не шелохнулся, хотя Гвин заметила в его глазах проблеск сомнения. Она сделала еще один шаг к нему, глядя в упор. Еще через мгновение мужчина повернулся, чтобы уйти.
Но Гвин не упустила из виду, как сжался его второй кулак и как согнулось левое колено. Она была готова, когда он развернулся и замахнулся кулаком ей в лицо. Она услышала, как Элейн вздохнула, а ее стул заскрежетал по булыжникам.
Гвин схватила предплечье мужчины и толкнула его, использовав его же силу, протащила его к перилам позади них, едва не задев их столик. Вскрикнув от боли, когда железо впилось ему в живот, мужчина кувырком полетел в Сидру с дикими воплями.
По кафе прокатился ропот удивления и беспокойства, а когда Гвин обернулась, то обнаружила, что Элейн покинула их место и сбежала с патио.
После того как Гвин оплатила счет — с солидными чаевыми, чтобы извиниться за доставленные неудобства, — она погналась за Элейн. Не сумев найти ее в шумной толпе в ярмарочный день, Гвин уже знала, где она будет, и ей потребовалось ровно двадцать минут, чтобы добраться до сада Дома у Реки.
Она нашла Элейн сидящей на скамейке, где они разговаривали после церемонии Несты и Кассиана. Тогда они выпили шампанского, после чего Гвин поднялась наверх и ее стошнило в детской Никса. История, которую каждый год рассказывали на вечеринках в честь годовщины свадьбы Несты и Кассиана. И их с Азриэлем тоже.
Но сейчас у Гвин возникло ощущение зарождения нового воспоминания. Между двумя бывшими незнакомками, которые стали подругами, врагами, и снова подругами. И теперь настал черед Гвин помочь Элейн собрать себя воедино в этом саду.
— Мне жаль, что так получилось, — сказала Гвин через минуту.
— Это не что иное, чем то, что я заслужила, — всхлипнула она. — Честно говоря, это должно быть частью моего наказания.
— Элейн, нет, — горячо возразила Гвин, придвигаясь ближе к ней. — Никто не заслуживает обращения, с которым ты столкнулась сегодня.
— Скоро у меня будет все, чего я когда-либо хотела, — сказала Элейн так тихо, что Гвин пришлось напрячь весь свой фейский слух, чтобы расслышать ее. — Вот чего я не заслуживаю. — В ее карих глазах блеснули слезы. — Я плохой человек.