— Пойдем.
Из-за алкоголя мысли двигаются с трудом, ворочаются, неторопливо перемещаясь с места на место. Но даже в этом состоянии не составляет труда понять, что парень не рассказал друзьям о том, где работает. Интересно, почему?
Они прошли сквозь толпу и остановились возле неприметной двери. Красная лампочка над ней дала понять, что помещение занято и придется подождать. Зисс привалился спиной к прохладной стене и прикрыл глаза, слезящиеся из-за сигаретного дыма.
— Ничего не спросишь?
Он приоткрыл один глаз и покачал головой. Что тут спрашивать? Мужики вряд ли хорошо относятся к полиции, поэтому Рён молчит. Так себе ребус.
— Кто сильнее разозлится, — язык ворочался неохотно, — Змей или Торим?
— Не твое дело. — Рён сверлил взглядом красную лампочку.
— Думаю, Змей. Он о тебе печется, как мамочка, ты в курсе?
— Он слишком много болтает. И ты тоже.
— Я ничего не скажу им. — тошнота неотвратимо поднимается к горлу. — Серьезно, мне плевать на тебя и твои дела.
— Ты сдал своего приятеля, да? — Рён первый раз посмотрел прямо на него.
— Это тебе тоже болтливый дядюшка сообщил? — кошки снова принялись драть нутро. — Да, я его сдал. Можешь осуж…
— Ты поступил верно. — серьезно сказал Рён. — Странно, что он не попался раньше.
Дверь открылась, из комнаты вышли две девушки и, кокетливо хихикая, прошли мимо, неприлично долго рассматривая их. Неплохой шанс познакомиться, если бы, конечно, его не тошнило с такой силой, будто из горла вот-вот вырвется фонтан малинового холодка. Извините, дамы, в другой раз.
— Заходи.
В комнате не оказалось ничего, вообще ничего, только диван, одиноко стоящий в центре. На лампу кто-то накинул свою майку, чтобы приглушить яркий синий свет, этого человека следует поблагодарить, потому что он только что спас жизнь человеку с мигренью.
— Садись. — Рён встал рядом с диваном и засунул руки в карманы куртки.
— Что мы тут делаем? — температура в комнате оказалась куда выше той, при которой опьяненный алкоголем организм способен существовать.
— Поднимаем твой рейтинг. — видимо, на его лице не появилось понимания, потому что Рён добавил: — Ньютон накрутил что-то и теперь программа считает, что мы находимся в волонтерском центре.
— Серьезно?
— Посидишь тут, получишь пару делений. Контракт с арендодателем автоматически возобновится, если прошло не больше двенадцати часов.
— Отлично. — он искренне обрадовался, что спать на диване у Лизы не придется. — Ньютон чертов гений.
— Это не новость. — Рён сдержанно кивнул.
Он выглядит как человек, которому не нравится то, что он делает, поэтому будет великодушно отпустить его к друзьям.
— Иди, тебя все ждут. — Зисс махнул рукой.
— Не могу. Придя сюда, я потерял деление. Нужно восстановить. — нехотя ответил он.
— А, вот как. Понимаю. — понимал он плохо, но старался. — Змей отругает.
— Заткнись ты уже. — Рён сел рядом, но тут же отодвинулся на другой край дивана.
— Я не заразный. — из-за алкоголя шутить он начал еще хуже, чем обычно. — Не шарахайся от меня.
— Ты хреново выглядишь. — кажется, прошло несколько минут, прежде чем Рён снова заговорил.
— Потому что у меня внутри Хиросима. — признался Зисс. — Что за пойло тут наливают?
О, чудо! Юный полицейский разразился хохотом, которому может позавидовать любая африканская гиена. Не подхватить его невозможно — он тоже засмеялся, осторожно, чтобы не расплескать по комнате то, что в него залил бармен.
— Не такой уж ты и убогий. — Рён поправил куртку и посмотрел на него куда более дружелюбно. — Тебе нужна помощь?
— Какая? — не понял он.
— Моя девушка не пришла. Могу помочь добраться домой.
— У тебя под баром бэтмобиль? — спросил серьезно, но Рён снова улыбнулся.
— Как полицейский я не могу бросить пострадавшего в беде.
— А, так теперь ты полицейский. Слишком быстро меняешь правила игры, я забыл стоп-слово.
Отлично, чувство юмора возвращается, шутки выходят просто прекрасные, хоть сейчас лезь на сцену и начинай стендап. Только вот внутри все еще пожар, будто хлебнул бензина.
— Тридцать один. — Рён встал. — Поздравляю, у тебя снова есть квартира.
— За которую нечем платить. Ура! — он тоже встал и убрал волосы за уши. — Благодарю, офицер. Вы меня спасли.
— Отплати мне молчанием. — он открыл дверь. — Так что, тебе нужна помощь?
— Ты меня как бездомную собаку решил доставить в убежище?
— Как сбитого мусоровозом кота. Иди к выходу, я заберу рюкзак и найду тебя.
Глава 7
«На улице последствия отравления шотом переживаются легче». — подумал он и ошибся.
Перед зданием собрались не только байкеры, но и десяток машин, из которых орет музыка. От выхлопных газов нечем дышать, тошнота только усилилась, начало казаться, что он попал в Ад и первый круг, честно сказать, отбил всякое желание продвигаться по местной карьерной лестнице.
— Ты свободен?
Она отставила ногу в сторону, демонстрируя разрез на длинной юбке и оголенное бедро. В неоновом свете выглядит красиво, даже привлекательно, но продолжать знакомство слишком опасно — малиновый шот с «холодком» может все испортить в самый неподходящий момент.
— Что? — прохрипел он.
— Ты свободен? — повторила красавица.
— Занят.
А вот и спасательная бригада пожаловала в лице будущего хранителя порядка.
— Жаль. — она улыбнулась. — А может вы оба…
— Нет. — отрезал Рён. — Возьми.
На бутылку покосился с подозрением. Если там очередной творение бармена, то до утра он не доживет.
Отхлебнул воды, почувствовал, как в тело возвращается жизнь. Девушку проводил взглядом, красивая, даже жаль, что же уходит.
— Меня снять пытались? — спросил он.
— Что, в первый раз? — усмехался Рён криво, как-то слишком саркастично.
— Такая красивая — в первый.
— Странно. Можешь опереться на меня.
— Обойдусь, пожалуй.
Так и пошли, шатаясь, вернее, шатался только Зисс, племянничек Змея только резко дергался каждый раз, когда он пытался свалиться.
— Прирожденный спасатель. — шутки снова испортились.
— Могу бросить тебя здесь, может, кто-нибудь подберет. — судя по голосу, он смирился с насмешками и просто терпел. — Если ты и на работе так идиотничал, то понятно, почему тебя уволили.
— Я хорошо работал! А уволили меня из-за Эша. — к малиновому огню, бушующему внутри, присоединились муки совести.
— Таких, как он, в участок пачками привозят. Поживешь тут, привыкнешь. И что, — он резко сменил тему, — где теперь будешь кредиты брать?
Они вышли на улицу, одну из немногих, на которой действительно работало ночное освещение. Яркий белый свет слепит не хуже солнца. Зисс заслонил глаза рукой.
— Ты в порядке?
— Если буду пялиться на свет, словлю приступ.
— Эпилепсия? — с пониманием спросил Рён.
— Мигрень.
— Я думал, ее давно научились лечить.
— Хрен там плавал. Органы выращивают, биомехов собирают, а эта болезнь так и осталась проклятием человечества. — ворчать на эту тему он любит, внутри просыпается дед, которому не перепало благ современности.
— Закрывай глаза. — скомандовал Рён.
— Мама учила не доверять незнакомцам. — сказал, но глаза все же закрыл. — И что?
— Доведу тебя. — офицер оказался настроен решительно. — Брат моей матери покончил с собой во время приступа много лет назад. Настолько убойная штука?
— Иногда кажется, что в голову вбивают железнодорожный костыль. Раскаленный. Через глаз. — одно воспоминание о приступе заставило внутренности сжаться. — Попутно тебя тошнит, как при морской болезни, и если ты переворачиваешься на другой бок — оп! Твой обед на полу.
— Звучит неприятно. — Рён взял его за локоть и медленно вел вперед. — И что, часто такое происходит?