Во рту Гвин стало сухо. Она изо всех сил сжала зубы.
Нетнетнетнетнет.
Глаза Азриэля удовлетворительно сверкнули. — И ты, Гвинет Бердара, врешь, когда говоришь, что не избегаешь меня.
Если бы она не боялась жриц, которые могли задержаться в библиотеке, она бы выругалась. Она знала, что тени могли подсказать ему что-то, но то, что они так легко могут отличать правду от лжи… Их отношения только что стали еще сложнее.
Сохранить в тайне ее тихое увлечение им теперь было почти невозможно… А скрыть свои страхи по поводу того, что она — несущая смерть Поющая со Светом, было еще сложнее. Но какая-то часть ее души не ненавидела последнюю мысль. Это дарило шанс не быть одинокой в своем страхе. Конечно, она могла бы довериться Несте или Эмери, но Азриэль… Он может понять ее лучше. В конце концов, он владел магией, которую мало кто понимал. Магией, которую тоже можно считать темной и смертоносной.
И снова… Они стали друзьями. Ты же можешь довериться другу, не правда ли? Это не означает что-то большее. Совершенно точно.
— Гвин, — сказал он, выдергивая ее из пучины мыслей, — Я могу уйти. Я не собирался тебя расстраивать.
Он ее не расстроил. Он никогда ее не расстраивал. Но, как обычно, ее любопытство шло впереди.
— А что ты собирался сделать?
Азриэль замолчал, мускулы его челюсти дрогнули. Гвин почувствовала, как ее сердце учащенно забилось. Он казался… пойманным.
Наблюдая за тем, как он собирается с мыслями, она не могла подобрать слов. Для любого другого это было бы незаметно — подергивание бровей и стиснутые зубы, — но Гвин видела это ясно, как день.
— Признаюсь, я почувствовал… беспокойство, после того, как ты покинула гостевую комнату.
Пытаясь разрядить обстановку, она улыбнулась. — Я всего лишь была пьяна.
— Меня беспокоило не твое опьянение. Я волновался за твои… твои чувства.
Гвин слегка выпрямилась. Это ничего не значит. Ничего не значит. Ничего не значит. Просто друзья.
Азриэль опустил голову, — Я узнал это выражение лица и испугался.
Он выглядел таким мрачным, таким серьезным, что Гвин едва не потянулась к нему. Она хотела дотронуться до него. Взять его за руку и разгадать этот темный взгляд.
Азриэль отвел глаза, уставившись себе под ноги. — Это выражение лица мне слишком знакомо, потому что обычно я ношу его… Но я не понимаю, почему увидел его на такой, как ты, — пробормотал он. — Ты слишком хороша. Слишком полна света, чтобы нести такую ношу.
Это была опасная почва. Чем больше он говорил, тем сильнее она ощущала свое падение. Она падала вниз по спирали в блаженном жаре, центром которого был Азриэль. Сначала он заботится о ее чувствах, а теперь говорит, что она “слишком хороша”.
И полна света…
Гвин вздрогнула от этой мысли. Слово “свет” теперь вызывало у нее только негативную реакцию.
— Почему ты дрожишь?
— Я… нет, ничего.
Тени Азриэля дрогнули, и он поджал губы, видя ее насквозь.
Но вместо того, чтобы настаивать, он лишь покачал головой. — Послушай, ты не обязана мне говорить, но не наказывай себя, из-за чего бы то ни было, лишением тренировок. Ты талантлива, и я знаю, что ты получаешь удовольствие от этого. И, пожалуйста, помни, что, по крайней мере, я всегда готов выслушать тебя. Что бы тебя ни преследовало, я могу понять лучше, чем ты думаешь.
Это было правдой. Она скучала по тренировкам. Он бы мог понять ее. И ей нужен был кто-то, кому можно довериться, кому она могла бы высказать все грызущие ее мысли, пока они не поглотили ее целиком. Эмери была в Пристанище Ветра, а Неста и Кассиан пребывали в блаженстве новобрачных отношений. Не говоря уже о том, что тени выдадут ее секреты, хочет она этого или нет.
— Ты знаешь что-то о Поющих со Светом? — слова сами сорвались с ее губ.
Гвин говорила тихо, чтобы никто из проходящих мимо не услышал, и рассказала ему все. Она гордилась тем, что ее голос оставался ровным все это время. Говорить с ним было… легко. Легче, чем она предполагала. А Азриэль слушал с большим вниманием, изредка кивая и прося пояснений. Когда Гвин наконец закончила, с ее плечей как будто пропала тяжесть. Азриэль, однако, выглядел скептично.
— Гвин, ты же не можешь искренне верить, что из-за того, что твоя бабушка была Поющей со Светом, а твоя мать — наполовину Поющей со Светом, это делает тебя частично — частично Поющей со Светом, убийцей, обитающей в реке?.. — сказал Азриэль, изогнув бровь.
— Тогда это просто совпадение, — пробормотала Гвин, — что я быстро осваиваю навыки боя и… и что я… смогла нанести тем иллирийцам вред без сожаления?
Он усмехнулся. — Они пытались убить тебя. Конечно, ты почувствовала облегчение, когда они были убиты или покалечены, — Азриэль покачал головой. — Что касается твоего довольно самонадеянного — хотя и точного — замечания о том, что ты быстро осваиваешь навыки боя: есть небольшой шанс, что возможно, возможно, это преимущество обусловлено твоей предрасположенностью к насилию, но этот шанс ничтожно мал.
Может быть, он прав. Возможно, шансы были меньше, чем она думала. Возможно, она могла бы относиться к этой потенциально опасной стороне себя с осторожностью и все же возобновить тренировки…
— Признай это. Тебе не хватает тренировок. Ты скучаешь по возможности доказать, что я ошибаюсь, по возможности узнать, на что ты способна. Тебе не хватает возможности стереть самодовольное выражение с моего лица. — Взгляд Азриэля был ободряющим, — Возвращайся. Если не ради себя, то ради других жриц. Они равняются на тебя.
Грудь Гвин надулась от гордости, но тут же сжалась от поведения Поющего с Тенями. Он хотел, чтобы она вернулась. Он хотел ее.
— А если я не смогу тебя убедить, тогда послушай свою интуицию. Она же говорит тебе возобновить тренировки? Ты уверена, что не борешься со своими инстинктами, отказываясь от занятий?
Она никогда не думала об этом, но… возможно. Возможно, Азриэль прав. Может быть, она слишком много думала обо всем. Позволила своему страху поглотить ее. Она скучала по тренировкам, и ей постоянно хотелось вернуться на ринг. И она боролась с этим изо всех сил.
— Но что насчет того, как я влияю на твои тени?
— Влияешь? — он моргнул.
Щеки Гвин загорелись, пальцы плотно обхватили края книги, которую она держала в руках, — Наверное, я могла это придумать. Не знаю, как это описать. Я просто чувствую, что… они реагируют на меня. И я подумала, не потому ли это, что я… Поющая со Светом.— Когда он замолчал, она, несмотря на сказанное, улыбнулась, — Звучит глупо, когда произносишь это вслух.
— Это совсем не глупо, — быстро сказал Азриэль. Когда она посмотрела на него, его глаза горели. — Я… я тоже заметил, что они как-будто заинтригованы тобой.
Не зная, как ей следует себя чувствовать после его слов, Гвин склонила голову набок. Он тоже выглядел неуверенно…
Азриэль усмехнулся, когда его тени словно замерли в воздухе, а затем возобновили свой мягкий танец. — Хочешь узнать еще один секрет о моих тенях?
Гвин снова, как и прежде, кивнула.
— По поведению они похожи на домашнее животное. Если я встречаю кого-то и они никак не реагируют, значит — они равнодушны к нему. Если они прячутся, значит — они боятся. Но если они танцуют, тянутся, если они реагируют на кого-то так же, как на меня, то значит этот кто-то им нравится.
Губы Гвин изогнулись в слабой улыбке, — Ты что, только что придумал это?
— Гвин, я тебя обманывал хоть раз? — спросил он, подняв одну бровь. Азриэль покачал головой, когда она не ответила, — Некоторые воспринимают мои тени, как плохое предзнаменование, но—
— Но это неправда. Природа теней зависит от тех, кто ими владеет, — взволнованно закончила Гвин.
— Д-да… Откуда ты знаешь? — его брови взлетели вверх.
Матерь божья, спаси меня.
— Я… возможно изучала Поющих с Тенями.
— И ты нашла что-то?
Совершенно невозмутимый тон его голоса едва не заставил Гвин рассмеяться, — Я буквально живу здесь.